Комната погружена во мрак, и лишь настольная лампа отбрасывает тени и освещает клавиатуру. Большего и не надо.
Длинные тонкие пальцы в быстром темпе печатают, неравномерно стуча по кнопкам. Пока порыв вдохновения — необходимо действовать максимально быстро.
В горле пересыхает, а от волнения бешено стучит сердце. По лбу скатывается капля — невыносимо жарко в комнате. Открытое окно не спасает от вечерней духоты.
Парень раздражённо выдыхает и выпрямляет спину. Косточки приятно похрустывают и нещадно ноют затёкшие мышцы шеи и плеч.
Очки медленно сползают по влажному, от скатывающегося пота, носу. Тобирама рычит, снимает очки и кладёт на стол. Протирает салфеткой кожу и продолжает печатать.
Сутулится и щурит красно-серые глаза, пытаясь вчитаться в текст на экране компьютера. Он устаёт уже спустя пять минут. От напряжения глаза пересыхают, и Тобирама рассеяно моргает. Пытается нащупать капли. Без очков получается отвратительно.
В дверь стучат, и в комнату заглядывает старший брат с белой кружкой чая, что подарил Мадара. Тобирама ей дорожил. Естественно, чай без сахара. Так пьёт только Хаширама, желая ощутить весь спектр пакетированной пыли. Как можно пить эту дрянь без грамма сахара?
— Пишешь? — улыбается брат и аккуратно ставит чай на стул рядом со столом — иначе Тобирама перевернёт в порыве эмоций и в очередной раз зальёт клавиатуру.
— Пишу, как видишь. Где мой сахар?
— Много сахара вредно для здоровья.
— Хаши, я готов пить заварной чай без сахара, но не эту пыль. Это выше сил моего утончённого вкуса.
— Ладно.
Хаширама возвращается быстро с тарелкой коричневого кускового сахара. Где-то прочёл, что тростниковый лучше белого. И дороже. Раза в три, если не больше.
Старший брат присаживается на кровать. Смотрит, как младший агрессивно печатает, надев очки. Хаширама продолжает улыбаться и молчать. От этого мурашки по спине. Тобирама не выдерживает, оборачивается, внимательно смотрит на родственника.
— Говори, — строго произносит парень и подпирает щёку влажной ладонью.
— Ты ему не хочешь признаться? — щурит в ответ медовые глаза Хаширама.
— Нет. Его наверняка инфаркт хватит. Он терпеть меня не может. О чём ты, Хаши.
— Тебе так кажется. Он…
— Вопрос закрыт. Спокойной ночи, брат.
Парень тихо вздыхает и встаёт с места. Он молча покидает комнату младшего брата. Тобирама облегчённо выдыхает и хочет уже вернуться к работе, но… Вдохновение ушло.
— Чёрт!
Сенджу бегло перечитывает текст и пытается вернуть ускользнувшую мысль, но всё бесполезно. Настрой сбит, и сегодня больше ничего не выйдет.
Сохранив файл с недописанной главой, Тобирама начинает листать страницу на сайте с фанфиками. Читает свежие отзывы, отчего теплеет душа. Ведь он — один из лучших авторов по слэшу. Народ любит его ориджиналы и чертовски малое количество драбблов по аниме и сериалам.
Особенно ориджиналы. Там уже имеется одна устоявшаяся пара, которую по факту Тобирама создал сам, но слизал с… Реальных людей. Изменил имена, но оставил внешность и характер. Остальное всё зависело от ситуации, в которые были поставлены герои.
Имелся целый сборник фанфиков, идущих в хронологическом порядке. Тобирама не уставал это писать, да и преданным читателям нравилось.
Когда это началось? Больше года назад? Тогда, когда Тобирама поймал себя на мысли, что непозволительно долго смотрит на Мадару в раздевалке. Отмечает неосознанно прелести его идеального телосложения и желание… Желание прикоснуться к налитым мышцам, густой копне волос…
И, о Боги… Как же тогда было стыдно за эти мысли.
Между ними была тихая вражда. Тобирама недолюбливал Учиху, а Мадара не упускал возможности пошутить и подколоть младшего брата его лучшего друга. Сенджу так забавно реагировал, что больше разжигал интерес для очередных мелких издевательств.
