Похититель душ

«Это только начало» Начало? Но она не хочет! Она не может. Не выдержит и не желает больше. Гермиона думала, что за всю свою короткую жизнь узнала все оттенки страха, испытав его на собственном опыте. Но каждый раз она натыкалась на новую грань: острую и болезненную. Сегодня она пережила страх за смерть друзей и за обречённость собственной судьбы. Страх принуждения к сексу стал для неё не новым, но настолько ощутимым и болезненным, что она не была уверенна, оправится ли когда-нибудь от пережитого. Раньше все её страхи были связанны с кем-то из родных и друзей, но сегодня… Это было слишком личное. То, что она всегда считала самым сокровенным и интимным, за один вечер превратилось в осквернённое и отвратительное в её восприятии. Удивительным образом было осознавать, что есть люди, которые делают нас счастливыми, украшая жизнь собой, но Гермиона окунулась в ещё одну реальность: есть люди, которые делают нас несчастными, отбирая жизнь. Сейчас она очень остро понимала, что Малфой именно тот человек, рядом с которым она испытала почти всю цветовую гамму страхов. Она ощущала, как теряет почву из-под ног и связь с реальностью. Именно так уходит жизнь. Не физически, нет, а духовно и морально. Когда тебе становится всё равно, когда ты подчиняешься и теряешь себя, вот это и есть прощание с жизнью. «Но разве ты из тех, кто просто так прощается с жизнью?» Гермиона поморгала глазами, прогоняя пелену. Странно, но после случившегося, она не ощущала себя подавленной, растоптанной или униженной. Что-то внутри неё не сдавало позиций, отказываясь ломаться из-за столь незначительного контакта с врагом. Грейнджер скривилась, выражая презрение, и посмотрела Малфою в глаза. Каким-то образом стыд за собственную наготу развеялся, и она уже не так волновалась по поводу разорванного платья и обнажённых частей тела. Вмиг её взгляд ожесточился, решительность набирала обороты, проносясь по венам с удивительной скоростью. Играть жертву не в её правилах. Подчинятся по приказу, тоже. Больше она не позволит насиловать себя. Гермиона смело посмотрела на стоящего перед ней Малфоя. Поправила верх платья, натянув порванные части на плечи. Он просто наблюдал, слегка прищурив глаза. Малфой понимал, что Грейнджер что-то задумала, и считал это забавным. Видеть её в прежнем амплуа было приятно. В какой-то степени он гордился, что она… в общем, что она будет хорошим дополнением его самого. Если бы не её хандра по поводу правильности вещей, из них получился бы отличный дуэт. Меж тем, Грейнджер соскользнула с подоконника, захватив в руку ткань порванных трусиков. Оказавшись напротив Драко и не сводя с него глаз, она сделала маленький шаг в сторону. Замечая на себе его пристальный взгляд, она откинула сомнения и продолжила двигаться в сторону двери. Конечно, Малфой понимал, что она что-то задумала, возможно, он ожидал, что она кинется в бега, и выжидал момент, чтобы поиграть с ней в догонялки. Но ум Гермионы подсказывал, что лишние движения только раззадоривают его. Сопротивление, слова о нежелании и мольбы – всё не то. Этим она ещё больше его раскаляет. Но и безвольной грушей гриффиндорка не желала быть. Что ж, придется искать иные пути отступления и защиты собственного достоинства. Ещё шаг и парень поворачивается за ней, всё так же наблюдая за движениями. Гермиона обращает внимание, что в его руках нет палочки. Это хороший знак. Разумеется, Малфой силён в невербальной магии, но в её душе млеет надежда на прыткость и внезапность своих действий. Делает большой шаг назад, а Драко синхронно ступает вперёд. Гермиона оказывается спиной к дверям и теперь сложно судить о расстоянии до выхода из