I Still Love You

      Красивая музыка не ласкает слух, а девушка, что идёт с ним под руку, не вызывает никаких эмоций, кроме дружеской симпатии. Лилу что-то мило щебечет, но Дино её совсем не слышит. Его взгляд направлен в сторону темноволосого мужчины в чёрном костюме, с бордовыми крыльями. Люцифер выглядит так, будто оказал честь присутствующим, явившись на этот бал. Во взгляде — лёгкое презрение и насмешка, но это выражение сменяется другим, когда он замечает Дино. Теперь в его глазах что-то иное, но истинное значение ангел не может распознать. Определённо, там не может быть той боли, того с ума сводящего притяжения, что терзают самого Дино.       Люцифер сегодня без пары, и это удивляет немного, ведь девушки, а порой и парни всё время вьются вокруг него, мечтая, чтобы могущественный демон, наследник ада обратил на них свое внимание. Вот только оно всегда кратковременно, и очередную надоевшую игрушку Люцифер выбрасывает без всяких раздумий. Дино не хочет уподобляться им, потому свои истинные чувства не раскроет никогда.       — Странно, что ты сегодня один, — как бы между прочим замечает он, когда демон подходит ближе.       — Странно, что ты не один, — усмехается Люцифер. — А я-то думал, что ты последний девственник на небесах. Или сладкая парочка планирует изменить это после бала?       Он переводит насмешливый взгляд с Дино на Лилу, и девушка вспыхивает, возмущенная его наглостью, а её спутник крепче сжимает зубы, так, что на лице ходят желваки.       — Следи за языком, Люцифер, — цедит он.       — А то что, накажешь меня? — отзывается демон. — Так это вроде моя прерогатива: наказывать плохих девочек и мальчиков.       Он смеётся, только никакого веселья в этом смехе не чувствуется. Люцифер разворачивается, давая понять, что разговор закончен, и быстрым размашистым шагом направляется в сторону одного из балконов. Дино его к чёрту послал бы, но смысл, если Люцифер и так явился из самого ада? Что-то не позволяет ангелу оставаться на месте, делать вид, что наслаждается вечером, и он поворачивается к Лилу:       — Я отойду ненадолго. Не переживай.       Она кивает чуть удивлённо, и Дино уходит в ту сторону, где скрылся Люцифер. Находит он демона быстро, на балконе, увитом цветами. Воздух здесь напоен благоуханием, какое невозможно ощутить на земле, а на небе разноцветными огнями сверкают звезды. Люцифер смотрит на них, облокотившись локтями о перила, но его взгляд направлен куда-то ещё дальше, словно сейчас он вовсе не здесь.       — Мне вспоминается наше детство, — негромко произносит он. — Как мы, ещё не зная о царящей здесь иерархии, играли, встречаясь в нашем тайном месте каждую последнюю ночь полнолуния… пока наши отцы не прознали об этом.       — Мой тогда был в ярости, — вздыхает Дино.       — А мой впервые избил меня. Видимо, это так понравилось ему, что вошло в привычку, — невесело хмыкает Люцифер. — Но знаешь… Несмотря на это, я с нетерпением ждал следующее полнолуние.       Что-то внутри Дино трескается, дышать становится сложнее. С трудом заставив голос не дрожать, он произносит:       — Только не говори, что ты тогда…       Люцифер заканчивает за него:       — До самого рассвета. Но ты так и не пришёл.       Он оборачивается, и сердце Дино разбивается, разлетаясь на осколки. Ангел до сих пор помнит, как сомневался тогда, стоит ли идти на встречу с другом. Какой смысл, если Люцифер сторонился его следующие недели, и неудивительно, учитывая, как сильно ему досталось от отца. Дино был уверен, что он не придёт.       А теперь в глазах Люцифера тоска по тому, что они когда-то давно потеряли, когда были совсем юными и невинными. Дино мог бы сотню раз повторить, как ему жаль, но это не изменит прошлое.       — Больше я не приходил, — говорит Люцифер. — Мог бы догадаться, что для тебя наша дружба не была так важна.       — Это не так! — порывисто выпаливает Дино. Демон лишь недоверчиво изгибает бровь на это. Прерывисто выдохнув, ангел продолжает:       — Я думал, что ты больше никогда не захочешь общаться со мной после того, что сделал твой отец. Ты избегал меня.       — Лишь делал вид, чтобы другие так решили. Думал, что ты понимаешь, — разочарованно тянет Люцифер. — Как ты мог подумать, что для меня есть что-то важнее нашей дружбы? Важнее тебя…       — Есть, до сих пор? — цепляется за его слова Дино, ощущая робкий росток надежды. Люцифер замирает, понимая, что сказал больше, чем собирался. Затем кивает:       — Да, представь себе.       Одно это «да» говорит больше любых громких слов. Дино чувствует, как пустыня внутри его души оживает, покрывается яркими цветами. А на те чувства, что он долгие годы считал невзаимными, всегда был другой ответ: «Да».       — Но какое это уже имеет значение, — пожимает плечами Люцифер, плавно отталкивается от балкона и шагает мимо ангела, собираясь уйти. Но Дино неожиданно перехватывает его за руку, заставляя обернуться.       — Для меня имеет. Всегда имело, — произносит он. Их взгляды сталкиваются, и все мыслимые барьеры, возникшие за эти годы, с грохотом рушатся, оставляя позади и возможный гнев отцов, и закон Равновесия, и сомнения, и вражду, которую они пытались изображать.       — Ты… — выдыхает Люцифер.       — Всегда, — улыбается Дино, так легко, светло, как только он умеет. Другие слова сейчас просто лишние. Несколько секунд — и демон наклоняется, целуя с жаром такие восхитительно податливые губы, с восторгом ощущая ответ. Ангел в этот момент не думает, сколько девиц и парней с небес, земли или ада целовали губы Люцифера или проводили с ним жаркие ночи. Теперь Дино знает точно: он всегда ему принадлежал, полностью, до самых кончиков своих кроваво-бордовых крыльев.       Ощущать сильное мускулистое тело под тканью чёрной рубашки, так крепко прижимающееся к его, — невероятно. Именно сейчас Дино по-настоящему ощущает себя на небесах, прячась на балконе от веселящейся толпы со своим якобы заклятым врагом. Хотя и вражда их заключалась лишь в соперничестве на уроках, язвительных шуточках Люцифера и деланном равнодушии Дино.       — Держись крепче, — шепчет ему на ухо демон, обнимая ещё крепче, а затем они вдруг телепортируются к проходу в ад. Ангел изумленно спрашивает:       — Зачем ты нас сюда перенёс?       — Затем, что на небесах или земле нас смогут увидеть, если захотят, — отвечает Люцифер.       — А в аду, владениях твоего отца, между прочим, не увидят?       — Только не в моих покоях.       Не успевает Дино сказать что-то ещё, как вдруг ощущает нестерпимый жар, способный, кажется, опалить его крылья. Но они остаются такими же ослепительно белыми даже в коридорах ада. Пара секунд — и Люцифер телепортируется вместе с ним в свои покои.       Дино осматривается и видит комнату в тёмных тонах, с преобладанием чёрного и алого цветов. Почти в центре стоит огромная кровать с резными ножками. Это так не похоже на светлую спальню Дино, и всё же именно здесь он желает сейчас находиться.       Люцифер принимает его восторг за сомнения и говорит:       — Если не уверен, могу вернуть тебя обратно. Никто и не заметит, что ты отсутствовал. Или просто посидим здесь, вспомним детство, юные годы.       Он усмехается, пытаясь скрыть непривычную неловкость. Но всё это разбивается об обжигающий поцелуй, которым его одаривает ангел. В этом поцелуе и близко нет целомудренности, вместо неё — невыносимое желание, буря эмоций, наконец нашедшая выход. Люцифер отвечает со всей страстью и, слыша негромкий перестук пуговиц о пол, не может сказать точно, с чьей рубашки они летят. Прикосновения жадные, до дрожи в пальцах. Дино проводит пальцами по плечам и груди Люцифера, повторяя узор его татуировки, а тот путается пальцами в его волосах цвета зрелой пшеницы. Тишину спальни разрушают лишь тяжёлое дыхание и шорох крыльев.       Дино падает грудью на кровать, и Люцифер нависает сверху, проводя губами по его шее, слегка прикусывая зубами кожу. Так близко, так тесно, кожа к коже, и всё равно этого мало… Дино кусает нижнюю губу, ощущая, как Люцифер проникает в него. Но нет, он всегда был в нём, тёк вместо крови по венам, наполнял собой каждую частичку его существа. Наслаждение ослепляет, и в какой-то момент мир вдруг взрывается, оставляя после себя лишь приятную пустоту…       Позже они лежат на постели, лениво расслабленные, впервые за долгое время по-настоящему счастливые. И знают: больше никому не позволят между ними встать.