— Источник удивления и ужаса один и тот же, и граница между ними тоньше, чем вы могли бы подумать.— Императрица Ужаса Первая Кровавая
— Я полагаю, это Граф, — объявил Масего. Очки отца были бесполезны на таком расстоянии, поэтому ему пришлось использовать своё Имя. А именно аспект — Проблеск. Подмастерью не нравилось полагаться на силу, дарованную ему Нижними Богами, поскольку он всегда считал её чем-то вроде костыля, который мешал ему развивать свои собственные заклинания, но он не мог отрицать, что способности, которые она давала, имели своё применение. Даже с расстояния в милю, за множеством скрывающих оберегов, он смог оценить силы, оживляющие Летнего фейри. Интенсивность и размах этих сил были ниже, чем у Герцогов и Герцогинь, которых он наблюдал в Скейде, но превосходили силы Барона. Конечно, были и исключения. Леди Трескающегося Льда была на порядок сильнее, чем другие дворяне, сопровождавшие её на первой встрече, хотя её титул был самым низшим. Масего предполагал, что решающим фактором величины силы этих сущностей, был грубый эквивалент Ролей, который был вырезан в сознании фейри. Но без надлежащего исследования невозможно рассматривать эту гипотезу как достоверный тезис. Несмотря на всё вышесказанное, этот конкретный фейри, казалось, обладал силой, типичной для одного титулованного Графа. Имя не давало глазам моргать, Масего изучал колебания сил. Жаль, что Граф не был в пределах досягаемости его очков. Одно из наложенных на них заклинаний помогало количественно оценить действующие энергии, аспект такого просто не мог. Тем не менее, фактические силы Графа Летнего двора не казались более значительными, чем у равнотитулованного Зимнего фейри, которого он изучал. Качественное различие, которое позволяло Лету выигрывать каждый раз, когда между этими Дворами велась война, должно быть, исходило из другого источника. Возможно, природа энергии? Символическими свойствами огня и льда в соответствии с таблицей классических элементов были очищение и сохранение — как правило, агрессивные свойства побеждали защитные, когда были диаметрально противоположными. Неужели всё так просто? Темнокожий маг жаждал чернил и пергамента, но с этим придется подождать. — Я же говорила тебе, — прокричала Лучница. — Нам просто нужно продолжать стрелять в голову более сильным, и в конце концов появится крупный. — Это огромное упрощение всё ещё плохо изученной социальной динамики, — раздраженно ответил Масего. — Ты знаешь, действительно умным людям не требуется использовать такие длинные слова, — ухмыльнулась женщина с охристой кожей. Это было такое жестокое оскорбление, что Подмастерье оставался в течение целых тридцати ударов сердца слишком потрясённым, чтобы ответить. К тому времени Лучница натянула свой невероятно большой длинный лук. Даже несмотря на то, что сила аспекта исчезла, Масего мог видеть, что в оружие было вложено колдовство. Дерево, уже магическое по своей природе и, вероятно, из Убывающего Леса, было дополнительно укреплено, как и тетива. По его оценке, было физически невозможно, чтобы кто-либо, кроме Именованного, осилил натянуть этот лук. Даже учитывая это, то, что женщина собиралась сделать, казалось довольно сомнительным. — Он в миле отсюда, — напомнил Подмастерье. — Дует лёгкий ветерок. Дальность стрельбы из длинного лука составляет в лучшем случае четыреста ярдов. Бесполезен против бронированных целей дальше двухсот. Расстояние, на которое ты нацеливаешься, более чем в четыре раза больше. — Это очень впечатляет, — ухмыльнулась Лучница. — Ты выучил все эти красивые цифры из книги, не так ли? Масего действительно выучил эти цифры из книги по военной тактике, которую позаимствовал у Хакрама. Он кашлянул, чтобы скрыть румянец, появившийся на его щеках из-за того, что его застукали врасплох. — Для смертного эти цифры имеют