i'm in serious shit, i feel totally lost, if i'm asking for help. it's only because being with you has opened my eyes. could i ever believe such a perfect surprise?
***
Джису кажется, что она сходит с ума. Вовсе не потому, что она много работает и мало спит, хотя нельзя сказать, что это никак на ней не сказывается. Не из-за постоянных смен часовых поясов, которые уже давно будто слились в один, разделив время на два простых понятия: «концерт» и «сон». Не из-за тоски по дому, от которого тур с каждым новым городом продолжает их отдалять. А из-за чужой руки на своём плече. Это очень глупо, и Джису при других обстоятельствах, например, если бы ей кто-то сказал, что чувствует что-то подобное, скривилась бы наверняка. Но не в этом случае. Не сейчас, потому что тут это то, что чувствует она сама, оказываясь полностью бессильна. Перед Лисой. Лисой, которая «онни-онни-онни, пошли уже поедим» и которая вечное «да-да-да», хотя нужно бы «нет-нет-нет». Лисой, которая не отлипает от неё во время интервью, доводя до того, что на следующем же их попросту рассаживают, и которая всё равно умудряется каким-то способом оказаться рядом с Джису. Лисой, которая накидывает на оголённые плечи старшей пиджак и подаёт руку, чтобы та не упала на лестнице со своих высоченных каблуков. Лисой, которая заказывает им еду в два часа ночи, всегда безошибочно угадывая, кто что хочет, и которая, в итоге, за всех платит. Лисой, которая, кажется, может танцевать под любую песню и которая обязательно втянет в этот свой танец всех остальных и — особенно — Джису, которую даже и не нужно просить дважды, да и просить в принципе. Лисой, которая торчит с ней в репетиционной до глубокой ночи, чтобы в кто-знает-какой раз прогнать сложную часть хореографии, которая никак не даётся старшей. Лисой, которая на шуточные «я много ем, будешь со мной встречаться?» и «я тоже не одинока, я ведь встречаюсь с тобой» строго в рамках фансервиса со стороны Джису отвечает радостными возгласами, уж слишком похожими на панику, и красными — отнюдь не из-за сложной хореографии или жары — щеками. Лисой, которая оставляет яркий след помады на лице старшей, слишком близко к губам, и, обнимая её бережно за плечи, прямо на ухо Джису подпевает партии Розэ: «Поцелуешь меня один раз, а я тебя — два, но не стоит быть настойчивым, потому что в таком случае я отвечу отказом, и…» И Джису точно сошла с ума, потому что точно знает, что сейчас сделает Лиса, что она скажет, потому что успела всё это выучить наизусть, потому что каждое слово младшей попросту заело в её голове. «Когда наши глаза встречаются, мы не можем сдержать смеха» Но почему-то Джису не становится смешно, когда Лиса, смотря прямо в её глаза, сокращает расстояние между их лицами и наигранно смеётся, подбадриваемая диким визгом фанатов. На самом деле, Джису абсолютно не смешно, ни на йоту, потому что Лиса держит в своих ладонях её, потому что её красная помада чуть смазалась от соприкосновения с её, Джису, щекой, потому что у неё горят глаза, когда она смотрит на старшую, и локоны чуть растрепались от постоянных танцев, потому что всё это в какой-то момент, который старшая не успела уловить, перестаёт быть шуточным, перестаёт быть неважным, хотя бы потому, что младшая, вторя Розэ, поёт: «благодаря тебе, моим одиноким вечерам пришёл конец». И это кажется дико неправдоподобным, потому что так и есть: это неправда — неправда: фансервис, игра на публику, часть концерта, — что угодно, кроме того, чем это медленно становится для самой Джису, которой почти физически больно, когда Лиса её отпускает, когда продолжает танцевать, но уже без неё, когда делает вид, что ничего не произошло, потому что для неё это действительно так. То есть для них обеих это так. Джису одёргивает себя и отводит глаза от удаляющейся спины Лисы, улыбаясь фанатам, ведь они единственное, что сейчас должно иметь значение. И только после концерта она сможет спокойно вздохнуть. После концерта, когда Дженни подаст ей полотенце и скажет, что сегодня она, Джису, хорошо постаралась, и при этом почему-то будет смотреть в сторону Лисы, успевшей развалиться на небольшом диване в гримёрке. В сторону Лисы, которая в очередной раз ничего не заметит: ни странной полуулыбки Чеён, поглядывающей в её сторону, ни взгляда Дженни, переполненного, как кажется Джису, осуждением, хоть старшая и знает, что та скорее умрёт, чем будет чем-то попрекать подруг, ни уставшего вида самой Джису, усиленно старающейся не смотреть в её сторону в попытке скрыть своё состояние. Лиса ничего не заметит, но Джису и не нужно, чтобы она замечала, потому что ей, как никому другому известно, что младшая ответит на её чувства: «Онни, не принимай всё так близко к сердцу, это всего лишь игра на публику — фанатам такое нравится». Джису всё прекрасно знает, но всё же не может проигнорировать взгляд Лисы — молчаливое приглашение лечь рядом. Она устраивается под боком младшей, и другие участницы тут же к ним присоединяются. Кто-то смеётся и что-то кричит, и Джису рада этому, потому что за этим шумом никто не сможет расслышать, как громко бьётся её собственное сердце. Лиса обнимает её, мягко прижимая к себе, не давая упасть, и Джису лишь бессильно улыбается куда-то ей в плечо. Она знает, что точно, окончательно и бесповоротно сошла с ума.***
i keep asking myself, wondering how i keep closing my eyes but i can't block you out