Любовь со Вкусом леденцов

      В тот же день, Габриэлла собрала вещи, и была отправлена в Италию профессором Дамблдором. Она очутилась на улице, прямо напротив особняка её бабушки. Но сейчас на его месте были развалины, не имеющие ничего общего с его былой роскошью. В соседнем доме, где как раз жила Сильвия Хуано, отправившая письмо, в окне на втором этаже тускло горел свет. Шёл проливной дождь, и капли воды отскакивали от тротуарной плитки. Габриэлла поднялась по лестнице на крыльцо, и постучала в дверь. Ей открыла, спустя полторы минуты, давно знакомая седовласая старушка. Пожилая женщина с карими глазами, облачённая в чёрное платье, обняла девушку, сочувственно похлопывая по плечу. Они вошли в дом, проходя в гостиную. В небольшую фарфоровую чашечку Сильвия налила ароматный чёрный чай с корицей.       Эту, казалось бесконечную тишину, Габи прервала, произнеся дрожащем голосом: – Миссис Хуано, что произошло с бабушкой? Мне никто ничего не толком не объяснил. – Ох, бедная моя девочка, это случилось ночью, два дня назад. Её особняк рухнул в мгновенье. Похороны были вчера, прости меня за то, что не могла написать раньше. Слёзы снова начали подступать. – Габриэлла, ты здесь на три дня, верно? Ты наверно устала, тебе нужно поспать и немного успокоиться. Я приготовила тебе комнату. Мы завтра навестим Патрицию. Ох, бедная девочка, совсем одна осталась. Они подошли к открытой двери на втором этаже дома. Девушка зашла в комнату, и села на кровать, смотря на всё вокруг пустым, стеклянным взглядом. Она уже не слушала бормотания миссис Хуано, и та, поняв это, покинула помещение, оставляя Блэк одну, наедине с собой и своими мыслями. Утром, женщина, как и обещала, отвела Габриэллу на кладбище, несмотря на сильный, всё ещё идущий со вчерашнего дня, дождь. На аккуратном надгробии был изображён фамильный герб семьи Кастильо. Внизу было имя «Патриция Мария Кастильо», и годы жизни. Рядом лежал цветочный венок. Габриэлла, держала в одной руке зонт, а в другой букет любимых цветов бабушки, которые она положила рядом с венком.        Когда они возвратились на улицу, где раньше из поколения в поколение жила семья Кастильо, Габи подошла к развалинам особняка. Крыша была полностью разрушена, как и левая половина дома. Пыль и щебень были прибиты к земле, каплями дождя. Главный вход был завален черепицей, поэтому девушка обошла дом, зная о том, что была вторая дверь со стороны двора. Деревянная поверхность была вся в пыли, дверь слетела с верхней петли, но была открыта. Блэк зашла внутрь, понимая что вряд ли ей действительно надо туда. Перед ней развернулась следующая картина: кухня, гостиная и ванная комната были полностью уничтожены остатками крыши. Лестница частично была усыпана камнями, но пройти по ней было всё же возможно. Девушка стала подниматься, минуя одну за другой полуразрушенные ступеньки. На полу коридора лежали колдографии, висевшие когда-то на стенах. Идти дальше не было смысла, потому что весь этаж был завален обломками крыши. Габриэлла вернулась на улицу, покинув дом семейства Кастильо навсегда. По возвращению в Хогвартс, Габи была освобождена от домашней работы на один день. Она неспешно направилась в гостиную. Сказав пароль, и зайдя в проход, она увидела сидящее у камина золотое трио. Гермиона подбежала к подруге, обнимая её. – Габриэлла, как ты? Прими наши соболезнования, – она кивнула на Рона, и подошедшего к девушкам Гарри, – Нам, нам близнецы всё рассказали. – Габи, ты точно в порядке? – Поттер сочувственно взглянул на неё. – Да, я в норме, – эти слова были откровенной ложью, – Ну, относительно. Где Фред, Фред и Джордж, вы их не видели? – Золотко, мы здесь! – Фред подошёл, отрывая её от земли, обнял и поцеловал в висок. После того как Джордж тоже обнял девушку, старший близнец подхватил её на руки и сел на диван, усадив Габи к себе на колени. Фред посмотрел на Блэк грустным, сожалеющим взглядом, а потом осторожно, чуть помедлив спросил. – Родная, как ты себя чувствуешь? – Я в порядке, Фредди, вроде как.... – Габи, прости что задаю этот вопрос, но что случилось? Твоя бабушка, она же вроде не была сильно... Эмм.. старой? –спросил Гарри. – Она погибла. Ночью, прямо на неё обрушился особняк .... Я попыталась пройти на верхние этажи, но всё завалено. Бабушку похоронили недалеко оттуда. – Габриэлла, я тут вспомнила... Ты говорила, что твоя мама тоже погибла из-за обрушения здания, так? – Да... – Я имею ввиду, что это немного странно. И твоя бабушка, и твоя мама погибли по одной и той же причине. – Гермиона! – Фред яростно посмотрел на Грейнджер, чтобы та остановилась, ведь он почувствовал, как Габи начала дрожать.

***

С того момента прошло два месяца. Весна вступала в свои права, снег начал таять. По склонам бегали журчащие ручейки. Урок профессора Трелони тянулся целую вечность. Габи начала потихоньку приходить в себя после гибели бабушки. Гриффиндорка задумалась, из-за чего не заметила, как закончилось занятие. В классе осталась только она и преподаватель прорицания. Габи, собрав свои вещи, пошла к лестнице, но в двух метрах от выхода, на её плечо легла рука Трелони. Она посмотрела на девушку и испуганно сказала: – В ту роковую ночь, когда всё должно свершиться наконец, проклятье рода Кастильо сбудется. Последняя надежда фамилии навсегда покинет этот мир, добровольно пожертвовав собой! – Трелони говорила низким, оглушающим голосом, необычным для неё. Габриэлла была сильно напугана словами учительницы. – Оу! Что-то не так? – уже совершенно нормальным голосом спросила Сивилла Трелони. – Эм.... нет.. До свидания. Она быстро вышла из класса, спускаясь по лестнице. По пути в Большой зал, в её голове эхом отдавались слова Трелони. Девушка села рядом с Фредом, шепнув ему: – Фредди, я должна вам кое-что сказать... – Хорошо, золотко. После завтрака, троица вышла во двор. – Золотко, что ты хотела сказать? Она подробно пересказала случившееся в классе прорицания. Фред и Джордж были в замешательстве. – Я правильно понимаю, что на твоей семье есть проклятие? – Спросил Джордж. – Судя по всему да.... Но я ничего об этом не знаю. Бабушка никогда ничего не говорила об этом. Никто не говорил.. – Я уверен, что мы во всём разберёмся, – спокойно сказал Фред.