Ведьмин студень

      - Сейчас, тут уже недалеко осталось. - Послышались громкий треск и звяканье. Так ломаются под ногами куски старой, давно отколовшейся плитки. Эти звуки разносились, вместе с голосами, по всей громаде здания, резонировали от стен, наполняя собой высокие своды. Эхо разбивалось на тысячи кусков и возвращалось к идущим, заставляя их сильнее сжимать в руках бесполезное по сути оружие. Сгодилось бы оно лишь против друг друга.       - Черт, заело. - Другой, более грубый голос констатировал и так всем ясное - замок у двери заржавел и категорически не хотел работать.       Послышалась возня, несколько толчков, от которых воздух наполнился ржавой пылью. Но результата это не принесло, и третий голос, хриплый и прокуренный, просипел:       - Да отстрели ты этот чертов замок.       - Ага, а потом сюда сбежится вся окрестная ересь. - Огрызнулся обладатель грубого баритона, но послушно щелкнул и взвел курок. Выстрел, слишком громкий для этой тиши, выворотил кусок двери с мясом - замок вынесло напрочь. Вместо него зияла дыра, через которую просачивался бледный утренний свет.       - Ну нихрена ж себе... - Огромная зала старого, давно заброшенного бассейна, переливалась всеми оттенками зеленого. Из высоких окон били лучи серого проморзглого света, бросавшие блики на облупившиеся стены, с которых слезла краска. Огромные советские лампы на потолке были такими же серыми от пыли и давно не работали. Да и вообще, пыль была всюду - она мягкими хлопьями падала сверху, большие, с человеческую голову, клубы ее катались по полу и застревали в грудах мусора и обломков сгнивших потолочных балок - несколько штук когда-то рухнуло вниз, не выдержав собственной тяжести, поэтому в потолке образовалась прореха. Наследие давно исчезнувшей страны, останки которой медленно исчезают с лица земли. Но только не здесь. Не в Зоне. Здесь время словно замерло - кажется, эти ветхие здания, эти бетонные балки и куски арматуры останутся здесь навечно.       Но самым главным был бассейн. Первое, что бросалось в глаза - его целостность и чистота. Плитка на его стенах и ведущих вниз ступенях блестела, будто только что положенная. Ни скола, ни царапинки, даже пыли на ней не было. А поручни можно было использовать в качестве зеркала, они были как новые.       Но важно было не это. Бассейн был примерно наполовину заполнен грязновато-зеленой, так невяжущейся с его чистотой, жидкостью, от которой исходило тусклое свечение. Изредка по поверхности пробегала рябь, хотя одной открытой двери было недостаточно для сквозняка.       - Ведьмин студень, - пробасил один из сталкеров. Да, в истрепанных кожанках, с рюкзаками на спине, которые топорщились от припасов и уже добытого, это были именно они. - Первый раз в жизни такой огромный вижу.       Мужчина сделал было шаг вперед, но его спутник с силой, несвойственной для прокуренного костистого старика, схватил его за плечо.       - Придурок. А, если там мясорубка или плешь. - Зло сплюнул он на землю и вытащил из кармана крупную, покрытую рыжим налетом гайку. Точное, отрепетированное движение рукой - и та, словно пуля, пронзила воздух на уровне человеческой головы, шлепнувшись в вязкую массу студня и с шипением исчезнув. Вслед за ней полетела вторая, куда ниже. Тоже ничего. Старик, прищурившись, посмотрел на стушевавшегося детину.       Их молодой спутник, все это время топтавшийся сзади, подал голос: - Там ничего нет, я уже проверял.       Но в ответ дед лишь хмыкнул. - Ну вот и иди первый. - Рисковать собой никому не хотелось. Куда лучше послать того, кого не жалко - молодого проводника, которому только чудом удалось добраться сюда в прошлый раз. Пусть же он станет для него и последним, если что. Спорить парень не стал и, пожав плечами, молча пошел вперед. За ним внимательно следили две пары глаз, все чего-то ожидая. Но тщетно. Его не размазало по стенам залы, не сплющило в комок, и на полу не оказалось незаметных луж с кусками студня.       