— Сегодня вечером мы должны поговорить о Кэллоу, этом упрямом кладбище империй. Принцы и принцессы Принципата, теперь мы должны признать эту истину: мы потеряли целое королевство из-за крестьян и бандитов.—
Начало выступления Первой принцессы Элоизы Эквитанской
перед Высшим Собранием на тему вывода войск из оккупированного Кэллоу
— Славься! Три тысячи мечей поднялись в приветствии, обнажённая сталь сверкнула под солнцем. Я читала об этом в тех немногих записях о рыцарских орденах, которые ещё сохранились. Они называли это стальной аллеей. Старая традиция, зародившаяся при Елизавете Олбан, когда Королева Клинков аннексировала почти четвёртую часть того, что сейчас было добыто в результате серии молниеносных кампаний. Её использовали только для чествования правящих королей и королев Кэллоу, и вот теперь им приветствовали меня. Прямота этого неповиновения имперскому уставу тронула, ведь они понятия не имели, что мне только что была предоставлена должность вице-королевы Кэллоу. Я результативно пообщалась с Императрицей, но не знала, что, основав Орден Разбитых Колоколов, оседлала голодного тигра. Теперь или я должна объездить его, или меня стащат вниз и сожрут. Я задавалась вопросом, удавалось ли правителям когда-нибудь по-настоящему контролировать ситуацию. Малисия и Блэк, конечно, производили впечатление таковых, но насколько это было правдой? Чем больше власти я приобретала, тем меньше мне казалось, что я держу бразды правления в своих руках. Брэндон Тэлбот выглядел лучше, чем в прошлый раз, когда я видела его грязным заключённым в подземных тюрьмах Марчфорда. Его тёмная борода была коротко подстрижена, волосы тщательно причёсаны, и теперь он стоял с прямой спиной. Гордо. Мне было нетрудно поверить, что даже такая женщина, как графиня Марчфорд, считала его достойным наследником её титула. Его доспех явно был сделан в Кэллоу — выкован из менее прочной стали, чем та, которую могли изготовить имперские кузницы, но покрыт гимнами Дома Света. Старый, это было легко определить, но недавно отполированный и очень ухоженный. Нельзя было сказать, что всего несколько дней назад его использовали в бою, не говоря уже о том, что бой был против Летнего Двора. Я зашагала по стальной аллее, и он пристроился рядом со мной. — Я слышала, вас есть с чем поздравить, — заметила я. Мужчина наклонил голову. — Я останусь гроссмейстером ордена всего на несколько лет, ваша светлость, — ответил он. — До тех пор, пока не появится более молодой кандидат, способный принять титул. Насколько я поняла, он был избран всеобщим одобрением во многом потому, что был достаточно безумен, чтобы войти в Марчфорд безоружным, когда там заправляла Верес. По моему опыту, такой риск всегда вызывал некоторое уважение у солдат, особенно с учётом тех ставок, на которые он играл. Ещё одно приветствие прозвучало, когда мы миновали конец двух рядов, направляясь к открытому павильону, который был командным шатром Ордена Разбитых Колоколов. Пара высоких знамён развевалась на ветру по бокам, демонстрируя пару потрескавшихся бронзовых колоколов, оправленных в чёрное. — Мы бы подняли и ваше знамя, ваша светлость, но ваш квартирмейстер сообщил нам, что у вас его нет, — сказал он. Я пожалела, что не присутствовала при этом разговоре: Крыса, любящий аристократов как никто другой, пытающийся объяснить высокородному, что у меня, может быть, и есть владение, но я не потрудилась получить ни одного символа, который считался бы приличествующим дворянину. — Так и не удосужилась, — обронила я, входя в павильон. Разбойник насадил козлиный череп на пику и попытался выдать его за мою геральдику, но Хакрам в наказание отправил его на неделю дежурить в уборной. Ах, Адъютант. Он отнёсся к небольшому