Руби Айлен Скотт

       В субботу и правда светит яркое солнце.        Руби, которая провела большую часть ночи за мольбертом, даже щурится от непривычки, выглядывая утром в окно. Эту ночь она провела в своем доме одна, впервые в вампирской жизни почувствовав угнетающую пустоту. После знакомства с Калленами Руби как-то резко начала чувствовать одиночество, окружающее ее. Нет, у Руби были друзья, у Руби были близкие люди, но они все были смертными.        И это Руби, если честно, пугало до чертиков.        В субботу Руби вышла из дома в десять, вернее сказать, телепортировалась из дома. Нужно было обсудить с ними резервацию, оборотней, потому что предчувствию Руби доверяла всегда, а сегодня оно буквально кричало о том, что что-то случится.        Руби помнила о даре Элис, так что надеялась, что ее приход Калленов сильно не удивит. Ей нужно было узнать, правильно ли она все поняла, все ли будет хорошо и вообще, стоит ли ей посещать резервацию, быть может, лучше уехать в какой-нибудь город, где не будет оборотней и всего прочего. Хотя ни одного оборотня Руби еще не встречала, все равно было страшно.        Собравшись с мыслями, Руби заглянула в шкаф, взяла широкие белые штаны, черную водолазку и, быстро одевшись, представила дом Калленов, который еще с первой поездки к ним запомнила хорошо.        Руби не знала о том, что дар можно развивать, просто обнаружила в один момент, что расстояние, на которое она может телепортироваться, возросло. Что в человеческом обличие она может быть не пять, а восемь часов, хотя боли от этого меньше не становилось, эти изменения Руби нравились. Она собиралась спросить у Калленов и по поводу этого, но сперва нужно было оказаться у них.        Телепортация вышла неудачной. Руби оказалась в лесу, за несколько километров от дома Калленов, однако не особо расстроилась. Все же научиться всему за неделю было невозможно, у Руби впереди была вечность, чтобы овладеть даром. Руби не знала, куда ей идти, так что пошла прямо, стараясь услышать запах вампиров, который привлек ее внимание еще в день первой встречи.        — Ты оказалась дальше, чем я думала, — Рубидия услышала голос Элис и обернулась на него. На дереве, недалеко от нее, сидела Элис и Эдвард, который, скорее всего, был своеобразным поисковиком, который ориентировался по мыслям Руби. — Привет, Руби.        — Эдвард, Элис, — Руби кивнула им. — Добрый день. Я немного заплутала, пытаясь добраться до вас. Очень далеко от вашего дома оказалась?        — В двух километрах, — усмехнулся Эдвард. — Хотела о чем-то поговорить? Или решила отправиться с нами на охоту?        — Ты неделю нас игнорировала, — обиженно сказала Элис. — У тебя что-то приключилось, Рубидия?        — Я Руби, — исправила их девушка, подпрыгивая на дерево, чтобы оказаться рядом с ними. — И да, случилось. А это нормально, что я сперва не могла оказываться дальше, чем в пяти километрах, а теперь чуть ли не по всему Форксу телепортируюсь? И человеческий вид — часов восемь держу, а раньше едва пять могла. И оборотни. Вы сказали, что они существуют, а как их отличить? Как понять, что передо мной не человек, не вампир, а оборотень? Я боюсь в резервации показываться после вашего появления. Вдруг меня убьют, мне только семнадцать, я не готова к такому, — Руби было непривычно, что она может говорить, прыгая по деревьям на сверхчеловеческой скорости. Хоть она и была вампиром уже год, в основном жила обычной, человеческой жизнью, и подобным не увлекалась. Эдвард, услышав ее мысли, лишь сказал.        — Со временем привыкнешь, — причин не верить Эдварду у Руби не было. Она лишь кивнула, надеясь, что они это увидели, а после отдалась инстинктам, пытаясь догнать вампиров. Оказалось, что она куда медленнее, чем они.        — Эдвард среди нас самый быстрый, — начала объяснять ей Элис, — Эммет — самый сильный, так что это нормально, когда один вампир быстрее или сильнее другого. Даже что-то вроде нормы. Люди ведь тоже по физическим данным не одинаковы, так что. Не накручивай себя, Руби.        — Она и не накручивает, — фыркнул Эдвард.        — Это отвратительно, что ты можешь читать мысли. Никакой личной жизни, никакой конспирации, никаких секретов. Черт, тебе не скучно так жить?        — Нет, хотя мысли я слышу всегда, однако со временем научился не обращать на них внимания, словно на фоне что-то играет, но ты не можешь разобрать, что именно.        — Я раньше не запоминала видения, они были нечеткими, я даже не всегда понимала, что именно они значат. А сейчас могу настроиться на определенного человека и увидеть о нем что-нибудь. Дары можно развивать, Руби, так что возросший радиус телепортации — норма, можешь не переживать, — сказав эту фразу, Элис спрыгнула с дерева, после чего Рубидия последовала за ней. Они оказались возле дома, в который девушку пригласили для дальнейшего разговора.        — Видишь эту поляну, — подсказал Эдвард, когда Руби начала думать, почему оказалась в другом месте. — У нас не растет лаванда возле дома, ты же ее отчетливо представила. Поэтому оказалась там, где ее много. Это мое секретное место, о нем мало кто знает.        — Таким оно и останется, — пообещала Рубидия. — Добрый день, Эсми, Карлайл, Розали. А где Джаспер и Эммет?        — Они ушли на охоту, — ответила Розали, — Элис отказалась, потому что резко увидела видение с тобой, Эдвард охотился недавно, я тоже. А Эсми и Карлайл…        — Мы рассчитываем, что завтра ты присоединишься к нам, поэтому не особо торопимся, — ответил мужчина. Руби смущенно улыбнулась им, думая, что вряд ли сделает это. Эдвард ничего не сказал. — У тебя что-то случилось?        — Да, но мне уже рассказали про развитие дара, а еще… Как распознать оборотня в человеке? Я еду в резервацию и… Мне немного страшно, вдруг разорвут в клочья, а я даже не пойму, кто это был.        — Запах мокрой псины, — начала объяснять Розали, — ты его сразу почувствуешь. А еще угрозу, исходящую от них. Они куда выше людей, массивнее, мускулистее. Температура тела выше, чем у обычных людей. Словно касаешься огня.        — Спасибо. Черт, впервые так страшно туда ехать… — Руби начала заламывать пальцы, пытаясь успокоиться. Эдвард и другие снисходительно на нее смотрели, но ничего не говорили. — Я пойду, да, спасибо. Боже. До сих пор в дрожь бросает.        — Подбросить до границы? — к всеобщему удивлению поинтересовалась Розали. — У тебя ведь нет машины, и судя по тому, что пришла ты к нам специфическим образом, твоя человеческая подружка сегодня тебя оставила.        — Ее не пригласили на пикник, — нехотя сказала Руби, — так что я собиралась по привычке добираться — телепортацией. А уже в лесу где-нибудь обратится в человека, ну, и пойти к Ли.        — Ты разобралась, как работает твоя способность? — спросил Карлайл. Рубидия кивнула и начала объяснять.        — Тело возвращается к жизни сейчас на восемь часов. И это восемь часов перед смертью. Потому что по истечению я начинаю чувствовать, как ломаются ребра, руки, теплую кровь, головные боли. Первое время у меня трупные пятна на локтях и коленках, тело напряженное, как бы ни старалась, не могу расслабить. А по истечении времени вновь испытываю боль обращения. С телепортацией все проще. Достаточно четко место представить, где хочу оказаться, и все. Но я могу оказаться где-то в далеком месте, если даже незначительную деталь забыть, так что довольно рискованно. Вот.        — Аро ей заинтересуется, я права? — спросила Эсми. Ответом ей послужили кивки семьи.        — Аро может решить, что наш клан становится слишком могучим… — заключил Карлайл. — Это плохо. Он уже интересуется способностью Элис и Эдварда, а если дар Рубидии окажется еще могущественнее, чем сейчас, это все может плохо закончиться. Розали, не отвезешь Руби до границы? — Розали раздражено фыркнула, будто бы пару минут назад не она предложила это.        — Конечно, — ответила она, вызвав улыбку на лице Скотт.        — Спасибо вам, Карлайл, Эдвард, Элис, Эсми, Розали. За все. Спасибо.        — Мы ведь уже говорили тебе, Руби, — улыбнулась Элис, — вампиры должны держаться вместе. К тому же ты совсем ничего о нашем виде не знаешь, считай, что мы своего рода проводники для тебя.        — Мы готовы взять ответственность на вампиров, которые не потеряли всего человеческого в себе, — сказал Карлайл.        — К тому же ты ребенок, — добавила Эсми, — в прямом смысле этого слова, Руби. У тебя нет семьи, нет людей, которые могут позаботиться, а тебе ведь только семнадцать. Нам всем больше сотни, так что…        — Ты привыкнешь к нам, Руби, — улыбнулась Элис, — я вижу это.        — Идем, — махнула Розали, — пока у тебя еще есть шанс, веселись. Потом поздно будет. Мы каждые пять лет переезжаем, люди начинают замечать, что мы не стареем, так что.        — Да, спасибо, даже не знаю, что и сказать.        — Пустое, — отмахнулась Розали. — Ну, — она завела Руби в гараж, в котором стояло шесть машин, — выбирай, какая больше нравится. Это все мои, я своего рода коллекционер. Сколько себя вампиром помню машины люблю. Они моей усладой стали.        — Как ты стала вампиром? — поинтересовалась Руби. — Ты ведь мою историю слышала, а я только и знаю, что ты не любишь идею вампиризма, считая, что лучше быть человеком.        — Тебе Эдвард это сказал? — Розали подошла к белому пикапу, который выглядел куда лучше, чем пикап Беллы, и открыла двери, запрыгивая внутрь.        — Да, именно он. Его слова?        — Он считает, что вампиры — монстры, не видит красоты в этой жизни. Когда меня обратили, я была юной, верила в саму идею любви. У меня был жених, лучший мужчина в городе, я любила его. Однажды я поздно возвращалась домой, он и его друзья изнасиловали меня и бросили умирать. Карлайл нашел меня и обратил, я должна была стать парой Эдварду, его первому сыну, но мы не сошлись характерами. Я встретила Эммета вскоре после этого. Влюбилась в него. И я жалею, что у нас никогда не будет детей, что мы не будем сидеть на террасе нашего дома с седыми висками, смотреть на бегающих внуков. Я всегда хотела полную семью, детей… А сейчас я лишена этого. Не понимаю, как можно добровольно согласиться на такую жизнь.        — Я бы согласилась. Мне нравится идея бессмертия, мне нравится быть молодой. Но время… Оно и раньше бежало быстро, а сейчас, кажется, лишь ускорило свой бег. Мои друзья взрослеют, они отучатся, повыходят замуж, родят детей, станут счастливыми бабушками и дедушками, а я буду все такой же молодой шестнадцатилетней Руби. Меня пугает это. Пугает перспектива того, что я буду смотреть, как рушатся государства и создаются новые. Но больше всего меня пугает то, что мне будет всегда шестнадцать. Это самое ужасное. Ни студенческой жизни, ни работы, ничего. Школьница, подросток — клеймо на века.        — Мне казалось, что ты наслаждаешься вечностью, — Розали нажала на газ, давая Руби время подумать. Девушка молчала.        — Не уверена. Мне больше нравилось быть человеком, хотя и в вечности свои плюсы. Особенно с моим даром. На границе обращусь в человека, и все, восемь часов буду думать, что все хорошо, что я старею, что меня не лишали выбора. Если бы мне дали выбор, я бы обратилась лет в двадцать-двадцать пять, чтобы как Карлайл — работать.        — Это было бы здорово, — согласилась Розали, — мы так много раз школу закончили, что и вспоминать тошно. Одна и та же программа, мне кажется, что даже учителя не особо меняются. Литературу преподает по типажу один и тот же учитель, не знаю, почему мне так везет, но за все эти года ни разу учительницы не было. Хотя мы не только учимся. Мы с Эмметом любим играть в молодоженов и кататься по миру. А Элис, например, получила докторскую степень по философии. У Эсми свой бизнес был раньше, так что учеба не все, чем мы занимаемся.        — Ты сейчас пытаешься меня убедить, что в вечности не так много минусов?        — Скорее себя, — усмехнулась Розали, — мы приехали. Завтра тебя ждать? — Руби долго думала, казалось, что прошло несколько часов, хотя на деле прошло всего несколько минут.        — Да. Я приду, — Руби отвечает быстро, словно боясь передумать. Сама идея того, что рядом с ней будут такие же бессмертные, как и она сама, слишком привлекает, кажется слишком романтичной. Ей не придется смотреть, как взрослеют другие, потому что эти другие тоже застыли во времени. Она сможет путешествовать, не бояться раскрыть секрет, потому что секрета не будет.        Руби такая перспектива прельщает.        — До встречи, Руби. — Розали кажется таким решением довольной. Ей словно чем-то нравится Руби. На интуитивном уровне Розали чувствует, что должна заботиться о Руби.        Да и Руби, кажется, не против.        — До встречи, — отвечает Скотт, после чего выходит из машины и, оглядываясь по сторонам, закрывает глаза. Розали не знает, как именно Руби использует свою способность, но когда она падает на колени и громко кричит, даже не пытаясь сдержаться, понимает, что за иллюзию человечности приходится платить такой ценой.        Солнце все так же светило, однако кожа Рубидии больше не светилась. Накинув рюкзак на плечи, она быстро рванула к дому Клируотеров, желая как можно быстрее поговорить с Леей и вновь встретиться с Сэмом.        Все же Сэм Руби нравился.        Да и она ему, вроде как, тоже.