Совершенна

      — На самом деле, я никогда...       Лицо Бетани пылало и от смущения, и от выпитой полбутылки вина. Все, кто был за столом, уставились на нее, но девушка взмахнула бокалом и закончила:       — Так что у меня нет истории. Пусть рассказывает кто-нибудь другой.       Огрен немедленно начал ужасающий рассказ про женщину и нашествие нагов в спальню, но Натаниэль не стал слушать. Он потянулся через стол и коснулся руки Бетани.       — Эй, — мягко сказал он.       Она покраснела еще сильнее, но позволила взять себя за руку и поднять из-за стола.       — Прости, — сказала она. — Я должна была что-нибудь рассказать....       — Я бы послушал, — признался он.       Они отошли в тихий угол таверны. Когда они остановились, Бетани смотрела себе под ноги. Натаниэль приподнял ее подбородок и обхватил лицо руками.       — Все в порядке. Даю слово.       — Ничего не в порядке. Я просто... напугана.       — Что тебя пугает?       — Все, — она встретилась с ним взглядом. — Что я буду недостаточно хороша. Для тебя.       Он наклонился и поцеловал девушку в кончик носа.       — Что бы ты ни делала, ты всегда будешь куда лучше, чем «достаточно хороша».       Наградой ему стала слабая улыбка. Бетани обвила его шею руками и прижалась губами к губам. Натаниэль закрыл глаза, наслаждаясь теплом мягкого, гибкого тела, прижимающегося к нему, тихим беспомощным стоном, прозвучавшим, когда он прикусил ее нижнюю губу прежде, чем отстраниться. Она покачнулась, когда он отпустил ее. Он ухмыльнулся.       — Кажется, тебе на сегодня хватит.       — Да. Комната слегка кружится.       Он отвел Бетани обратно в трактир и оставил в комнате, которую она делила с Сигрун. Позже, уже лежа в постели, Натаниэлю пришлось взять себя в руки и не думать о вкусе ее губ. Это удалось не сразу. Сейчас было намного хуже, чем раньше, в те месяцы, когда он молча наблюдал за ней, не будучи уверен, что девушка примет его ухаживания. Однако Натаниэль был терпеливым человеком. Пришлось таким стать.       Несколько дней спустя Бетани нашла его, когда Натаниэль сидел в прохладной тишине оружейной Башни, перетягивая лук. Она села на пол рядом, прислонившись спиной к стене.       — Можно тебя кое о чем спросить?       — Всегда пожалуйста.       Она поколебалась.       — Сколько... — она наморщила нос и отвела взгляд. — Сколько... женщин у тебя было? Ты знаешь?       Натаниэль улыбнулся, коснулся руки, легонько проведя пальцем по коже.       — Не так много, чтобы нельзя было сосчитать, уверяю тебя.       Она снова посмотрела на него.       — В самом деле?       — В самом деле. — Он немного подумал. — Дюжина, — предположил он. — Или пятнадцать.       — Гм. Я просто подумала... раз ты старше меня...       — Знаешь, далеко не все мужчины ходят в бордель еженощно.       Бетани фыркнула.       — Наверное, я слишком много времени провела, сопровождая брата в «Цветущую розу» и обратно.       — Может быть. Не буду утверждать, что не пользовался пару раз услугами «Розы», когда жил там.       — Я тоже чуть было не попробовала.       Когда Натаниэль поднял бровь, она хихикнула.       — Я совершила ошибку, сказав Изабелле, что девственница. Она предложила оплатить ночь в «Розе». Бывали вечера, когда я чувствовала себя почти достаточно одинокой, чтобы принять ее предложение.       Натаниэль положил лук, притянул девушку ближе, обняв за талию. Бетани положила голову ему на плечо.       — Мой первый раз был с одной женщиной в Амарантайне, — сказал он. — Там не было борделя, но всегда были люди, готовые получить монету за услуги. Меня познакомил с ней один из солдат отца. Это было... неловко. И заняло не слишком много времени.       — Почему?       Натаниэль рассмеялся и поцеловал ее в макушку.       — Потому что мальчики-подростки обычно настолько отчаялись, что готовы взорваться от одного прикосновения женщины.       — О.       