Акацуки. Сага. Деревня

Открыты окна настежь, и музыка звучит - По всей округе нашей лето стоит. Поедем на юга мы большой компанией, Чтоб это лето вспоминать в кругу своих друзей. (Бьянка "Про лето") «То холод, то жара… Климат не мужик, потому что ведет себя как баба. Меняться ему, видите ли, захотелось», - мрачно думала Лина, сидя в темных майке и штанах посреди грядки с луком на своем деревенском огороде. Голову девушки от солнечного удара защищала белая косынка. Знакомьтесь, Романова Евангелина. Девятнадцать лет… скоро исполнится, учится в университете на химфаке вместе с лучшей подругой – Зосей. Отец Лины работает в городе, мама – учителем музыки в деревне; бабушка, за домом которой сейчас и присматривала Лина, заслуженный учитель русского и литературы в той же школе. Но на данный момент, а сейчас был июль месяц, все три родителя отправились в отпуск: мама с папой – в Новороссийск, а бабушка – в горы, аргументируя это тем, что там воздух чище. В итоге дом, сад и огород, за которыми надо ухаживать в течение этих полутора месяцев, остались на плечах девушки. Лина по своей внешности настоящая русская... ну, допустим, красавица: длинная русая коса, серые глаза и… В общем, рост немного недотягивает – всего 157 см, и сама девушка немного полновата. Хм… хотя ее фигура – мечта любой девушки, так как все калории идут в грудь, и, в общем, получается, что все у нее пропорционально. Но Лина жутко стесняется и своей груди, которую она считает слишком большой, поэтому пытается спрятать ее за балахонами, и своей фигуры, отчего при каждом удобном случае жалуется Зосе на то, что к ней не подходит ни один парень. Зося же в ответ качает головой и думает о том, что будь у Лины выражение лица попроще, а не как у серийного маньяка, люди бы к ней тянулись. Девушка выпрямилась на низенькой скамеечке и, утерев со лба пот, просто всмотрелась вдаль, туда, где виднелась вторая полоса тополей, плыл зной и колосилась яровая пшеница. Внезапно Лина замерла на секунду, а потом, нервически хихикнув, протерла глаза, так как ей кое-что привиделось. - Что. Это. За. Хренотень… - пробормотала она, продолжая таращиться вперед. – У меня солнечный удар? – машинально коснулась рукой головы, но косынка была чуть теплой, так как белый цвет не притягивает солнце. Вещь, что настолько поразила Лину, неспешно плыла по дороге… Скажем так, была это вовсе не вещь, и вовсе не была, а был, вернее, были. По направлению к огороду Лины шло, по меньшей мере, десять человек, ввиду несусветной жары, снявшие плащи и несшие их в руках, также как и шляпы. Бывалый анимешник и фанат «Наруто» естественно признал бы в них Акацук и, если не побежал бы знакомиться и просить автограф, то завизжал бы от восторга точно. Лина, конечно, относилась к фанатам «Наруто», но к несколько другой категории: едва она узнала в этих людях злодеев того мира, ей захотелось тут же сбежать с огорода или зарыться в этой грядке с луком. В принципе, она бы так и сделала, если бы на нее не обратил внимание один из идущих. - Лидер-сама, смотрите, там какая-то старушка, может, она знает, что это за местность, хм? – поставив козырьком ладонь, сказал Дейдара. - Дейдара, ты поражаешь своими дедуктивными способностями, - заметил Сасори, покосившись на него. Блондин, не заметив сарказма, самодовольно блеснул видимым голубым глазом. Остальные же устремили свои взгляды на сгорбленную фигуру, ковырявшуюся руками в земле. Сама же сгорбленная фигура старалась изо всех сил делать вид, что никого не замечает и полностью погружена в свои повседневные заботы. На самом деле Лина молилась всем известным языческим богам, чтобы они уберегли ее от прихода Акацук. Как результат их несуществования – они не смогли ее уберечь. - Ну, кто к ней подойдет? – Акацуки остановились на дороге напротив огорода Лины. Все покосились на Дейдару, как на самого и крайнего, и волосатого. - Ты предложил, ты и пойдешь, - сказал Пейн, вглядываясь в сидящего на скамеечке человека. - Ладно, хм, только Данна пойдет со мной, - презрев опасность быть покусанным мелкими насекомыми, блондин направился к "старушке" через невысокую траву, обычно растущую в конце любого огорода. Сасори, выражая полное спокойствие и отстраненность, поравнялся рядом с ним. «Твою мать», - практически в панике подумала Лина, когда услышала, что они направляются к ней. Вскоре на траву, которую она вырывала, легла чья-то тень. - Здрасте, бабуся, хм, - глядя на сидящую сверху вниз, сказал Дейдара. Девушка выпрямилась, оскорбленная тем, что ее приняли за старуху. – Хм, - изумленно выдал Тсукури. - Дебил, - подытожил Сасори и обратился к Лине: - Мы заблудились. Ты не могла бы подсказать нам, что это за местность? Так как своими фигурами двое из Акацуки заслонили весь обзор, остальные не могли понять, что там происходит. - Могу, - кивнула Лина. – Ивановка. Деревня такая. – Честно сказать, девушке аж самой стало интересно, как они отреагируют на такую новость. - Эм, хм… - поразительное сочетание не сочетаемых звуков, произведенных Дейдарой, которыми он обозначал мыслительный процесс. – Может, это деревня, Скрытая в Холмах? – предположил он, посмотрев сначала на рельеф местности, а затем на Сасори. Лина вытаращилась на него, так как даже она не смогла бы предположить такое обоснование названия своей деревни. - Идем к Лидеру, - решив, что глупое предположение Тсукури имеет место быть, Акасуна развернулся и зашагал обратно к своим. Его напарник тоже последовал за ним, только напоследок предупредив девушку: - Жди здесь. На этот раз Лина ничего не смогла сказать от шока, возможно, даже случился когнитивный диссонанс. Но, быстро справившись с потрясением, Романова с ужасом подумала, что надо бы поскорее валить, пока они всей толпой не вернулись. Но, к сожалению или к счастью, она не могла этого сделать, потому что на нее пялились восьмеро Акацук, стоящих к ней лицом. «Твою мать», - повторила Лина свои мысли и, подперев щеку рукой, поставленной на колено, принялась смотреть на них в ответ. - Какая деревня, бля? – переспросил Хидан. – Ты хоть раз, бля, слышал о такой деревне, мудак? - Нет, хм. Но смотри: вон холмы, а это деревня. Вон, кажется, Академия ниндзя, - Дейдара небрежно ткнул рукой в сторону двухэтажной школы, которая виднелась через тутовую посадку. - Такой деревни не существует, кретин, - устав слушать его тупые доводы, сказал Какудзу. - Нужно допросить ее получше, - так ничего и не услышав конкретного, Пейн сам направился к Лине. За ним неотступно последовала Конан, а затем и остальные, которым, во-первых, не было приказа оставаться на месте, а во-вторых, как-то стремно было стоять на пыльной дороге. Заметив, что они всей толпой идут к ней, Лина напряглась. Внутренне. На лице это не отразилось никак, ибо девушка слишком устала, чтобы отразить весь спектр эмоций, которые возникли при виде Акацук-в-нашем-мире. Также Романова про себя решила, что не будет ничего у них расспрашивать и рассказывать лишнего, только то, что у нее спросят. «А как я им объясню, что это не их мир? – вдруг пришла ей в голову мысль. А затем пришла контрмысль: - А откуда я могу знать, вообще, что они из другого мира, а? Пусть сами разбираются», - Пейн уже был рядом с грядкой лука. Акацуки, следуя за ним, как дети за отцом, как цыплята за курицей, как… в общем, народ за Лидером, шагали