комнаты, но метра три точно нужно пройти. Драко наклоняет голову в сторону и слегка ухмыляется, как бы спрашивая, что она будет делать дальше. Гермиона замечет, как мышцы на его груди подрагивают так, будто парень смеётся над ней. Потешается и веселится? Самовлюблённый змей. Она вздёргивает подбородок вверх, отвечая ему смелым взглядом, и слегка приподнимает бровь, словно ожидая его едкого комментария. Но Малфой молчит, продолжая играть в наблюдателя. Ей даже нравится такая игра, ведь Гермиона точно понимает, что он недооценивает момент внезапности. На миг в её разуме проноситься стыд за возникшую идею, но иного способа, как покинуть его комнату, чтобы не быть оттраханной ещё раз, она не нашла. Ему нравится блеск в её глазах и напускная смелость, что граничит со страхом, поэтому Малфой делает ещё один шаг в сторону Грейнджер, как бы подталкивая её к решению. Ему интересно, что за мысли посетили её косматую голову. Гермиона понимает, что парню надоело ждать, поэтому сильнее сжимает кулаки, собирая ткань трусиков в плотный комок. Она оттолкнула мысль о том, что её попытки напрасны, а разум отказывался мириться с тем, что её тело снова будет использовано для утех гадкого слизеринца. Не давая ей опомниться, Малфой снова наступает. Секунда, ещё одна, и Гермиона резко вскидывает руку, швыряя свои трусики прямо в лицо парня. Он не отстранился, увидев, как что-то летит в него, а всего лишь прикрыл глаза. Но этих нескольких секунд хватило для того, чтобы Гермиона развернулась и выбежала из комнаты. Надеясь на его замешательство, она пробежала через кабинет-гостиную Малфоя и достигла двери. Слава Мерлину, ручка поддалась нажиму и вот она, заветная… С огромным притяжением дверь захлопнулась перед Гермионой, ударив её по лбу и носу. Она напряглась, словно струна, сморгнула пелену адреналина и прогнала страх прочь. Поняла, что это Малфой закрыл дверь, поскольку почувствовала поток магии возле себя перед тем, как дверь закрылась, но она не может заставить себя повернуться. Когда-то она зареклась не поворачиваться к нему спиной. Он враг, а к врагам спиной нельзя стоять, но сейчас… Сейчас ей нужно усмирить дрожащее тело и сглотнуть горечь обиды. Гермиона обнимает себя, и, слегка отпустив напряжение, поворачивается к Малфою. Он стоит в двух метрах от неё, ухмыляясь своей фирменной улыбкой. Его правая рука тянется вверх, и Грейнджер замечает клочок ткани – её трусики. Малфой собирает их в комок и бросает к её ногам. Этот жест действует на Грейнджер словно красная ткань на быка, и она бросается вправо, к книжным стеллажам. Желание казаться невозмутимой заменяется истерикой, и теперь она уже не думает о том, что её сопротивление, мольбы или другие действия вызовут в нём ещё большее желание. Банально, но инстинкт самосохранения кричит ей о том, что необходимо как можно дальше находиться от Малфоя. Гермиона схватила одну из книг на полке, и отбежала за стол, остановившись у окна. В защитном жесте она выставила перед собой фолиант, как бы намереваясь его бросить в Малфоя. Она внимательно смотрела на парня, пытаясь считать его эмоции, и ожидала гнева с его стороны. Но, к большому удивлению Грейнджер, Малфой выглядел так, словно её Живоглот, когда объедается едой: спокойным и довольным. Гермиона нахмурила брови, увидев, как Малфой подступает к столу, двигаясь по тому же маршруту, что и она. Её глаза слегка расширяются, когда она понимает, почему довольство отражается на лице слизеринца. Сейчас она стоит напротив двери, ведущей в коридор, по левую руку дверь в спальню, а перед ней Малфой. Она сама себя загнала в клетку. Они двигаются синхронно: Драко ступает влево, а Гермиона – вправо. Получаются движения как бы по кругу. Мерлин, словно они на дуэли! Почти так и есть. И всё же, Гермиона ждёт, пока парень, обогнув кресло, оказывается, по ту сторону стола. Теперь позади неё вход в спальню, а слева заветная дверь, ведущая на свободу. Она оценивает ситуацию: бежать до двери метра четыре, но на её пути нет преград, а вот у Малфоя на пути стоит кресло. Хотя у него преимущество в виде магии. Не позволяя больше себе думать, Гермиона бросает книгу в Малфоя и стремглав бежит к двери, но та оказывается заперта. Не успевает она вздохнуть от отчаяния, как Малфой хватает её за левую руку, и, остановившись сбоку, наносит удар по попе ладонью. Лязг разносится по комнате и в неверии Грейнджер вскрикивает от жгучей боли. Не успевает она повернуться к обидчику, как чувствует новый шлепок. - Разве твои родители не рассказывали, как нужно обращаться с книгами, м-м-м, Грейнджер? – шипящий голос над ухом заставляет её замереть. От действий Малфоя было не так больно, как обидно. Он наказывал её словно провинившегося ребёнка. Гермиона дёрнулась и попробовала оттолкнуть его свободной рукой, но у неё не получилось. Меж тем лицо Малфоя посуровело. Гермиона старалась внимательно наблюдать за его настроением и при возможности просчитывать его следующие действия, поэтому сейчас ждала от него наказания. Но она никак не могла предугадать то, что произошло дальше. Драко по-прежнему держал её за руку, и слегка наклонившись, поддел юбку платья, поднимая его вверх. Аккуратное касание к ноге, привело Грейнджер в ступор, и она часто замигала. Рука Малфоя остановилась на её ягодице, мягко поглаживая кожу. Внезапный шлепок заставил её подпрыгнуть, издав возглас от неожиданности. - Мне нравится, как ты звучишь, - ухмыльнувшись, сказал Драко. Рука мирно обосновалась на попке, что значительно снижало уровень её концентрации, чтобы придумать ответ на его слова. Хотела сказать, что она не музыкальный инструмент или возмутиться, но ей казалось, что эта фраза прозвучала не как оскорбление. «А как что?» Как…как… Гермиона прикусила губу, обдумывая правильное описание прозвучавши словам. Но её сознание отказывалось формулировать выводы разума. Она задумалась. А затем, кивнув себе, озвучила в уме догадку: «Как предвкушение». «Ну, раз ты так считаешь…» Что? Нет-нет-нет! Только не это! «Он снова во мне!» Грейнджер скривилась, поскольку мысль: «Он снова во мне», теперь звучит двусмысленно. И в следующий момент происходит две вещи: она решает отбиваться от Малфоя, что есть силы, а он… Он отпускает её руку, и, подхватив Гермиону под подбородок, напористо целует. Она замычала и постаралась ударить парня. Точнее она его ударила руками по груди, но Малфой придвинулся к ней, не оставляя пространства между их телами. Теперь руки Грейнджер были зажаты и покоились на его плечах. Она по-прежнему не отвечала на поцелуй, а пыталась повернуть голову, из-за чего его слюна оказывалась на подбородке и щеках. Будучи прижатой к Малфою и извиваясь, словно Нагайна, она почувствовала его. Снова. Возбуждение слизеринца пугало, ведь теперь он переступил черту. «Мерлин, ему нравится насилие!» Гермиона сместила руку вперёд, упёрлась локтём на его плечо и крепко схватила Малфоя за волосы. «Допустим, не насилие, а ты». Наконец она смогла разорвать поцелуй, запрокинув голову, и ударилась затылком о дверь, что была позади. Нахмурилась, пытаясь разобраться, была ли та фраза её мыслями или же это снова проделки Малфоя. Она взглянула на парня и увидела в его глазах нездоровый блеск. Они снова были стеклянными, словно неживыми, и одновременно наполненными желанием и страстью. Удивляя Гермиону, Малфой произнёс: - Я же