правосудию, как волк к хромающему ягненку. — Дом Тэлботов распущен, но для вас было бы честью заявить права на наш сигил, — предложил мужчина. Арочный серебряный мост на синем фоне, если я правильно помню. Геральдика была не худшей из возможных — у правителей Хеджеса были овцы, что ошеломило меня, — но это было не моё. — В этом нет необходимости, — вежливо сказала я. На столе не было вина. Верно. Кэллоу обычно не начинали пить раньше наступления вечера, а ещё даже не полдень. Также я не могла не заметить, что хотя рыцари были рассеяны по сельской местности более двух десятилетий, но их стулья были лучше, чем мои. Кроме того, который я позаимствовала у Лета — он был греховно удобным, и я действительно спала в нём лучше, чем в своей собственной кровати. Я заняла место во главе стола, а гроссмейстер Талбот сел справа от меня. Я бросила на стол кожаные футляры и достала лежащие внутри пергаменты, заполненные красивым почерком Айши на нижнем миезане. — Вам официально присвоено звание коммандера Пятнадцатого легиона, гроссмейстер Талбот, — сообщила я. — У вас в подчинении в три раза больше людей, чем обычно у коммандера, но вы не можете претендовать на звание легата, не говоря уже о генерале. — Потому что я кэллоу, — тонко улыбнулся он. — Потому что никогда не учились в Военном Колледже, — поправила я. — Вы ни хрена не знаете о тактике Легионов. Тем не менее, вы всё равно будете считаться членом генерального штаба, так что будете присутствовать на брифингах высокого уровня как командующий нашим кавалерийским контингентом. Айша горько жаловалась на бюрократический кошмар, из-за которого простой коммандер получал такое разрешение, но всё равно подготовила назначение. Я могла бы просто помахать своей печатью и сделать это моей личной властью Оруженосца, но я не хотела злоупотреблять, если меня не вынудят. Верес уже прочитала мне достаточно лекций о том, как далеко мы отклонились от традиционной структуры Легиона, и для остальных генералов было бы лучше, если бы я хотя бы притворилась, что забочусь о соблюдении стандартных процедур. Аристократ прочитал бумаги, затем поднял глаза. — Здесь говорится о том, что мне предоставлено право организовать командную иерархию Ордена по своему усмотрению, — сказал он. — У Империи нет прецедента для такого большого контингента кавалерии, — объяснила я. — Даже в Тринадцатом легионе всего тысяча всадников. Он медленно кивнул. — Рыцарские ордена были ограничены тысячей полноправных рыцарей под руководством дома Фэрфакс, — сказал гроссмейстер Тэлбот. — Одна из причин, по которой было такое большое разнообразие. Меня немного позабавило, что он ходил на цыпочках вокруг причины этого. При династии Албанов орденов было намного больше, но между ними и знатью произошла куча мелких конфликтов, обе стороны утверждали, что другая сторона злоупотребляет своей властью. Торжествующая разрушила всю эту ссору до основания, но, когда она начала всплывать при внуке Элеоноры Фэрфакс, он лишил ордены их крепостных владений и строго ограничил их размер. Десяток мелких орденов были гораздо менее опасны для дворянства, чем три-четыре крупных, и их легче было подчинить командованию короны в случае прихода захватчиков. Традиционно командовал наследный принц или принцесса, традиция, переставая существовать, когда мать Верес разбила атаки Сияющего Принца на Полях Стрегеса прямо перед тем, как гоблин перерезал ему горло. — Знамёна на каждую тысячу, — наконец произнёс Брэндон. — Под моим верховным командованием. В наших рядах всё ещё много оруженосцев, и одного сражения было недостаточно, чтобы закалить их. — Напиши это в положенной уставом форме, — приказала я. — И передай пергаменты штатному трибуну Бишаре до наступления