Рядом

— Камера… Мотор! Арсений мгновенно преобразился. Он приподнял подбородок, чуть улыбнулся, выпрямил спину и перевëл взгляд с пылающего камина на парня напротив.  — Всем привет, друзья! Я — Антон Шастун, это шоу «Контакты». Сегодня у нас праздничный выпуск, — с улыбкой начал Шастун, глядя в камеру, — Уже завтра Новый год, а на Новый год мечты должны сбываться. Сегодня у меня в гостях Арсений Попов! Шастун закончил свои слова, и Арс понял, что внимание камер сейчас будет нацелено на него. Он улыбнулся сначала Антону, а потом и зрителям, но мужчина понял — улыбка вышла максимально неловкой. А как с Шастуном по-другому? Со стороны послышались аплодисменты съемочной группы и, самое главное, Серëги и Димы, которые тоже присутствовали сегодня на съëмках выпуска.  — Здорова! Ë-моë! — выкрикнул Антон и наклонился к Арсению, чтобы пожать ему руку, будто бы они сегодня не виделись. Конечно, провели с утра вместе всего пару часов, а после — разъехались по делам. Арсений рассмеялся ему в ответ, понимая, что вот оно. Начинается. То, к чему они шли, то, о чëм их просили фанаты, и то, над чем подтрунивали Матвиенко и Позов уже очень долгое время.  — Сложно сказать без мата, как люди хотели, чтобы ты сюда пришëл, — словно читая мысли Попова, продолжил Антон и как-то странно улыбнулся.  — Арс, ну слушай…  — Антон, я не хочу это обсуждать.  — Ну Арс… Арсений выдохнул и закатил глаза, когда понял, что Шастун от него не отвалит ещё ближайших часа три. Тема их отношений была у них под запретом, особенно когда дело касалось работы, особенно — совместной работы. Сначала было знакомство. Оно вышло скомканным и неловким, потом начались первые репетиции, на которых все четверо пытались приноровиться друг к другу — выходило дурно, — потом первые съëмки, а потом и стартовал проект, ставший для них решающим моментом в жизни. Но «Импровизация» пришлась по вкусу многим зрителям, поэтому можно было выдохнуть спокойно. Однако, в какой-то момент, когда всë выходило из ряда вон плохо, между парнями вспыхивала искра, которая порождала конфликт. Один из таких конфликтов с Арсением и закончился сексом в номере недорогого отеля, где жил сам Попов во время съëмок. Так и завертелось: дальше работать стало проще, постепенно и стеснение уходило, и в какой-то момент Шастун смог назвать Диму и Серëжу своими друзьями, а Арса — возлюбленным. Но проблема в том, что его нельзя называть так. Не здесь, не в Москве, не в России. Сдерживаться было сложно, особенно на съëмках, это заметил и Стас, их продюсер, поэтому в какой-то момент собрал их и к началу нового сезона предложил нововведения. Антон поначалу согласился, но после встречи всë же подошëл к нему на пару с Арсением и спросил:  — Почему ты хочешь убрать некоторые импровизации? Они же нравятся зрителям? У Стаса, видно, накипело, и он стал объяснять им, насколько это рискованно — оставлять парней в таком виде, будто они женаты, и раз сдерживаться они не в силах — придëтся жертвовать их совместными играми. «Нужно убрать «Меняй», чтобы вы могли контролировать сказанные слова» «Нужно убрать «Красную комнату», чтобы было меньше касаний»  — Я, может, и понимаю эти ваши отношения, но зритель их не поймëт. Если вам не жаль себя, то пожалейте хотя бы меня, Позова с Матвиенко, которые тоже вложили души и нервы в этот проект.  — Серёжа душу дьяволу давным давно продал, ты о чëм? — привычно отшутился Арсений, грустно усмехаясь, но на это не отреагировали ни Антон, ни Стас.  — В общем, вы поняли. Надеюсь на вас. С того момента они разве что по подъездам не шкерились, как подростки с дешëвыми сигаретами и пивом. Совместным времяпрепровождением на проектах пришлось пожертвовать ради общего блага. И вот опять вылезла такая проблема.  — Антон, ты же знаешь, какая канитель начнëтся, если ты пригласишь меня в свои эти «Контакты». Тем более Стас будет против, — ответил Арсений как можно спокойнее, хотя внутри он уже начинал закипать от тихой злости на Стаса, да и на самого Антона.  — Договорюсь с ним, не переживай, если тебя волнует только это. Послушай, из-за нас с тобой и так зрители без новогоднего выпуска остались, а некоторые ещё и без концертов. Рейтинги же… — тихо добавил в конце Антон, опуская руку. Арсений в его слова касательно рейтингов верил слабо, но вот внимание и доверие поклонников для него были важными с самого начала «Импровизации» и остаются важными сейчас, когда были отсняты другие проекты. Действительно, из-за них переносили концерт, отменяли съëмки, чем они подводили не только коллег, но ещë и тысячи человек, которые ждали их появления.  — Арс… Я же знаю, что я могу сказать касательно тебя, а что нет, а всë лишнее мы вырежем, — снова сказал Шастун и применил запрещëнный приëм — подошëл к нему спереди, просунул холодные руки под рубашку Попова, касаясь ими горячей спины, прижался к мужчине всем телом и уронил голову на его плечо. Он знает, что это точно подействует. Это же Арсений, е г о Арсений… Съëмки шоу «Контакты» обычно проходили примерно 3-4 часа, учитывая перерывы на отдых и переснятые дубли с рекламными вставками. Но сегодня получилось намного дольше, чем планировалось. Дело не в том, что в телефонной книге Арса было сложно найти человека, знающего ответ на тот или иной вопрос, а просто они постоянно прерывались на разговоры не по теме, разглядывание фотографий в галерее и шутки. Уже через час съемок, когда некий Алексей разгадал самую первую загадку, Антон стал понимать две вещи. Во-первых, Попов жульничает, притворяясь, что не знает ответов на вопрос, а на самом деле формулирует его для собеседника так, чтобы тот точно смог на него ответить. Да, вроде бы главное получить верный ответ, а каким способом — не важно, но Шастун ради приличия немного поворчал на Арсения за то, что он обыгрывает Антона в игру с его же собственными правилами. Хитрый лис. А во-вторых, парень понял, что с Арсом легко. Снимать выпуск и вообще контактировать с гостем было сложной задачей — найти правильный подход, не сболтнуть лишнего (а Шастун мог запросто), не пошутить. А с Арсом было настолько легко общаться, перебегая с темы на тему, что Антон невольно расслабился, будто они после тяжëлого дня вернулись домой, в квартиру к Антону в Москве или приехали к Арсению в Питер. Шастун пролистывал номера телефонов, которые знал сам или которые могли смутить Арса, хотя и без того пришлось довольно много вырезать. Но, тем не менее, с какой стороны подойти к Арсению Антон знал и потому волновался меньше, чем с другими гостями. С теми же Лëхой или Серëгой, или даже когда играл сам с собой на карантине. Оно и к лучшему.

