Кнопка завершить стрим не несла ничего хорошего. Как и надобность нажать на нее. Но пора, пора возвращаеться в жестокую реальность одиночества, как минимум потому что живот уже болезненно просит еды. И Даня нажал. Даня нажал, отрезав от себя других, вновь падая в тревожную реальность. На стриме беззаботно, хорошо, там всегда поддержат.
Но это не могло продолжаться вечно.
С шумным вздохом откинулся на диван. Все проблемы, что казалось бы стали меньше, легче, после того как о них расскажешь, никуда все-таки не ушли. Телефон все также заблокирован, Вася все также болеет, Новый год, все так же, нужно где-то праздновать, да и мамина болезнь никуда за пару часов не уйдет.
Рэнделл прокручивал в голове собственные фразы. Он же ничего лишнего не сказал? Телефон, Вася, Новый год, мама.
Телефон, Вася, Новый год, мама.
Сказал.
Слишком много подробностей про
Васю.
Нельзя было, нет, стоп. Даня буквально сказал что не поедет без Васи.
Что никого кроме Васи не нужно там.
— Нет-нет-нет, Даня блять! — он кинулся к бутылке сидра, но на дне, вместо напитка, его ждало разочарование. — теперь все будут считать что Миша, Миша, которого все любят и знают, с которым мы огонь и воду прошли — нихуя для меня не значит! Пиздец, поздравляю, ты долбоёб!
Миша важен, как брат, знает его лучше себя, наверное. Знает как никто другой, когда врет, когда избегает темы, когда действительно хочет о чем-то поговорить. Миша по прежнему остаётся для него родным человеком. Но…
Но Вася это другое. Вася это противоположность. Противоположность к которой тянет так, будто их единственных, на планете, заменили за магниты, и теперь силу притяжения невозможно контролировать.
Вася это другое. Вася это тонкие губы, такие сладкие, но прокуренные табаком. Вася это океан в глазах, карий, глубокий, посмотришь в них — утонешь, растворишься. Это руки на шее в подворотне, возле фалафельной. Взгляды в компании, такие кроткие, такие многозначительные.
Даня растворился в улыбке. Предательской.
Это все было неправильно. Они знали. Нужно или признаться себе или прекратить уже наконец. Но никто из них не решался, хотя и так все было очевидно.
Даня метался. Хотел написать Васе, узнать про его самочувствие, но что-то остановило — вдруг друг спит? Как он вообще сейчас? Может действительно лучше завтра поехать к шарам? Но они его не звали. У них была своя компания. Даня боялся навязываться.
Минут десять потратил на приготовление бутербродов, параллельно обдумывая новогодний вечер. Он действительно не знал как правильнее поступить. Но видимо решение нужно было принять прямо сейчас.
«Привет? Так ты едешь с нами?» — гласила смска Полины.
Напрягся. Что он потеряет? Даже если разочаруется — ну пройдет праздник плохо и ничего страшного, год зато пройдет хорошо. Выбора особо не было, либо едет, либо празднует один. Вроде как одному комфортнее, но в этот раз экстравертическая сторона, на удивление, перевесила.
Краткое согласие улетело по интернет паутине.
***
Он не понял даже как оказался там.
То ли поездка была слишком быстрой, то ли ехать было почти ничего.
Кадры сменялись также быстро как время на часах. Но Даня успевал со всеми поговорить, что-то помочь или даже встретить доставку еды. Все шло достаточно неплохо. Пропало липкое чувство неуютного одиночества. Все таки он просто накрутил себя. Знакомых было предостаточно, не говоря уже о новых, действительно интересных людях.
Даня действительно чувствовал себя в своей тарелке. Искренняя улыбка все реже покидала Корнилова, чем только радовала окружающих. Она действительно была восхитительно милой. Понимающая, ободряющая всех остальных, стоило лишь взгляда на парня, все тут же заражались, вот настолько Рэнделл был обаятельным.
***
Время подбегало к двенадцати.
Ребята уселись кто куда, за стол, на пол, или на диван. Несмотря на свою дружелюбность, Даня предпочел держаться среди своих.
