***
— Ты уже говорил, можно жить где угодно! — Где угодно. Ты и я. Подыщем местечко в деревне. Чистый воздух, зелёные холмы. А двор будет такой огромный! Чтобы малыш мог развернуться. — Малыши. Красный с недоумением посмотрел на сияющую Лиз. Она, по-доброму улыбаясь, показала ему два пальца. Внезапно раздался треск. Как трескается скорлупа яйца, когда из него вылезает птенец, только много громче. Следом за треском раздался грохот — где-то совсем рядом упало что-то тяжёлое. Спустя несколько секунд ещё и ещё. — Каменный гигант рассыпается на части! Бежим! Замечание Авраама оказалось довольно своевременным, поскольку до этого камни валились со спины статуи-двери, то сейчас у неё отлетела голова и Мэннинг едва успел отскочить. — Синий, это с-статуя издала такой треск? — Не думаю, доктор Мэннинг. Земля бы так не затряслась. Последнее слово Авраама заглушил ещё один гул трескающейся земли. И каменный гигант начал медленно сползать в разрастающуюся яму. Стали проявляться новые проплешины на поле, будто это вовсе и не поле, а плато. — Скорее, к самолёту, скорее! Лиз с Красным не далеко ушли, ещё можем успеть!***
— Они пытались взять нас с собой. Уже подлетали, как песок ушёл из-под ног и мы полетели вниз. Думал расшибёмся, но нет. У самой земли повисли в воздухе. Буквально в двух сантиметрах. А там уже не больно падать. — Вот это — да! Я слышал, сейчас та местность под толщей воды. — Мы в Эльфийской Республики. Здесь много таких как я, как вы. — Столько лет живёт мир и всё появляются на его карте точки с новыми названиями. — Я бы назвал это не точкой, а огромной точищей. У нас тут снег, а у другой границы начался пляжный сезон. — Кто бы мог подумать! А как люди реагируют на наше появление? — В целом, никак. Когда начались бесконечные землетрясения, первыми пострадали эльфы и другие волшебные существа. Их жилища были под землёй и все в раз сложились как карточные домики. Киваешь, твой тоже? Деваться им было некуда. Вышли на поверхность. Заселили дремучие леса. Со временем наладили торговые взаимоотношения с местными властями. Правящая элита в тайне от общественности давно вступила с эльфами в контакт. Те предупредили, что опору каменных городов нужно перестраивать. Люди профинансировали. По этому здесь и нет воды. Так что дружат люди с нами. Вот как реагируют. — Скажите, а вы любите свою жену? — Кого? — Свою Лиз? — Я не понял вопроса. — Вы дорожите ею? Хотите, чтобы беременность разрешилась успешно? — Конечно хочу! — Тогда, предлагаю вступить во взаимовыгодные отношения. Я гарантирую вам жизнь и здоровье вашего потомства и женщине, а вы в замен окажите мне небольшую услугу. — Любое дело для тебя сделаю. Что нужно? — Придёт время, время придёт. Только предупреждаю, отказаться вы не сможете! — Скрип отъезжающего стула. — Подожди. Куда? Кто ты? — Поверьте, это не имеет значения.***
— Красный, ты нам сейчас очень нужен! — Я давно уволился, Мэннинг. Здесь не так уж жалуют людей, тебе лучше уйти. Да поскорее. — Ну хорошо, хорошо. Я уйду. Только ты посмотри сюда. — Мэннинг раскрыл папку и ткнул в фотографию. Картинка была размыта, но ясно выражались силуэты мужчин в традиционных костюмах довольно строгого вида на фоне развалин. — Мы охотимся за особо опасной эльфийской сектой. Эти ребята — проблема межправительственного масштаба. Их даже сами эльфы недолюбливают. Они называют себя членами Ордена Аглоссы. Нам пока не ясно, что из себя представляет эта Аглосса. Известно лишь, что это очень древняя организация фанатиков, которые время от времени собираются ради какой-нибудь гадости, а потом обратно расползаются по самым разным щелям. В Республику съезжаются существа… Твоего типа со всего света. Изучи. Может слышал или видел кого. Здесь всё, что нам известно. — Не толстые файлы шуршали, как целлофановые пакетики. — Немного фото. Рим. Париж. Латвия. Вот их основатель. — Небрежный удар пальцами