говорил. «Что говорил? О чём он вообще?» Грейнджер почувствовала его хватку в своих волосах. Теперь их действия отражались зеркально. Малфой потянул руку вниз, вынуждая её запрокинуть ещё сильнее голову и смотреть в его глаза. Теперь он не будет принуждать, ущемляя её гордость. Он попросит, предложив право выбора. - Один поцелуй, Грейнджер, и я отпущу тебя. «Нет! Не отпустит! Он врёт!» Она замотала головой, высказывая отказ и неверие в его слова. Но его следующая реплика, подавила в ней сомнения. - Клянусь, - в его голосе слышен холод с нотками злости. Глаза Гермионы широко распахнулись в неверии. Он поклялся, а это означало, что он сдержит слово, в ином случае, заплатит за ложь исчезновением магии на некоторое время. Решив, что она сможет вытерпеть поцелуй, Грейнджер кивнула головой, стараясь смотреть на чёлку Малфоя, а не в его дурманящие глаза. - Только если я поверю, - Драко широко улыбнулся, - что ты действительно не хочешь. Что он сказал? Поверит, что она не хочет чего? «Меня». Гермиона мысленно обрадовалась. «Как наколдовать Левиосу!» Она почувствовала, как хватка на затылке ослабевает, и ладонь Малфоя накрывает её щеку. Повторяя его движения, Гермиона тоже отпустила платиновые волосы из захвата и положила ладошку на плечо парня. Она не намеренна была начинать сама. Он хочет поцелуя, пусть действует, а ей не составит труда показать, что она не хочет. Ведь правда не хочет. Не после того что он сделал! «А после чего?» Гермиона зажмурилась от последней мысли: его или своей, стало неважно, поскольку она ощутила вкус его губ на своих. Настойчивое скольжение, несколько касаний языком и Гермиона приоткрыла губы. Как ни как, а они договаривались на поцелуй, и она сдержит своё слово. Она плавно развела губы, позволяя Малфою углубить поцелуй. Встретила его язык, и ответным движением собственного, коснулась его. На этот раз поцелуй получался более мягким, и если бы Гермиона не знала Малфоя, сказала бы, что он романтик, раз так чувственно целуется, буквально лаская её рот. Поначалу она контролировала действия и мысли, но в какой-то момент отдалась на волю ощущений. Аккуратные движения усыпили её бдительность, заставив, расслабится, и когда Малфой сжал зубами её нижнюю губу, слегка прикусив, она не сдержала выдох, который прозвучал очень нежно. «Это просто поцелуй» повторила она про себя. За укусом последовало нежное скольжение языком, словно он зализывал причинённую боль. Гермиона не выдержала, и, подавшись вперёд, прикусила нижнюю губу, копируя его предыдущий жест. К счастью, Малфой хорошо понимал её и с лёгкостью продолжил целовать. Ей нравилось. «Нет-нет. Это не так! Я просто…» Стоит отдать должное, он превосходно целовался. Грейнджер даже подумала, не берут ли аристократы специальные уроки поцелуев, чтобы быть искусными любовниками и покорять девичьи сердца? «Что просто? Жаждешь общения?» «Д-да» - несмелый ответ, заставил Грейнджер открыть глаза. Холодный серый взгляд с готовностью встретил её. Глаза Малфоя оставались начеку, лишь время от времени он закрывал их от удовольствия. Гермиона зажмурилась, но почти перестала отвечать на поцелуй. Движения её языка замедлялись по мере того, как она приходила в себя и старалась вернуть здравый смысл. Она явно ощущала руки Малфоя на своих ягодицах, отмечая про себя, что он слегка поглаживал кожу, но ничего не предпринимал. Драко почувствовал её заминку, поэтому прижался к ней телом и начал настойчивее целовать. Гермиона снова ответила, хотя в уме знала, что стоит прекратить. «Но… ещё чуть-чуть» убеждала она себя. «Ты же хочешь». «Нет». И Гермиона была уверенна в правдивости своих мыслей. Она действительно не хотела секса, но