Когда Натаниэль опустил взгляд, то увидел румянец, окрасивший ее щеки Он не удержался, чтобы не добавить:       — Знаешь, я почти боюсь, что то же самое случится, когда ты впервые прикоснешься ко мне.       Бетани посмотрела на него и попыталась нахмуриться, но уголки ее рта оказались слишком высоко, чтобы это получилось.       — Такого не случится, — проворчала она. — Ты просто хочешь, чтобы я чувствовала себя лучше.       Он посмотрел вниз на выпуклую грудь под вырезом повседневного платья, которое она носила в Башне, как та опускалась и поднималась в такт дыханию и ощутил напряжение в паху.       — Нет, — сказал он мягко. — Я просто хочу тебя.       Бетани развернулась в его объятьях, привстала на колени и положила руку на грудь, заглядывая в лицо. В следующий миг она наклонилась и потерлась о щетину на его подбородке. Натаниэль потянул ее за талию и усадил на колени. Она поерзала. оказавшись верхом на его ноге — обнажилось слишком много молочно-белой кожи чересчур близко к паху Натаниэля. Он подавил стон и обнял ее за талию чтобы избежать искушения пройтись пальцами по внутренней части ее бедер, двинул ногой, пытаясь устроиться поудобнее, но от этого движения бедро коснулось тепла между ее ног. Она всхлипнула, и жар разлился у него по телу.       — Ох, — сказала она, вцепившись в рубашку Натаниэля. — Ох.       У него мелькнула мысль сорвать с обоих нижнее белье и насадить ее на себя прямо здесь, на грязном полу. Пришлось прижаться лицом к изгибу ее шеи и дышать, чтобы успокоиться.       — Бетани, — прошептал он ей в шею.       За дверью что-то грохнуло об пол — уронили набор доспехов, понял он по звуку — и Бетани вскочила на ноги. Натаниэль поднялся куда медленнее, пытаясь не обращать внимания на физический дискомфорт, но через миг сдался и поправил штаны, чтобы было больше места. Он поднял взгляд и увидел, что девушка пристально смотрит на него.       — Прости, — сказала она.       — Не за что, — ответил он.       Да, ему было тесно в штанах, но туман желания, которые еще не совсем исчез из ее взгляда, заставил Натаниэля ощутить, что он готов в одиночку сразиться с целой ордой порождений тьмы, лишь бы она согласилась прийти к нему в постель и остаться на неделю. Он глубоко вздохнул.       — Нам пора, — неохотно сказал Натаниэль. — Скоро встреча с командором.       — Да. Верно.       Бетани одернула юбку. Потом посмотрела на него и застенчиво улыбнулась. В груди у него что-то сжалось. Натаниэль ухмыльнулся и легко стукнул пальцем ей по носу. В ответ она показала язык.       — Ты плохо на меня влияешь — поддразнила она.       — Что, соблазняю тебя распутными мыслями?       — Мммм, — Бетани быстро поцеловала его. — Именно.       Натаниэль широко улыбался, когда она выходила из комнаты. Идя следом, он старался не смотреть на покачивающиеся бедра, но, в самом деле, кто мог бы его за это упрекнуть?       Позже вечером, вернувшись в свою комнату он обнаружил Бетани, сидящую на краю постели. Ее ноги свешивались с края, босые ступни нервно описывали круги в воздухе. Она подняла взгляд на звук двери.       — Привет.       — Привет, — он подошел к постели. — Бетани...       Она взяла его за руку и начала забираться глубже в кровать. Натаниэль позволил притянуть себя, пока колени не уперлись в край матраца. Он взобрался и лег рядом. Она повернулась лицом.       — Ты не против? — спросила она. — Что я не знаю что делать?       — Вовсе нет, — честно ответил он, проводя пальцем по ее щеке. — На самом деле я достаточно эгоистичен, чтобы радоваться, что не придется представлять, как какой-то другой мужчина прикасался к тебе так, как хочу я.       Она улыбнулась. Натаниэль видел, что она слегка дрожит.       — Тогда прикоснись ко мне, — прошептала она. — Пожалуйста, Натаниэль.       