позади. Лина поднялась ему навстречу, твердо про себя решив, что она их не знает. И узнает минимум за миллион долларов. - А Дейдара-семпай принял девушку за старушку! – раздалось откуда-то из-за Пейна, а затем глухой удар чего-то мягкого обо что-то пустое. – Ай! Тоби же ничего не сделал! - Эм, а вы, простите, кто? – решила взять первое слово Лина, подозрительно смотря на них всех. Акацуки переглянулись: Пейн и Конан не снимали плащи, и их все равно не узнали. Подумав, что возьмут логику девушки количеством, они практически одновременно расправили плащи и накинули их себе на плечи. Лина, проследив за ними непонимающим взглядом, вновь посмотрела на Лидера: - Ну, так кто вы? Пейн растерялся. Обычно все сразу узнавали фирменную одежду Акацуки и тут же все выкладывали как на духу, боясь быть убитыми. - Вы туристы? – решила им помочь Лина, видя, что они хотят соврать, но не знают что. - Туристы? – он переглянулся с Конан и согласился, решив, что так будет лучше: - Да, мы туристы. - А из какой страны? – «Сказать им, что я святой Лука, или это настоящие Акацуки и они не поймут юмора?» - между тем мрачно подумала Лина. - Так мы тебе и сказали, бля! – влез Хидан, стоя с краю, скрестив руки на груди. - Да можете не говорить, - пожала плечами Лина. – Просто странно, что группу туристов занесло так далеко от базы отдыха. А у вас какой маршрут был?.. - Харе нам мозг выносить, - не выдержал Кисаме. – Просто скажи, что это за страна. - Россия, - ответила Лина, взглянув на него. Точнее, не взглянув, а кинув на него взгляд. Но едва она это сделала, как наконец-то поняла, что в них всех не так. Акацуки пришли вдесятером, естественно. Но они были совершенно не такими, какими должны быть по идее, по крайней мере, половина из них. Во-первых, они полностью стали реалистичными, что сделало Пейна и Сасори рыжими, хотя у Акасуны волосы должны быть красными. Во-вторых, Кисаме, на которого посмотрела Лина, был загорелым красивым парнем лет этак двадцати пяти. Жабры исчезли, акульи зубы и глаза стали обычными человеческими. В-третьих, стоящий рядом с ним Зецу был одного белого цвета. Волосы у него были пшеничного цвета, а на свету отливали зеленоватым. Кстати, они с Тоби тоже плащи не сняли, каждый, видимо, по своим причинам. В Дейдаре ничего существенно-видимого не поменялось. Сасори был человеком. Какудзу, способности которого, видимо, исчезли, тоже стал обычным человеком. Волосы Конан были черного цвета, которые отливали на солнце синим. Глаза Хидана были чайного цвета, волосы же были белыми, как у Малфоя… Ну и Пейн. У него исчез пирсинг, причем полностью, по крайней мере, с лица, остальные части тела были, слава богу, скрыты одеждой. И самое важное – все они были… русскими. Поэтому если их переодеть и пустить поодиночке, никто бы ни за что не догадался, что это Акацуки, пришедшие из другого мира. Оружие их растворилось без следа, так что из вооружения у них остались только руки и одежда. - Подтвердились худшие опасения, - пока Лина находила пресловутые «десять отличий», Пейн повернулся к своим. – Мы неизвестным дзюцу переместились в другой мир. - Зашибись, бля! – сказал Хидан. «Ага, - поняла Лина. – Так значит, они все-таки настоящие». - Как это понять? Разве другой мир это не мир призывных животных? – Дейдара покосился на Лину, видимо, посчитав, что она сейчас превратится в какую-нибудь черепаху. - Значит, нет, - поражаясь его непониманию, отрезал Сасори. – Это очень опасный мир, потому что мы не владеем здесь собственными техниками. - Надеюсь, бля, Дзясин-сама отправился со мной в этот мир, - Хидан с не свойственной ему надеждой во взгляде посмотрел в небо. - Ага, - покосился на него Какудзу. – Ради тебя одного. Жди прям. - И подожду! - Во всяком случае, мы не знаем этот мир и каковы его законы, - сказал Пейн, а затем повернулся к девушке: - Как тебя зовут? - Лина, - ответила та, приготавливаясь к самому худшему. - Ты живешь одна в этом доме? – так как колхозные дома, выдаваемые в Советском Союзе учителям, были сдельные, по две-три квартиры, то размеры этих домов были приличными. - Можно и так сказать, - гадая, чего от нее хотят, кивнула Лина. - Отлично. Тогда мы поселимся у тебя на то время, пока не найдем способ, как вернуться в… - Конан подозрительно кашлянула в кулак. – Пока не определим свой маршрут, - тут же поправился Пейн. Лина на пару мгновений выпала из реальности, представляя разруху, войну и остальные бедствия, которые несут за собой Акацуки. - Простите, но я не знаю, кто вы… Вдруг вы не те, за кого себя выдаете? – максимально вежливо проговорила она. - Мы туристы, - твердо сказал Лидер. - Откуда? - Из соседней с вашей страной страны, - не медля ответил Пейн. - Из Украины, значит, - скорее для себя сказала Лина, каким-то восьмым чувством чувствуя, что они все-таки поселятся у нее дома. Но сдаваться так просто – это не по-нарутовски (чьей реальной фанаткой она являлась), поэтому выдвинула свой последний аргумент: - В конце концов, я не могу поселить в своем доме малознакомых людей… - Бля, да в чем вопрос, детка! Ща познакомимся! – ухмыльнулся Хидан и сделал шаг навстречу. На что Лина, изобразив на лице неподдельную панику, отступила от них. - Стой на месте, Хидан, ты ее пугаешь, - напомнил о себе Итачи, выйдя из невеселых раздумий о том, что случится, если они не вернутся в их мир. Но, впрочем, дзясиновец и так понял, что девушка неправильно на него реагирует. Догадавшись, что действительно нужно познакомиться, Пейн отошел в сторону, чтобы Лине было лучше видно его подчиненных, и начал их представлять слева направо: - Это Итачи-сан, Кисаме, Сасори-сан, Дейдара, Тоби, Зецу, Какудзу и Хидан. Рядом со мной Конан. А мое имя Пейн. Каждый из называемых кивнул девушке со свойственным им манерам. Лидер снова обратился к Лине: - Теперь мы знакомы. - То есть, вы, - Романова на всякий случай решила называть их всех на «вы», - настойчиво требуете, чтобы я вас всех приютила? - Да. - Понятно. – Евангелина поняла, что если она этого не сделает, во-первых, они поселятся у нее и без ее согласия, а во-вторых, они могут пойти куда-нибудь в другое место, а это уже катастрофа, потому что шутки с преступниками S-ранга плохи… даже если эти преступники такие, как Итачи или Нагато. – Хорошо. Идемте со мной, - подбирая с земли скамеечку, сказала Лина и направилась к своему двору. Акацуки, недолго думая, направились следом за ней и за своим Лидером. - Лина-сан даст Тоби воды? – пропищали откуда-то из-за Пейна и Конан. - Конечно, - мрачно отозвалась Лина, раскрывая калитку. – И поесть тоже дам, вы же теперь у меня поселитесь. - Надеюсь, ты не потребуешь с нас плату за ночевку? – проходя мимо нее во двор, Какудзу встретился с ней взглядом зеленых глаз. - Ну, я, конечно, не богатая, но вряд ли у вас найдется валюта нашей страны, - покачала головой Лина. – К тому же за пару дней, думаю, с меня не убудет… Акацуки промолчали. Наивная девочка! Парой дней тут явно и не пахнет, так как за те полтора часа, что они отходили от шока и пытались сообразить, куда попали и как отсюда выбраться, они ничего не смогли придумать, а местность так и осталась безответна к их мучениям… Когда замыкающий шествие Итачи вошел вслед за всеми во двор, чтобы пройти по дорожке, по краям которой росли фруктовые деревья, во внутренний двор рядом с