поцелуй получился настолько приятным и поглощающим, что она не могла отказать себе в таком удовольствии. Ей было хорошо. Касаться, ощущать и…обнимать. «Стоп! Что? Обнимать не надо!» И в момент, когда она подумала, что нужно разорвать поцелуй, рука Малфоя скользнула по ягодице вниз. Пальцы коснулись промежности, и их совместный выдох показался самым громким в мире. Плавное скольжение по влажным губам вверх-вниз, и лёгкий выпад среднего пальца к влагалищу. Затем ещё раз и ещё, чтобы у неё сбилось дыхание. «Не хочешь?» «Н-нет». Не так уверенно, как хотелось. Это «нет» она почти простонала. Да что с ней такое!? Гермиона разорвала поцелуй и постаралась отстраниться, но Малфой не позволил. - Опять врёшь, - тихий шёпот над ухом вызвал мурашки по коже. Гермиона не успела ответить, ведь его рука сместилась немного вверх, увлекая за собой густоту смазки. А дальше…Дальше лёгкое движение левой рукой, чтобы отвезти ягодицу в сторону, а влажными пальцами правой руки углубиться к анусу и указательным, слегка надавить на отверстие. Гермиона замерла, глубоко дыша и часто мигая глазами, стараясь прогнать чёртову пелену наваждения. Она чувствовала, как левая рука Малфоя покинула место на попке, и он взял её за руку, направляя вниз по его оголённому торсу. Он подвёл руку Грейнджер к паху, остановившись на выпуклости. «Ну же». Малфой слегка толкнулся в её ладонь, и на выдохе издал звук похожий на шипение. Кровь ударила её по ушам, разгоняя по телу упоение своей женской сущностью. Малфой хочет её. Ощущать, что у Драко стоит на неё, было подобно полёту в космос на метле: ты как бы ощущаешь себя, но очень далёк от реальности, словно растворяешься в мире - так она сейчас чувствовала себя. Не ведая, что творит, Гермиона провела по уплотнению и слегка сомкнула пальцы, насколько позволяла ткань. Она облизала губы, которые за эти десятки секунд пересохли так, словно она была потерявшимся путником в пустыне. И здесь Драко понял её, он слегка наклонил голову, опаляя своим горячим дыханием и в этот же миг Гермиона облизала губы. Этим жестом она слизала остатки терпения Малфоя, и он начал её целовать, позволяя снова наслаждаться взаимностью. «Хочешь?» «Нет». «Нет?» Ей казалось, что она слышит, как Малфой смеётся над ней в уме, поэтому решила прояснить на всякий случай, если он действительно с ней говорит, а не её воспалённое сознание. «Но мне приятно». Рука парня сильнее сжала ягодицу, так, что кончик пальца проскользнул в маленькое отверстие. Гермиона пискнула, а затем глубоко вдохнула, ощущая, как его вторая рука скользнула вниз, накрывая лоно, а влажные пальцы коснулись клитора, слегка надавливая на него и получая отклик лёгким прогибом её тела. «Это может быть приятно», - говорил её внутренний голос. Или не её? Гермиона не понимала, что происходит, но тело совершенно по-новому ощущало прикосновения. Конечно, всё, происходящее между ней и Малфоем, было в новинку для неё. Но, это было так…приятно. Она видела его желание и заражалась им. Она буквально ощущала прилив возбуждения, что неведомым образом передавался через его магию. Воздействие Малфоя было настолько сильным, что для сопротивления даже не возникало желания. К тому же, она чувствовала, что каким-то образом влияет на Малфоя, подавляя его тёмную сторону. На подсознательном уровне, Гермиона знала, что он прав - она хочет. Хочет, чтобы эта сладкая, томительная нега, что окутывает её тело, продолжила расти. Тогда…тогда она почувствует лёгкость…и… «Оргазм». …и удовлетворение. Продолжая целоваться с Драко, Гермиона вовсе забыла о событиях сегодняшнего дня. Её не волновал тот порыв страсти, что произошёл утром, провальная миссия