А тут… Тобирама понял, как увяз по колено в болоте глупой влюблённости. Ну, ничего он не мог поделать с быстро бьющимся сердцем и вспыхивающими ушами. Чтобы не спалиться перед Учихой, а тот явно обязательно пошутит, переводил всё в агрессию и злость. Получалось неплохо.
Однако чувства всё ещё не хотели уходить. Тобирама успел проклянуть грёбаного
красивого Учиху раз сто, чтобы тот икал до смерти.
Пришлось найти способ переводить хотелку в другое русло. Сенджу не так давно начал писать драбблы по аниме, и пришла гениальная идея выкладывать свои чувства на «бумагу». Прекрасный способ избавиться от напряжения.
Первый фанфик буквально палил контору Тобирамы, поскольку он писал так, как есть. Разве только не упоминал конкретные места и фамилии героев. Вроде успокоился и забыл, но… Ровно через неделю перед очередным уроком физкультуры он вновь засмотрелся на Учиху. Благо никто не заметил. Пронесло, но пришлось вновь прибегнуть к очередному написанию фанфика. Бурная фантазия выплёскивала просто целые книги за короткие промежутки времени.
Тобирама думал до поры до времени, что никто ничего не заметил. Пока догадливый старший брат не пронюхал влюблённость младшего и не прочёл его первый фанфик, что был чуть ли не любовным письмом. Хаширама смеялся долго, упорно и порой истерично. Тобирама в тот день его чуть не придушил. Краснела кожа так, будто сжёг на солнце. Горело идентично ожогам.
Старший брат хотел помочь с чувствами парня, но тот сразу послал далеко и надолго. Упорно твердил, что Мадара его ненавидит. Иногда Хаширама поднимал вопрос из мёртвых и встречался со стеной холода и прямого посыла. Очередного.
Чувства росли, обретали форму и обрастали желаниями. Мадара тянулся в дом Сенджу, как магнитом или приворожённый. Пару раз Тобирама чуть не выдал себя с потрохами. Никто, кроме брата не знал об увлечении аниме и писательстве фанфиков. Особенно то, что они были направленности слэш. Особенно то, что они обретали рейтинг по большей части NC-17, а иногда и NC-21. Всё зависело от настроения автора.
Мадара порой выводил из себя не на шутку.
Популярность на сайте поднялась за год. Сенджу давно забил на свои чувства, но по сей день не мог надолго оставаться в одной комнате с Учихой.
***
Тобирама не выспался. Часть ночи он потратил на чтение чужих фанфиков и бессонницу. Однако по лицу и не скажешь, что он почти не спал.
Утро начиналось с умывания и линз. Носить очки в школу категорически отказывался. Мадара, когда впервые увидел очкастого Тобираму — долго уссыкался со смеху. Сенджу жизненно необходимо было перейти на линзы. Научился за двое суток надевать, хотя боялся и ходил слепошарый в школу, щурясь. Назло Учихе.
Вот как можно любить такого придурка? А по нему ещё девушки сохнут
и Тобирама.
— Ты ревёшь? — усмехнулся Мадара, стоило Тобираме выйти из ванной с влажными от слёз щеками. Не смог с первого раза надеть линзы.
Припёрся,
чёртов Учиха с утра пораньше.
— Соси хер, — прошептал Сенджу и показал средний палец.
Мадара ухмыльнулся и наклонился к парню. Горячо ответил:
— Только если твой, малыш Тобирама. Или ты у нас половой гигант?
Сенджу чуть не задохнулся от наглости и скрылся в комнате, бросив Учихе
«придурок».
Спустя полчаса неторопливых сборов и совместного завтрака с ненавистным
любимым Учихой, святая троица спокойно спускались по запылённой лестнице подъезда. Воняло едкой зелёной краской — покрыли поверх написанного чёрным баллончиком слова.
Во дворе на скамейке уже сидели милые бабульки с утра пораньше и что-то бурно обсуждали. Некоторые любили перетереть чужие косточки в мясорубке. Если не поздороваешься — считай тебя обозвали последней некультурной сволочью.
— Тобирама-кун, заходи к нам почаще, — улыбнулась одна из старушек. — Ты так понравился моей внучке! Она такая умница и красавица, а какие пироги печёт…
— Обязательно, — в ответ растянул губы младший Сенджу и кивнул.