***

Ко второй загадке Арсений тоже подошëл своеобразно. Он практически полностью прочитал строчки из песни — хоть и говорил, что не смотрел «Иронию судьбы» — и ловко получил правильный ответ. Это повергло Антона в ещё больший шок, чем до этого. Арсений стоял у плиты на кухне и напевал себе под нос какие-то нелепые (может только что придуманные) песни. Он что-то готовил: судя по запаху — это была рыба. Шастун в это время сидел в комнате на диване и разговаривал с Димой по телефону. Периодически он кидал взгляд на дверной проëм, где была видна кухня, краем уха слушал шипение масла на сковороде и тихое мычание Арсения, и это вызывало у него улыбку.  — Антон, иди есть! — крикнул Попов из кухни, прекращая петь. Шастун же, наскоро попрощавшись с Позовым, кинул телефон на диван рядом с телефоном Арса, выгнал с коленей кота и пошëл на кухню. Антон угадал по запаху, на ужин у них действительно была рыба, как в японском ресторане и, кажется, ещё овощи. Не то что бы Шастун не любил такое… Но не жаловал уж точно.  — Уберитерыбу! — с улыбкой громко заявил Арсений, поставив друг напротив друга две тарелки, а потом еще и два стакана сока. Шастун сначала посмотрел на мужчину с непониманием в глазах, но потом до него дошло. Они сели за стол, пожелали друг другу приятного аппетита и не спеша стали ужинать, изредка переговариваясь о чëм-то. Начали с обсуждения новой фотосессии Арсения, а закончили вопросом «Кто такой котопëс?». Идиллия. Через пятнадцать минут они покончили со вкусным, как оказалось, ужином, и именно в этот момент Арсений решил спросить Антона, как ему сегодняшнее блюдо.  — Такая гадость, эта ваша заливная рыба! — ответил Антон, с трудом подавляя смешок, ожидая реакции Арсения. Арсений же, не понимая шутки, раскрыл рот, не зная, что ответить на такое заявление. Он лишь стоял и хлопал глазами с нереально длинными чëрными ресницами, а спустя несколько секунд и вовсе опустил голову и поник.  — Арс? — позвал Антон, к тому моменту уже успевший помыть, вытереть и обработать антисептиком руки (карантин всë-таки), — Ты чего?  — Что, совсем плохо получилось? — как-то уж слишком грустно спросил Попов, кивая на хрустальную чашку с кусочками рыбы, что всë ещё стояла на столе. Антон сначала нахмурился, не понимая, о чëм вообще речь, взглянул на хмурого Арса, потом на еду, потом снова на Арса и вдруг, когда к нему пришло осознание, почему Арсений так отреагировал на его слова, расхохотался.  — Арс… Боже… Ты… — постоянно прерываясь на смех, сказал Шастун и ухватился за живот, — Ты… Поверил?  — Шаст, тебе плохо, что ли? Антон, утирая выступившие на глазах от смеха слëзы, наконец, выпрямился и посмотрел на Арсения, который выглядел обескураженным, но вполне серьëзным.  — Арс, я думал, ты смотрел этот фильм и фразу знаешь… — спустя минуту молчания сказал Шастун, оперевшись бëдрами о край столешницы рядом с раковиной.  — А причём здесь… Я же спросил про ужин? — всë ещё ничего не понимая, спросил Попов, складывая руки на груди.  — Эта фраза — ну, которая про заливную рыбу — из фильма «Ирония судьбы, или с лëгким паром», Арсений Сергеевич, я думал, Вы смотрели его, Вы же… Ну… Из того поколения, кто точно видел этот фильм, — пожал плечами Шастун, наконец, стирая со своего лица глупую улыбку. Он явно не думал о том, что Арсений может неправильно понять его шутку и обидеться. Хотя, это же Арсений…  — А… — начал Попов, но застыл на полуслове, подняв палец вверх, а Антон мог поклясться, что слышал, как крутятся шестерëнки в его прекрасной светлой голове, — Оу…  — Арс, прости, Арс, — сказал Антон, прерывая тишину, и сжал ладонями его обтянутые чёрной футболкой сильные плечи, — Я правда думал, что ты знаешь это, и не предполагал, что отреагируешь так резко… Всё было очень вкусно, мне понравилось…  — Ладно, я понял. Успокойся, Антон, — перебил его Арс, вновь натягивая на лицо счастливую улыбку, — Пойдëм в спальню? Антон рассматривал сосредоточенное лицо Арсения, который в этот момент набирал своему фотографу, чтобы выяснить правильный ответ на поставленный вопрос. Он сам, судя по всему, ответа не знал и очень надеялся на помощь друга. Фотограф ответил, и Арс живо заговорил:  — Слушай, в фильме «Ирония судьбы» была песня… Уже на этих словах у Шастуна округлились глаза, потому что он был уверен — фильм Арс не смотрел. Но вот того факта, что он слышал песни из фильма, он явно не учëл. Арсений напел этому Блоху песню, пропустив лишь строчку, в которой содержался правильный ответ, а его собеседник быстро сориентировался и назвал его. Арсений победно улыбнулся, поболтал с мужчиной ещё несколько лишних секунд и наконец отключился. У Антона же глаза на лоб полезли, когда он увидел довольный взгляд мужчины.  — Арс, нельзя так подсказывать, — с улыбкой на лице сказал Антон, про себя удивляясь, каким находчивым оказался Попов.  — Почему? — удивлëнно спросил Арсений.  — Потому что это было жëстко, ты половину ответа ему сказал. Арсений начал спорить с ним, думая, что Антон по большей части нашëл, к чему можно придраться и использовал это. Шастун же считал, что Арс вздумал играть не по правилам. Тут Арс перевëл их спор на бытовую ситуацию, вызывая у Антона и всей съëмочной группы смех. По сути его доводы были не совсем, но верными, поэтому Антон сказал:  — Ладно! Хрен с тобой! — и засчитал его ответ как правильный. В конце концов, это его шоу, он может делать всё, что хочет. И почему бы не подыграть Арсению?..  — Вот и всë! Вот и всë! Ты за меня? — спросил Арс, но тут прозвучал голос Стаса, оповещающий о перерыве на двадцать минут, и оба смогли с наслаждением откинуться на спинки кресел. Антон неосознанно положил телефон Арса к себе в карман, зная, что тот о нëм сейчас не вспомнит, и прикрыл глаза. Да, Арс, конечно, я за тебя…

***

Когда они немного передохнули и успокоились, выпили воды и поговорили друг с другом уже более спокойно на отдалëнные от шоу темы, снова включились направленные на них камеры, и Антон продолжил говорить. Они заговорили о том, как Антону по традиции предстоит перезаписать Арсения в своей телефонной книге, и в какой-то момент Шастуну показалось, что Арс относится к этому чересчур серьëзно. Арсений не фанат любого рода кличек. Он использует на съëмках «Импровизации» для Антона и Димы «Шаст» и «Поз» соответственно, но это только на съëмках и гастролях. В жизни же он ни разу не называл Антона так, а всегда использовал полное имя. На уже ставшее традицией «Арс» он тоже не обижался, хоть и не понимал, чего им стоит называть его полным именем, а вот имя «Сеня» или ещё какие-либо интерпретации страсть как не любил и ходил хмурее тучи, если кто-то осмелился так назвать его. Даже Дима. Даже Серёжа. Даже Антон. Особенно Антон. Арс на камеру попросил, чтобы в комментариях написали «оставить его Арсом», для него это оказалось важным. «Раз так, значит, переименую потом назад», — подумал Антон, тихо посмеиваясь над мольбами Арсения. Шастун разблокировал телефон Арса — благо, он знал пароль — и они продолжили играть. Когда Антон нарыл контакт какой-то Кристины Варватос, он взглянул на лицо Арсения, по которому истинную реакцию прочитать нельзя было, но если уж Арс начал употреблять маты, то, видимо, номер принадлежал не самой приятной особе. И дело не в том, что она была продавцом в дорогом магазине. Окей, Антон, может быть спросит, когда они останутся наедине.  — Ох, — продолжил Шаст, переставая смеяться, — А знает ли Катя Варнава?  — А до этого кто был? — непонимающе спросил Арсений.  — Кристина Варватос, — ответил Антон и увидел, что Арсения всë-таки пробило на смех. Уже хоть какой-то успех для него. Антон просмотрел ещë пару номеров в телефоне Арсения, намеренно пропуская их общую знакомую Оксану и ещë нескольких личностей и останавливаясь на другом номере, более интересном.  — Знает ли Павел Воля ответ на этот вопрос? — спросил Антон, поднимая глаза на мужчину. Арс слегка завис, раздумывая над тем, смотрит ли вообще Паша рекламу по телевизору и сможет ли вспомнить, что говорил Санта в рекламе конфеток m&m's.  — А до меня ему кто-нибудь вообще звонил? — склонив голову вбок, спросил Попов, на что Антон лишь покачал головой и что-то ответил, но Арс продолжил, не дослушивая его, — Мне кажется, он мне не ответит, поэтому давай звонить. Антон снова тихо рассмеялся и передал телефон Арсению, чтобы он мог набрать их ведущего. Съëмки новых выпусков были назначены на июль. Лето, самый его разгар, и парням приходилось по несколько часов находиться в студии под множеством камер и играть. Антона с Димой поставили парой в шокеры — одну из самых их нелюбимых импровизаций. Готовился Антон к ней медленно, нехотя напяливал рубашку, не спеша застëгивал пуговицы на ней, потом с помощью Арсения цеплял на плечи шокеры, заходил в декорацию и мысленно начинал молиться, чтобы ничего из ряда вон выходящего не случилось. Святая простота. Звучал голос режиссёра, Паша объявил начало импровизации, и они с Димой стали играть. Шастун играл официанта в кафе, Позов — клиента, и пока это выходило неплохо. Первые пару минут, по крайней мере. От очередного удара током Антон подпрыгивает, из его рук выскальзывают стеклянная бутылка с водой и стакан. Стакан вдребезги разбивается, а бутылка полетела на стойку и сильно треснула. Они с Димой переглянулись, и оба подумали, что ничего страшного не произошло и можно продолжать играть. И дëрнул чëрт Антона наступить в лужу воды. Не заметив еë, на ударе током Антон дëрнулся, подскользнулся и чуть не упал на пол, но вовремя выставил руки вперёд себя.  — Блять, — одними губами прошептал Шастун, чтобы ему не досталось шокером ещё и за это, а потом взглянул на свою ладонь. Вернее, на горку стекла. И, конечно, рука Антона оказалась именно на ней. Парень взглянул на ладонь — она была в крови. Видимо, он порезался стеклом. Потом Антон показал ладонь остальным, и режиссёр тут же объявил перерыв в связи с таким казусом. К Шастуну первее всех подошëл Дима, который через несколько секунд удалился за аптечкой, а потом подошли Арсений с Сережей и Паша.  — Шастун, ну я нисколько не удивлëн, что именно ты так влип, — со вздохом заключил их ведущий, осмотрев его руку, но не решаясь притронуться — то ли он брезговал, то ли боялся.  — Извините, — виновато сказал Антон, посматривая на них всех. А уже спустя пару минут его руку аккуратно обрабатывал и перевязывал Позов. Шастун кинул взгляд на Арса. Он потирал подбородок, переминаясь с ноги на ногу, и закусывал губу. Было видно, что ему даже хуже, чем самому Антону, и от осознания этого факта внутри что-то сжималось. Через пятнадцать минут, когда они закончили снимать, Шастун ушёл в гримëрную и упал там на кожаный диванчик.  — Антон? Парень поднял взгляд, услышав знакомый голос и тихий скрип двери. Напротив стоял Арсений и смотрел на него уставшим взглядом. Конечно, они оба устали после всего этого.  — Я испортил всë сегодня, — сказал Антон, покачав головой и закрывая лицо здоровой рукой, — Я настолько неловкий, что пришлось закончить съëмки раньше времени из-за моей травмы… Шастун не закончил говорить, потому что почувствовал, как диван прогнулся под чужим весом и на его плечи легла рука.  — Это не твоя вина. Нужно было предусмотреть, что кто-то из нас может пораниться, — ответил Арс, поглаживая его плечо на том месте, где был шокер, тëплой ладонью.  — Никто же не порезался до этого.  — Просто ты немного чаще нас попадаешь в такие ситуации. Не переживай, бывает. Антон вздохнул, но спорить не решился, всë равно Арсений победит. Они сидели в тишине, потому что каждый думал о своëм. Шастун в какой-то момент неосознанно уронил голову на плечо Арсению и уткнулся носом в его шею, вдыхая приятный запах одеколона, а Арс лишь сильнее прижал его к себе и коснулся губами виска. И никому неизвестно, сколько продлилась бы эта идиллия, если бы дверь в гримëрку снова не открылась.  — Шастун, я… В комнатку вошëл Паша с карточками с правилами импровизаций в руках. Это произошло так резко, что Антон не успел отскочить от Арсения хотя бы немного подальше. Так они и замерли — Воля в дверях, а Арсений с Антоном в обнимку на диване. Паша был шокирован, и для парней это было в новинку. То есть, ни Арсений, ни Антон никогда его таким не видели и вообще были уверены, что в такое состояние его ничего никогда не введëт.  — Я… Хотел вообще-то узнать, как наш раненый боец, но вижу, что уже лучше, — сказал Воля, кинув карточки на столик. Антон взглянул на Арсения, который убрал руку с его плеч, нервным движением поправил чëлку и закрыл ладонью глаза.  — Паш, мы тут… — начал было он, но тут же был остановлен.  — Можно я не буду знать, что вы тут. Уже давным давно вся съëмочная площадка догадывается, голубки вы мои ненаглядные, — сказал Воля, снова оказываясь около двери, — Я со Стасом говорил, он обещал подумать насчет того, как сделать вашу любимую игру немного безопаснее. Арсений и Антон одновременно кивнули и спрятали взгляды.  — Палитесь сильно, ребят, в этом деле так нельзя. Домой идите, пока вас тут уборщица не закрыла. С этими словами Паша вышел из гримëрки, тихо прикрыв за собой дверь, оставляя ребят в таком же шокированном состоянии, как и он сам минуту назад. Видимо, Паша не ожидал от них такой безответственности. Арсений звонил Паше. На этот раз Попов изловчился ещё пуще — сказал ответ на вопрос на английском языке. Воля просто перевëл или сам знал ответ на вопрос, но он его назвал, хоть и в самую последнюю секунду, и Арсений, отключившись, передал телефон Шастуну.  — Я на победу иду! — заявил Арсений, поднявшись на ноги и взглянув на Антона сверху вниз. Антон ухмыльнулся из-за лезущих в голову разных картинок, потому что такой возвышающийся над ним Арсений — искусство. Попов, объясняя свой метод, каким он получил ответ, сказал, что это разговор с человеком на понятном им двоим языке. Его аргументы снова рассмешили Антона до такой степени, что он опустил голову на подлокотник кресла и прижал ладонь к животу, чувствуя, как от смеха он уже начинает болеть. Арс, активно жестикулируя руками, восхвалял их общего знакомого, а Антон снова сидел с глупой улыбкой на лице и рассматривал своего мужчину. Ответ, конечно, Антон засчитал.