кухней, Евангелина, поборов желание сбежать к Зосе или к Аленке, закрыла калитку на засовчик и прошла за Акацуками. У колонки, что находилась возле сгоревшей 20 лет назад, да так и не отстроившейся кухни, стоял Тоби ко всем спиной и, сдвинув маску набок, жадно пил воду. Остальные как бы тоже пить хотели, но предпочли не терять пафоса при малознакомом человеке. Они просто стояли и осматривали пейзаж. Кухня… одно название от нее, так как осталось только 3 стены и крыша, крытая голым шифером. Зато внутри было чисто убрано, по правую сторону стояло два стола, на одном из них компьютер, на другом – печка. По левую сторону валялось… эмн… было сложено все необходимое барахло, которое жалко было выбрасывать, но обычно никогда не нужное. Колонка, у которой до сих пор стоял Тоби, была разделена на нижнюю, служившую для полива и мытья ног, и верхнюю, снабженной раковиной и в которой обычно совершались только чистые дела. За колонкой росла малина, точнее, ее гибрид с ежевикой. Этот гибрид хорошо закрывал вид на грязно-зеленую стену соседской кухни (которая при том пожаре почему-то осталась цела) и высокий дощатый забор в два с лишним метра в высоту. Малина еще плодоносила и собиралась давать плоды вплоть до самых заморозков. По правую сторону от пришедших расположился небольшой цветник, в котором четыре пышных розовых куста были выше Лины и вовсю цвели четырьмя разными цветами. За этим кустами расположились помидоры… Дальше Акацуки решили не смотреть: и так понятно, что это обычный деревенский домик. - Так это не весь твой дом? – запоздало понял Пейн, сообразив, что забором с одной стороны и сеткой-рабицей с другой ее двор огорожен не просто так. - Ну да, - косясь на довольного и пока радующегося жизни Тоби, ответила Лина. – Но в моей квартире 4 комнаты и кухня, так что, думаю, места вам должно хватить. Эти соседи уехали на море, - кивок влево, - а от тех есть надежная защита, - скорее для себя проговорила девушка. - А родители где, хм? – поинтересовался Дейдара. Сасори скептически на него покосился и выдохнул, покачав головой. – Умерли? - Почему – умерли? – нахмурилась она. – Уехали в отпуск. Родители ведь тоже должны отдыхать. - Ого! – неподдельно удивился Дейдара. – Так у вас родители – это работа, хм?! И даже деньги за это получают и в отпуск ездят, хм? - Эм… - Лина перевела взгляд «Чо он, ваще, говорит?» на Лидера. От этого взгляда всем стало ясно, что Тсукури конкретно ступил. - Долбоеб, - заржал Хидан, тыкая в покрасневшего от досады блондина. Тоби и Кисаме тоже заржали. - Дебил, - Сасори начинал искренне жалеть, что не сделал из него марионетку давным-давно. - Будем надеяться на то, что эта девушка не такая умная и не сумеет догадаться, что мы не из этого мира вовсе, - под громкий хохот Хидана и других голос Зецу услышал только стоящий рядом Пейн. Остальные предпочли лишь ухмыльнуться или попросту не обратить на такой идиотизм внимания. И в этот эпический момент где-то за высоким дощатым забором громко хлопнула входная дверь и раздался грубый женский ор сорокалетней бабы: - Кузланище, блять! Я тебе что сказала, нахуй?! Где трава для кролов?! Какого хуя ты проебываешь время со своими дружками, блять?! Пиздоебище, блять! – и, со злостью снова хлопнув дверью, женщина скрылась в доме. Ржавшие Акацуки притихли и присвистнули. - Смотри-ка, Хидан, похоже, здесь живет твоя сестра, - насмешливо заметил Какудзу. - Я единственный в своем роде! – откликнулся тот. – И матов знаю больше, - и, похоже, от растерянности забыл про них, хех. Лина тихо откашлялась в кулачок, порадовавшись, что Акацуки оказались вовсе не такими культурными, затем прошла к двери и раскрыла ее, приглашая их войти. - Думаю, те дни, что вы здесь пробудете, вам нужно где-нибудь ночевать. Места всем должно хватить. Лидер кивнул Лине и первым вошел в дом, помня правила приличия и разувшись у забетонированного крыльца. За ним последовала Конан и остальные. Хидан, проходя мимо девушки, ухмыльнулся и подмигнул ей. Лина же сохранила каменное выражение лица, делая вид, что совершенно не понимает, что он показывает. Когда все прошли, девушка заметила жмущегося в сторонке Тоби, держащегося за живот и тихо стонущего. - Что-то случилось, Тоби? – Романова обеспокоенно подошла к нему. - Тоби хочет в туалет, - пискнул хороший мальчик Акацук. – Лина-сан скажет Тоби, где он находится? - Конечно, идем, - Лина направилась по той же дорожке, только в конце пути, у самого забора свернула влево к двум кабинкам, стоящих в трех метрах друг от друга: летний душ и туалет. – Тебе туда, - указав на дальний домик, сказала она. - Спасибо! – не прошло и секунды, как Тоби скрылся за дверью. «Черт возьми! – спохватилась Лина. – Я же Акацук одних в собственном доме оставила!» Конечно, зря Евангелина волновалась, ибо Акацуки хоть и имели дурную славу, были все ж таки хорошими людьми… наверное… Не суть. По крайней мере, сразу по приходу в ее дом они не стали ничего ломать и крушить. Обстановка дома Лины располагала к тому, чтобы принимать гостей. Большой зал с окном и дверью на улицу был поделен на две части перегородкой, которая превратила его в две комнатки – с окном и с дверью. В комнате с окном стоял диван (к слову сказать, у родителей Лины был какой-то фетиш на диваны – они были почти в каждой комнате, удивительно, как они еще в ванную их не запихнули…), шкаф вроде как с книгами, но на самой верхней полке, которая закрывалась дверцами, лежали нужные вещи: альбомы с фотографиями, аптечка и книги по медицине. В углу на крутящемся черном столике стоял телевизор. Цветной. Черно-белый – наследие дедушки – стоял в комнате Лины на подоконнике. Посередине комнаты стоял маленький столик с ажурным ножками и вазой с цветами. В углу между диваном и перегородкой – сервант с посудой, которой никогда не пользовались… ну если только по праздникам. Во второй комнате стояло два дивана уголком и два книжных шкафа. Когда родители их ставили к той стене рядом с дверьми, они обосновали это тем, что зимой холод будет задерживаться в книгах. Очень странно, но это действовало. В третьей комнате, практически самой большой из четырех, была печка. Ее затапливали зимой, а летом она служила хранилищем банок с вареньем и компотами. У стенки, служащей межой с соседями, стояла двухъярусная кровать с лестницей. Была эта кровать крепкая, и Лина в память о детстве иногда спала на ней, но сейчас там лежали подушки и матрасы, укрытые темной тканью. В углу комнаты стоял угловой шкаф с одеждой, он был большим и вмещал в себя много вещей, в том числе и зимние. Рядом с этим шкафом была дверь, ведущая в ванную, но сейчас ванная была закрыта на ремонт, и починить ее обещали не раньше сентября месяца, а сейчас только июль начинался. Дальше была дверь на кухню, а затем следовал комод, в котором тоже что-то хранилось. Ну, четвертая маленькая комнатушка была спальной Лины, в которой находились диван, зеркало с трюмо, тумбочка, стол, на котором зимой находился компьютер, стул и окно на кухню, на подоконнике которого, как говорилось ранее, стоял черно-белый телевизор, служивший в основном защитой от света. Причем, из трех комнат – в зал и в среднюю – эта комната закрывалась на дверь. Кухня, или же утепленная веранда, была условно разделена шкафом с посудой на две части. В первой части, напротив комнаты