Drunk (浓酒）

Выходя из таверны «Доля Ангелов», Дилюк уже был готов повернуть в сторону винокурни, как вдруг заметил Кэйю на летней веранде. Тот лежал на столе с раскрасневшимся лицом, глубоко дышал — явно уснул пьяный. На столе и под ногами было разбросано с десяток бутылок, притом по большей части пустых. Дилюк подошёл, похлопал по плечу. Как и ожидалось, никакой реакции не последовало — человек был беспробудно пьян. Отведённая на втором этаже таверны комната для пьяниц была уже полностью забита. Нельзя же его сейчас оставлять в таком состоянии на улице — хотя в теории это не имело какого бы то ни было значения. Кошка на углу улицы уставилась на них, неспешно мигая глазами, издала тоненькое «мяу», потянулась, прыгнула на стену и скрылась из виду. — Вот так Капитан Ордо Фавониус обычно и работает? — Дилюк потёр переносицу, предчувствуя, что, кажется, сегодня на вечер появилась новая забота. Дилюк закинул Кэйю в телегу позади лошади. Тряска по дороге на винокурню заставила Кэйю слегка протрезветь. Он немного приподнялся, сощурил глаза и, с трудом различая окружающую обстановку, изумился, почему же он, собственно, валяется на жёстких деревянных досках. Затем, по-видимому, в голове вновь наступила пустота, и он повалился обратно на пол телеги, плотно закрыв глаза. Свидетелем этого всего был Дилюк, сидевший рядом. В этот момент он очень хотел знать, как же Кэйя, напиваясь несчётное количество раз, до сих пор дожил без происшествий. Когда они прибыли на винокурню, Дилюк приблизился к Кэйе и приподнял его чёлку. Потрогав лоб, убедился, что нет температуры, и убрал руку. Потом снова потянул Кэйю за рукав — попытка докричаться по-прежнему не возымела никакого эффекта. Тогда Дилюк взвалил Кэйю себе на спину и понёс в резиденцию. Вес тела Кэйи давил на плечо, а его голова клонилась к уху, горячее дыхание вплотную к его лицу обжигало. Ещё один выдох, отдающий алкоголем. Когда Дилюк поднимался по лестнице с Кэйей на спине, тот, кажется, от раздражающего света в гостиной опять проснулся. Он нахмурил брови и принялся что-то невнятно бормотать. Крепко обхватил руку Дилюка — в противном случае он бы свалился — и силился держать глаза открытыми. — Э?! Эльзер? Ты почему покрасил волосы в красный? — он потянул Дилюка за копну волос с лицом, на котором было написано глубокое изумление. Он будто увидел буддийского монаха, кушающего палочками, проще говоря, — вещь, в которую человеку крайне сложно поверить. ….Лучше бы он оставил его на улице. После того, как Дилюк смог запихнуть Кэйю в горячую пенную ванну, он тяжело вздохнул и сложил руки на поясе. До чего же утомительно. Кэйя всё никак не хотел успокаиваться, не говоря уже о его плотно облегающей одежде. Снять всё это потребовало немало времени. И всё это время Кэйя жался к Дилюку, по-видимому, пытаясь стянуть одежду и с него. От запаха алкоголя, витавшего вокруг Кэйи, у Дилюка чуть не начала кружиться голова. Оказавшись в ванне, Кэйя весь сжался в тёплой воде, и, кажется, немного успокоился, всё ещё находясь в некотором замешательстве, но, похоже, наконец протрезвев. Он по-прежнему не желал отпускать руку Дилюка. Его глаза, уставившиеся на Дилюка, сияли, а на лице была нескрываемая улыбка. — Когда ты в последний раз готовил для меня ванну? Хммм… — Кэйя сильнее погрузился в воду и прищурил глаза. На мгновение взгляд его сверкнул и уставился в потолок. — А, похоже, в ту зиму, когда мы спасались от вожака стаи волков… Как же холодно тогда было. — Угу, — только и ответил Дилюк. Он приподнял Кэйю, чтобы намылить его. Пена заскользила по его телу, стекая обратно в воду. Он помолчал немного. — Потому что тогда, спасаясь от волков, мы прождали до самого утра. Внезапно Кэйя перебил его, вскочил, подняв палец, и застыл. Дилюк даже вздрогнул от неожиданности. Так, с поднятым вверх пальцем, словно статуя, Кэйя простоял с добрых полминуты, пока тоном, каким полагается капитану Ордо Фавониус отдавать приказы, крайне серьёзно не изрёк: — В ту ночь… кабан, которого ты зажарил, был очень вкусный. Дилюк сделал глубокий вздох, схватил его за руку и с силой опустил обратно в воду: — Да, просто не надо больше лишних движений. Однако Кэйя совершенно не слушался. Он снова принялся мешать Дилюку. Махал рукой, не давая дотронуться до себя, непрерывно тыкал в лоб, сохраняя задумчивую