большое значение, — сказала женщина, прикрыв глаза от удовольствия. — Для Именованного они мало что значат. Для меня же? — её усмешка стала резкой. — Если я смогу его увидеть — я смогу его убить. Аспект, основанный на видении? Учитывая её Имя, это было вполне логично. Ход мыслей Масего был прерван видом движущейся Лучницы, и на мгновение это полностью заняло его мысли. Он и раньше сражался на стороне этой женщины, но никогда не видел её в бою с луком — видел только выпущенные ею стрелы. Лучница двигалась так быстро, что он видел только размытое пятно, тетива натянулась и ослабла, вытолкнув первую стрелу. За ней в то же мгновение последовали ещё две. Безжалостные Боги. Его глаза следили за последней стрелой, изучая её свойства по мере полета. Они летели бесшумно и были явно зачарованы. Нет, понял он, не зачарованы. Изготовлены из материала с природным колдовством. Врождённые свойства, понял он с резким вдохом. Тишина и какое-то усиление: острота или проницаемость, он не мог сказать. Это не имело значения. Большинство защитных оберегов основывались на предположении, что снаряды будут либо полностью физическими, либо будут иметь активную магическую составляющую, чаще называемую заклинанием. Стрелы, которые использовала Лучница, пролетели бы прямо сквозь обереги, квалифицируясь по строгим правилам колдовства как ни то, ни другое. Убийцы магов — вот что это были за снаряды. В детстве он часто задерживался рядом с отцом и дядей Амадеем, когда те использовали имперские дела как предлог, чтобы выпить и поругаться, и одной из его любимых игр была «сможешь ли ты победить». Он требовал от этих двоих плана, как победить всех, от Мёртвого Короля до компании легендарных героев, и всегда получал ответ. Пока не попросил у них план борьбы с Рейнджером. Они обменялись взглядами, а затем его дядя улыбнулся поверх своего бокала. Нету, — ответил он тогда. Наблюдая за работой лучшего подмастерья Рейнджера, Масего начинал понимать почему. Граф даже не понял, что в него целятся, пока первая стрела не попала ему в грудь. Когда он падал, вспыхнул огонь, но вторая стрела всё равно пригвоздила его плечо к земле. Третья прошла через его левое колено, обездвижив его окончательно. — Делай своё дело, — сказала Лучница, махнув рукой так небрежно, как будто не стреляла только что в божка трижды средь бела дня. Масего собрал достаточно концентрации, чтобы активировать рассеянные компоненты, которые он оставил вокруг области, где они убили последних два патруля. Граф поднялся в воздух, вокруг его конечностей образовались оковы из разрядов света. Это должно было держать его в плену столько времени, сколько им было нужно, и поэтому первый шаг их плана был завершён. Подмастерье разогнал вокруг них оберег маскировки, поскольку ни один из них больше не использовал свои Имена, и направился к своему пленнику. Прошло больше месяца с тех пор, как Кэтрин отправила их на юг, чтобы «заманить Летний Двор в ловушку и заставить напасть на Демониста». Масего был уверен, что эта идея имеет стратегический смысл, но его это особенно не заботило. Только теперь он понял, что Кэтрин использовала его рвение заполучить несколько высококачественных образцов фейри для исследований, чтобы заставить его выполнить настоящую работу. Да уж, с каждым месяцем Кэт становилась все более прагматичной. Во всяком случае, отправиться на юг таким образом уговорили его, но он задался вопросом, почему согласилась Лучница. И прямо спросил её об этом. Оказалось, что её тоже отправили не как солдата для использования в войнах Оруженосца, а в качестве ценного эксперта по фейри, одолженного у Убежища. — Эх, просто оставаться в армии было бы скучно, — ответила она. — Хакрама больше нет поблизости, чтобы с ним спарринговать. Адъютант как-то рассказывал ему во время одной из их ночных игр в шатрандж, что эти «спарринги» в основном состояли в том, что Лучница избивала его до синяков, пока ей не начинало хотеться выпить, что, к счастью, случалось часто. Масего легко поверил орку: эта женщина, похожая на иностранку, принесла в своём рюкзаке больше выпивки, чем пайков, и настояла, чтобы они останавливались в деревнях для пополнения её запасов. — Это кажется слабой мотивацией, — сказал он. — Мысль о том, чтобы схлестнуться с Сахелиан, действительно вызывает у меня приятную дрожь, — призналась женщина. — Ну и… «М-да…» — подумал маг. Он мог понять невысказанную причину. Мальчиком он иногда задавался вопросом, почему его отец не руководил Бедствиями. В конце концов, он был самым могущественным среди них, способным стереть город с лица Земли за одну ночь. Ему всегда нравился дядя Амадей, но симпатия обычно не бралась в расчёт, когда дело касалось злодеев. Командование принадлежало сильнейшему, таков был обычный порядок вещей. Но в этом случае? Он научился чему-то лучшему. Масего, вероятно, мог бы убить Кэтрин, если бы действительно захотел. Потребовалось бы по меньшей мере два дня подготовки, но это было выполнимо даже с той силой, которую она получила в Аркадии. Однако он не хотел этого делать, и не только потому, что взваливать на себя её бремя было бы ужасно неудобно для его исследований. В ней было что-то такое, что… Это было трудно объяснить. Иногда он сравнивал это с тем, как меньшие небесные сферы вращаются вокруг больших, но это игнорировало некоторые фундаментальные аспекты испытываемого им самим притяжения. Это было тепло, приятно и почти вызывало привыкание — быть частью семьи, окружающей Кэтрин Обретённую. Это пьянящее чувство принадлежности, то, как, когда она говорила, ты верил, что нет ничего, чего ты не мог бы сделать. Подмастерье, как правило, не получал удовольствия от «приключений», но он считал, что его жизнь была бы скудной, если бы он не последовал за Оруженосцем в её походах. И поэтому он больше не задал Лучнице никаких вопросов, потому что ни одному из них не было бы комфортно от того, куда заведёт их этот разговор. Некоторые вещи лучше было не говорить, и, в конце концов, он не был склонен раскрывать слишком многое этой незнакомке. Несмотря на то, что было почти невозможно заставить эту женщину заткнуться, Масего до сих пор почти ничего не знал о ней или о том, на что она способна. Он подумал, что это не случайность. Они поспешили по дороге к Графу. Его ритуал прорицания, приспособленный для заблаговременного обнаружения признаков присутствия фейри, избавлявший от прямого с ними столкновения и их ответной реакции, сказал ему, что патрулей нет ближе, чем на полдня пути. Тем не менее, их сегодняшние действия были равноценны установке маяка для тех, кто их ищет. Чтобы всё получилось, следы нужно убрать, пока их никто не обнаружил. В чём он уже не был уверен. Ни один из них, как оказалось, не был особенно хорош в планировании. Подмастерье обычно позволял Кэтрин и Хакраму выполнять такого рода работу, Лучница же призналась, что её планы обычно не заходили дальше, чем «сражаться с врагом, пока он не умрёт». Он согласился выпить с женщиной только один раз по пути на юг, когда они придумывали свой план подтолкнуть Лето к нападению на Демониста. Они пытались угадать, почему Льес до сих пор не подвергся нападению, когда два города на его флангах уже были захвачены Летом. Масего вспомнил древние, но мощные чары, защищающие город, и вторая Именованная согласилась, что это заставит фейри задуматься. В конце концов, они были исключительно чувствительны к границам. Поэтому Именованным нужно было облегчить Лето атаку на город. К сожалению, ни один из них ничего не знал о военной тактике. Подмастерье, однако, когда-то составил исчерпывающую карту оберегов в стенах Льеса перед одноимённой битвой. Они согласились, что утечка