Первое правило — делать всё, что в твоих силах.
Каким бы ты ни был сильным и полезным, когда-нибудь настанет и твоя очередь драить палубу. Рабов у них нет, салаг тоже, всё решается обычным расписанием. Но чаще всего другие члены команды помогают друг другу. Даже в мирно спящего Зоро иногда прилетает мокрая тряпка — без дела он не остаётся. Он, в принципе, и не против. Но его поражает, что вечно раненый Луффи, тоже присоединяется к уборке, не обращая внимания на потемневшие от крови бинты. Если подумать, Монки Д. Луффи — удивительный человек, практически стал Отцом, имея под собой Великий флот Соломенный Шляпы. В девятнадцать стать Пятым Императором — не шутки. И все накама знают, что лишь рядом с Луффи они исполнят свои фантастические мечты. Мугивара — пример человека, который добьётся чего угодно. Поэтому никто не возражает, если Луффи пропустит свою уборку. Он даже не умеет тщательно убираться, но на возражения лишь лыбится. В такие моменты Ророноа может только быть рядом, в буквальном смысле быть опорой, если Луффи вдруг зашатается от усталости. Никому он не доверит такую работу — быть рядом с ним. От битвы с Кайдо и Биг Мам Луффи отходил дольше всего. Днём веселый и, казалось бы, здоровый, но ночью только Зоро может удержать Луффи во время судорог: мышцы сокращаются и восстанавливаются, с такими ранами не живут. Но вот он, трясущийся, хрипло дышащий, зато живой. Ророноа устроил капитана в комнате наблюдения, которую считал своей, и устроил ночлег, чтобы не мешать другим спокойно спать. Практически до самого утра он следит, чтобы Луффи не переставал дышать. Эта работа лишь для него. С этим свыкся даже Чоппер, ему пришлось вдолбить в Зоро множество инструкций по перевязке, приёму лекарств, и лишь иногда самому осматривать Луффи на наличие прогресса.Второе правило: если между кем-то что-то происходит — это не твоё дело.
Это негласное правило соблюдали все и началось оно с Френки и Робин — невооружённым взглядом химия между ними становилось все сильнее. И только Луффи (кто бы мог подумать!) из-за недогадливости в лоб спросил: «А чего это вы так часто вместе ходите?» за что и получил по-справедливости от Нами. Видимо, по этой причине никто и не подшучивал над Ророноа. Его это устраивало. Только он понимал, насколько сильную боль Луффи терпит, ему буквально удалось ощутить на себе его боль — в Триллер Барке, Бартоломью Кума лично предоставил ему эту возможность. Вспоминать очень страшно — Зоро думал, что умрёт. От одного воспоминания о тех минутах он покрывается холодным потом, а его Капитан выносит это с улыбкой на лице. Поэтому так важно быть с Луффи, становиться сильнее: у него есть ориентир и пример для подражания. Поэтому он держит Мугивару на своих руках каждую ночь, пытаясь успокоить его сон ценной собственного, поэтому так предательски громко стучит собственное сердце — ещё чуть-чуть и оно разбудит Луффи. Зоро не понимает, почему так трудно взять под контроль собственное тело. Он умеет задерживать дыхание и останавливать сердце на некоторое время, чтобы остаться незамеченным для врагов, но не может справиться с чёртовой колотящейся штукой в груди, не может справиться с болью в животе, вызванной роем мерзких бабочек. Просто не может. Не хочет. Он оставляет еле ощутимый поцелуй на лбу Луффи, радуясь, что ему становится лучше, хотя он хочет гораздо большего: чтобы Луффи открыл свои чёрные, дьявольские глаза, наконец заметил его тупой щенячий взгляд, за который его дразнит Санджи, и действительно разрешил поцеловать себя, прочувствовать каждый сантиметр гибкой кожи, уловить вздохи, которые не услышишь в обычной жизни. Но он не может ничего сделать без приказа своего Капитана. Но настало время, когда Луффи полностью выздоравливает и Ророноа проклинает его чудовищную выносливость. Факт остается фактом: больше ему делать нечего рядом с Луффи. Этой ночью он возвращается спать обратно в комнату наблюдения, отмечая, что она стала слишком пустой. Луффи же обычно спал в общей мужской комнате, хотя ему не особо важно, где спать — сможет уснуть везде. Зоро почти заснул, когда услышал шебуршание рядом с собой. Он прекрасно знает, — уже успел почувствовать, — кто это. — Не спится? — спрашивает Луффи своим таинственным голосом. Никак не поймёшь, хороший это тон или нет. — Спится, — отвечает Зоро. Возникает тишина, но он практически слышал, как Луффи что-то обдумывает, прежде чем сказать. Что удивительно. — Почему заботился обо мне? — обращается к нему, вроде бы, обычными словами, но такое ощущение, что это — меч, который пробил его лёгкие, лишив возможности дышать. Чёртов Монки Д. Луффи со своей проницательностью. — Кто, если не я? Он надеется, что Луффи устроит этот ответ. Потому что ему становится страшно, врать он не будет, но портить отношения со своим Капитаном… С человеком, ради которого можно и умереть… — Чоппер, например. Он наш медик. Лучше на всём свете не сыскать, — приводит логические доводы Мугивара. — Между прочим, я спросил у него, почему он не лечит меня. Он сказал, что ты не разрешил. Зоро вздыхает, закрывая глаза. Луффи бывает слишком умным, причём в самые неподходящие моменты. Луффи не устраивает молчание. Забывая про личное пространство, он грубо толкает Зоро в плечо, чтобы тот полностью оказался на полу, и оказывается сверху, садясь к нему на живот. У Зоро разрывается сердце, а тело покалывает от лёгкого возбуждения, но он не сопротивляется — бесполезно. — Почему целуешь меня по ночам? — шепчет Луффи совсем рядом с его губами. Ророноа задыхается, и Мугивара ловит каждый вздох своими тёплыми, немного солоноватыми губами, не давая возможности дышать. Убежать Спрятаться Ответить Вариантов немного, и он выбирает единственно верный и такой желанный: Зоро показывает, что не только Луффи умеет так целоваться. Он проводит языком по нижней губе, прежде чем её засосать — Луффи издает недовольное мычание, потеряв возможность вести, но тут же вспоминает, что у него есть руки. Пока Зоро самозабвенно целовался, длинные пальцы Луффи тут же залезли под пояс брюк, создавая контраст между холодными руками и его разгорячённым от возбуждения телом. — Я… не думаю, что хочу спешить, — выдыхает Ророноа, — мне нужно привести мысли в порядок. Луффи понимающе кивает и просто устраивается рядом. Это так просто — быть с ним. Но поспать этой ночью не вышло. Они целовались, словно умалишённые, а наутро появились на палубе плечом к плечу, с зацелованными губами и синяками на шее. Так у них появилось третье правило:Не обсуждать личную жизнь Капитана и Мечника.