позу. Прежде чем терпение Дилюка не лопнуло, Кэйя недолго смог держать свой рот закрытым: — Кроме того, в прошлый раз мы принимали ванну вместе… Ах, тогда мы чуть до смерти не замёрзли, пока нас не нашли. Дилюк на силу подавил желание заткнуть Кэйе рот полотенцем. Вместо этого он плотно прикрыл ему глаза, чтобы не попала мыльная вода с волос. Потом аккуратно убрал чёлку в сторону и внимательно посмотрел на лицо Кэйи. Его глаза снова были полузакрыты, он нахмурился, лицо раскраснелось, однако рот продолжал бормотать что-то про «костёр» и «обнимашки». Похоже, он всё-таки не до конца протрезвел, только стал слишком много болтать. Дилюк неуверенно перевёл взгляд. Он вытер полотенцем волосы Кейи. В воде они очень похожи на синие перья павлина, словно феи, кружащие в танце на глубине. Вытереть всё тело оказалось задачей куда сложнее, чем снять всю одежду. Кэйя почти всю процедуру крепко обнимал Дилюка за шею и прижимался. Выплескавшаяся пена насквозь промочила одежду Дилюка. Кэйя не успокаивался до тех пор, пока Дилюк строго не отругал его. В итоге Кэйя позволил ему вытереть себя, но по лицу расплывалось выражение крайней обиды. Когда Дилюк довел Кэйю до лестницы на второй этаж, где была приготовлена гостевая комната, тот напрочь отказался идти дальше. Только потянул Дилюка с подавленным выражением на лице. К чёрту… Не может быть, чтобы он был трезв хоть раз. Что же, твоя воля. Дилюк погладил лицо Кэйи, подушечками пальцев мазнул по его губам. Он смотрел на его упавшее настроение. Пальцем легко-легко коснулся кончика носа, затем крепко схватил Кэйю за руку и потянул в сторону своей спальни: — Пошли, идём спать. Пока Кэйя не лёг в кровать, он абсолютно не желал отпускать Дилюка, всем телом полностью обвившись вокруг руки. Затем, закрыв глаза, свернулся калачиком и закутался в одеяло. Дилюк просто позволил ему делать, что тот хочет, облокотился на подушку и так наблюдал за полусонным лицом Кэйи. Детям тринадцати-четырнадцати лет, полным жизни, любящим шум всё нужно попробовать и увидеть своими глазами. В ту зимнюю ночь двое вторглись на территорию вожака стаи волков. В такое время солнце садится рано, и, не успев вернуться вовремя, они просто потерялись на горе. Завыли дикие волки. Звери под покровом ночи рыскали между деревьев, всё плотнее окружали их. Дилюк благодаря Глазу Бога смог разжечь костер и поймал кабанчика. Двое мальчишек жались друг к другу до рассвета. Вскоре их обнаружил работник винокурни, вышедший на поиски. Когда они вернулись, Кэйя, полночи охранявший Дилюка и уставший донельзя, размяк в тёплой ванне и чуть не утонул, заснув. Благо рядом был Дилюк, который его выловил. Потом Дилюк сам притащил его в свою комнату, и они проспали целые сутки. Вспомнив об этом, Дилюк хмыкнул. Чёлка упала Кэйе на глаза. Дилюк свободной рукой сразу откинул её назад, подушечками пальцев провел вдоль его бровей, коснулся щеки. Кэйя постепенно провалился в глубокий сон, а дыхание его выровнялось. Запах алкоголя почти выветрился. В данный момент Кэйя словно вернулся в детские годы, похожий на того маленького мальчишку, который следовал за Дилюком. С теми его сверкающими глазами, сияющими, как драгоценные полупрозрачные сапфиры, омываемые водой, под солнечными лучами, цветом будто из снов. Смех, словно перезвон колокольчиков, способен рассеивать любую мглу. — Спокойной ночи. Дилюк приблизился к Кэйе, долго смотрел на него, убедился, что он спит, и оставил почти невесомый поцелуй на лбу. Ночь как водная глубь, украшенная звёздами, подобными бриллиантам*. Пока на горизонте не показалась каёмка рыжих отблесков, пока Жар-птица не разорвала окончательно покров ночи, солнечный свет сквозь плотные шторы тускло освещал комнату. Кэйя слегка приподнялся и склонил голову. Он посмотрел на Дилюка. Тот не знал, в какой момент сам стал жаться ближе. Обхватил уголок своей подушки, и красные волосы, подобно перьям прекрасного феникса, рассыпались по его плечам. Кэйя протянул руку и коснулся кончика его носа. Затем он скрутил прядку волос Дилюка, повертел, обвязал вокруг кончика пальца, посмотрел на копну красных волос в своей руке и отпустил. Подушечками пальцев мягко погладил Дилюка по щеке, прошёлся возле его губ. Кэйя легко усмехнулся, снова натянул одеяло и обнял Дилюка. Изредка притворяться пьяным тоже хорошо.