***

Следующий дубль они снимали уже через пять минут, практически не прерываясь на отдых. Вопрос казался Антону одним из самых лëгких из всех, что они придумали, поэтому он надеялся на ответственность Арсения и на то, что жульничать он не станет. Хотя, кто его знает. Отвечая на вопрос «Какого ингредиента не хватает для классического оливье?» Арсений вдруг решил блеснуть знаниями и заявил, что не хватает раковых шеек и красной икры. Краснонизный манерный графиня, блин. Шастуну пришлось уточнить, что имеется в виду оливье, который готовят в России. Арсений задумался и выдал:  — Вот сейчас, чтобы быть читером, мне надо ещё раз услышать вопрос. Антон снова рассмеялся, откидываясь на спинку кресла.  — А вот хуй там плавал! Давай так! На память, блять! — громко сказал он, и Арс беззвучно засмеялся. Антон пролистал телефонную книгу Арсения, желая выбрать какого-нибудь наиболее странно записанного человека, но Арс его опередил.  — Подождите! Давайте отцу моему позвоним! — заявил он, хлопнув в ладоши.  — Отцу? — переспросил Антон, и Арсений кивнул. Отца Арсения Шастун знал не очень хорошо. Познакомились они, когда парни были на гастролях, у них был концерт в родном городе Арса — Омске. Мужик, хоть и был банкиром, оказался неплохим. Умным и с чувством юмора, как и сам Арсений, но с сыном, как оказалось, имел натянутые отношения ещё со времëн обучения в институте. Антон об этом узнал случайно от самого Арсения и, как только понял, что тема Попову не очень приятна, закрыл рот и лишних вопросов не задавал. Арс рассказывал сам, когда хотел.  — Тебя, кстати, прикольнëт, как он у меня записан, — сказал Арсений, ткнув пальцем на телефон в руках Антона.  — Прям прикольнëт? — прищурившись, переспросил Шастун. Арс кивнул.  — Ну, если ты сейчас введëшь в поисковике «папа» — там нет этого. Если ты введëшь «Сергей Александрович» — там нет этого, — Арсений кинул взгляд в камеру, потом снова взглянул на Антона, чтобы не пропустить его реакцию на свои слова, — Но если ты напишешь «Дон»… Съëмочная группа (а больше всех Серëга) начала смеяться, как и сам Антон, явно не ожидавший такого. Это вызвало у Арсения улыбку.  — Арс, я не сомневался, что ты в Омске в детстве целовал перстень на кухне… Чтобы поужинать, — наконец-то сказал Антон, пытаясь большим пальцем напечатать короткое «Дон» в поисковике телефонной книги. Антон успокоился, предпринял неудачную попытку улыбнуться ещë раз, но челюсть от смеха уже начала болеть, поэтому не получилось.  — А я же знаком с твоим отцом, — напомнил Шаст, и Попов снова кивнул и пошутил про поцелуй в руку. Шастун тоже кивнул, вспоминая то, как знакомился с родителями Арсения. Их гастроли выпали на осень и зиму. В это время в Омске, куда они приехали на концерт, температура опускалась немного ниже, чем хотелось бы, но не настолько, чтобы совсем замëрзнуть. После концерта парни вместе с Оксаной поехали в гости к Арсению. Серёга шутил, что наконец-то они увидят замок предков их графа Дракулы, Дима в ответ на это отпускал едкие шутки. Антон тихо хихикал, переводя взгляд с одного на второго и обратно. Они с Арсением сидели на задних сиденьях, но Антон участвовал в разговоре, а вот Арс лишь смотрел на сменяющиеся пейзажи за окном. Взгляд его был слишком грустным для человека, который с минуты на минуту увидится с семьëй.  — Арс? — позвал Антон, когда они подъехали к построенной во времена Хрущëва девятиэтажке, где, видимо, находилась квартира родителей Арсения. Антон с Димой выкурили по сигарете прежде чем отправиться в дом, а после этого Шастун заглянул за минивэн. Арсений стоял там в одиночестве и смотрел вверх, на окна на восьмом этаже, в которых горел свет.  — Арс, ты волнуешься? — спросил Антон, подойдя к нему.  — Немного. Я давно не виделся с ними. Арсений пожал плечами и повернулся к Антону. Он поправил Шастуну выглядывающий из-под куртки капюшон чёрной толстовки и серый шарф, который лично повязал на шее парня, чтобы он не простудился.  — Всë будет хорошо, — скорее сам себе, чем Антону, сказал Арсений и заглянул парню в глаза. Антон не знал, как поддержать Арса. Он не умел вообще поддерживать людей. Но он мог попытаться, поэтому Антон поймал руку Арсения и буквально на несколько секунд, пока их не позвал Стас, сжал ладонь своими холодными пальцами.  — Я знаю, — тихо ответил он и расцепил их руки. Дверь в квартиру им открыла женщина приятной внешности. Коротковолосая полная брюнетка, сероглазая, с тëплой улыбкой на лице. Она оказалась матерью Арсения. Женщина, только увидев мужчину, тут же крепко обняла его с тихим «Арсюша». Она оглядела других парней и Оксану и пригласила их пройти, когда Арс представил их ей. Квартира родителей Арса оказалась светлой, очень просторной, обставленной как дом обычной провинциальной семьи, без всяких вычурных деталей. Но внимание Антона всë же привлёк шкаф со стеклянными дверями в зале. На полках лежало много самых разных ножей. Большие, мелкие, с узорами или гравировками на рукоятке, позолоченные, украшенные мелкими камнями… Такое разнообразие слегка пугало.  — Парень, у тебя лицо, будто ты боишься, что тебя тут убьют. Антон вздрогнул и повернулся. В дверном проходе стоял полноватый седой мужчина. В одной его руке были книжка и очки с тонкой оправой, в другой — пустая кружка с чайным пакетиком внутри. Отец Арсения, судя по всему. Тот самый, разругавшись с которым Арс сбежал сначала из дома, а потом и вовсе в Петербург.  — Извините, — сказал Антон, снова поворачиваясь к шкафу, — Я просто удивлëн такому количеству такого рода предметов.  — Я их коллекционирую. Привозил из Италии, из Турции. Отовсюду, где отдыхал хоть раз, — мужчина встал рядом с ним, предварительно положив книгу и очки на стол у окна. Он протянул Антону ладонь, — Сергей Александрович. Шастун с несколько секунд тупо пялился на чужую руку, будто не понимал, что от него хотят. Впрочем, заминка длилась недолго, Антон отмер и пожал руку мужчине.  — Антон. Просто Антон.  — Я знаю. Видел вас, — он кивнул на висящий на стене большой телевизор, — С сыном. Антон понимающе кивнул и спрятал руки в карманы, чувствуя, как ему неловко.  — Арс рассказывал о Вас. Только хорошее, смею сразу заверить, — быстро сказал он, предвосхищая всякие вопросы мужчины. Да, появление виновника торжества сейчас было бы совсем кстати. Словно кто-то сверху услышал молитвы Антона, но в ту же секунду, как он подумал об этом, в комнату зашëл Арсений.  — Здравствуй, пап, — сказал он, легко кивнув мужчине и перевëл взгляд на Антона, — Вижу, вы уже познакомились. Антон тактично кивнул и, бросив короткий взгляд на Арса, а потом на его отца, быстро ретировался из комнаты, напряжение в которой можно было на куски резать. Он нашëл остальных в гостиной на диване. Оксана, подтянув колени к себе, искала что-то в телефоне, тихо переговариваясь с Димой, который изредка посматривал на экран, Серёга разговаривал с мамой Арсения, а Стас завис на балконе с телефоном у уха и сигаретой в пальцах. Антон вздохнул и обвëл внимательным взглядом комнату. Глаза зацепились за фотографии в рамках, что стояли на полках у книжного шкафа, и Антон подошëл к ним. Вот двое малышей лет по десять от роду — мальчик и девочка в костюмах зайчика и снежинки, они стоят перед ëлкой и улыбаются. Вот портрет семнадцатилетней брюнетки в очках. Рядом с ним фото молодого парня в красной рубашке с блестящими от геля волосами, видимо, собранными сзади в хвост. Конечно, Шастун сразу же узнал в нём Арса. Антон усмехнулся. Арсений выглядел, мягко говоря, не совсем обычно, но впечатление о нëм ни разу не портилось. Рядом стояла ещë одна фотография. На ней был тоже Арсений, но уже в более привычном для Антона виде. Арсений, облачëнный в белую рубашку с галстуком-бабочкой, классические брюки, а на щеке был закреплëн микрофон. Он был на сцене в театре, и Антон подумал о том, какими же замечательными оказались родители Арса, которые несмотря на то, что сын их мечт не исполнил, всë равно любят его и уважают его выбор.  — Ой, мы же наготовили столько! Идëм за стол, пока не остыло всë, — раздался голос матери Арсения, и это помогло всем, в том числе и Антону, вынырнуть из своих мыслей. Он ещë раз осмотрел фото, улыбнулся и пошëл ко всем. Они провели за ужином по меньшей мере часа четыре. Родители Арсения много говорили о нëм, чем вгоняли мужчину в краску, о его сестре, а сами парни рассказывали о себе и об их работе. Сергей Александрович оказался с чувством юмора, хоть и своеобразным, но для них вполне понятным, поэтому скучно не было. Время пролетело незаметно. Когда Антон взглянул на настенные часы, он понял, что уже поздно и им бы пора расходиться. Мама Арса тут же забегала и стала предлагать остаться сегодня у них, но стеснять семью своим присутствием не хотелось, поэтому они вежливо отказались. Напоследок она обняла всех парней и Оксану по очереди, а Сергей Александрович пожал им руки и сказал, что они делают большое дело. А ещë он вдруг сказал Антону, что гордится своим сыном, и это заставило его улыбнуться. И вот, уже на лестничной площадке, Антон и провожавший их всех Арсений дождались, пока Дима, Серёга, Стас и Оксана зайдут в лифт, отошли к мусоропроводу и решили постоять там.  — Точно не останешься? Уж для тебя место найдëтся, — ещë раз переспросил его Арсений, кутаясь в куртку.  — Нет, Арс, я поеду. Я думаю, тебе надо побыть с ними, поговорить, может, — ответил Антон, чиркая зажигалкой и выдыхая сигаретный дым, — Мы завтра увидимся, у нас же гастроли ещё две недели. Арсений в ответ лишь хмыкнул и сам не понимал, обидится ли он за это на Антона или захочет поблагодарить. В любом случае Арс, пожалуй, останется с семьëй на ночь, потому что, хоть он и не признается даже сам себе, но он по ним очень скучал. Но ведь Антон — тоже семья, не так ли? Арсений машинально приосанился, поправил и застегнул пиджак прежде, чем ответить отцу на звонок. Антону от того стало немного неловко, ведь ему было известно состояние Арса в ситуациях, связанных с семьëй, но Попов сам вызвался позвонить ему, а Антону оставалось лишь найти нужный номер в его телефоне. Арс снова загадал дурацкую загадку, и в этот раз она вообще не подходила к ответу, но Сергей Александрович каким-то чудным образом ответил на вопрос верно, а Антону лишь оставалось засчитать ответ и продолжить.

