Малыш, который меня погубил

Добрался я быстро. Цель - оперативно доставить папку, оставить ключи, захлопнуть дверь и не оборачиваясь сгинуть, потом дома - дать дюлей Нику, а завтра “отсыпать на орехи” Максу, чтоб не повадно было за моей спиной дружбу мутить.  Но войдя в квартиру, я забыл о спешке. Прошелся, огляделся. Положил папку с договором на столик и... Чемодан! Не распакованные вещи. Черт побери, он уже дома. Легкое шуршание со стороны ванны и я дернулся в сторону двери, задев рукавом пепельницу. Она упала, но не разбилась.  - Макс, это ты? – услышал я голос и придерживая полотенце на уровне бедер, из ванной комнаты выглянул Герман.  Тонкие блестящие капли стекали по его оголенным плечам, груди и торсу. А мокрые волосы казались совсем темными. Глаза... я уже почти забыл, какие они глубокие.  - Ау...у, - я  замешкался, - я привез договор. Здравствуй.  - Привет. Я сейчас, подожди минутку.  Мне захотелось этой пепельницей себе по голове постучать. Ну не убегать же, как трусу.  Я услышал в стороне его легкие шаги и бросив беглый взгляд, мысленно поблагодарил парня за серую футболку, домашние штаны и взлохмаченные полотенцем волосы.  - Я тут подправил немного, чтобы лишних вопросов не возникло. Ты же уезжаешь, как я понял, навсегда, тебе «хвосты» не нужны, - осипшим голосом.  Даже не знаю, что или кого я имел ввиду, говоря о хвостах. Но говорить, глядя на него, я спокойно не мог, потому смотрел в сторону. У меня вдруг сердце до ореха съежилось. Казалось бы, время прошло... Оно и впрямь не лечит.  - Значит, он попросил тебя этим заняться? Вот же прохвост. И сколько я должен тебе за старания?  Странный гул в голове, словно очистил мой разум. Я стряхнул его, потер виски, и вдруг понял: “нет никого... Ника, Макса... все в жизни второстепенно. Есть только он - парень которого забыть я не смог, как не старался, потому что люблю”.  - Не рассчитаешься, - выпалил я.  Не знаю, что со мной произошло, но я резко повернулся к Герману, обхватил его голову руками так быстро, что он не успел опомниться, и что было сил, впился в красивые ровные губы, такие желанные и оттого самые сладкие.  Возможно, я немного напугал его своим порывом, ибо он ни сразу сориентировался. Но через несколько секунд... о боги, он ответил. Его руки взметнулись, хватая меня за лацканы пиджака, сильнее к себе прижимая, а губы отвечали той же жадностью. Страсть вспыхнула мгновенно. Я прижал его к себе сильнее, ощущая дрожь собственных рук. Неистовая сила словно заполняла меня изнутри, казалось, еще мгновенье и лопну. Желание дикое и необузданное, превратило в зверя. То ли сопение, то ли рычание вырывалось из меня и я не мог это контролировать. Я не думал, что будет после того, как он уедет. Как стану жить и выживу ли вообще? Что скажу Нику?  Я вообще ни о чем не думал. Я был настолько взволнован его внезапным ответом на мои поцелуи, что крышу сорвало напрочь.  Впопыхах, я начал раздеваться и чуть с ума не сошел от радости, когда тот мне начал помогать. Как такое может быть? Сегодня мой день рождения? Я безнадежно болен? За что вселенная решила меня отблагодарить?  Не помню, как оказались в спальне... Помню лишь его губы... руки... стоны и метания. Как сжимал его в своих объятьях. Как брал его, не умея себя хоть как-то сдержать. И растворялся в удовольствии, которое не испытывал в своей жизни никогда. Меня словно в конвульсиях трясло, никак не мог отдышаться, заставить себя ослабить хватку, просто открыть глаза. Но через несколько минут я все же оклемался и уже рассматривал лицо своего ангела. Можно было подумать, что он спит, таким умиротворенным казался. Длинные ресницы чуть подрагивали. Я начал покрывать его лоб и щеки легкими поцелуями, и неожиданно тот самый сон - мой эротический кошмар, всплыл в моей голове, портя настроение. Я не хотел думать, что так может быть. - Герман, мой Герман, - прошептал я, потираясь носом о его висок и зажмурился в страшном предвкушении. - Кир, мой Кир. Легкая улыбка появилась на красивом лице, глаза распахнулись и я чуть не подпрыгнул от счастья. - Только твой, - заверил я. – Никуда не уйду… и тебя никому не отдам, и никуда не отпущу. - Согласен. Это была чистейшая эйфория. Я летал. Он подарил мне крылья. Не ожидал, но мне не составило большого труда уговорить его остаться в Москве. Оказалось, что идея с продажей квартиры ему самому была не по душе. Нужно было что-то менять, и теперь он точно знал, что именно. Шарля Герман, как оказалось, бросил сразу по возвращению в Париж, держу пари, в этом есть и мои старания. Сейчас я уговариваю его перебраться жить ко мне. До работы ближе и мне спокойнее. А летом планируем вместе посетить Париж. Я счастлив… неимоверно счастлив, и знаю, что Герман тоже. Я вижу это в его глазах, они не могут врать. Он никогда так часто не улыбался. И кажется, даже Жорик за нас рад. Ник и Макс тоже извлекли из ситуации выгоду. Их давно тянуло друг к другу и когда я перестал между ними стоять, наконец замутили полноценный роман. У них плохо получалось сдерживать свои чувства и эмоции, потому, своим поведением они нас часто смущали, особенно Германа. Его стеснительность – часть его невероятного обаяния. Помнится, Макс однажды сказал, что я должен ему мужика. Сдается, я отдал долг. Этот год был, в не сомнения, тяжелейшим в моей жизни. Но я бы еще раз через все прошел, дабы заслужить то, что имею сейчас. Многое для меня изменилось. Теперь я видел жизнь иначе. Другие ценности, другой смысл. А совсем недавно злился на судьбу и на Германа, который, как казалось, меня погубил. Я снова ошибся, он меня спас.