этой информации должна помочь. Итак, он записал все данные на пергаменте, они обнаружили небольшой патруль фейри и передали им. Ну, по крайней мере, попытались. Капитан фейри приказал им немедленно встать на колени и поклясться в верности Королеве Лета или быть уничтоженными, Лучница предложила им альтернативу — выпить вместе, а фейри обиделись на это. Четверть часа спустя у них было пять трупов фейри, которых ей пришлось убить разбитой бутылкой, и они ни на йоту не приблизились к своей цели. Они попытались снова: привлекли еще один небольшой патруль и просто, оставив свиток с информацией на земле, спрятались. Фейри подожгли пергамент и начали прочёсывать окрестности. Спустя ещё пять трупов, они согласились, что дипломатия, похоже, не работает. Необходимы альтернативные варианты. Задаваясь вопросом, что бы сделали отец и инкуб в подобной ситуации, Масего пришёл к выводу, что захватить фейри и записать информацию в их разум, прежде чем выдавать их Двору, было наиболее целесообразным решением. Предложение Лучницы просто вырезать все детали на трупах фейри, он отверг, как вероятно-ошибочное, поскольку не было никакой гарантии, что те просто не сожгут трупы на месте, как это было со свитком. Они устроили засаду на третий патруль, оставив капитана в живых, а Подмастерье достал свои инструменты, чтобы поработать с силами, являвшимися эквивалентом того, что у смертных называлось сознанием. К сожалению, там не хватило места для записи информации. Как сущности, которые не учились, в разуме фейри не было места для чего-то нового, кроме того, что уже было там. Вырезание некоторых ненужных вещей, таких как способность видеть или знание об использовании магии, привело к неподвижным телам с пустыми глазами. Хуже того, очевидно, лишение способности двигаться также мешало им дышать. «Отвратительная конструкция», — жаловался Масего. Лучница предложила им похитить нескольких капитанов и разделить информацию небольшими порциями среди них, но это заняло бы много времени и, чем на больше количество частей предстояло раздробить информацию, тем больше возникал риск неточностей. — Тогда нам нужна рыба покрупнее, — предположила Лучница. — Мы находимся в районе Кэллоу, не имеющем выхода к морю, — резонно заметил Подмастерье. Она назвала его узколобым педантом, он назвал её предельно невежественной, и в конце концов они согласились, что нужен более могущественный фейри. Простое объявление их Имен не годилось, поскольку могло привлечь целую армию. Лучница предложила идею устроить засаду на один патруль, а затем оставаться поблизости, чтобы убивать фейри, которые приходили бы на разведку, пока не появится тот, у кого достаточно высокий титул. Масего не понравился этот план, но он не смог придумать ничего лучшего. Неделю спустя они уже нависали над заключённым графом. Фейри уставился на них, едва приходя в сознание. — Как вы смеете… — начал он, но тут его рот закрылся. Масего отключил от себя структуру заклинания и оставил её активной вне, чтобы заставить существо замолчать. Он был не в настроении для разглагольствований, особенно когда ему предстояла такая деликатная операция. Потянувшись в карманное измерение, которое он создал после восстания, Подмастерье достал кожаный чехол, в котором хранились его инструменты, и небрежно создал силовую панель, чтобы разложить его, как на хирургическом столике. Тихонько напевая, он достал что-то похожее на нож, такой тонкий, что не верилось, что им возможно что-то разрезать. Он посмотрел на фейри и ободряюще похлопал мужчину по плечу. — Не волнуйся, — сказал он. — Первой я вырежу ту часть, которая диктует боль. После этого совсем не должно быть больно. — Когда они не кричат, это не так жутко, — одобрительно заметила Лучница. И Масего приступил к работе.☠
