Ради меня богиня не жалеет своих сил

      Время шло и Алан неспеша становился старше, пытаясь разобраться в том, куда же все-таки закинула его богиня. При этом стараясь не совершать странных вещей, не свойственных для своего возраста.       К несчастью, женщины вечно держали малыша в одной комнате на маленькой колыбели. Иногда лишь по очереди посещая и проверяя, не проголодался ли тот, и не нужно ли сменить пеленки. По вечерам приходила мать и рассказывала ему сказки, из которых мальчик набирался хоть каких-то знаний и составлял в голове картину этого мира.       Его отец был каким-то крутым магистром, который навещал город по своим делам, внезапно решив поразвлечься в публичном доме. И так сложилось, что в нем работала мать Алана. Она являлась обычной женщиной, но при этом необычайной красоты. Вдобавок, она была очень образованной по сравнению с большинством работниц здесь. Большинство даже не умело читать. Потому-то мужчина и не удержался от соблазна провести с ней ночь. По крайней мере, так говорили Алану.       Кожа Оделии имела персиковый оттенок, и светлые волосы также слегка отливали розоватым цветом. Раскосые темные глаза являлись такими большими, что на контрасте с остальным казались совершенно бездонными, гипнотизируя и затягивая, как черные дыры. Очень изящная и худая фигура. Столь аристократичная внешность гарантировала немалое количество клиентов. И даже после родов, хоть некоторые и знали о ее положении, женщина не лишилась основной части дохода. В другом мире она могла бы стать известной моделью, но здесь она обычная… проститутка. Самому герою не удалось еще ни разу увидеть себя в каком-либо отражении, но все повторяли, что тот полная копия матери, и ему ничего не оставалось, кроме как слепо верить чужим словам.       В одной комнатушке со временем становилось все теснее, когда ребенок развивался и рос. Ему требовалось все больше места для игр и удовлетворения своего любопытства, но никто не давал такой возможности.       Достигнув трёхлетнего возраста, в один прекрасный день, молча и абсолютно равнодушно жуя свою молочную кашу, он неожиданно ударил со всей дури по столу, за которым сидел, и, как безумный, взревел:       «Мать! Я хочу в школу!!!»       Даже его кость в руке треснула от силы, не говоря уж о том, что крик было слышно во всем здании. И заставил он поволноваться всех, кто там находился.       После того события женщины наконец-таки поняли, что маленького Алана уже нельзя держать в тесном помещении. С ним стали периодически прогуливаться в саду, пока не было рядом посетителей. Мать даже постепенно стала учить его письменности и делиться всеми мудростями, которые только знала. Хоть она в начале и хотела девочку, которой бы передала свое дело, в дальнейшем она стала одержимой идеей того, чтобы дать ребенку шанс стать непорочным и возвышенным магом.       Оделия всеми силами оберегала его от своей работы и пошлых сцен, создавая некую иллюзию ангельского места на земле. Ее тревожность по этому поводу была столь сильной, что та даже не выпускала сына за пределы дворца жриц любви. Лишь бы он не видел извращенность и жестокость мира. А тот и не сопротивлялся, чтобы не доставлять лишних беспокойств. В общем-то, жизнь затворника ему была привычной еще с прошлых жизней.       Таким образом и пролетело еще несколько лет. Алан все еще не мог назвать свою жизнь жизнью, а не существованием. И в этот раз не потому, что ему было скучно, как в прошлом, а потому, что нынешняя вселенная абсолютно не вписывалась в рамки его понимания. Он чувствовал себя, словно под кайфом, не соображая, что происходит. Это достаточно непросто – прожить сто жизней одним образом, а потом попасть в другой мир, который выносит к чертям весь твой мозг. Словно старик, ворчащий на новое поколение и развитые технологии, он возмущался тем, как тут было принято жить, и отказывался это принимать.       Как парень понял, в этом мире реально существовала магия. И здесь совершенно нет технологий современности. К тому же, здесь существуют демоны: это те же самые люди, но изменившиеся из-за излишнего увлечения темными искусствами. Магические артефакты, звери, школы и многое другое. Всюду были какие-либо элементы колдовства. Например, хоть электричество еще тут не изобрели, его заменяли белые камни, которые, будучи наполненными особой энергией, светились, как лампочки. Также подобные камни служили обогревателями зимой. А кто-то даже демонстрировал специальное устройство для связи на расстоянии. Но подобное стоило слишком дорого, и потому мальчик увидел это лишь однажды у одного клиента. Тот, придя, всем хвастался, и в честь этого Алану разрешили даже выйти из комнаты в общий зал, где всех обслуживали, чтобы посмотреть на это зрелище.       