темноты. Она будет их ждать. — Очень талантливая женщина, — одобрительно сказал Тэлбот. В глазах этого человека было выражение, которое мне было знакомо. Что ж, Айша действительно чрезвычайно хорошенькая. Я сомневалась, что её заинтересует кэллоу вдвое старше неё, но то, что он просто смотрит, никому не повредит, если только он будет вести себя прилично. — Можно было бы организовать отряд из пятисот человек в качестве вашей личной охраны, — сказал он, убирая пергаменты. — У меня уже есть свита, — сказала я, приподняв бровь. — Красные щиты с золотой петлей на них видели? Их трудно не заметить. — Висельники, да, — сказал он. — Преступники и праэс. — Я сама тренировала многих из них, — спокойно возразила я. — В пешем строю я бы поставила любого из них против троих ваших. Я сомневаюсь, что на Калернии есть какой-нибудь отряд, который прошёл через более жестокие бои. — Я уверен, что они крутые парни, — сказал гроссмейстер. — Но соперничать с пятью сотнями рыцарей Кэллоу? Я забарабанила пальцами по столу. — Висельники, — я заставила себя сохранять спокойствие, даже когда температура в павильоне резко упала, — это моя свита. Они были моими с тех пор, как я стащила их с виселицы, Талбот. Они пролили за меня кровь. Они умирали за меня. И они останутся со мной до конца или почётной старости. Мне стало неловко от того, как собственнически это прозвучало, и бородатый мужчина промолчал в ответ. Стремясь сменить тему, я прочистила горло: — Ты сказал Адъютанту, что тебе нужно поговорить со мной, — напомнила я. Была причина, по которой не Хакрам вручал ему эти документы, и вовсе не потому, что я жаждала салюта мечами в свою честь. Хотя и не жаловалась, что удостоилась такой чести. — Есть вопросы, которые, как было доведено до моего сведения, вы оставили незаконченными, ваша светлость, — сказал он. — Я понимаю, что мы находимся в состоянии войны, но с ними всё равно нужно спешно разбираться. Я откинулась на спинку стула. — Я слушаю, — разрешила я. — Дом Обретённых, — сказал он и поморщился. — Простите меня, но это сиротское имя. Это не подходит для правящей династии Кэллоу. — Какое забавное совпадение, — протянула я. — Я сирота. — Вы делите это имя с тысячами других людей, — сказал он. — Ваша светлость, вы должны учитывать трудности, которые это вызовет. Принятие царствующего имени — это в порядке вещей. Я снова забарабанила пальцами по столу. Тень моего мнения обо всей этой чуши, должно быть, отразилась на лице, потому что рыцарю пришлось подавить дрожь. — Со вчерашнего вечера я вице-королева Кэллоу с официальной санкции Её Ужасного Величества Малисии, Первой из Её Имени, — сказала я. — Но не королева. Мой преемник на этом посту будет выбран Башней, когда я сочту нужным отказаться от этой должности. Нет необходимости в помпезном династическом имени. — Ваша светлость… — начал он. — Титул останется в руках Кэллоу, — решительно перебила я. — Компромисс был достигнут. Оставим всё как есть. Честно говоря, Тэлбот, ты на самом деле недостаточно квалифицирован, чтобы разбираться в том дерьме, которое творится на такой высоте. Я выжила, имея дело с Верховными Лордами, нанося им удары неоднократно и публично, пока они не стали осторожными. Тебя они проглотят целиком и выплюнут кости. Он, казалось, был немного обижен такой резкостью, но ему придётся с этим смириться. То, что я говорила, было чистейшей правдой. Если бы я посадила этого бедолагу в одну комнату с Акуа Сахелиан, не прошло бы и четверти колокола, как он оказался бы её марионеткой на крепких ниточках. — Возможно ваш род будет вечно править Марчфордом, — сказал он. — Имя имеет значение, ваша светлость. Я потёрла переносицу. — Я стала Именованной будучи Кэтрин Обретённой, — сказала я категорично. — И