Каждая бабулька двора пыталась сватать Тобираму. Все знали, какой он хороший, спокойный и вежливый человек. Никогда не откажет в помощи, да и руки у него золотые. Прекрасная репутация. Только существование Учихи заставляло её предательски трещать по швам.
— Да ты жених хоть куда! — хохотнул Мадара и от души зарядил по спине ладонью — Тобирама почти что выплюнул лёгкие и судорожно закашлялся. — Милый внучок, возьми с полки пирожок!
Учиха больно ущипнул за щёку, и Тобирама угрожающе зарычал, готовый отгрызть руку несносному Мадаре.
— Боги, как земля носит такого придурка, как ты?!
— И я тебя тоже люблю, Тобирама-кун, — парень обнажил зубы в хитрой улыбке.
Сенджу на секунду впал в ступор. Уши вновь загорелись, а сердце безумно забилось под рёбрами. Тобирама бросил очередное
«придурок» и помчался вперёд на всех парах.
— Я его так сильно задел? — задумчиво спросил Учиха, склонив голову набок.
— Влюблённые идиоты, — беззлобно ответил рядом идущий Хаширама.
— Чего-о-о?
— Ай, потом расскажу.
***
Пальцы чуть ли не до зуда безостановочно стучали по клавиатуре. Тобирама как заведённый печатал постельную сцену и чувствовал, как от смущения горит вся голова. Вдобавок ещё обхватывала и шею кольцом. Возбуждение плотным бугром образовалось внизу живота от собственных фантазий.
Сенджу был уверен, что это будет шедевром. Его закидают славой и жаркими отзывами читателей.
Однако настрой резко полетел к чертям. Тобирама опасливо замер, вслушиваясь в подозрительный шум в коридоре. Сложно было разобрать, кто говорил. Парень встал и на носочках приблизился к двери, но она тут же начала открываться.
Тобирама подскочил и резко метнулся к столу, едва не споткнувшись. Только после этого обернулся к нарушителю спокойствия.
Мадара…
Мать его,
Учиха Мадара!
Парень оцепенел, редко выдыхая. Учиха надвигался, как красивый грациозный хищник, чего обычно не замечал Сенджу и постоянно считал клоуном.
— Как делишки, Тобирама? — улыбнулся Мадара и схватил рядом стоявший стул, присев. — Не против?
— Ты уже сел. Хаширама в своей комнате, — строго ответил Тобирама, найдя в себе силы говорить.
Учиха кивнул и достал из рюкзака прозрачный файл с распечатками. Небрежно бросил на стол и впился взглядом тёмных глаз в парня. Ехидно улыбался. Сенджу смело взглянул на чёткую печать слов и замер.
Холодок пробежался по спине и Тобирама нервно сглотнул, стараясь не смотреть на лучшего друга брата.
Это его фанфик.
Первый фанфик, написанный в чувствах и на скорую руку. Он читал его.
Мадара читал…
— Что это? — не своим голосом прохрипел Сенджу.
— Компромат на тебя. Я не знал, что ты так классно пишешь. Думал, что ты ботаник, раз сочинения каждый раз на пять с плюсом. А секрет вот в чём. Как интересно.
— Откуда?
— Хаширама добровольно выдал тебя с потрохами. Это же буквально признание в любви. Сказал, что устал наблюдать за твоими страданиями.
— Да что за бред ты несёшь? — прошипел Тобирама, готовый от души дать хорошего леща по заносчивой ухмылке.
— Тобирама, не ври, — Мадара поднялся с места и навис над сжавшимся Сенджу. — Давай встречаться? Ты же мне тоже нравишься, очкарик.
Учиха снял с Тобирамы очки и положил на стол. Наклонился и мягко поцеловал Седжу в губы. Тобирама неосознанно и неумело начал отвечать, самозабвенно целуясь до потери пульса.
О Боги…
Как же он
охуенно целуется. Тобирама и представить не мог. Да как мог, если ни разу ни с кем не целовался?
Он был рад, что сидел сейчас в кресле. У него подкашивались ноги и дрожали руки. В горле стучало сердце, а краска приливала к щекам.
Тобирама был не в силах противиться чарам Мадары и его сладким губам.
Хаширама бесшумно открыл дверь и заглянул в щёлочку, хмыкнув. Получилось. Зря только волновался за этих дурашек.