Что ж, их план сработал. Более или менее. Они вдвоём прятались в кустах под оберегом от обнаружения, наблюдая, как воинство Лета распространяется, окружая Льес. Демонист предвидела их приближение, что имело интересные последствия. Либо Сахелиан использовала то же косвенное прорицание, что и он, но более точно, либо она нашла совершенно другой способ. Скорее всего, второе. У Волофа было много секретов в его хранилищах. Тем не менее, они знали, что Демонист было известно о фейри, направляющихся в её сторону, потому что армия, которую она держала на поле боя, отступила за стены и теперь охраняла их. А также Подмастерье отметил действительно впечатляющее количество дьяволов. Должно быть, она использовала Малую Брешь, чтобы собрать так много за короткий срок. Её мастерство в колдовстве продолжало впечатлять. Двое Именованных наблюдали, как воинство Лета растекается по равнине, потому что это было зрелище, на которое стоило посмотреть. Десять тысяч фейри, по его подсчётам. Целые полки фейри в доспехах из слоновой кости стояли прямо, как шомполы, с высоко поднятыми копьями, а среди них рекой развевались на ветру знамёна и вымпелы. Позади них стояли лучники, вооружённые длинными луками из чистого белого дерева, оперение стрел которых не принадлежало ни одному из известных в Творении существ. Ни одного из них нельзя было назвать иначе, как молодым и красивым, пыл войны исходил от них, как дым. Фейри с золотыми и рубиновыми трубами стояли в каждом полку, готовые издать победный клич, который был в сердце каждого Летнего фейри. Тысяча рыцарей в серебристых доспехах сидели верхом на крылатых конях, держа в руках длинные копья и щиты изысканной работы. Они выстраивались в свободный треугольник позади пехоты, их лошади нетерпеливо гарцевали. Дворяне резко выделялись на фоне остальных, красочные фигуры, сделанные из огня, стали и шёлка, которые искривляли воздух от жара, где бы они ни стояли. Не было двух одинаковых комплектов доспехов, каждый из них был шедевром, вид которого заставил бы заплакать смертного мастера. Защитники были не менее примечательными. Солдаты праэс, одетые в отличительные цвета семьи, которой они присягали на своих плащах, охраняли несколько бастионов на стене, их кольчуги были чёрными, словно вороньи перья, как это было принято в Пустошах. Их оружием была острая гоблинская сталь, лучшие клинки Калернии, вложенные в руки мужчин и женщин, обученных с рождения использовать их на службе своему господину. Между ними рядами стояли дьяволы валин-фалме. Высокие, с тёмной кожистой поверхность тела летучих мышей, они носили доспехи с клеймом Волофа: красное и чёрное, изогнутый золотой лев внутри всплеска цвета. У них были копья и топоры из железа — металла, как известно, несущего фейри смерть. Среди всего этого были разбросаны небольшие группы тагреба и сонинке в сшитых на заказ одеждах, вокруг них мерцали панели огней, исписанные рунами. Боевые маги, лучшие из тех, что могла предложить Пустошь. Это была не та армия, которая будет действовать осторожно, даже против силы Лета. Это было воинство, вырванное прямо из старых дней крови и тьмы, когда вся Калерния боялась звука войны Праэс. Это была древняя мечта, но отец Масего научил его чему-то большему, чем увлечься ею. — Я забыла спросить перед отъездом, но действительно ли мы хотим, чтобы Лето победило? — спросила Лучница, жуя сушёное мясо. Масего моргнул, вынырнув из своих мыслей. В то время как он был заворожён, его спутница вовсе не казалась впечатлённой. — Ты отвлеклась во время инструктажа? — удивился он. — Да, — легко призналась она. Подмастерье выругался. — Я так и думал, что именно от тебя этого и следовало ждать, — упрекнул он. — На самом деле это их вина, что они сделали совещание таким скучным, — хмыкнула Лучница. — Они долго говорили о логистике и поездах снабжения, — с горечью согласился Масего. — Я не хочу ничего