авроров и друзей уже не воспринималась так болезненно. Даже факт принуждения к сексу со стороны Малфоя, казался прелюдией к тому, что происходит сейчас. Мерлин, кем она была раньше? Почему не чувствовала своей женской энергии и столь приятных ощущений. Она была мертва? «Хорошо» - прокомментировала она свои ощущения, этим словом окончательно убеждая Малфоя, что ему стоит продолжать. Гермиона надеялась, что то был её внутренний голос, и Малфой его не услышал. Но не тут-то было: ощутив её «хорошо», он подхватил Гермиону за бёдра и прижал к двери. Со звонким влажным звуком поцелуй прервался, и она ахнула от осознания откровенности позы. Теперь она на одном уровне с с ним смотрит в его привлекательные глаза, что отравляют её своим желанием и решительностью. Её руки лежат на плечах парня, ноги по обе стороны его бёдер и там внизу пожар. Поза, которая вызывает смущение. Драко чувствовал влияние извне, которое располагало к лояльности и более аккуратному отношению к Грейнджер. Он-то знал природу этого влияния – оно исходило от гриффиндорки, но пока что он не мог это контролировать. Более того, в данный Малфой сам хотел попробовать по-простому, без грубости и неистового темпа, хотя понимал, что Грейнджер нужно просто жёстко трахать, чтобы у неё не возникало глупых мыслей. Не теряя ни секунды, Драко склоняет голову и целует Гермиону в уголок рта, затем еле касаясь кожи, скользит губами вправо и целует скулу, ещё немного, и он шумно вдыхает аромат её волос над самым ухом, а затем, склонившись, целует нежную кожу чуть ниже мочки. Она не сдерживает звуков удовольствия, что похожи на скулёж раздосадованной девицы. Очень сексуальный, призывной скулёж, что заставляет Малфоя потерять крупицы самообладания. Он плотнее прижимает Гермиону к двери и целует шею более настойчиво: прикусывая, зализывая и всасывая кожу, доводя её до исступления. Следуя инстинкту, Грейнджер двигает бёдрами, в надежде ощутить его через одежду. Очень откровенный жест, но она хочет прикосновения. Знает, что ей это нужно. Ей нужен он. Сейчас. Полностью, как есть. Желательно в ней, чтобы ещё ближе. И он знает, шельмец хоть и потерял контроль, но чувствует то же самое. Теперь у них одно желание на двоих – быть ближе. Порыв воздуха, и сквозь прикрытые глаза Гермиона видит серый вихрь, что образуется вокруг. На секунду кажется, что это перемещение, но чувство полёта быстро проходит и Драко отпускает её бёдра, позволяя встать на ноги. Соприкосновение их тел создаёт особые эмоции. Драко обнимает её талию, проводит руками по спине и это ощущается, как…как то, в чём она давно нуждалась, но даже не понимала этого. Иными словами у неё случилось помутнение рассудка. Гермиона идентифицировала себя по-другому. Словами не передать, но она чувствовала будто сама не своя. Одновременно понимала, что Малфой её не проклинал, а действительно показал, что она готова отвечать ему взаимностью. Он словно знал, что она не сможет устоять… Драко был доведён до исступления настолько, что магия не находила места внутри, и он просто выпускал её наружу, позволяя окутывать комнату своим серым туманом. Драко ощущал что-то наподобие счастья. Да, пожалуй, так. Он чувствовал прилив сил, избыток энергии и нестерпимое вдохновение. Но сначала… сначала он хотел загладить вину, перед самим собой в первую очередь. Он сорвался, и сейчас сомнение в правильности своих действий обгладывало его рассудок. Он вышел из себя, позволив быть тем, кого всегда презирал. Но чёрт подери, Грейнджер его. Она…она – это он. Она должна понять, и он ей поможет. Драко отстранился, легонько мазнув языком по губам, чтобы не спугнуть. Она выглядела растерянной и