Когда рост Алана наконец достиг такого, чтобы смочь посмотреться в зеркало, он и правда заметил большое сходство с матерью. Только вот у него была родинка на подбородке под левым уголком губ, которая хоть немного делала его отличающимся. «Что ж, довольно миленько. Хоть какое-то доказательство, что я не ее клон» тогда подумал мальчик.       Возраст его матери постепенно приближался к тридцатнику, и та становилась все менее привлекательной для мужчин. Чисто потому, что с юными цветками развлекаться все же приятнее. Хоть она и старалась снабжать сына всевозможными книгами, игрушками, красивой одеждой и другими удобствами, денег становилось все меньше. Оделия все чаще приходила к сыну пожаловаться на усталость и ссоры с молоденькими девицами из их публичного дома. Тяжелее становилось зарабатывать деньги и содержать достаточно взрослого ребенка. Когда-то она представляла такое будущее, но по-прежнему верила, что ради Алана будет выносить любые препятствия жизни. Женщина думала, что никогда не будет обделена вниманием. Однако время не щадило никого. Складывающаяся вокруг ситуация угнетала и лишь порождала депрессию. И спустя еще пару лет мать Алана слегла от болезни.       – Алан, сынок, подойди-ка сюда.       Паренек, сидя рядом и читая книгу, тут же оторвался и подлетел к постели женщины, а затем опустился на пол и взял ее за руку:       – Да, матушка?       – Я никогда тебя ни о чем серьезном не просила и никогда ничего не заставляла делать. Но сейчас… мне бы очень хотелось попросить тебя об одном одолжении.       – Я слушаю.       – Помнишь, я как-то рассказывала о твоем отце?       – Да, конечно же.       – Так вот. Найди его, пожалуйста. Найди его для меня. Я бы так хотела увидеть его хоть в последний раз в жизни. Чувствую, мне осталось недолго.       – Ох, матушка…       Лицо Алана выражало негодование, но в действительности он ощущал себя крайне нелепо.       «Мать, ты в своем уме? Я не выходил за пределы этого здания и прилегающей к нему территории все тринадцать лет! У меня, конечно, есть шансы сделать это. Но, если бы я был нормальным ребенком, я бы даже боялся ступить за порог, а ты требуешь кого-то найти в этом огромном мире!»       – Если Вам это так необходимо, я с радостью отправлюсь сразу же, как только соберусь.       – Спасибо, Алан. Я хранила тебя все тринадцать лет. Теперь же, думаю, твоя душа окрепла. И, я надеюсь, ты никогда не упадешь в грехи, а станешь великим человеком. Если ты найдешь отца, то пожалуйста, попроси его помочь тебе в обучении. Пусть он примет тебя в ученики.       «И опять эта женщина несет какой-то бред. С чего вдруг ему, не видевшему меня ни разу, воспринимать, как родного?»        – Знаешь, я слышала, что в академии, в которой он преподает, через неделю будет проходить вступительный экзамен. Я уверена, что ты справишься. Ведь ты его сын!       Женщина дала подробные инструкции того, как добраться до места, где следует достать накопленные деньги, чем питаться в дороге, куда лучше ходить, а куда забредать опасно. Буквально все, что мальчик мог бы узнать, если бы хоть немного выбирался на улицу и общался с посторонними людьми. На самом деле, в голове того практически ничего значимого не откладывалось, но он все равно кивал, делая вид, что все понимает.       На следующее утро Алан отправился совершенно один, набрав еды и вещей на первое время. Бродить по совершенно непривычным улицам. Смотреть на незнакомых людей.       Его провожали все женщины, которые успели привязаться к ребенку за все года, и совали различные подарки, чтобы тому было как можно легче в пути. Но от тяжести груза ему становилось только труднее... И, если честно, только выйдя за пределы привычной территории, Алан уже почувствовал себя очень странно. Что-то было явно не так.       Улица была типичной городской улицей из средневековья, в котором он когда-то успел пожить даже не единожды. Дома из светлого камня, дороги, выложенные из плит. Вокруг было довольно много как домов, так и людей. Дети носились с деревянным игрушечным оружием, махаясь и изображая великое сражение. Лаяли уличные собаки. Всюду что-то происходило, и жизнь ощущалась в полном ее понимании.       