знать об этом. — Я имею в виду, просто догадываюсь, — задумчиво помялась темноглазая женщина. — Обретённая не хотела бы, чтобы все люди в городе были убиты, верно? — Я думаю, что нет, — рассудил Подмастерье. — Её раздражает, что люди убивают кэллоу, если только это не её рук дело. — Итак, мы не хотим, чтобы Лето победило, — торжествующе отметила Лучница. — Они действительно часто сжигают вещи. И людей. Я не думаю, что они очень хорошо понимают разницу. — Все сжигают людей, это обычный метод казни по всей Калернии, — рассеянно ответил Масего, пытаясь вспомнить что-нибудь о том совещании, кроме монотонного голоса Адъютанта и слишком большого количества выпитого Кэтрин. — Я думаю, мы можем захотеть, чтобы проиграли обе стороны. — Такое бывает? — спросила она озадаченно. Он взглянул на неё. — Ты выиграла все бои, в которых участвовала? — скептически спросил он. — Ну, нет, — сказала Лучница. — Я спарринговала против Леди Рейнджер. Никогда не наносила ей ударов, если она мне не позволяла. Подмастерье опирался на свой обширный военный опыт, который состоял из трёх сражений, где он в основном проводил время, поджигая людей или взрывая их, когда Кэтрин просила. — Я думаю, это похоже на шатрандж, — размышлял он. — Ты знаешь, ближе к концу игры, когда большинство фигур было взято. Мы хотим, чтобы обе стороны потеряли в силе. Лучница взглянул на город и поморщилась. — Я думаю, что мы, возможно, дали Лето слишком большое преимущество, — сказала она. Масего проследил за её взглядом и побледнел. Одна из фейри на крылатом коне подъехала к городским стенам. Залп выпущенных в неё стрел вспыхнул пламенем и рассыпался в прах задолго до того, как она приблизилась, и от этого стало только хуже: поток тепла образовался перед ней и ударил по стенам, начиная плавить камень. Что ж, это был один из способов победить обереги. Их не могла бы сдерживать граница, если бы её не было. — Это плохо, — решила Лучница. Демонист, однако, не дрогнула. Мгновение спустя защита Подмастерья задрожала, когда начался масштабный ритуал. Волн колдовства, исходящих от Льеса, было почти достаточно, чтобы рассеять её, хотя, когда он мельком взглянул на город, то увидел, что это была лишь малая часть имеющегося резерва. Медленно Льес и земля под ним начали вырываться из почвы. «Сколько же потраченной впустую энергии?» —задумался он. По крайней мере, милю вокруг города следовало превратить в пустошь для чего-то такого большого. Демонисту, похоже, удалось сохранить всё это в рамках причитающегося Кетеру, что означало, что здесь имел место, возможно, был самый эффективный ритуальный набор в истории Праэс. Ему не терпелось взглянуть на это, даже когда Льес поднялся в воздух и продолжал подниматься, а из-под него вываливались тонны почвы. Он почти мог видеть саму матрицу, то, что пошло на её активацию. Это было не просто кровавое жертвоприношение, она использовала фейри, чтобы подпитывать его, и всего на мгновение Подмастерье прикоснулся к чему-то большему, чем он сам. Большая истина, всё ещё недоступная его пониманию, тайна в почти религиозном смысле, и хотя он не мог постичь её, простого свидетельства было почти достаточно, чтобы… А потом этот момент исчез. Он дрожал и был взволнован больше, чем когда-либо за последние годы. Он чуть не перешёл в другое Имя, просто взглянув на это. Он был близок к этому. Вдалеке воинство Лета засветилось тысячью ярких цветов, когда их крылья раскрылись. Солдаты и дьяволы на стенах приготовились встретить штурм. — Технически мы выполнили задачу, ради которой нас послали на юг, — сказал Масего. Лучница смотрела на взлетающую армию Лета. — Отступаем? — наконец спросила она. Полосы колдовства наполнили небо звуками, похожими на гром. Когда дьяволы расправили свои крылья, битва началась всерьёз. — Временно, — сказал Подмастерье. — Мы вернёмся.