расстроенной, словно жалея, что поцелуй прервался. Малфой ухмыльнулся. Пальцы Грейнджер слегка дрогнули на его плечах. Он прошёлся ладонью по спине, успокаивающим жестом говоря, что ей не стоит бояться. Хотя сейчас Гермиона не выглядела испуганной. Она словно зачарованная смотрела на Драко. Его острые скулы, красивый аккуратный нос, тёмные брови и омут глаз казались самыми прекрасными и нужными во всём мире. Она откровенно любовалась им, не понимая природы восхищения, ведь она точно не была влюблена в Малфоя. Разве может столь красивый парень быть монстром? Риторический вопрос, не так ли? Какой-то неведомой силой её тянуло к нему настолько сильно, что она готова была простить Малфою многое. Простить всё, лишь бы чувствовать себя… не разбитой. Левая половинка платья соскользнула с её плеча, когда Драко поддел ткань рукой. Несмотря на нестерпимое желание, он наблюдал за её реакцией. Почему-то сейчас ему важно было почувствовать настоящие эмоции Грейнджер. Не истерику и отчаяние, а смущение, граничащее с желанием. Он жаждал взаимности. Тогда, каких-то полчаса назад он укрощал, брал и доказывал ей, что она в его власти. Он сходил с ума, от попытки сказать, что Грейнджер никуда не уйдёт, пока он не захочет. А сейчас, Малфою было важно приручить и доказать, что с ним ей будет хорошо. От части, он сам пробовал себя в новой роли вожака-командира, ведь прискорбно было осознавать, что не всё получилось так, как он хотел. И что теперь у него возникла одна маленькая задача, с которой нужно считаться, поскольку она может перерасти в большущую проблему. Платье повисло на согнутых локтях Гермионы и она поёжилась, ощущая, как мурашки покрывают её тело. Сейчас стало невыносимо смотреть на лицо Малфоя. Она отвела взгляд, посмотрев на свою руку, что покоилась на плече слизеринца. - Грейнджер… - хриплый голос совсем не похож на тот, что она слышала прежде. Гермиона нахмурилась, понимая, что она может здраво рассуждать. Вместе с поцелуем развеялся дурман, что пленил её рассудок. Тогда почему она всё ещё стоит рядом с ним? Почему не уходит или не сопротивляется? - Ты же чувствуешь … - выражение его лица стало более серьёзным, - так же, как и я. – заставил себя договорить фразу, и мысленно пожелал, чтобы Грейнджер не возгорелась желанием задавать вопросы. Гермиона посмотрела в его глаза, ожидая продолжения, но Драко молчал. С одной стороны она хотела объяснений и продолжения его речи о том, что же между ними происходит, но с другой Гермиона была благодарна, что Малфой немногословен. Ей казалось, что сейчас он является самим собой: без маски и негативных эмоций. И она рискнула, ведь терять-то уже нечего, а тело и душа нуждались в познании. - Я…хочу…нормально, – надеялась, что Малфой понимает её. Он не мог не понять, ведь и сам хотел того же. - Знаю, - на выдохе произнёс Драко и снова потянулся к её губам. Он многое мог бы сказать, но предпочёл закрыть рот поцелуем. Чёрт, с ней было приятно целоваться. Впрочем, как и находится рядом. Всё как будто становилось проще. Он становился проще и переставал играть роль кого-то там. Прежнее возбуждение быстро возвращалось, но Драко не стал раздевать Грейнджер. Вместо этого он принялся расстёгивать свои штаны, чтобы избавится от назойливой одежды, что так неудобно сдавливал пах. Малфой переступил с ноги на ногу, освобождаясь от нижней одежды, и Гермиона опустила руки вниз, позволив платью упасть к ногам. Чисто интуитивно стеснение покрыло её кожу мурашками, а затем прошлось потоками тепла по всему телу. Драко подхватил Грейнджер под бёдра, чтобы позволить запрыгнуть на себя. Она ловко справилась с его помощью, удобно обвивши его тело ногами. «В