Лины, находилась, так сказать, рабочая часть вместе с обеденным столом. Перед входом в комнаты висело полотенце и зеркало, в которое, конечно же, посмотрелись все, кто украдкой, а кто и с не прикрытым восхищением от своих новых улучшенных данных. На второй половине, где был выход на улицу, также стоял диван, на котором иногда отдыхал тот, кто готовил обед. С любопытством оглядев всю обстановку дома, пока Лина была занята с Тоби, и едва не заблудившись в комнатах, Акацуки пришли к выводу, что спать им придется по парам. - О! Здесь есть телевизор, - плюхаясь на диван, сказал Кисаме. – Итачи-сан, вы же не против спать в этой комнате? - Эй! – возмутился Дейдара. – Вы с ним заняли лучшую комнату! - Ага, бля! Все остальные темные и неудобные! – поддержал его Хидан. - Не мои проблемы, - развел руками Кисаме. – Кто успел, тот и занял. Забегая вперед, скажу, что Кисаме еще пожалел, что занял именно эту комнату, потому что комната с телевизором имеет практически общественное значение, поэтому в свободное время, коего у них было дох… эмн… дофига, все собирались в этой комнате и смотрели что-нибудь. Например, художественную гимнастику… Итачи тихо вздохнул. А Зецу, привыкший быть в тени, присмотрел себе нижний этаж двухъярусной кровати, возле которого стоял и раздумывал, как бы его обжить. В этот момент Лина вошла в комнату, первые две секунды испугавшись зловещего вида Акацук в темноте, но потом, поборов страх, подошла ближе, встав рядом с Зецу. - Вы уже все посмотрели? – отмечая в столь замкнутом пространстве, что они все значительно выше нее самой, сказала девушка. - Я хочу спать здесь. – Лина от неожиданности едва не отпрыгнула, но заставила себя улыбнуться и повернуться к Зецу. - Хорошо. Матрасы и подушки пойдут для остальных. - Отлично! – Дейдара уселся на диван, что стоял ближе к книжным шкафам. – Тогда я буду спать здесь. – Данна, вы со мной? - Лина, - Сасори посмотрел на нее. – Они расправляются? - Конечно. Все двуспальные, - кивнула та. - Тогда я рядом, бля, - Хидан уселся на соседний диван и практически развалился на нем. - По крайней мере, это бесплатно, - пробормотал Какудзу, присаживаясь следом за напарником. В комнате стало значительно просторнее. Итачи стоял у книжных шкафов и с интересом читал названия книг, не находя ни одного знакомого фолианта. Лина тем временем занялась перетаскиванием матрасов на диваны для ее «обожаемых гостей». Лидер, поджав губы, мрачно думал о том, что ему придется спать на полу, как и Конан. Хидан пытался заигрывать с Евангелиной, но, поняв, что она фригидная в таких вопросах, махнул на нее рукой, переключая внимание на Какудзу и начиная доставать его. Кисаме пытался найти пульт от телевизора, который скромно лежал на программке на столе с вазочкой. Зецу, кровать которого потихоньку освободилась, почувствовал себя практически как дома… еще бы поесть чего-нибудь недавно сдохшего. - Конан, вы можете спать в моей комнате, - утерев пот со лба, Лина раскрыла дверь в свою спальню. – Если, конечно, хотите. Конан переглянулась с Пейном, и тот кивнул ей, давая разрешение. - Да, с удовольствием, - внутренне радуясь, что от всех ее товарищей по организации будет хоть какая-то перегородка, девушка вошла в комнату, и Лина прикрыла за ней дверь, оставив ее знакомиться с обстановкой. - Ну… я сомневаюсь, что вы будете спать там, - смерив взглядом Лидера и второй этаж кровати, сказала Лина. – Там на кухне диванчик есть. Удобный. Можете спать там, - прочистив горлышко, проговорила она. - Да, - «Все равно больше ничего не остается», - первый раз пожалев, что он как Лидер должен отвечать в первую очередь за благополучие своих подчиненных, Пейн оглядел удобно устроившихся Акацук и вышел вслед за Линой на кухню. - Простите, что вам такое место досталось, - действительно извиняясь, сказала Лина. – Просто я как бы не ожидала приезда гостей… Если хотите, я могу постелить вам в комнате… - Нет. Думаю, это место подойдет в самый раз, - серьезно и немного резко остановил ее Пейн. А затем понял, что, возможно, люди этого мира не привыкли к тому, что им отвечают… так. – Все хорошо, - уже чуть мягче сказал он. И тут распахнулись двери и вошел Тоби, которому было… нехорошо. - Лидер-сама, кажется, Тоби умирает! – простонал хороший мальчик Акацук. – Тоби так и подумал, что будет плохо, потому что вода была странной на вкус! Мысленно приложив руку к лицу, потому что поняв, в чем дело, Лина кинулась к заварнику, в котором у нее был зеленый чай, и нацедила полстакана. Затем протянула его Тоби. - Выпей, и тебе станет гораздо легче. - Тоби не хочет, - простонала оранжевая маска. – Тоби уже выпил. - Это зеленый чай – он точно поможет, Тоби, - уверила его Лина. Тот же, подумав, что хуже уже быть не может, виртуозно сдвинул маску так, что лица все равно не было видно, выпил все содержимое стакана. – Лучше? – с надеждой спросила Лина. Тоби неопределенно передернул плечами и внезапно стал замечать то, что происходит вокруг него. - Лидер-сама спит здесь? А где спит Тоби? Лина-сан же не положит Тоби на улице? – вдруг испугался он. - Нет. Идем, - чуть улыбнулась Лина, от души радуясь, что Тоби – это Тоби. Она пропустила его в комнату вперед себя и указала на кровать, на нижнем ярусе которой лежал Зецу: - Вот здесь последнее свободное место. - Ура! Тоби будет спать вместе с Зецу-семпаем! – взвизгнул Тоби и, не успела Лина и глазом моргнуть, как Тоби уже теснил Зецу, пытаясь уместиться с ним вдвоем на односпальной кровати. Зецу побледнел настолько, что с него сошел загар, который успел к нему пристать, пока они стояли там, у тополей и шли к Лине. - Эм… Тоби, у этой кровати есть второй ярус, хе-хе, - не сумев сдержать нервическую усмешку, Лина рукой показала на второй этаж. - Тоби так и подумал, - сказал хороший мальчик и полез на второй этаж по лестнице, которая, не терпя грубого к себе отношения, протестующе скрипела под весом хорошего мальчика. – Ух, как тут высоко, - восхитился он. – Но Тоби не боится высоты, так что будет здесь спать! - Лина-чан, не обращай на этого долбоеба внимания, - послышался голос Дейдары. – Он всегда такой – мы уже привыкли. На эту реплику Дея Итачи мельком глянул сначала на него, а потом на Лину, хорошо видневшуюся из дверного проема. А затем Учиха, вынув из ряда книг «Преступление и наказание», ушел в их с Кисаме комнату, из которой уже слышались звуки включенного телевизора. Решив, что все справятся и без нее, так как из комнаты уже начались доноситься звуки спора об искусстве (просто как раз над диваном Дейдары и Сасори висела копия «Неизвестной женщины», сделанная, кстати, лучше, чем оригинал), Лина зашла в свою комнату, в которой на заправленной постели сидела Конан и рассматривала обстановку. На полке, висевшей над компьютерным столом, пылились мягкие игрушки, подаренные на дни рождения от лучших подруг. Игрушки были перевязаны ленточкой выпускника, а на углу полки висел колокольчик с последнего звонка. Эх, ностальжи!.. - Здрасте, - улыбнулась Лина, несколько стесняясь недостаточно знакомой девушки. – Вы можете ночевать здесь – я на кухне буду спать… - С Пейном? – Конан удивленно выгнула бровь. - Э… нет, разумеется, хе-хе… На другой кухне… Не важно, в общем. – Евангелина включила лампочку. – Свет, значит, здесь включается. Здесь зеркало есть, тумбочка с нужными принадлежностями… Я