***

Перед последним вопросом они снова прервались лишь на пару минут, чтобы поправить свой внешний вид, попить воды и перекинуться парой шуток с Матвиенко. Арсений за это время успел стащить у Шастуна уже его телефон и с него ещë раз набрать отца и поговорить с ним, поздравить с праздниками. Судя по довольному лицу Арсения и минусовому балансу на телефоне Антона, разговор прошëл хорошо. Пятый вопрос был элементарным, как считал Антон, ведь про символ наступающего года говорят и по телевизору, и в интернете, и не знать его было сложно. Антон предложил позвонить Илье Соболеву — резиденту Камеди и их хорошему приятелю, который, между прочим, тоже был у Антона в «Контактах». Но Арсений засомневался даже не в том, знает ли он правильный ответ, а в том, что Илья вряд ли ответит ему прилично. Антон кивнул — Арс, в целом, мыслил верно. А потом взгляд Шастуна зацепился за интересный такой номерок в телефоне Арсения.  — Знает ли Эдгард Запашный? — спросил он, поднимая глаза на Арсения. У Попова округлились глаза, было видно, что он в натуральном шоке, если выражаться нормальным языком без матов.  — У меня есть телефон Эдгарда Запашного?! — переспросил он, на что Антон молча кивнул, пытаясь подавить улыбку. Арсений, почесав затылок, сказал, что им необходимо позвонить ему и узнать ответ на вопрос.  — А ты ему вообще хоть раз звонил? — спросил вдруг Антон. Арсений посмотрел на него так, будто Шастун спросил какую-то глупость, и кивнул пару раз. Антон был, честно признаться, удивлëн, что у Арсения вообще имеется номер столь далëкого от кинематографа, фотосессий и юмора человека и принялся вспоминать, где Арс вообще мог с ним встретиться, потому что о таком он молчать не стал бы. В ходе небольшого мозгового штурма они выяснили, что Запашный приходил к ним на «Импровизацию», причём не только в вышедшую в эфир программу, а ещё и в оставшийся в архиве пилот. И, конечно, вспомнил историю о том, как Арс одним единственным вопросом растянул съëмки ещё на три часа.  — А почему ты не хочешь историю с пилота рассказать? Хочешь, я расскажу? — спросил Антон, а Арсений, взяв с Шастуна обещание, что историю он расскажет красиво, кивнул. Под конец дня ребята очень сильно устали. Они отсняли почти целый выпуск, и к последней игре уже было тяжело говорить и придумывать толковые шутки. Не только Антону, даже Диме и Стасу, который, казалось бы, вообще немного трудится. Сказывались волнение и страх за то, что их самый первый выпуск сразу станет последним. Шастун, подсунув ладони под голову, улëгся на диван прямо в их декорациях, которые остались с шокеров, и с наслаждением прикрыл глаза, всë ещё питая надежду поспать хоть несколько минут. Серëга сидел в кресле и рассматривал что-то в своëм мобильнике, постоянно смахивая со лба отросшую чëлку. Но хуже всего было Позову. Дима нервно ходил туда-сюда по комнате и вертел в руках телефон, потому что в его жизни скоро произойдëт радостное событие — рождение дочери. Вот он и волновался. Единственным, кто до сих пор оставался активным, был мистер Арсений-шило-в-жопе-Попов. Он даже под конец дня ходил с улыбкой на лице, пытался поговорить со всеми сразу, чем неимоверно бесил и самих парней, и в особенности Руслана. Антон едва не начал храпеть на диванчике, почти погружаясь в сон, как вдруг услышал голос Арсения.  — Эдгард, скажите, а когда слон умирает, как его хоронят? Зал мгновенно погрузился в тишину. Позов замер на том месте, куда шагнул, Серёжа уронил телефон на пол, а Антон резко распахнул глаза, мигом забывая про то, что он хотел вздремнуть. Первое, что он увидел, это вполне серьëзное лицо Попова, второе — взгляд конкретно охуевшего Запашного, который хоть и был дрессировщиком, но такого вопроса явно не ожидал.  — Арс, ты серьëзно? — первым опомнился Матвиенко, наклоняясь к полу за телефоном. Арсений тоже удивлëнно взглянул на него, но уверенно кивнул. Их гость, как только пришëл в себя от такой неожиданности, сначала кратко стал рассказывать об этом. Впрочем, потом он, увидев, что Арс не шутил, а спрашивал вполне серьëзно, стал рассказывать более подробно, и его лекция затянулась часа на полтора. Всë это время Шастун, как и ещё половина зала, сидел с открытым ртом и жадно впитывал эту информацию, не решаясь перебить Эдгарда. Время от времени он смотрел на ребят, которым, видимо, тоже было довольно интересно это слушать. Особенно Арсению, у которого было довольное, как у ребëнка, получившего конфету, лицо, и в чьих глазах плескался неподдельный интерес. Впрочем, это скоро закончилось, ведь пришëл Руслан, который объявил об окончании перерыва. Арс потом наедине с Антоном обозвал его обломщиком, а Шастун лишь рассмеялся. Запашный, конечно же, почти без заминки дал верный ответ. В нëм ни Антон, ни Арсений не сомневались. Как только Шастун объявил об этом, Арсений вскочил на ноги и исполнил какой-то известный лишь ему одному победный танец и напел песню Бейонсе. Антон предпочитал сдерживать эмоции, но внутри бушевали противоречивые чувства. Арсений откровенно мухлевал в его, Антона, конкурсах, но при этом победил, не потеряв ни секунды времени. Такое было впервые. Шастун с гордостью вручал Арсу памятный сувенир с его инициалами и поздравлял с победой.  — Давай знаешь как сделаем? — начал Арсений, глядя в камеру, — Раз уж мы лишили… Ну, ведь мы же лишили наших поклонников, наших телезрителей шоу «Импровизация» в новогоднюю ночь, мы поздравим их из этой передачи. Антон с готовностью кивнул, будучи полностью солидарным с Арсом в его решении поздравить зрителей, ведь, фактически, съëмки действительно отменили из-за них двоих.  — Уважаемые зрители канала Шастуна и передачи «Контакты», уважаемые зрители и поклонники шоу «Импровизация», — вновь начал Арсений, — Мы вас поздравляем с наступающим Новым годом, мы желаем, чтобы в следующем году мы вас только радовали нашими выступлениями и нашими эфирами, — как только Арс закончил, он взглянул на Антона, и тот тут же продолжил говорить.  — И самое главное, чтобы в следующем году у вас в телефонной книге появилось побольше контактов, с которых вы будете брать трубку… Будете хотеть брать трубку. Вот так. Всë!