Каждый раз, когда он целовал Бетани раньше — наверное, с полдюжины раз — он сдерживался, подстраиваясь под ее робость. Теперь он расслабился: притянул ее к себе и погрузил язык в рот долгими, ленивыми движениями. Она ответила, заменяя недостаток практики пылом: он не променял бы тихие звуки, которые она издавала, когда он посасывал ее нижнюю губу, на страстные стоны самой опытной женщины Ферелдена. Натаниэль раздвинул ее колени, она в ответ обвила ногами его талию. Бетани потянула тесьму, что связывала его волосы. Когда они упали ей на лицо, она хихикнула ему в рот.       — Щекотно, — прошептала она.       Натаниэль улыбнулся, медленно отстранившись. Он не стал целовать белую кожу шеи и ключицы — пока нет, как бы ни хотелось попробовать — но позволил волосам скользить, пока не добрался до выреза платья, щекоча кожу и наслаждаясь тихим смехом. Быстро и нежно поцеловал ложбинку между грудей — наградой стали дрожь и выгнутая спина — скользнул пальцем в вырез.       — Сядь, милая, — сказал он. — Позволь мне это снять.       Она подчинилась, извиваясь, пока он не вытащил из-под нее юбку и не стянул все платье через голову. Натаниэль не сознавал, что выше талии на ней больше ничего не было. пока не увидел грудь, освободившуюся от ткани. Он отбросил платье в сторону и на мгновение задержал взгляд. Бетани инстинктивно попыталась прикрыться, но опустила руки. Однако она отвела взгляд, пока он не придвинулся ближе. Соски мягко коснулись ткани его рубашки. Она резко вдохнула.       — Чувствительные? — спросил Натаниэль.       Она кивнула.       — Ложись, — велел он. — Я собираюсь вкушать тебя, как воображал неделями.       Бетани зарделась, румянец спустился до груди. Он засмеялся и опустил ее обратно на кровать.       — Не хочешь, чтобы я рассказывал такие вещи? Если тебе неловко — не буду.       — Нет. — Она ахнула, когда он наклонился и взял сосок в рот. — Расскажи, — сказала она и голос сорвался. — Расскажи мне все.       Он занялся ее грудью.       — Я знал, что окажешься такой вкусной, — прошептал он перед тем, как обвести языком затвердевший сосок.       Она застонала было, но проглотила этот звук. Натаниэль поднял голову, посмотрел на нее, перекатывая сосок в пальцах.       — Это так здорово звучит. Я хочу тебя слышать. Пожалуйста.       Она приподнялась на локте. другой рукой потянула его рубашку.       — Не мог бы ты... — она прикусила губу и продолжила почти шепотом. — Снять это? Я хочу чувствовать твою кожу.       Натаниэль улыбнулся и сел. Пока он расстегивал пуговицы, она потянулась и провела ладонью по обнажившейся полоске кожи. Когда рубашка улетела на пол, Бетани положила ладони ему на живот, легким касанием спустилась к поясу брюк. Член подпрыгнул, она заметила это движение, и рука потянулась именно туда, где Натаниэль больше всего хотел бы ее прикосновений.       — Мне... — она подняла взгляд, спросила еле слышно — Можно?       Да, кричало все его тело. Однако он легко перехватил ее запястье.       — Если ты коснешься меня сейчас, — сказал Натаниэль неожиданно севшим голосом. — Все это закончится слишком быстро.       Бетани улыбнулась.       — Я так на тебя действую?       — Да. Все время.       — Ох.       Она села и обвила его руками. Пальцы выводили узоры по мышцам спины.       — Можно я скажу тебе кое-что? — спросила она, глядя ему в грудь.       — Конечно.       Бетани глубоко вздохнула. Взгляд метнулся к лицу и снова опустился.       — Я трогала себя, — быстро произнесла она. — В постели. Думая о тебе. Натаниэлю показалось, что его самообладание вот-вот иссякнет. Он положил руку ей на бедро, большой палец оказался в опасной близости от теплой сердцевины. Она вздрогнула.       — Там, внизу? — прошептал он, коснувшись губами виска. — Между ног?       — Да, — шумно выдохнула она.       Его рука двинулась вверх по бедру. Она изогнулась.       — Хочешь, чтобы прикасался к тебе вот так?       — Ох. Ох, да.       Он подтолкнул ее, укладывая на спину, потянулся и быстро, почти целомудренно поцеловал в губы.       — Покажи, — сказал он.       — Что?       Он легонько потянул ее за белье.       — Покажи, как ты касаешься себя, чтобы было хорошо.       