их, кстати, заберу, - тут же присела перед ней и начала выгребать с полочек свои личные вещи. – Телевизор, если хотите, там, - кивок в сторону подоконника. – В общем, все в вашем распоряжении, можете делать, что хотите… Только не ломайте ничего, хорошо? – Лина поднялась с кучей вещей в руках. - И в мыслях не было, - серьезно сказала Конан. Лина в ответ кивнула и вышла из комнаты. «Так, сейчас возьму пару вещей из шкафа и можно будет не заходить сюда недели три, хех», - планировала Лина, смотря на темнеющий в сумраке комнаты шкаф. - А Тоби хочет есть, - валяясь на боку на втором этаже кровати, сказал он, смотря на Лину, подперев голову рукой. Отлегло от задницы, вот и радуется жизни. - Кухня в вашем распоряжении, - вежливо откликнулась девушка, шаря в шкафу на своей полке. - Зецу-семпай, а вы есть хотите? – свесившись с кровати, спросил Тоби. - Вообще-то не мешало бы и пообедать, - ответил тот, присаживаясь. - А! Я тоже есть хочу, бля! – откликнулся Хидан, перекрывая своим голосом спорящих Дейдару и Сасори. – В этом м… - дальше раздался хороший такой подзатыльник, заставивший его заткнуться, а потом разораться, подскочив с дивана: - Я хотел сказать «месте»! Какудзу, какого хрена вообще?! Я не бессмертный здесь, бля! И нехер каждый раз проверять меня на бессмертность! Сууука… - Хидан потер затылок. – Твою мать, Какудзу! У меня теперь там шишка будет! - Радуйся – у тебя там хоть что-то будет, - фыркнул казначей. - Эй, ты на что это намекаешь, бля?! - Пока ни на что. - Вот же ж бл*… Как я вообще с тобой спать буду, - успокаиваясь, но все еще держа руку у затылка, пробурчал Хидан. - Хех, да как обычно. Многозначительное молчание, и голос Дейдары: - Я так и знал, хм. - Чего это ты там знал, блондинка? - От блондинки слышу, хм… Сасори потер переносицу: сначала они начинали говорить об искусстве, а потом все заканчивалось массовой потасовкой с конечным итогом поиска нового убежища. Итачи покачал головой, переворачивая страницу. Кисаме ухмыльнулся: все-таки семейные скандалы – это единственное, чем можно было развлечься в минуты (часы, дни, недели) отдыха от миссий. Зецу и Тоби одновременно следили за Линой, которая копалась в шкафу и которая, естественно, слышала весь тот балаган, только ума хватило даже ухом не повести на такое событие. Шпионы-шизофреники выдохнули, расслабились и одновременно подумали о том, что иногда тупость может пойти на пользу. Им на пользу, конечно же. Романова с кучей вещей на руках, за которыми ее даже не было видно, вышла на веранду-кухню, с трудом открыв двери, и столкнулась с Пейном, точнее сказать, она его чуть не сбила дверью. - Простите, - пробормотала девушка и поспешила удалиться к себе в паучий угол, где сложила вещи в старый шкафчик, оставленный там догнивать свой век. А затем села за компьютер, включила его и, не теряя времени даром, начала скидывать свою информацию по «Наруто» в одну папку. – А я ведь так хотела один фанфик почитать, - с сожалением глядя на 153 сохраненных фика, проговорила Лина, имевшая за собой привычку болтать с самой собой. – Теперь придется перейти на ориджиналы и другие фендома… Хех… как хорошо, что у меня интернет вчера закончился, - всерьез порадовалась Лина. С кухни послышался шум – значит, Акацуки перекочевали туда. «Да, перекочевали. Они кочевники. Монголо-татары, ага. И хан их – Пейн, да. Ох, чувствую, так и будет: после их ухода у меня в доме как Мамай прошелся», - сетуя на незваных гостей, подумала Лина. Затем, видя, что все переместилось (что в общей сложности составило примерно три Гб памяти), кликнула по свойствам этой папки и просто запретила всем доступ к ней. Это перестраховка на всякий пожарный, хотя вряд ли кто-нибудь из них вообще полезет в незнакомый иномирской объект и будет там шариться. Пока Лина предавалась своим грустным мыслям о том, что теперь ее отдыху конец и все лето вместе с кое-какими планами пошло нэко под хвост, Акацуки в составе нескольких человек действительно пришли на кухню, чтобы хоть чем-то поживиться. Пейн уже стоял у холодильника и выставлял оттуда все, что стояло на полках, так что стол был заставлен кастрюльками, чашками и тарелками – просто у Лины есть привычка готовить на неделю вперед, чтобы потом целую неделю сидеть и заниматься более приятными делами, например, есть то, что приготовлено, да. И обычно, когда дома сидишь один, то не волнуешься за свежесть продуктов… Акацукам повезло – Лина только вчера все это приготовила. - Жратва! – обрадовано возвестил Хидан, выискивая в этой куче еды что-то с мясом или хотя бы что-то знакомое. - А здесь есть конфеты? – тыкаясь маской в кастрюльки, поинтересовался Тоби. - А это точно не отравлено, хм? – подозрительно косясь на еду, сказал Дейдара. - Ага, она прям нас и ждала, бля, - Хидан открыл крышку, принюхался и обрадовано схватил кастрюлю. - Вот мы сейчас и опробуем эту еду на тебе, - заметил Зецу. – Ты бессмертный, тебя не жалко. - Эй ты! – Хидан раздраженно тыкнул в него вилкой, сидя на стуле. – Вот мы сейчас на тебе это проверим, бля! - Хватит, - прервал их Лидер. – Разбирайте и зовите остальных. Тут должно всем хватить. - Здесь нет конфет, - печально сказал Тоби. - И мне есть нечего, - печально изрек Зецу и почувствовал, как от голода сводит желудок. - Вот, держи, - Пейн извлек из морозильника кусок замороженной курицы. - Ага, только при нас не ешь, да! – морща нос, сказал Дейдара. - Хорошо, поем без вас, - и, оставив курицу на подоконнике размораживаться, Зецу ушел обратно в комнату. На кухне остались Пейн, думающий насчет того, чтобы пригласить поесть Конан (которая, к слову сказать, решила поспать, пока все заняты), Тоби, Хидан и Дейдара, который придирчиво выбирал что поесть. - Дейдара-семпай, а разве вы не бережете фигуру? – спросил Тоби. – Эта еда такая калорийная, вы можете поправиться! Послышался сдавленный смех Хидана, который едва не подавился вилкой. Тсукури кинул злой взгляд на Тоби, от души пожалев, что не может взорвать его. Но, чтобы хоть чем-то отплатить ему, Дей прицелился по Тоби, пока тот был к нему спиной. Дейдара промазал и попал по стулу, вызвав приступ смеха и у Хидана, и у самого Тоби. - Что за шум? – на кухню вышел Итачи вместе с Кисаме и застал Дейдару скачущим на одной ноге и что-то бормочущим сквозь сжатые зубы. - Дейдара-семпай отказывается от еды, потому что следит за фигурой! – выдал Тоби. – А Тоби хороший мальчик! Тоби хочет кушать! – и, взяв со стола одну из чашек, ушел в комнату, чтобы спокойно поесть в одиночестве на втором этаже кровати. Евангелина в этот момент подумала о том, что будет, если кто-нибудь заметит в буфете торт, который она испекла специально для себя. Видимо, она просто забыла об Итачи, который оказался более глазастым и увидел сквозь стеклянную дверь буфета бисквитный торт, облитый шоколадным кремом и украшенный малиной. «Надо будет перепрятать его после того, как они свалят с кухни», - сделала себе заметку Лина, не подозревая, что прятать скоро уже будет нечего. Ах… блажен незнающий… Спустя время, когда солнце уже начало клониться к западной стороне горизонта, говоря, что наступило шесть часов вечера, ориджинал был прочитан, а Акацуки рассосались по дому, Лина решила сделать вылазку на кухню, чтобы посмотреть, что от нее осталось и какие она понесла потери в материальном плане. Как и ожидалось – на столе осталась горка грязной посуды. Пейна на кухне не было, зато из комнат слышался шум спора. Кто с кем спорил, конечно, можно было предположить, но Лина не стала с этим заморачиваться. Она искала торт. Но нашла только пустое блюдо с крошками – единственное, что от него осталось... Траур. Где-то на фоне заиграли хоры католической церкви. Лина, кажется, увидела прозрачный тортик с крылышками, восходящий к небесам. «Бля, чо за бред, вообще? – мрачно оборвала Лина собственную фантазию. – Отныне придется готовить каждый день и на кухне, а не здесь. Тупые Акацуки, - она со злостью покосилась на дверь, которая, если б была живой, скукожилась бы под таким взглядом. – Дармоеды в облачко, блин. Каким чертом их вообще занесло ко мне, а?.. Чтоб они от моей еды потравились все… Хм, чтоб им еще такого пожелать, что с ними еще не происходило? – Лина еще раз кинула взгляд на грязную посуду и твердо решила, что теперь кухня ПОЛНОСТЬЮ в их распоряжении. – Кстати, - девушка вдруг вспомнила одну немаловажную вещь. – А откуда они? Ведь, насколько я помню, недавно вышла 500-какая-то глава манги, - вспомнила Лина. – Они же как бы должны быть все того… этого… - изумленный взгляд на дверь. – Они что, из прошлого, что ли?» - и, зависнув на этом практически философском вопросе, осталась стоять посреди кухни. Через пару минут Лининой задумчивости ввиду решения очень важного вопроса, шум в комнате докатился до кухни, дверь раскрылась, можно даже сказать, распахнулась, и оттуда выпрыгнул Тоби, уклонившийся от безртовой руки Дейдары. - Лина-сан! А Тоби как раз хотел идти за Линой-сан! – сообщил хороший мальчик. - Что-то случилось? – непонимающе выгнула бровь девушка, посмотрев на него. Из комнаты, отодвинув в сторону Дейдару, вышел Пейн, за ним следом – Какудзу и Хидан, который просто вышел поглазеть. - У нас нет денег, чтобы отплатить тебе за услуги, - сказал Лидер таким тоном, будто объявлял войну Совету Пяти Кагэ. - Вам не стоит волноваться на этот счет, - серьезно ответила Лина. – У меня есть лишние деньги, чтобы помочь… вам, - она сделала небольшую паузу, так как ей очень хотелось ляпнуть «дружественному народу». - Есть деньги? – тут же влез Какудзу. – Ну, так, может, ты дашь их нам на хранение? Лина обожгла его ледяным взглядом и ответила: - Вряд ли я доверю свой капитал малознакомым людям. - Ого! – Хидан ухмыльнулся, переглянувшись с Дейдарой. - Так ты деньги любишь? – хмыкнул Какудзу. - Нет. Я просто знаю им цену и как сложно их заработать. Любить надо живых людей... – И, посмотрев на Пейна, сказала: - Если вам что-то нужно, пишите список всего необходимого. Я все куплю. И… - Лина покосилась на стол, уставленный грязной посудой, - раз вы теперь живете здесь, распоряжайтесь домом полностью и кухней тоже. С электрической плитой, надеюсь, знакомы? – этот вопрос был, скорее, риторическим, что поняли, конечно, все. Конечно. - Разумеется, знакомы, хм, - отозвался Дейдара. – У нас, правда, такие стоят не в каждом у… На этот раз спасительный подзатыльник последовал от стоящего рядом Хидана. Дзясиновец усмехнулся – теперь не у одного него будет шишка на голове. - В общем, мы знаем, - кинув злой взгляд на Хидана, сказал Дей, потирая затылок. Лина, выгнув бровь, следила за ними взглядом, каким смотрят на человека, ловящего языком снежинки. - Тогда вопрос исчерпан. Дейдара, Тоби, займитесь, - кивнул Лидер на стол и пафосно удалился в комнату. - Лошары, - ухмыльнулся Хидан и ушел вслед за своим напарником. - Вечно все мне достается, хм, - так как без плаща у Дейдары нечего было закатывать в плане рукавов, то он, обойдя Лину, встал у стола, раздумывая, с чего бы начать. - Тоби доверили мыть посуду! Тоби так счастлив! Тоби хороший мальчик! Тоби все вымоет! – и писклявое чудо Акацук резво подпрыгнуло к столу, схватило горку кастрюль с венчавшей ее чашкой и ухнуло ее в раковину на глазах прифигевшей Лины. - Эм… ну я вас оставлю, - решив не травмировать себя таким зрелищем, Лина поспешила ретироваться из кухни в свой паучий угол. *** Багровое солнце медленно уплывало за линию горизонта, намекая всем живым существам, что пора укладываться баиньки. Евангелина сидела за компьютером, мечтая о том, чтобы завтра они уже убрались обратно в свой мир… и прислали, например, Шино, даа… Впрочем, у каждого свои фантазии. Не суть. Пока же Лина сидела, читала какой-то фик по какому-нибудь фендому и раздумывала над тем, что деньги, 18 000, с таким трудом собиравшиеся целый год, оставленные специально для феста, на который они собирались поехать вместе с Зосей, придется потратить на девятерых придурков в облачко. Конан исключение – Лина ее уважала. Конечно, Романова так еще долго могла сидеть и жаловаться на жизнь и на то, что она такая бедная и несчастная мать Тереза, но кто-то побеспокоил ее. - Оооой… - простонали возле стен кухни, заставив Лину насторожиться и полностью выключить и так тихо игравшую музыку. Девушка вышла и в свете почти зашедшего солнца увидела Зецу, присевшего на корточки и корчащегося от боли в животе (п/а: еще бы – схрумал целую курицу в сыром виде, мне б тоже плохо стало =.=). - Что с вами? – Лина обеспокоенно оглядела его, не понимая, почему ему плохо. «Или он тоже воду пил из крана?» - Все в порядке, - выдавил из себя Зецу, даже попытавшись улыбнуться. - Ага, ну я вижу, - кивнула она и присела, потрогав его лоб. Горячий. Лина побледнела – не хватало еще, чтобы один из них здесь окочурился. – Зецу, что вы ели? – серьезно спросила она. - Курицу… - он постарался не смотреть ей в глаза. - Сырую, что ли? – девушка вытаращила на него глаза: «Как у него вообще мозгов хватило?!» - Ну… да. - Все понятно. Нельзя есть курицу сырой. Вы отравились, Зецу, - Лина поднялась на ноги. - В ней был яд? А противоядие? – не на шутку испугался он. Вздохнув на его тупость, девушка ответила: - Сейчас я вам помогу дойти до вашей кровати, а потом приготовлю лекарство. Давайте, - она нагнулась к нему, - обопритесь на меня, я вас доведу. Зецу протянул к ней руки и перенес на нее вес, сжимая зубы от боли. Ну, Лине не привыкать тягать тяжести – ведра с помидорами и яблоками весят больше, чем полудохлый Акацук. Почти без труда распахнув все двери, Романова затащила Зецу в дом и собралась уложить в кровати, пока остальные были заняты своими делами в комнате Кисаме и Итачи, до сих пор читающего книгу в уголке дивана. Первым, на удивление, Лину с Зецу заметил Тоби, тут же заверещавший: - Зецу-семпай! Что с вами случилось, Зецу-семпай? Лина-сан, что с Зецу-семпаем?! - Все в порядке… эм… относительном, - укладывая его на кровать, ответила Лина. – Просто небольшое отравление. Сейчас сделаю отвар – он выпьет, и все пройдет. На писк Тоби первым пришел Пейн. - Что с ним? – озабочено посмотрев на помирающего подчиненного, спросил Лидер. - Пищевое отравление, - пожала плечами Евангелина. - Хе, бля! Наконец-то ласты склеит! – «пожелал» ему скорейшего выздоровления Хидан. – И так весь имидж организации портит! - Конан, ты можешь что-нибудь сделать? – женщина вышла из-за Пейна и встала рядом с ним. - Без чакры я бессильна что-либо сделать, - Конан с грустью во взгляде посмотрела на бледного, почти белого Зецу. - Не-е-ет! – Тоби практически рыдал, припав к его кровати. – Зецу-семпай! Не умирайте, пожалуйста! Зецу-семпай! Бедный, бедный