я умру с этим именем. — Должны быть записи о ваших биологических родителях, — отчаянно пытался он. — Имя деорайт не будет так хорошо воспринято, но это хоть что-то. — Насколько я понимаю, тот, кто наиболее близко соответствует понятию моего отца, сейчас убивает дураков на юге, — холодно сообщила я. — И у него нет фамилии. Урождённый фермер. Что касается людей, которые родили меня, то они чужие. Я им ничего не должна и ничего у них не возьму. Мужчина прикусил язык, но было ясно, что он хотел поспорить. — Я не дворянка, Талбот, — подытожила я. — Как правило, они мне не очень нравятся. Ни в коем случае не хочу обидеть тебя. Я проливала кровь за каждый дюйм власти, который у меня есть, и мысль о том, что кто-то просто… унаследует её, стала мне отвратительна. В Кэллоу не будет восстановления власти высокородных. — Вы будете править, ваша светлость, — сказал он. — Вы должны понимать, что необходимо принять определённые меры, чтобы укрепить вашу легитимность. Я пристально вгляделась в него и прочла в нём глубокую нерешительность. — О боги, — осенило меня. — Ты хочешь, чтобы я вышла замуж. — У барона Хеджеса есть сын вашего возраста, — настаивал он. — Все ветви дома Фэрфакс были уничтожены после Завоевания, но есть остатки других древних линий. Герцогиня Кеган — первая из оставшихся Кэллоу-аристократок, и прямой брачный союз с Домом Ярсмай через двоюродного брата принёс бы большие выгоды. — Надеюсь, ты не серьёзно, — сказала я, слегка испугавшись. — Возможно, вы предпочитаете общество женщин? — деликатно поинтересовался он. — Есть определённые чудеса, известные Дому Света, которые могли бы сделать такое соглашение осуществимым. — Проблема не в этом, — слабо отмахнулась я. — У меня есть… Я никого не ищу, Тэлбот. — Я слышал, что вы водите компанию с дуни, — намекнул он. — Вы не были бы первым правителем Кэллоу, которая имеет любовника, если вы простите мою грубость. Безжалостные Боги. Мне было восемнадцать, так что я предполагала, что в глазах оставшихся дворян я была хорошей добычей на рынке брачных союзов. Кэллоу женились намного позже, чем Праэс, поскольку, в отличие от жителей Пустоши, у нас не было родословных, но дворяне, как правило, опережали события в этом отношении. — Этого не произойдет, — категорично рявкнула я. — И этот разговор окончен. В ближайшее время я не собиралась обзаводиться ни мужем, ни ребёнком, чего бы ни хотели люди. Честно говоря, я не была уверена, что хочу когда-нибудь иметь детей, но даже если бы я приняла такое решение, это было бы не для того, чтобы умаслить каких-то грёбаных аристократов. Было много вещей, о которых я была готова торговаться, но не о том, с кем мне делить постель. Губы Брэндона Тэлбота сжались, но спорить он не стал. — Ладно, я займусь геральдикой, — вздохнула я, бросая ему кость и поднимаясь на ноги. — Отнеси документы Айше, гроссмейстер. Мы ещё поговорим на собрании персонала. Хотелось как можно быстрее выбраться из этого павильона.☠
Я решила провести эту встречу под звёздами, так как в последнее время чувствовала себя наиболее комфортно ночью. Костёр потрескивал, языки пламени поднимались высоко и время от времени лизали ветви высокого дуба, который наблюдал за нашим маленьким тихим уголком Творения. Масего наложил несколько сложных на вид плетений, когда прибыл, даже не потрудившись произнести заклинание. Очевидно, его новое Имя имело некоторые преимущества. Я взяла паузу, чтобы всё улеглось. Это был первый раз, когда мы все пятеро оказались в одном месте, по крайней мере, в Творении. Лучница сидела на широкой ветке над нами, потому что она никогда не упускала случая посмотреть на всех остальных буквально сверху вниз, и ножом вырезала из тёмного дерева нечто похожее на