Оглядываясь еще какое-то время, подросток понял, что же вызывало у него странный дискомфорт. Это его внешний вид. В то время, когда остальные люди ходили в одежде из тяжелой плотной ткани, которая совершенно не пестрила красками, Алан выглядел неким павлином, или пародией на девушку легкого поведения. Он привык к расписной вуалевой или шелковой ткани, из которой по большей части и состоял его наряд. При этом, тот был цвета спелой малины, заметно выделяя среди толпы. А пока на других не было и намека на украшения, на мочке левого уха Алана болталась длинная серебряная сережка с узором бабочки. И все в стиле публичного дома.       Однако не только Алан был удивлен. Когда он проходил вдоль улицы, на него оглядывались абсолютно все. Часто кто-то пытался ему что-нибудь выкрикнуть в роде «Какая хорошенькая девочка!» или «В борделе что, кончились комнаты для обслуживания клиентов?», а кто-то просто бросал косые взгляды. Но подростку было все равно. Он так много уже пережил, что мнение окружающих его давно перестало волновать. Ему было неведом стыд и чувство невозможного. Ведь, если сильно захотеть, за сто жизней добьёшься чего угодно. А отсутствие стыда будет в этом только помогать. Как говорится, ни стыда, ни совести – ничего лишнего!       Итак, чтобы попасть в академию, необходимо переплыть через море. А порт находился в соседнем городе. Как сказала мать, сохраненных денег должно было бы хватить на несколько ночей в гостинице. Осталось потратить все с умом. А добираться, конечно же, остается только на своих двоих. Совершенно нетренированному телу, естественно, будет тяжело. И потому, еще не достигнув границы населенного пункта, пройдя всего час под зноем, Алан уже выдохся и решил сделать небольшой привал. Он устроился под высоким деревом и достал из-за пазухи белый шелковый платок, чтобы вытереть испарину со своего лица. Вся его фигура выражала крайнюю усталость.       «Мать совсем больная! Она бы, черт возьми, хоть сказала, что придется столько ходить, заранее. Хотя бы за недельку. Я бы, может, как-нибудь подготовил свое тело! И только не говорите, что в академии тоже будут проверять физические способности, как принято во всяких фэнтези-историях!»       От собственного бессилия Алан ударил кулаком по дереву. Он лишь хотел выплеснуть негодование, но третий закон Ньютона гласит «Сила действия равна силе противодействия», и потому сразу после глухого удара последовал взвизг от резко раздавшейся боли на костяшках.       «А-я-яй!»       Теперь настроение мальчика упало еще ниже.       Однако одного его голоса было достаточно, чтобы некто на противоположной стороне от дерева проснулся. Неожиданный шорох привел Алана в чувства и заставил насторожиться. Он быстро отполз на четвереньках от «места преступления», на случай опасности.       – Ох… – последовал вздох, который явно исходил от мужчины.       Из-за ствола выглянул юноша с лицом, полным любопытства. Заметив Алана, он тут же мягко улыбнулся, прищурив свои голубые глаза. В этот момент удачно подул легкий ветерок, заставляя трепетать его совершенно белые волнистые волосы слегка прогибаться, очерчивая изящные линии лица до самого подбородка. Он определенно был необычным человеком – выделяя среди обычных людей, природа его наградила необыкновенной красотой. Он совершенно не выглядел опасным, и потому Алан мог расслабиться. Поток воздуха, слегка раздувающий пряди, освежал мокрого и уставшего мальчика, и от этого, момент показался ему еще более приятным.       – О, как мне сегодня повезло. Рядом со мной села передохнуть такая милая девочка.       Алан никогда не задумывался, как его воспринимают люди со стороны. Сам он особо даже не смотрел в зеркало, потому что его внешним видом всегда занималась либо мать, либо другие женщины. Сменив так много лиц и тел, он уже перестал придавать этому хоть какое-то значение. Единственное, на что он обращал внимание, так это только на физическую силу и выносливость. Но то, что сейчас он смахивает на трансвестита, было чем-то новым.       «Ха-ха, я что, теперь та самая девочка с “секретиком”?»        Не хотелось бы создавать неловкость, но внутренняя честность была сильнее:       – Я парень.       – Оу, простите меня великодушно, – юноша тут же изобразил смущение. – Не думал, что первое впечатление меня когда-либо обманет...       – Ничего страшного. Со всеми бывает, – Алан совершенно спокойно приподнялся, чтобы отойти для отдыха в другое место, дабы не беспокоить человека лишний раз. Но тот заметил движение в сторону и тут же вскочил со своего места. Все еще ощущая некую вину, он осторожно подбежал и продолжил извиняться:       – Честное слово, я не хотел тебя специально обидеть. Пожалуйста, не воспринимай мои слова серьезно.       – Да я и не обижаюсь.       Лицо подростка было абсолютно холодным и каменным, выражая полную непоколебимость и серьезность. Но его собеседнику все это казалось напускным, для скрытия собственной досады и огорчения ради приличия.       – Давай я что-нибудь тебе куплю, чтобы загладить свою вину?       – Да мне ничего не надо.       – Ну, пожалуйста, умоляю, дай мне сделать что-нибудь для тебя. Иначе я вечность буду плохо спать, вспоминая этот случай по ночам, ха-ха, – неловким смешком он пытался разбавить угнетающую атмосферу, которая, на самом деле, была только в его голове.        Алан задумался, пытаясь припомнить, нужна ли ему хоть какая-то помощь.       «Ну, и что ты пристал ко мне? Если так надо, то ладно, я найду, что с тобой сделать»       – Знаешь… Мне нужно добраться до ближайшего порта. Не мог бы ты немного сопроводить меня? А то я совершенно не ориентируюсь в этой местности, и могу легко заблудиться.       – Тебе нужно попасть на корабль? Какое счастливое совпадение, мне ведь тоже. Так что я буду даже рад составить тебе компанию. Я даже знаю короткий путь! – незнакомец наконец засиял от удовлетворения. – А куда ты собираешься плыть?       – Хм… Мне нужно в город Санвез.       – А для чего, если не секрет?       – Я хочу повидаться с отцом.       – Вот как. А кто он? Почему же вас разделила судьба?       В этот момент Алан заметил у стоящего рядом одну особенность. Тот был очень спокойным, и его речь и все движения являлись плавными, слегка замедленными и флегматичными. Громкость голоса не переходила определенной границы, будучи достаточно тихой. Полное отсутствие агрессии в облике добавляло доверия, и потому, хоть мальчика и засыпали вопросами, он не чувствовал какого-либо напряжения.       – Я никогда не видел его. Но мать сказала, что отец преподавал в академии, и перед своей кончиной решила отправить меня на его поиски.       – Ох… У тебя умерла мать? Я тебе сочувствую.       – Да не, она-то жива, просто лежит все время от своего болезни.       – «Просто лежит»? Ну, у тебя и самообладание!       Алан не нашел ничего ответить, и потому лишь хмыкнул, сохраняя все то же ледяное выражение лица.       – Так, значит, твой отец учитель из академии магов города Санвез?       – Да.       – Наверно, в душе очень волнуешься перед встречей с ним? Как думаешь, что он сделает, когда увидит тебя?       – Как сказать… Мне все равно. И ему, думаю, будет тоже.       – Знаешь, все говорят, что я очень спокойный. Но ты внешне такой равнодушный, что даже меня смущаешь, ха-ха!       Алан подумал и захотел сказать:       «Знаешь... Я перетерпел уже столько всего за свои сто жизней. Казни, пытки, предательства со стороны родных и близких. Предательства с моей стороны. Невероятные оскорбления и унижения. И сейчас, ну, вообще ничего не впечатляет. Ты меня понимаешь?».       Но он промолчал, ведь уже и так знал, что парень его точно не понимает.       – Кстати, мы так и не представились. Меня зовут Лей. А тебя как зовут?       – Алан.       – Приятно познакомиться, Алан!       – Мне тоже, – подросток выдавил из себя улыбку, чтобы изобразить хоть какую-то радость и меньше смущать своим холодным поведением.       Последующие полтора дня парни провели в пути вместе. Лей периодически предлагал помощь с переносом груза, чем ускорял процесс. К удивлению младшего из них, тому было совершенно легко таскать такие тяжести. К несчастью, это только породило большее недовольство своим телом и физическим развитием. Он старался не отставать и как можно больше напрягаться, но ему по-прежнему были необходимы частые привалы.       Благодаря своему новому другу Алан смог частично восполнить то время, которое провел почти в полной изоляции от окружения. Лей в дороге очень много любил рассказывать о себе и о том, что успел выяснить об этой вселенной. Например, теперь мальчик знал то, что тот сбежал из дома и решил отправиться в путешествие один. А за период, проведенный на полной свободе, он смог очень хорошо познать мир: познакомился с разными людьми, разведал, что происходит в разных странах, академиях, и даже немного изучил магию. Последнее же крайне заинтересовало мальчика, и поэтому Алан активно расспрашивал на данную тему. Теперь он даже сумел посмотреть на световой шар, созданный в ладонях одним взмахом!       «Это ненормально! Это ненаучно!»       Каждый раз, как юноша демонстрировал легкие заклинания, изученные им, лицо подростка заметно напрягалось, что вызывало бурный смех у первого. Хоть он и успел прочитать много книг об этом, у него никогда не было возможности увидеть все вживую и удостовериться в реальности написанного.       Часы за увлекательным разговором пролетели, как одно мгновение, и они наконец вдвоем достигли цели.