Тоби! Зецу-семпааааай! - Эм… - Лина, стараясь не впадать в шок, перевела взгляд на Лидера. – Простите, что вмешиваюсь, - на фоне Тобиных завываний сказала она. – Я могу помочь ему. Я, конечно, не врач, но кое-какие познания в этой области у меня имеются, кхем. – Услышав это, Тоби мгновенно заткнулся. - Поясни. - Я просто разбираюсь в травах, - Лина снова пожала плечами. Сасори, слышавший это, заинтересовался: - Серьезно? - Не профессионально, конечно, - кивнула Романова. - Хорошо, - кивнул Лидер. – Можешь делать, как считаешь нужным. Сасори, проследи за этим. - Я тоже пойду! – радостно хлопнул в ладоши Дейдара. - Тебе там точно делать нечего, - оборвал его планы Сасори. Лина же не обратила на это внимания – она сразу же прошла к дверям, чтобы пройти на кухню и приступить к готовке лекарства для Зецу. Сасори вышел вслед за ней. - Дейдара, не мешай ему, - ухмыльнулся Хидан. – Ты там третий лишний, смекаешь? - Хм, - Тсукури прошел мимо него и сел на свой диван, уставившись на телевизор, по которому транслировали футбол. Конан, неизвестно зачем вышедшая из своей комнаты, зашла обратно. Тоби остался у постели своего семпая, твердо решив не отходить от него, пока тот не поправится. Зецу крепился, чтобы не потерять сознание. Он уже решил, что больше не будет есть сырую еду. Лина стояла у деревянного шкафа, что висел на стене напротив кровати, где должен был спать Пейн. - Так ты действительно разбираешься в травах? – снова уточнил Сасори, стоявший рядом. - Да, - кивнула Лина. – Я знаю их названия и назначение. – В шкафу было три полки, и на самой верхней стояли стеклянные банки с сушеными травами. – Что и как смешивать, а также пропорции есть в этой тетради, - Лина стянула сверху толстую тетрадку, исписанную рецептами Малахова. Конечно, половина из этих рецептов были бредовыми, типа, жрать кедровые шишки, но остальные были вполне применимы в повседневной жизни и не так шокирующие. – У меня бабушка этим занимается, вот и меня… кхем… приобщила, - Евангелина раскрыла тетрадь и принялась искать нужный рецепт. Акасуна с интересом глянул в исписанную красивым почерком листы. – Сасори, включите, пожалуйста, чайник – он нужен для заварки, - вежливо попросила девушка. Тот кивнул и пошел исполнять просьбу. - Хм, да… какой ужас, - пробормотала Лина, усмехнувшись, читая рецепты. Затем громче сказала: - Все, я нашла. Рецептов, конечно, много, но, исходя из того, что вы не из этой местности, я выбрала самый щадящий рецепт. – И, положив раскрытую тетрадь на стол, загнув при этом уголок листа, Лина принялась доставать банки с нужными ингредиентами. - В вашем… - Сасори осекся, вспомнив, что она не должна знать понятия «другой мир», «чакра» и иже с ними связанное. – В вашей стране обязательно этому обучаются? – следя, как она смешивает в банке травы, спросил он. - Нет, - покачала головой. – Мне просто нравится быть образованной во всех областях знаний. Таким образом, можно застраховать себя от многих неприятных ситуаций, - серьезно сказала Лина, мельком глянув на него. Дверь резко распахнулась, заставив девушку вздрогнуть от неожиданности. - Сасори-сан, Лина-сан! Зецу-семпаю плохо! – пропищал Тоби. - Мы стараемся, как можем, Тоби, - мягко сказала Лина. – Я не могу поторопить время. – Закипел чайник. - Но ему плохо! – чуть не плакал хороший мальчик. Романова быстро залила смесь кипятком и, сообразив кое-что, достала небольшую глубокую чашку. Налила воды и собралась уйти. - Сасори, пожалуйста, проследите за настоем. - Конечно, - заглядывая в рецепт, откликнулся он. - Лина-сан поможет Зецу-семпаю? – Тоби крутился вокруг Лины, которая присела вместе с чашкой к Зецу. - Да, конечно, - доброжелательно улыбнулась девушка, однако чувствуя непреодолимое желание все бросить и сбежать куда подальше. – Как вы себя чувствуете? – обратилась она к Зецу, смачивая в чашке небольшой кусок белой ткани. Бедный бледный несчастный сыроед не в силах был сказать ни слова. - Ничего, - прикладывая ему к голове компресс, чтобы от холода не так чувствовалась боль, ободрительно кивнула ему Лина. – Уже через часик станет лучше. Только вы больше не ешьте курицу сырой, хорошо? - Зецу-семпай не сможет, - ответил за него Тоби. – Зецу-семпай все ест сырым. И любит только мясо. - Ну, у каждого свои странности, - улыбнулась ему Лина, стараясь не представлять Зецу на кладбище разрывающим могилы и достающим оттуда трупы… Брр! - Да чо ты с ним возишься! – мимо прошел Хидан. – Ниче с ним не сделается, бля! И не в такой жопе бывал! - Эм… Ну, просто Зецу такой милый и тихий, что… - Аха-ха-ха-ха-ха!!! – Хидан согнулся пополам от хохота. Лина мысленно приложила руку к лицу, понимая, что сморозила глупость. – Аха-ха! Бля, все, я пошел, иначе уссусь, пока дойду. Ах-ха-ха! Милый и тихий, бля! – посмеиваясь, Хидан ушел. Расстроенная собственной глупостью Лина в молчании ставила Зецу компрессы, который также молча смотрел на нее, до сих пор, кстати, облаченный в свой плащ. Тоби крутился рядом, но потом ему надоело, и он залез на свою кровать. В обеих комнатах зала горел свет; Кисаме, Лидер и Какудзу смотрели телевизор, пытаясь вникнуть, чем этот мир отличается от ихнего*. Итачи тихо сидел в углу дивана и читал «Преступление и наказание». Пока он мало что понимал, ввиду того что не жил в нашем мире, но кое-что, вернее, главная мысль, все же не осталось для него незамеченным. А еще для Итачи не осталось незамеченным то, что его здоровье было полностью в порядке и соответствовало оценке «здоров как бык». Дейдара же, решив отличиться от всех оригинальностью, рассматривал картину «Неизвестной женщины». Он придирчиво рассматривал каждый мазок (чтобы убить время) и пытался определить, как это было нарисовано. Тем временем, Хидан уже пришел, а лекарство для Зецу настоялось. Сасори, перелив часть в стакан, принес отвар больному, и Лина напоила его. - Все, - сказала она, вставая с места. – Поспишь, утром выпьешь еще, и все пройдет, - чувствуя неимоверную усталость, Лина вышла из комнаты, мечтая о тихом вечере за чтением какой-нибудь сопливой романтики. Сасори проводил ее взглядом и тоже собрался уйти. - А Тоби все видел, - почти пропел тот. – Тоби видел, КАК Сасори-сан посмотрел на Лину-сан! - Тоби, - Акасуна стоял боком и не поворачивался к нему. – Ты хочешь еще что-нибудь увидеть? - Конечно! – радостно кивнул хороший мальчик. - Тогда заткнись и не лезь не в свои дела, иначе я лишу тебя этой возможности, - и, одарив припухшего от страха парня взглядом, полным ненависти, Сасори ушел в комнату. Евангелина вернулась за компьютер, раскрыла Oper`у и продолжила чтение фика. А потом на ум пришла одна очень страшная мысль. Солнце уже зашло, и на улице стремительно темнело, значит, всем хорошим мальчикам пора было спать. А значит… И в продолжение ее мыслей хлопнула входная дверь, что-то запнулось о крыльцо, полетело кубарем, затем дошло до кухни на четвереньках. - Лина-сан, - из-за стены кухни показалась оранжевая маска Тоби. – Лидер-сама послал Тоби узнать, где можно помыться. - В летнем душе на улице, - обернувшись, сказала Лина. – Он в конце двора стоит; думаю, при правильном использовании воды должно хватить всем, - мрачно добавила она. - Тоби понял! – и убежал докладывать Лидеру. Девушка вздохнула и вновь свернула браузер, затем встала и включила свет в конце двора и у себя, на который тут