Зато на ступенях бассейна, у его краев среди мусора валялось море "пустышек". Несколько десятков, чем ближе к краю - тем больше. Разных размеров, с разными оттенками дисков, между которыми была пустота. Не густой навар, такого из Зоны выносили много, но они возьмут количеством. В последнее время пустышки стали выносить не только для лабораторий - сталкеры сбывали их простым покупателям диковинки, которые использовали диски с воздухом в качестве украшения.       Подобрав пару артефактов, проводник несмело повернулся к спутникам, словно спрашивая, что ему делать. Рюкзак у него был небольшим, много не влезет.       - А куда? - Он повертел в руках пустышку, держа за одно из оснований. Странно было наблюдать, как второе висит в воздухе.       - Сюда давай. - Прогрохотал громила, уже представляя, как они неплохо наварятся на таком количестве этих безделушек. Если найти достаточно тупых покупателей, то выйдет втюхать этот мусор втрое дороже, чем есть.       Парень пожал плечами и послушно кинул пустышку мужчине, наклонившись за следующей. Одна, вторая, третья... Из рюкзака, забитого полностью, вытащили еще сумку... Пустышки ровными рядами по размеру укладывались в неё. Где-то сзади закурил, кашляя, старик. Наконец, темп работы изрядно наскучил, и детина сам пошел собирать артефакты, что получалось у него куда быстрее мальчишки.       Ну а тот и вовсе страдал ерундой вместо дела - стоял у набитой сумки и вертел в руках один из артефактов, пробуя просунуть в расстояние между дисками палец, но тут же опасливо отдергивая руку. Впрочем, ни хриплый дед, с удовольствием посасывающий самокрутку, ни его товарищ, занятый собирательством, на него внимания не обращали. А зря. Иначе бы увидели, как на долю секунды из изумленно-наивных глаза проводника превращаются в холодные, усталые, нервно следящие за каждым их движением.       В те моменты, когда мужчины отворачивались от мальчишки, пальцы его вцеплялись в края пустышки до побеления, словно хотели сдвинуть зависшие в воздухе части. Но они не видели. Наконец, повысшая в воздухе пелена легкой лени и расслабленности пала.       - Борг, смотри! - Пробасил вдруг сталкер и указал пальцем на бассейн. - На ступенях! Нам же за это столько бабла отвалят!       Там, приютившись на самом краю последнего ряда ступеней, блестя металлическими частями, лежала пустышка. Но не обычная. Внутри нее была не пустота, а переливающаяся зеленая масса, в которой словно плавали светящиеся завихрения, как и в студне на дне бассейна.       - Какая редкость... - Тихо прокомментировал мальчишка, прижимая к груди артефакт, но далеко не такой ценный.       Заполненная пустышка, в этой стране, по крайней мере, а может - и во всем мире, была только одна. Полная внутри чего-то похожего, только синего цвета, возможно, это был необычный студень, она хранилась в недоступных простым смертным дебрях лабораторий. И доставали ее, так и не разгаданную, раз в год, чуть ли не под торжественный марш, чтобы снова попытаться сдвинуть диски. И снова тщетно.       Старик же лишь зло хмыкнул и кинул сигарету на пол, на всякий случай. - Если навернешься, то тут и останешься. Я тебе не Стервятник, вытаскивать не буду. - Но на его слова спутник лишь махнул рукой и медленно, кидая вперед гайки, полез к бассейну. Гайки падали на ступени, скатывались и с шипением уходили на дно. Они растворялись - не трогал студень только минералы и, почему-то, поручни, хотя они были явно металлические.       - Это же... Миллионы... Я... Малышке моей квартиру куплю. Дочке. Они есть будут досыта. Жить будут, как во дворце. Я же всё, всё теперь сделаю! - Басовитый, полузадушенный от невозможного счастья голос мужчины дрогнул, будто он не мог удержать рвущиеся слезы. Он разогнулся, держа в дрожащих руках небольшой артефакт, от которого бил зеленый свет, превращая лицо в мертвецкую маску. Казалось, даже глаза сталкера загорелись - он не мог поверить, что это происходит наяву.       - Сильно не радуйся, долю делить еще надо будет. - Заметил подошедший ближе старик. Но и его лицо разгладилось, даже морщины стали не такими глубокими. Он помолодел на глазах, перестав отвращать хмурым видом. А проводник и вовсе молчал. Наверное, от шока.       Но это было не так - он выжидал. Сердце заходилось, отдавало бешеной пульсацией в ушах, а на лбу набухли вены. Секунды тянулись до невозможности медленно. Пока на внешне спокойной глади студня не появились пузыри.       А дальше все было как в замедленной съемке. Аномалия всколыхнулась, и из её зеленой глубины вырвалось переливающееся щупальце, словно хлыстом, ударяя по сталкеру у края бассейна. Он даже не успел понять, что случилось. Пустышка с грохотом покатилась по ступеням.       Раз. Жена сварила борщ, она ждет его через неделю. Сейчас она сидит за столом и представляет, как они соберутся вечером всей семьей и будут слушать его громкий голос, пока он рассказывает о своей вылазке. Конечно же, преувеличивая опасность. Но не в этот раз.       Два. Дочка уже взрослая, скоро свадьбу бы. Да денег нет даже на простенькое платье, она все еще ходит в детской одежонке, которая ей уже мала. Да и жить молодоженам будет негде. А он парень хороший, да. Но пусть только попробует обидеть его девочку, его солнышко - сразу шею сломает.       Три. Мать похоронят в ноябре от рака, потому что будет не на что покупать дорогие лекарства и давать взятки. А без них её даже в больницу не возьмут.       Нечеловеческий дикий крик больно ударил по ушам. Это был не голос взрослого мужчины, это был какой-то полусумасшедший животный вой. Который быстро сменился на бульканье пузырей, вырывавшихся из того места, где раньше было лицо. Сейчас же оно превратилось в расплавленное кровавое месиво, которое распадалось на куски - ошметки мяса с громким шипением отваливались и падали на чистый-чистый белый кафель. Не было ни носа, ни рта, ни даже глаз - они вытекли зеленой слизью, чтобы смешаться со студнем. С хрипом большое, грузное тело, в котором сквозила большая кровавая плешь тающего мяса, осело на колени. И неловко, боком, как набитый мешок, свалилось в студень.       Оба спутника наблюдали за этим с разными эмоциями. Один - с первобытным, звериным ужасом, смешанным с шоком. Второй - с невероятным облегчением. Старик обернулся, весь побелевший и вцепившийся в обрез. Дуло уперлось в грудь парню, который внезапно оказался близко, очень близко. Но выстрелить сталкер не успел - проводник оказался проворным и дернул ружье вверх, одновременно толкая старика прямо в студень.       Вслед за этим послышался плеск, и все стихло. Не было слышно даже последних мгновений борьбы - аномалия крепко держала свою добычу. Да и её губительное действие было слишком быстрым - от первого сталкера уже осталась скорее невнятная сочащаяся зеленой жидкостью и кровью туша, чем человек.       С тяжелым вздохом человек бросил звякнувшее ружье. И подошел ближе, смотря, как бурлит и вспухает буграми гладь студня. Тот стремительно переваривал мясо, разрастаясь, как огромная раковая опухоль. Пусть это было не очень заметно, но его уровень поднялся, перевалившись чавкающим боком через еще одну ступень. Когда-нибудь он перестанет помещаться в этом бассейне. Парень смотрел на это с нечитаемым лицом, поджав бледные искусанные губы. Он ждал.       Ждал, пока с поверхности студня не начали подниматься большие, густо-вязкие круглые выпуклости. Они вытягивались, поднимались выше, выше, уже нависнув над человеком. Истончались, пока не начали сливаться и переплетаться друг с другом. Образуя нечто, похожее на человеческую фигуру. Волна вязкой субстанции перевалилась через бортик, выплеснув на груду мусора изваянного из студня человека. И отхлынула, впрочем, все равно образуя пульсирующий канал между ним и остальной частью аномалии. Как пуповина, связывающая младенца с организмом матери.       