Глаза Бетани расширились, словно блюдца.       — В самом деле? Ты хочешь, чтобы я...       — Создатель, да. — Натаниэль почти не узнал собственный голос, так хрипло он прозвучал. — Покажи, чтобы я мог доставить тебе удовольствие.       Она снова задрожала, но позволила стянуть с бедер гладкий хлопок. Ее пальцы прошлись по темным кудрям там, где соединялись бедра, и Натаниэль судорожно сглотнул. Он мягко развел ее ноги, пока она не открылась вся, теплая и влажная. Она вся напряглась, нерешительно коснувшись бугорка между ног, и Натаниэль еле слышно выругался. Он хотел, чтобы она перестала волноваться прежде, чем дотронется до нее, но вид и запах смели остатки контроля.       — Бетани, — рыкнул он. — Сейчас я буду трогать тебя.       Он не дал времени ответить, скользнул пальцем между складок, раздвигая их, медленно обводя бугорок. Высокий звук, нечто между вздохом и всхлипом, стал ему наградой. Через несколько минут Натаниэль вытянулся рядом, продолжая двигать рукой между ног и покрывая легкими поцелуями шею и линию челюсти. Она зажмурилась, и он поцеловал в уголок глаза.       — Посмотри на меня, — попросил он. — Бетани, посмотри на меня. Я хочу тебя видеть.       Ее веки дрогнули. Когда она смогла встретиться с ним взглядом, Натаниэль перестал тереть и скользнул одним пальцем внутрь. Она судорожно вздохнула и выгнула спину.       — Натаниэль!       — Так хорошо? — Он стал двигать пальцем в том же темпе, что и раньше. Когда он согнул его, Бетани захныкала. — Скажи.       — Да, — выдохнула она. — Непривычно, но... о, да. Еще.       Он наблюдал за ее лицом еще несколько минут, пока она не задрожала именно так, как он ждал. Она выкрикнула его имя, достигнув пика. Это звучало лучше, чем когда-либо можно было себе представить, даже в самых любимых фантазиях.       Отдышавшись, она повернулась лицом к Натаниэлю.       — Ух ты, — сказала она тихо засмеявшись. — Никогда не думала....       — Никогда не думала что?       — Что это будет так...       — А как это было?       — Чудесно. Немного неловко.       Он нахмурился, лаская ее бедро.       — Почему?       — Мне казалось, я издаю нелепые звуки.       Натаниэль улыбнулся, скользнул рукой по бедру, пока не коснулся мягкого, прекрасного зада. Сжал его легонько, девушка пискнула.       — Вся суть именно в нелепых звуках, любовь моя, — сказал он.       — Ну, ты-то их не издавал, — заметила она.       — Дай мне время. — Он потянулся и расстегнул штаны.       Бетани приподнялась на локте и смотрела, как он стягивает брюки. Он наблюдал за ее лицом. Как только Натаниэль остался обнаженным, ее взгляд переместился к члену. Он улыбнулся про себя и сел, оперевшись спиной о спинку кровати. Она потянулась следом, и он подхватил ее за талию, помогая оседлать его ноги. Бетани посмотрела на него.       — Почему ты не хотел, чтобы я коснулась тебя раньше? — спросила она.       — Потому что я хотел, чтобы сперва получила удовольствие ты.       — Почему?       — Потому что...       Она просунула руку между ними и осторожно обхватила пальцами член. Натаниэль со свистом выдохнул сквозь зубы.       — Потому что, — начал он снова. — Женщина может достичь удовольствия много раз. Мы, мужчины, устроены немного по-другому — когда все кончается, обычно это кончается на всю ночь.       Она попыталась двинуть рукой вверх и вниз, и он вздрогнул, разрываясь между болью и наибольшим удовольствием за последние годы. Мягко потянул ее за запястье.       — Дай руку, милая.       Бетани широко распахнула глаза, когда он поднес ее руку ко рту и лизнул линии на ладони.       — Так будет лучше, — объяснил он.       Она потянулась вниз и обхватила влажной ладонью. В этот раз рука скользила вверх и вниз гораздо легче и Натаниэль застонал. На ее пальцах были легкие мозоли — от посоха, наверное, и когда она, исследуя, пробежалась вверх и вниз по нижней стороне члена, он откинул голову к стене и выпалил:       — Андрасте милосердная, Бетани, как я хотел твоих прикосновений.       