же слетелась моль. Из дома, чуть погодя, высыпали все Акацуки, спорившие, кто из них пойдет первым. Некоторые из них молчали, спокойно наблюдая спор остальных. Зецу не было, видимо, он уснул. - Давайте кинем жребий! – внес рациональное предложение Дейдара, чем изумил большинство своих коллег по преступному цеху. Впрочем, с этим согласились все. Хех, видимо, русская атмосфера так на них подействовала. Принесли непрозрачную емкость, лист бумаги и ручку. Написали имена на клочках бумаги, сложили в емкость, встряхнули. Сасори и Итачи поймали себя на мысли, что закон подлости подействует даже здесь. Лидер вытянул бумажку и прочел: - Конан. Да не, просто закон подлости преследовал их весь день, поэтому сильно устал и лег спать пораньше, ага. Затем выпал Итачи, потом Сасори, Тоби, Пейн, Какудзу, Кисаме, Дейдара и Хидан. - Зашибись, бля! – всплеснул руками Хидан. – Я последний! Не, ну кто так выбирает, бля? У тебя откуда руки растут? Один взгляд Лидера заставил его заткнуться, ненадолго, правда. - Ты не последний – Дейдара забыл записать Зецу. Но список есть, так что первой идет Конан. Что бывшая куноичи Дождя и сделала. Остальные остались ее ждать, зайдя домой. Лина, злая на себя, свою доброту и весь мир, направилась в дом, чтобы включить чайник и приготовить для них смену одежды, благо, одежды в шкафу для этого хватало. Никто ее не заметил, так как все занялись своими делами, какими занимались до того, как вспомнили о водных процедурах. Ну, кроме Тоби, конечно, – он сидел в одной из комнат зала и выносил мозг всем Акацукам, стараясь никого не упустить. Зецу действительно спал, белея в темноте комнаты своею кожей. Лина, роясь в шкафу, откопала свои светлые джинсы, которые очень плохо на ней сидели, поэтому были использованы как рабочие, отчего на ляжках были заляпаны красной краской. Но на Конан они сидели бы очень красиво, поэтому, прихватив к ним еще синюю тунику до середины бедра, сложила в отдельную кучку. Затем сделала еще несколько комплектов и успокоилась. Схватив одежду для Конан и полотенце, пошла к душу, чтобы отдать это добро ей. В душе журчала вода. - Конан, я принесла вам одежду и полотенце. - Спасибо, - из-за ширмы высунулась рука и забрала все добро. - Если что-то понадобится, позовите, - и Лина ушла. Чайник уже вскипел и ждал своего часа. Евангелина в задумчивости заглянула в холодильник, с удивлением ничего там не нашла и закрыла его. - Тоби нашел одежду! – раздалось из комнаты. – Тоби будет во что переодеться! - Здесь одежда по количеству нас, - ответил ему голос Дейдары. – Значит, для всех, а не только для тебя, м! Лина села за стол и задумалась. А ведь они преступники S-ранга, должны производить впечатление брутальных мужиков, рыцарей, борющихся за справедливость… Лина приложила руку к лицу: «Пока я вижу только кучу идиотов и Конан. А если и есть кто не такой, то они умело маскируются под большинство». Из душа пришла Конан, с мокрыми волосами, держащая в руках красивое кимоно и плащ Акацук. Была она чудо как хороша, и даже смывшийся макияж не портил впечатления, а наоборот, придавал ее лицу моложавость. Куноичи кивнула Лине, чуть улыбнувшись, и прошла в дом, где при виде ее ругающиеся Дейдара и Тоби заткнулись, провожая ее взглядом. Потом, стряхнув гипноз, снова продолжили спорить, что кому достанется. - Кто там следующий? – Лина зашла в комнату. – Я выбирала одежду, учитывая ваш размер, - и, заметив в руках Дейдары один из вариантов, сказала: - Это для Какудзу. А это… - в комнату вошел Итачи, собравшийся идти в душ. – Для вас, - вручила ему одежду и полотенце. - Как в гостинице, - встрял хороший мальчик. – Тоби знает – Тоби бывал. Итачи ушел, кивнув в знак благодарности. Далее дело пошло хорошо. Правда, после Сасори кончилась вода, и остальные уже начали паниковать, но Лина их успокоила, сказав, что чайник она ставила не зря. Акацуки вздохнули – какая-то очень странная деревня – но ничего не поделаешь, все-таки можно было и потерпеть ради высоких целей. К двенадцати часам помылись все. Конан, как и Зецу, уже давно спала, удобно устроившись на двуспальном диване. Итачи, который не мог не нарадоваться своему зрению, читал, точнее сказать, дочитывал при свете телевизора, который смотрел Кисаме, «Преступление и наказание». Сасори и Дейдара, держась друг от друга подальше, что было выполнимо в их условиях, уже практически спали, лежа на боку спиной друг к другу. Хидан, который мылся дольше всех и, кажется, даже подпевал себе, лег и мгновенно уснул. Какудзу, прифигев от такой наглости, потому что его напарник развалился на самом краю, спихнул его к стене и улегся с комфортом, думая о том, что все замечательно, потому что ни за что платить не надо. В конце концов, даже Акацукам нужен отдых. А хвостатые… А хвостатые никуда не денутся за пару дней. Тоби был счастлив. И озадачен. И у него была на то причина: он не узнал себя в зеркале, когда снял маску в душе. Сейчас эта маска не была частью его, поэтому она была крайне неудобна и мешалась, но снимать ее было нельзя. По-любому. Тоби уснул на полумысли, поэтому решил оставить все свои проблемы и размышления на завтра. Лидер, как сам уже догадался еще днем, спал в самом общественном месте – на кухне, поэтому ему не давали спать до последнего, отчего сон к двенадцати ночи пропал. Лина зашла на кухню, чтобы забрать чайник и пойти искупаться самой, и увидела раздраженного Пейна, сидящего на кровати. - Доброй ночи, - вежливо, очень вежливо (за этот день она научилась вежливости гораздо лучше, чем за всю неделю толерантности, ага) сказала она. – Не спится? - Уснешь тут, - пробурчал он. - А хотите чаю? – вдруг спросила Лина, вспомнив, что ничего не ела с обеда от шока. - Не откажусь, - ответил Пейн, вставая и переходя за стол. Лина вытащила из буфета две кружки, из шкафа достала пакет нетронутого печенья, поставила сахарницу, заварник и чайник. Разлила чай, залила кипятком, при этом себе не долила до конца, оставив место для холодной воды. Пейн, конечно, удивился, но ничего не сказал – у каждого свои странности. Пили чай в тишине, уставшие за этот нереально трудный день и думающие над тем, что будет завтра. Нагато как лидер своей организации раздумывал, как им попасть в свой мир, если портала, чакры или каких-либо еще знаков нет – они за те полтора часа всю округу там обшмонали, пытаясь найти способ поскорее убраться отсюда. Лина думала о том, что ей придется спать сидя за столом, и это совсем не радовало. - Странный вкус, - наконец-то заметил Пейн, решивший оставить все проблемы на завтрашний день. – Что это? - Мелисса, - ответила Лина. – Она успокаивает, так что спать будете лучше. Лидер кивнул и продолжил пить чай, закусывая его печеньками, действительно чувствуя некоторое успокоение. Все-таки сытый Лидер лучше голодного, что вскоре подтвердилось, когда он, внутренне довольный жизнью, допил свой чай и отправился спать, даже пожелав Лине спокойной ночи. Позже, когда Романова, наконец-то, управилась со всеми, с абсолютно всеми делами, было уже 20 минут второго ночи. Лина в изнеможении опустилась на стул, мельком глянула в трей рабочего стола, который показывал: «4 июля, четверг, 1:21» и, отключив компьютер, уснула от неимоверной усталости. Кто знает, что будет завтра, хм… =============== *Ирония автора. Читать голосом девяностолетней бабуси