о бумагу. — Когда-то руководил, но сейчас он у них вроде советника. На Красного в упор смотрели холодные жёлто-серые глаза. Точно такие же изучали его десять лет назад в душном пабе, когда он ждал вести из дома лекаря о Лиз и новорожденных дочерях. — Папа! Папа, это кто? — Никто Сильва. И он уже уходит. — Так ты нам поможешь? — Нет. — Папа, идём кушать. Я суп сварила! Мне кажется, что он съедобный. Обещаю — это не отрава, как в прошлый раз. Из кухни действительно вкусно пахло. На маленьком круглом столе вокруг дымящейся паром кастрюли стояли четыре тарелки. За столом уже сидела Лиз. Она взяла тарелку Алессы и наполнила двумя половниками. Ревнивый взгляд Сильвы. Закрыв на два щелчка дверь, Красный занял своё место. Снова стучат в дверь. На сей раз не так робко, как будто бы хозяева ожидают именно этого гостя. — Мэннинг! — Сиди. Может сам уйдёт. Повторный двойной стук. — Не уйдёт. Лиз из кухни была видна спина Красного. Он открыл дверь, кивнул и вышел. Через некоторое время он вернулся. Внезапно почерневший вид мужа очень взволновал Лиз. Недавно их предупредили, что из-за строительства нового транспортного пути, снесут близлежащие дома и они будут вынуждены переехать. Новость не понравилась всем членам семьи, но Лиз особенно тревожилась. — Поднимайся Сильва. Я тебя кое с кем познакомлю. — Ну папа! — Идём. Дверь тихо заскрипела. Красный сразу же захлопнул её, как только дочь переступила порог. С каменным лицом он молча придвинул тарелку и начал хлебать суп. — Что происходит? — Её забрали. — Что? — Он её забрал. Помнишь, нас предупреждали? — Неправильно это. — У нас есть Алесса. — Красный погладил девочку по голове. К счастью, она ещё не могла до конца понять суть того, что происходит. — Нет! Я так не могу! — Брошенная ложка со звоном пронеслась по полу. Лиз сорвалась с места, опрокинув стул, и выбежала в ночь. Сколько она не надрывала голос, выкрикивая имя дочери, Сильва не отзывалась. — Как будто растворились! — Из кустов вылез Мэннинг, уткнувшись в какой-то дисплей. — Шли, шли. Раз! И исчезли. Из видимости и с радаров. Чудеса просто. — Мою дочь похитили! — Это я и без вас знаю. Лучше скажите, что этот эльф здесь делал? — Он украл мою дочь! — А предыдущие месяца, когда появлялся в вашем доме? — Он оказал нам помощь много лет назад. — Лиз суетливо ломала руки. — Я ничего не знала до недавнего времени. Этот эльф начал приходить раз или два в неделю, а нам приказывал исчезать из деревни на несколько часов. Я спрашивала потом девочек, что происходило в наше отсутствие. Они уверяли, будто бы были всё время дома одни. — Вы никогда не интересовались у Красного о причинах поведения Равена Селивора? — Кого? — Это имя похитителя вашей дочери. — Он гундел, что «так надо», да «так надо». — Я всё могу объяснить! — Не понятно от чего запыхался Красный. Вероятно, от волнения. — Уж пожалуйста, экс-агент. — Мы засекли их! — Где? — Они в океане, доктор Мэннинг. За много километров от нас. Вот координаты. — Можно убрать воду? — В каком смысле, доктор Мэннинг? — Что там было, пока не хлынула вода? — Одну минуту. В этой точке локация под кодом З.А. Что он означает? — Золотая армия. — Я не в курсе, что это, но звучит жутко. Смотрите, доктор, там вечеринка намечается! — Какая ещё вечеринка? — Красный выхватил устройство из рук молодого агента. — Не тыкайте пальцами. Больше, чем сейчас, картинку не увеличить. Видите эти мигающие точки. Это количество лиц, находящихся там. Число всё время увеличивается. — Выдвигаемся немедленно! — Я с вами. — Нет, Красный. Можешь сорвать операцию. Отказался сотрудничать с нами! И кто знает, вдруг ты их сообщник. — Мэннинг там моя дочь! Я прошу тебя! — Теряем время, доктор. — Ладно, Красный, садись в самолёт. Ну сколько можно, ты опять забыл выключить режим невидимости. — На лужайке перед домом уже начала задвигать зеркальные покрышки железная птица.***