***
Куранты, поздравления, шампанское, все закрутилось, отвлекая. Отвлекая от мыслей. От окружения. От внезапного звонка в дверь. Такого тихого. Такого нежданного. Казалось остальные его даже не услышали. Но для Корнилова был как частичка пазла, такая нужная, но простая, необходимость.
Даня бежал, бежал сквозь толпу, звон становился все громче, ультразвуковой волной врезаясь в уши.
Рывок.
Дверь с легкостью поддалась. Даня заранее знал
кто там был.
—
Вася, — хриплое имя само вырвалось из уст. Он притянул, впечатывая в себя.
Руки в волосы. Выдох-вдох. Весь мир в ту же секунду прекратил своё существование. Все потемнело, оставляя парней застыть в невесомости.
— Почему? — взгляд на родное лицо.
— Сюрприз, — улыбнулся. Сияя розовыми ямочками на щеках.
Такими красивыми.
— Дурак, — смолисто-черные пряди закрывают часть лба. Поправляет, даря тёплое касание губами, —
мой звездный дурак.
***
Проснулся, почти не испытывая тоски по желанным событиям. Наоборот, сон воодушевил и взбудоражил сознание, заставляя строить планы, надежды, коих он не мог себе позволить допустить. Это все лишь сон
не имеющий ничего общего с реальностью.
Но все равно нужно было собираться.
***
Все вышли почти вовремя. Почти вовремя приехала одна из электричек.
Но из-за этого «почти», настроению всех оставляло желать лучшего. Особенно Дани. Как назло все шло в точности наоборот сну. Он забыл наушники, из-за поездка длилась бесконечно. Благо ему одолжил Миша, как и телефон, который заменял ему свой новый. На устройстве были какие-то проблемы со звуком, так что насладиться музыкой сполна, не удалось.
Спустя почти три часа, вместо обещанных двух, компания устала куда больше чем можно было предположить. Благо их встретили достаточно тепло, почти как родных.
До нового года осталось всего ничего, оказалось что в этот день не только конец года, а и день рождение Никиты Григорьева, так что большинство народу крутилось вокруг него.
Даня немного выпил, поболтал с бывшей девушкой, поиграл в бильярд, на удивление удачно, завел новые знакомства, написал Васе что-то поддерживающие, еще выпил, в общем убивал время как только мог. Было слегка сложно контактировать, сосредотачиваться на чем-то одном, но алкоголь был не причем.
Алкоголь был не причем. Рэнделл бы с радостью, выпил бы больше, но мысли были сильнее. Чертов сон не вылазил из головы. Он забрался под кожу, впиваясь, проникая в кровь сильнее чем алкоголь.
Звонок.
Раз гудок. Два гудок. И так еще двенадцать.
Он не возьмет трубку. Занят всей этой новогодней суетой.
Даню зовут, Даня срывается с места, цепляясь за еще одну возможность отвлечься. Прячет телефон.
— Иду.
***
— Сейчас куранты начнутся Дань! Давай быстрее!
— Я успею! — мужские руки нервно дрожали держа чужой телефон. Слушая гудки. Абонент недоступен. Уже третий час. Выключил телефон?
Не хочет его слышать? Он дома. Он с шарами. Он в порядке.
Нет. Нихуя.
Даня чувствовал.
Точно. Номер Никона, точно, он же дал его тогда, сказал если что-то случится звонить. Случился. Вася Звездкин. Так зовут его ебаную паранойю. Хриплый гудок. Первый. Второй. Удивленный голос:
— Ало Дань, привет, что-то срочное?
— Да, Максим. Как себя чувствует Вася? Ему лучше? Скажи ему чтобы-
— Так стоп. Всмысле? Васи с нами нет, — оглушило, но Даня быстро вернулся в реальность. Может он просто не так услышал? — Вася сказал что он поедет с тобой,
это разве не так?
Тянут за ворот, так резко, что устройство практически летит с рук. Даня возвращается к остальным. Вот-вот год закончится. Всё радостно считают до двенадцати. Даниил не поднимая глаз, шепчет вместе со всеми. Но в отличие от них он считает удары своего сердца, которое бьется также медленно, почти в такт с курантами.
Хочется загадать желание, но не о Васе:
Желание чтобы сердце остановилось с последним ударом часов.