сферу. Её охристая кожа ночью казалась ещё темнее, и, хотя она сменила свой длинный плащ и серебряную кольчугу на шерстяную коричневую тунику и брюки, она сохранила тёмно-зелеёный шарф, которым обычно прикрывала нижнюю часть лица. Поскольку по натуре Лучница всегда была надоедливым вредителем, она специально бросала древесные стружки на голову Масего, пока ему не надоело просить её остановиться и он поставил над головой полупрозрачную колдовскую панель. Сам Иерофант выглядел… странным. Знакомым, но всё же другим. На его стеклянных глазах была повязка из чёрной ткани, но иногда сквозь неё можно было разглядеть блики красного и жёлтого света. Его волосы всё так же оставались длинными и заплетёнными в косу, но блестящие безделушки, которые он когда-то носил, были заменены тусклыми железными прутьями с вырезанными на них рунами. Его обычно яркая одежда была заменена чёрной туникой, которая делала его похожим на пухлую ворону, когда он сидел, но на самом деле придавала ему весомость, когда он был на ногах. Сапоги легионерского образца были забавным завершающим штрихом в ансамбле, учитывая их изношенность. Его пальцы продолжали подёргиваться, как будто он пытался дотянуться до чего-то, чего никто другой не мог видеть. Хакрам сидел рядом с ним, его тяжёлая броня превратилась в нечто совершенно иное из-за разрушительных сражений, через которые мы прошли. Сталь гоблинов потемнела от Летнего пламени, искривилась от жара, рождённого не в Творении, и, хотя внутренняя набивка под металлом вполне сохранилась, внешний вид напомнил мне ступени, ведущие в Башню — обсидиан, искривлённый колдовством, превращённый в силуэты плачущих мужчин и женщин, на которые нужно наступить, чтобы подняться. Адъютант прошёл через горнило огня и благодаря этому стал сильнее. Его Имя пульсировало в моих чувствах ровно, твёрдо и в то же время странно безмятежно. Его костяная рука была устрашающе неподвижна, от неё несло тёмным колдовством, закреплённым в самом его Имени. Его глаза были тёмными и неподвижными, как гладь пруда, клыки поблёскивали в свете костра, всё ещё окровавленные после ужина. Вор уселась напротив меня у костра. Я никогда раньше не была в её присутствии достаточно долго, чтобы заметить, что она держалась не как простолюдинка. В приюте у меня были уроки этикета, и я узнала в ней эти черты: она держала запястья прямо, а спину — как бы опираясь на спинку стула. Её кожаная одежда была свободной, но я могла сказать, что у нас схожие формы тела. Она была выше меня, — наверное, это было божественное повеление, чтобы все, кроме гоблинов, были выше меня, — но не так сильно, как другие. Тёмные волосы и живые серо-голубые глаза. Бледные пальцы возились с разделочным ножом, который явно был сапёрным: у неё подвижные пальцы и привычка подбирать безделушки. Должно быть, это было частью её Имени, потому что казалось слишком навязчивым для простой привычки. Пятеро Именованных сидели вокруг костра. Я знала, что это было немаловажно. Даже больше теперь, когда Рейнджер подбросила нам имя, превратив проклятие Королевы Лета в нечто большее. Горести — назвала она нас. Тогда это было похоже на поворотную точку, да и сейчас тоже, на начало чего-то большего. Мне было почти страшно узнать, что же это будет. Хакрам бросил в Лучницу бурдюк с вином, чего было достаточно, чтобы ненадолго отвлечь её от мелкой мести Масего. Я восприняла это как сигнал к началу. — Итак, во время нашей первой совместной прогулки мы лишили Лето того, что, по-видимому, является его буквальным солнцем, прежде чем захватить принцессу, — напомнила я. — Я не из тех, кто верит в предзнаменования, но мне кажется, что это хорошая нота для начала. — Ложь и насилие, — подбодрила Лучница, роняя бурдюк с вином