— Я только уколю пальчик. Больно не будет. Да не вертись же. Подержите этого ужа кто-нибудь. Сильву окружало тридцать мужчин в мантиях белого цвета. Двое эльфов прижимали девочку к огромному гранитному валуну. — Может привязать? — Пойдёт не та химическая реакция. Держите крепче. Должно получиться. Должно. Мы так долго к этому готовились. Тебе, детка, сколько годиков? — Одиннадцать. — Сильва упорно старалась пнуть близко стоящих. — Целых двенадцать лет работы! Как долго мы искали подходящую девушку в Благородном. Я уверен, мы пожнём плоды. — А что такое Благородный? Я не помню такое место. — Институт благородных девиц на Западной Косе. — Я приказываю вам оставаться на месте и поднять руки. Вы окружены. В случае сопротивления, мы будем вынуждены стрелять. — Прежде вытер бы себе нос. Начинайте, братья. — И холодный, дающий отмашку, кивок головы. Мэннинг и в правду не выглядел угрожающе, потому что был насквозь мокрый. При погружении система гидроизоляции дала сбой, пока блокировка полностью заработала, самолёт наполовину заполнился водой. Но всё равно они успели. Успели. На полу в виде какого-то иероглифа были рассыпаны белые камушки. Они немного поросли мхом. Произнося непонятные слова, каждый по очереди тыкал кончиком ножа в шею Сильвы, ждал пока струйка крови побежит по лезвию, а потом гуськом брели вдоль белокаменного контура и окропляли, ударяя по рукояти ножа. Садисты творили это без единой эмоции, не смотря на происходящее вопли агентов БИПО. Мэннинг стрелял в сторону сектантов, но их окружала невидимая живая стена, которая сначала проглатывала пули, а потом начала рикошетить. Девочка при первом же уколе потеряла сознание, потому что боялась крови. — Я знаю, что ты уже тут. — Уперев руки в бока, прозвучал наблюдавший со стороны главарь. Он одет в черный офисный костюм и имел такой спокойный вид, будто бы зашёл на чай. — Обряд проходит успешнее, чем я предполагал. Выходи. Я знаю, тебе трудно. Но ты должен помогать нам со своей стороны, ведь моим аглоссам тоже не просто! — Остановись немедленно! — Красный, решивший пробить невидимую стену кулаками, вздрогнул от знакомого голоса. Побежали мурашки, то ли от стресса, то ли от страха. Где он мог его слышать и откуда исходит? — Народ нуждается в тебе! Знал бы, что у нас здесь твориться. Твоё правление многое поставит на свои места. — Это не повод мучить ребёнка. Останови зверства. Чем ты лучше людей, с которыми воевал плечо к плечу с моим отцом?! — Судьба твоего народа не стоит жизни этой девчонки? Так, подожди, я запишу. — Из кармана пальто он достал кожаный блокнот, щёлкнул ручкой. –… И напомню, когда она вырастет. — Прекрати эти манипуляции! — Боги с тобой! Какие манипуляции? Простая констатация факта. Ты же понимаешь, что она теперь камнем на твоей шее. Ну либо ты спустишься к нам, а её сердце встанет и все забудут этот неприятный инцидент. — Ни чья жизнь не должна исправлять чужие ошибки. То, что сотворила сестра проклятьем вечно будет лежать на роду… — Если в тигровое полнолуние не родиться мальчик. Прости, что перебил. Продолжай! — Остановись! — Я не вижу в этом смысла. Ты… Звучишь. А это указывает на то, что в мире живых она лишь физически. — О её душе я позабочусь и верну обратно. — Да ну! Как же? — Тебе знать не обязательно. — Вечно ты всё усложняешь, просто копия отца. Два хлопка в ладоши и свет погас. В ту же секунду всё снова стало видно. Актёры и декорации исчезли. Лишь тело Сильвы лежало в центре. Раны на шее не было. Она дышала тихо, будто спала.***
— Щекотно! — Потерпи немного. — Что это? — Персиковое масло, деточка. Чтобы Духи не прознали о тебе! Живая душа в Другом лесу это ж надо! Нуада, что ты на сей раз натворил? — Это очень скучная история, Алориэль. Ты чего хихикаешь, Сильва? — Пока мы шли через чащу, феи сказали, что ты боишься мух! — Какая глупость… — Нуада, ты не сможешь вечно прятать девочку в чаще. Этому лесу доверять нельзя, он её выдаст! Как ещё Его величеству не настучал? — Я больше чем уверен, что отец уже всё знает. Здешние места по-своему прекрасны. Я не хочу, чтобы ей здесь понравилось. Пусть отсиживается в дебрях. При возвращении понадобится в первую очередь её желание оказаться дома. Знаешь, мне почему-то кажется, что отец поддержит.***