***

 — Антош, ты только не засыпай, пожалуйста. Антон запрыгнул на пассажирское сиденье и откинулся на спинку. Наконец-то съëмки были окончены, и они с Арсом и остальная съëмочная группа могли ехать домой. Шастун устал, пожалуй, сильнее, чем когда-либо до этого, потому что столько эмоций у него не вызывал не один гость. А тут целый водоворот. Шастун приоткрыл глаза и повернул голову к водительскому сиденью. Увидев Арса, его тëплую улыбку и сияющие в свете фонарей глаза, он и сам невольно улыбнулся.  — Я постараюсь, Арс. Сегодня было очень круто, — искренне сказал он, заставляя Арсения тихо рассмеяться. Они ехали домой ещё полтора часа. На дворе близился Новый год, но люди ещё работали, а поздно вечером, как раз в то время, они спешили домой. Антон осматривал такие знакомые московские улицы, украшенные гирляндами и игрушками к празднику. Снега снова было мало, на улице слякоть, поэтому ледяные фигуры делать не спешили и это компенсировали большим количеством других украшений.  — Арс, давай живее! Антон, крикнув это, хлопнул как следует по стене, чтобы скотч на мишуре наконец-то приклеился к белым обоям. Вроде бы получилось. Шастун врубил разноцветную гирлянду, и комната сразу осветилась причудливыми огоньками всех цветов радуги. Антон слегка улыбнулся — это добавило новогоднего настроения, которого он у себя не наблюдал уже по меньшей мере пару лет. А сегодня всë иначе. В его квартире наряжена маленькая ëлочка, на стенах развешены гирлянды, мишура, дождики, накрыт стол, и из телевизора вещает Паша Воля с эфира новогоднего Камеди. Красота. Из кухни в обнимку с холодной бутылкой шампанского и двумя бокалами наконец пришëл Арс. Он снова напевал какую-то песенку — то ли это была «Песня о медведях» из старого фильма, то ли «Новогодняя» Дискотеки Аварии, то ли вообще американский «Джингл беллс». Антон не знал и знать не хотел, но на лице вдруг расцвела улыбка до ушей, потому что Шастун чувствовал — он отмечает дома, в семье.  — Чего так долго? Вон, Паша уже почти закончил речь толкать, сейчас одновременно с самими собой пить будем, — сказал Шастун, схватив тарталетку с блюдца и закинув еë в рот. Арс откровенно врал, что готовить не умеет и не любит. Он делал это божественно.  — Ну, бокалы сами себя не смогут помыть, — невозмутимо ответил мужчина, пожимая плечами, а потом зыркнул на парня, — Антон, меня-то подожди.  — Тебя хрен дождëшься. Садись давай, открывай, разливай, две минуты осталось. Арсений упал на диван рядом с ним, одновременно пытаясь открыть бутылку и не залить алкоголем потолок. Всë-таки новая квартира, а делать ремонт на новогодних праздниках Арс как-то не планировал. Только он разлил шампанское по бокалам, прозвучало привычное «Дорогие россияне» и Арсений, шикнув на Антона, взял фужер в одну руку, а ладонь Антона — в другую и стал слушать речь президента. Сам же Антон эту речь не слушал — всë равно из года в год она остаëтся неизменной. Он придвинулся ближе к мужчине и с улыбкой думал о другом. Думал о том, что с ними будет дальше. Ровно через пять минут голос стих, и Шастун услышал бой курантов. Он, точно ребëнок, стал думать в голове только о своëм желании, которое загадывал в праздник каждый год без исключения. Пусть у них всë будет хорошо… Зазвучал гимн. Арсений с улыбкой повернулся к Антону, стукнул свой бокал с его и одновременно с парнем выпил содержимое до дна.  — С Новым годом, Антон, — тихо прошептал он ему в самые губы, прижавшись своим лбом к его.  — С Новым годом, Арс, — точно так же сказал Шастун, касаясь своими устами его мягких, горьких от шампанского губ, прикрыв глаза, — Я так люблю тебя, Арс.  — Я знаю… Я знаю. В комнате было безумно тихо и очень темно. Парни приехали поздно, сил, к сожалению, хватало лишь для того, чтобы поужинать, сходить в душ и упасть на кровать. Пока Арс плескался в ванной, Антон курил в открытое окно. Да, он мокрый после душа, ему зябко, но почему-то уже плевать. Если заболеет — Арсений его вылечит. Торопиться было некуда, ведь «Контакты» отсняты, «Импровизации» не будет, а ехать с Шеминовыми в Карелию они в этом году не собирались. У них есть целая куча времени, чтобы вдоволь насладиться домом. Антон выкинул сигарету и закрыл окно, только услышав тихие шаги. Арсений не оценит его нюдсы, тем более в зимний вечер.  — Чего не ложишься? В тишине очень тихий голос Арсения звучал как раскат грома — неожиданно и довольно громко, да ещë и резал по ушам, привыкшим лишь к тихому жужжанию автомобилей за окном.  — Не знаю, — пожал плечами Антон, осматривая Попова, бессовестно оголившего своë усыпанное родинками тело, — Тебя ждал. За окном раздались глухие удары, и это заставило Шастуна вздрогнуть и обернуться. Кто-то из соседей решил начать праздновать сейчас, поэтому небо осветили разноцветные вспышки салютов, а землю — золотые звëздочки от бенгальских огней. Волшебно. Антон услышал за спиной тихий шелест — к нему сзади подошëл Арс и обнял его за поясницу, прижавшись к спине своими торсом и грудью так, что Антон чувствовал, как футболка намокла от капелек воды, оставшихся на теле мужчины. Он сцепил тëплые руки на его животе, и Шастун, не тратя времени на раздумья, накрыл его руки своими.  — Арс, я люблю тебя, — прошептал он, не сводя взгляда с зелëно-красно-жëлто-синего неба.  — Я тебя тоже, Антон, — так же тихо ответил мужчина, прижавшись подбородком к плечу парня. Вскоре о фейерверках напоминало только сизое от дыма неба, а Антон и Арсений всë продолжали стоять и смотреть вдаль, не расцепляя рук и не отлипая друг от друга.  — Арс, спасибо тебе, что согласился на эту авантюру со съëмками, спасибо, что поддерживаешь меня во всём. Я не знаю, чем заслужил тебя, но… Пожалуйста, будь со мной рядом. Антон никогда не думал, что может быть таким эмоциональным и способным на «розовые сопли», как сказал бы Серёжа. Он уже не осознавал, что он несëт. Слова просто потоком вылились прямо из его сердца, которое целиком и полностью было наполнено чувствами лишь к одному человеку. Но Арсению это было неважно. Он давно продал душу, обменял жизнь на то, чтобы быть рядом с этим парнем.  — Я буду, — ответил Попов, обнимая парня крепче, — Всегда буду.