на плетение Масего. Маг Сонинке схватил его, сделал глоток и закашлялся, когда вино попало не в то горло. Очевидно, новое Имя не дало никаких преимуществ, чтобы он мог лучше справляться с выпивкой. Приятно это знать. Я почувствовала, как Вор посмотрела на меня, приподняв бровь на то, что сказала Лучница. — Лучница — вредная девка, и всё, что она говорит о девизах, не заслуживает доверия, — заявила я. — Что ж, это всё же лучше, чем угрюмая, — задумчиво произнесла Именованная, о которой шла речь. На мгновение воцарилась тишина. — Я ожидала чего-то более… профессионального, — наконец сказала Вор. Я вскинула бровь. — Неужели Одинокий Мечник управлял командой дилетантов? — спросила я с искренним любопытством. — Нет, — признала героиня, — но ваша группа постоянно была на шаг впереди нас. Я всегда думала, что с вашей стороны это будет довольно по-деловому. — Ты думала, мы были на шаг впереди? — прохрипел Масего, вытирая рот. Хакрам фыркнул. — Мы переходили от одной катастрофы к другой, пытаясь предотвратить распространение пожаров, — сказал орк, и в его голосе звучало веселье. — Добавлю, что в основном это были пожары не нашего производства. — Я не так давно в команде, — донеслось от Лучницы, — но они не показались мне перегруженными планами. — Это заходит слишком далеко, — вмешалась я, слегка обиженная. — Мы попали в Скейд, написав на клочке пергамента, что мы можем, Кэтрин, — указала она. — Не поймите меня неправильно, я согласна с тем, что мы должны действовать по принципу «это настолько глупо, что они никогда не поймут, как это произошло». Но искусными интриганами мы не являемся. — В Саммерхолме вы нас полностью раскусили, — нахмурилась Вор. — Мы поняли, что происходит, только после того, как город был охвачен огнём, — сказал Масего. — И после этого в этом обвинили нас, — добавил Хакрам. — В Льесе всё развивалось в соответствии с вашим планом, — попыталась Вор. — Возможно. Хотя её действительно убили, — признался Адъютант. Взгляд Лучницы метнулся ко мне. — Подожди, ты умерла? Ты была нежитью всё это время? — спросила она. — Ты не выглядишь мёртвой. — Воскресла, — отмахнулась я. Она ещё больше растерялась. — Ты злодейка, Кэт, — напомнила она. — Это не совсем по вашей части. — Да, Хашмаллим тоже были не очень довольны этим, — проворчала я. — Они закатили грёбаную истерику. — Так вот как это произошло? — нахмурилась Вор. — Мне было интересно. Ты уговорила Хор вдохнуть в тебя вторую жизнь? — Уговорила — не самое удачное слово, — размышляла я. — Точнее передаст суть дела термин «запугала», — услужливо внёс свой вклад Иерофант. — Ты запугала, — медленно произнесла Вор, — весь Хор Раскаяния. Для воскрешения злодейки, активно пытающейся противостоять им. — Даже Владычица Озера не связывается с ангелами, — одобрительно сообщила Лучница. — Это действительно впечатляет. — Не впутывай в это Рейнджер, — проворчала я. — Она была в шаге от того, чтобы перерезать мне горло в тот единственный раз, когда мы встретились. — О, она всегда такая, — отмахнулась другая женщина. — Не принимай это близко к сердцу. Однажды она выбросила Звонкого из окна за то, что он приставал к торговке вместо того, чтобы отрабатывать стойки. — Тогда я рада, что он был небрежен, — призналась я. — Охотника и так было достаточно трудно побороть. Вор моргнула, затем посмотрела на женщину на ветке. — Я забыла, — сказала она. — Ты ведь тоже подмастерье Рейнджер. Ты, должно быть, хорошо его знала. — Он был рядом всего несколько лет, прежде чем присоединиться к вашему маленькому восстанию, — пожала плечами Лучница. — Из пяти подмастерьев Леди он всегда был лишним. Не удивлена, что он сбежал, хотя это всё равно было чудовищно глупо. — Он был, — начала Вор, подыскивая дипломатичное