— Сильва! Ты собралась? — Ещё нет, мама. — Последнее время ты какая-то рассеянная. Прямо Вяленький цветочек. Поторопись. Алесса уже садится в машину. — Лиз закрыла глаза ладонями и вздохнула. Мало сказать, что её дочь рассеянная. Она как будто тряпичная кукла с заводным механизмом или совсем другая личность. Весёлый, иногда неуправляемый ребёнок, превратился в до тошноты рассудительного человека, который, как машина, делает всё точно и правильно. Заправляет постель, складывает идеальной стопкой бельё, гладит шнурки, ровной шеренгой рассаживает кукол и читает им учебники. Может без движения сидеть и смотреть в одну точку часами. Странности дочери Красный и Лиз списывают на психологическую травму. Однако врачи лишь разводят. Только одна особенность могла иметь связь с обрядом — совершенно стихийно у Сильвы пропадает способность говорить. Девочка только издаёт страшные хрипы. — Ты чего? — Красный зашёл глотнуть воды и увидел Лиз, нервно вжавшуюся в угол комнаты. — Я так больше не могу! — Мне кажется ты себя накручиваешь. По своей сути это всё ещё наша Сильва! — Я себя накручиваю? Да тебя постоянно дома не бывает. Я в спокойствии только пока она в школе. Я, я не могу на неё смотреть. Ты понимаешь! Каждый раз я вспоминаю, что мы наделали, эти камни, красную лужу вокруг её тела. — Ра́вен говорил, что мы всегда можем к нему обратиться. — Не произноси это имя! Как он нам поможет? Что он сможет сделать? Опять отдать нашу дочь на растерзание? Подожди, ты с ним встречался? — Ч-ч-ч-ч. Тише. Где-то через две недели после тех событий, ты понимаешь, каких, он пришёл в Бюро, когда меня в кадрах обратно оформляли. Я ещё потом долго думал, почему его никто не задержал. Равен предупредил, что Сильва может стать сама не своя. Рассказал про какой-то эльфийский приют. Там её реабилитируют. — А мы сможем хоть иногда видеться? — Про это не спрашивал. Да я вообще вопросов не задавал. Сразу погнал его. Я и представить не мог, что с Сильвой такое будет! — Тут из-за угла показалась девочка. Бледная, она слегка покачиваясь стояла спиной к двери и в лучах солнца казалась прозрачной. Пустым взглядом оглядела кругом комнату, будто видит в первый раз, шатаясь вышла в на улицу. — Красный, как связаться с Равеном?***
— И что, ты меня совсем-совсем не помнишь? — Совсем-совсем. — Придётся опять знакомиться! Я уже говорил, что ты можешь назваться кем угодно? — Как это, кем угодно? — Есть у тебя кукла, которой ты жутко завидуешь, потому что у неё красивое имя и сама она красивая. Или персонаж из книги любимый есть? Ну вот, будут тебя звать также как его, если захочешь. Экзотических имён на выбор очень много. Вот моего лучшего друга зовут Скала, а его жену Чабрец. — Путь меня называют Птичкой. — Почему Птичкой? — Я всегда хотела уметь, как птицы, взять и улететь. Когда угодно, откуда угодно и куда угодно.***
Там, где рвы на полях
Где ковыль да бурьян
Как пройти никто не знает
Кто не плыл в тех краях
Тем увы не понять
Как тот мир меня питает
И потом наедине с собой
Я могу скинуть вес обойм,
Перевести дух под леса вой
Хоть и был выдуман мной,
Тот уголок где нет ни пыток ни боли
Самобыта ноль —
Для меня как будто бы выйти на волю
Тут будет искрами истина
В правилах пунктиром
Моих мыслей прописана
И в момент,
Когда вот уже кажется, канул вниз
Обрести её вблизи,
Для того даже не глядя ввысь
И порой переплетенье строк
Будет скомкано
Не тяни клубок из откровений слов, Сбитый с толку, но
Вернусь к началу по заветам
На мой родной причал
Где споём с теми ветрами
LeanJe/DRUMMATIX