Через некоторое время она остановилась. Натаниэль посмотрел на нее и встретил серьезный взгляд.       — Я хочу, чтобы ты был внутри меня, — мягко сказала Бетани. — Это ничего? Он не смог удержаться от смеха.       — Иди сюда, милая. Словами не передать, как я хочу оказаться в тебе прямо сейчас.       Когда Бетани приподнялась, чтобы оседлать его бедра, он обхватил ее за талию.       — Может быть больно, — предупредил он. — Говорят, в первый раз обычно так и бывает.       Она кивнула.       — Знаю. Я готова.       Через несколько мгновений он скользнул в нее самым кончиком. Она выдохнула и медленно — так медленно, что Натаниэлю пришлось изо всех сил вжаться бедрами в кровать, чтобы не ускорить процесс — опустилась. Он на миг ощутил препятствие, но в эту секунду Бетани прикусила губу и прижалась так, что он оказался внутри целиком. Когда она ахнула, Натаниэль притянул ее ближе и легко поцеловал.       — Как хорошо, — прошептал он ей в губы. — Как же хорошо.       — Помоги, — сказала она, неловко ерзая. — Что мне делать?       — Двигайся. Вот так.       Он подтолкнул ее бедра, пока она не отодвинулась так, что внутри остался только кончик, и тут же резко подался вперед, снова погрузившись целиком. Она вцепилась ногтями ему в плечи.       — Как тебе это?       — Необычно. Очень необычно.       В этот раз она поднялась и опустилась без его подсказки. Она наклонила бедра вперед при следующем толчке и ее вздох прозвучал менее болезненно.       — Ох. Так-то лучше. Да.       Натаниэль начал двигаться, подсказывая ритм, который заставлял ее едва слышно стонать с каждым толчком. Она была такой узкой, такой жаркой. такой потрясающей... словно искры пробегали у него под кожей, и он изо всех сил пытаться сосредоточиться на выражении ее лица.       — Бетани. Ты...       Она изменила угол, совсем немного, и то, о чем он собирался спросить, превратилось в долгий, низкий стон.       — О, мне это нравится, — неуверенно сказала она. — Этот звук. Давай еще.       — Быстрее, — только и смог пробормотать он. — Создатель пресвятой, Бетани, быстрее.       Она ускорила ритм, Натаниэль беспомощно повис на ней, уткнувшись лицом в шею и беспорядочно двигая бедрами. Слова, которые он хотел сказал, превращались в беспорядочную череду рваных стонов и мычания. Наконец, он не мог больше сдерживаться и с криком излился.       Бетани обнимала его, пока он содрогался. Когда он затих, медленно отстранилась и рухнула на кровать. Натаниэль опустился рядом и привлек к груди. Она уткнулась в него лицом.       — М-м-м, — простонала она.       — Все хорошо? — спросил он, когда разум наконец, смог снова подбирать слова.       — М-м-м, — снова сказала Бетани, потом подняла голову и посмотрела на него. — Я... будто растянута. Необычно. Не плохо, но необычно.       — Больно?       Она немного подумала.       — Может быть, чуть-чуть. Может, будет больнее чуть позже. Прямо сейчас мне кажется, будто у меня под кожей гудят цепные молнии— везде. И не могу сосредоточиться ни на одном другом ощущении.       Натаниэль притянул ее к себе, чтобы поцеловать. Их языки лениво переплелись. Бетани погладила его по груди. Отстранившись, глянула из-под полуприкрытых век.       — Было лучше, чем я ожидала, — сказала она. — Спасибо.       — А чего ты ждала?       Ее губы изогнулись в полуулыбке.       — Я думала, что буду совсем неуклюжей. Как будто все сделаю неправильно.       Он погладил ее по спине.       — Ты была совершенна.       Она хихикнула.       — Нет, но ты заставил меня чувствовать себя совершенно прекрасно.       Натаниэль притянул ее обратно и прижал к груди.       — Ну, ты же знаешь, что говорят — практика создает совершенство.       Бетани довольно промычала, уткнувшись в него.       — Тогда, может быть, попрактикуемся завтра?       — В любое время, как только захочешь, — улыбнулся он ей в волосы. — Как только захочешь.