Черты лица, волосы, одежда - всё угадывалось довольно смутно, потому что студень постоянно переливался, пульсировал и смешивался, впитав в себя неминеральный мусор вокруг. Существо медленно подняло перед собой сгустки, похожие на руки, словно не верило в то, что они у него есть. Человек смотрел за его манипуляциями с ожиданием, словно зная, что в следующую секунду его не сметет жгучим щупальцем.       - Как ты? Тебе лучше? - Он даже осторожно подсел ближе, рискуя случайно коснуться растекшейся по полу жижи. От его голоса существо дернулось, будто не понимая, что обращаются к нему. А потом отпрянуло к бассейну, спешно утягивая часть студня от человека.       - Ты с ума сошел? - Да, к телепатическому общению было не привыкнуть. Каждый раз по голове словно молотком били, отчего все внутри звенело, а в глазах начинало чернеть. Схватившись за висок, парень укоризненно посмотрел на существо.       - Ещё нет, но, если продолжишь так кричать, то мои мозги сварятся. - Интенсивность воздействия сразу понизилась, а черты лица, если это было оно, искривились в какую-то извиняющуюся гримасу.       - Прости, не рассчитал. - Мужчина, по крайней мере так он воспринимался по своему надтреснутому, хриплому и очень взволнованному голосу, резонирующему в черепной коробке, скорбно потупился. - Я же попросил тебя уйти. Зачем ты вернулся? Зачем ты снова...       - Давай не будем об этом. - Тихо попросил человек, потирая ноющий висок. Боль постепенно стихала, но неприятное ощущение того, что в голове что-то есть, никуда не делось. - Ты прекрасно знаешь, что я не могу уйти и не дам уйти тебе.       - Ребенок. Ты глупый маленький ребенок, который не ведает, что творит. - Щупальца волос завились в тугие кольца, как змеи на голове у Медузы Горгоны. Только эти змеи жалят сразу насмерть. - Ты даже не понимаешь, какой ценой оплачено моё существование, которое ты не даешь мне закончить!       От ментального выкрика глаза и мозг взорвались настоящим фонтаном боли, и мальчишка схватился за голову, зашипев сквозь зубы. - Хватит, пожалуйста! Я не могу дать тебе умереть, пойми ты это! Не могу! Сколько бы жизней это не стоило, сколько бы времени не прошло, я не смогу тебя бросить и дать тебе превратиться в безмозглый холодец!       Боль, как и чужое присутствие в разуме вдруг резко прекратились, и фигура из студня осела на пол огромной бесформенной кляксой. Парень испуганно дернулся, боясь, что его собеседник навсегда замолчал. Но нет. Через несколько секунд масса ожила, а из бассейна к куску аномалии протянулось еще несколько пульсирующих щупалец. Фигура снова вылепилась, на этот раз уже без ног, мужчина словно стоял на коленях, слившихся со студнем. Череп охладило изнутри горьким и почти материальным вздохом.       - Ладно. Проехали. - Слизистая рука устало потерла предполагаемые прозрачные глаза, но пальцы прилипли к лицу, и существо зашипело, пытаясь разлепить их. - Лучше расскажи, что там у тебя? Как ты вообще? Что происходит в мире?       - Обязательно расскажу, но сначала маленький сюрприз.- Проводник потянулся и взял свой рюкзак. Тот был неожиданно тяжелым для своего вида. С довольной улыбкой парень показушно медленно расстегнул молнию. И принялся одну за другой доставать из сумки книги. Целая стопка книг самых разных жанров. - Смотри! Думаю, тут тебе обязательно что-нибудь понравится. А, если нет, я принесу другие. Я целую кучу нашел. Думал продать, но потом решил, что тебе здесь и так скучно слушать мои рассказы.       - Дурик. - Засмеялись в голове, а жуткое зеленое лицо перетекло в улыбку. - Как я читать буду, они же растворятся.       Видимо, этот вопрос на секунду озадачил парня. Но решение быстро нашлось: - Тогда я могу тебе читать. Вслух.       Сгущающиеся сумерки окрасились в тревожные красные тона, наводя на всех, живых, разумных и человечных, кто остался на эту ночь в Зоне, непроглядную тоску и смутный страх. И лишь в большой зале старого советского бассейна мрачное небо не было властно над обитателями. Там, в тусклом зеленом свечении, молодой звонкий голос читал вслух фантастический роман про астронавтов, открывших жизнь на Марсе, которые налаживали с ней контакт.