слово, — другим. — Полуголым, — подсказала я. — Полуголый — это тот термин, который ты ищешь. — Я никогда не возражала против зрелищ, Кэтрин, — ухмыльнулась Лучница. — У этого человека было тело, на которое стоило посмотреть. А колокольчики, а татуировки? Боги, это было так, как будто он пытался испортить свою внешность. — Татуировки не были традицией Убежища? — спросила Вор, выглядя удивлённой. — Он это сказал? — фыркнула Лучница. — Нет, это не так. Масего вежливо откашлялся. — Этот разговор одновременно сбивает меня с толку и ужасно утомляет, — сообщил он нам. — Я полагаю, ты обращалась к нам, Кэтрин? — Хорошо, — начала я и немедленно передала полномочия. — Хакрам? Высокий орк выпрямился, отложив в сторону бурдюк с вином, который всё это время держал в руках. Вор немного оттаяла, когда мы разговаривали, но её настороженность вернулась, когда она повернулась к нему. Там была какая-то история, догадалась я. Адъютант, должно быть, в какой-то момент провёл с ней одну из своих коротких бесед. Я доверяла ему, поэтому не стала бы вмешиваться, но у меня было бы несколько вопросов к моему заместителю. — В настоящее время у нас есть две угрозы, с которыми необходимо бороться, — сказал Хакрам. — Первая — Летний Двор и его королева. Вторая — Акуа Сахелиан, в последнее время Демонист. — Злодейка, которая выпустила дьяволов на Льес, — сказала Вор, её глаза стали холодными. — Она самая, — подтвердила я. — И поверь мне, дьяволы — это одна из самых безобидных вещей, которые она использовала против нас. Я слышала, ты сама была в городе. Ты видела, что она задумала? — Какой-то ритуал, — сказала тощая кэллоу. — Это касается Деорайт, которые являются частью Дозора, и это всё, что я знаю. Я взглянула на Масего, который каким-то образом понял, о чём идет речь. — Хотя я сам не проводил подобных экспериментов, я читал записи моего отца о Дозоре, — пояснил маг. — Они связаны с божеством неизвестной природы и получают свои сверхъестественные способности, связывая себя с ним посредством ритуалов, которые они называют Клятвами. — Наше лучшее предположение на данный момент состоит в том, что Демонист пытается добраться до божества через них? — спросила я. — Учитывая огромный размер плетения, которое она создала в городе, — сказал Масего, — ей понадобится, по крайней мере, младший бог, чтобы наделить узор силой. Масштаб эффекта может быть сравним с масштабом создания Царства Мёртвых. — А ещё Льес летает, — добавил Хакрам, — что затруднит штурм. Кроме того, текущее местоположение города остаётся загадкой. Я встретилась взглядом с Вором. — Я попрошу своих людей разобраться с этим, — сказала она. Я молча кивнула. — Как бы я ни не хотела откладывать дело с Акуа, давая ей отсрочку, на данный момент она не самая серьёзная угроза, — сказала я. — Лето жаждет крови, и его Королева перейдёт в Творение примерно через месяц. Наши возможности против неё не вдохновляют. Масего? Темнокожий маг тонко улыбнулся. — Потратив, как минимум, три дня подготовки, я смогу купить нам лишь четверть колокола, прежде чем она прорвётся через мои чары и убьёт каждого из нас, — сказал он. — Это обнадёживает, — резко сказала Вор. — Не очень хорошо, я признаю, но у нас есть ещё две карты на руках, — сказала я. — Первое — у нас есть Принцесса Полудня, которая ей действительно нужна, если она не хочет, чтобы Зима добралась до неё после того, как мы все умрём. И у нас есть солнце, благодаря твоей клептомании. Вор выглядела слегка удивлённой, но ничего не ответила. — Итак, — улыбнулась я. — У нас впереди целая ночь, и я сильно сомневаюсь, что вино было приобретено законно. Давайте посмотрим, сможем ли мы придумать что-нибудь, чтобы избежать ужасной-ужасной смерти. Начнём обсуждение.