постель…» Слова Драко прозвучавшие в её голове, казались смешными. До кровати идти через две комнаты. Но, тем не менее, Малфой сделал шаг, а затем ещё один. Гермиона была уверенна, что он хорошо знает свои комнаты, чтобы ходить по ним вслепую. Хотя это её мало волновало, ведь прежнее томительное тепло напомнило о себе, а в совокупности с касанием его члена к промежности, казалось невыносимо назойливым и сводящим с ума. К счастью, хватило ещё четыре шага, и она почувствовала, как Драко ставит колено на что-то мягкое и аккуратно опускает её на... кровать? Значит тогда, порыв воздуха и серая дымка магии были вызваны аппарацией. Она даже не заметила. Реальность словно ускользала из-под ног, заменяясь желанием и обоюдным влечением. Даже шелковые ткани на его постели не ощущались холодными. Казалось, тепло их тел согревало всё вокруг. Драко разорвал поцелуй, но лишь для того, чтобы лёгким касанием губ поцеловать шею. Грейнджер выдохнула и слегка повернула голову в сторону, позволяя Малфою целовать её. Меж тем, тело само находило нужную позу, взаимодействуя с движениями парня. Он ловко поддел её ногу под коленной чашечкой, вынуждая согнуть и отвести в сторону. В одно мгновение оказался между ног Гермионы, отводя и другую ногу вверх и в сторону. Она напряглась, почувствовав, как Драко приставил член к входу. «Расслабься, уже не будет… как раньше». Мерлин, его слова прозвучали, как обещание на всю жизнь, только Гермиона не была уверенна, что у неё получится расслабиться. Она ожидает неприятного давления и режущей боли, но больше не боится. Желание преобладает над всеми другими чувствами, включая здравый смысл и мораль. Драко тяжело дышал, держась из последних сил. Шум в ушах и учащённый пульс затмевали рассудок, ударяя в голову раскатами адреналина. Он хочет, хочет её, как зверь свою самку, но силой воли заставляет себя сдерживаться от порыва страсти. Он направил член вверх, задевая уздечкой набухший клитор. Нежный вздох над ухом – самая сладкая похвала для него. Но он хочет большего. Малфой знает, что им двоим это необходимо, поэтому направляя себя рукой к преддверию влагалища, легко подаётся вперёд, и, не останавливаясь, плавно проникает в неё, заполняя до предела. Протяжный сладкий стон срывается с губ Гермионы, и она удивляется реакции собственного тела, которое буквально пульсирует от новых сладостных ощущений. Как он это сделал? Драко оставляет засос на шее Грейнджер и отстраняется, нависая над ней на вытянутых руках. «Ты хоть понимаешь, насколько это приятно?» «Да-а» она соглашается слишком быстро. Глаза в глаза, от чего дыхание сбивается, а сердце пускается вскачь. Теперь Гермиона видит серую дымку, что заполнила всю комнату – это магия, их совместная. Но в следующую секунду, она теряет связь с реальностью, ощущая, как Малфой начинает двигаться в ней. Мерлин, почему сейчас по-другому? Настолько мягко и приятно, что хочется закрыть глаза и отдаться ощущениям. Теперь Гермиона открыта, она готова принять момент, и насладится им. Она аккуратно касается спины Малфоя, проводя рукой вверх, к плечам, и вниз по позвонку, что обрамлён плотными продольными мышцами. Вообще, его тело идеальное – сплошные мышцы, которые так красиво выделяются с каждым его движением. Движения… они дарят нереальные ощущения. Словно боли от потери невинности никогда не было. Драко согнул руки в локтях и зарылся лицом в кудрявые локоны и шумно выдохнул. Взаимность и страсть в совокупности с физическим контактом привели его к экзальтации. Он даже не подозревал, что близость может быть настолько приятной в моральном плане. Малфой приподнялся, и их глаза встретились. Грейнджер была сама не своя: раскрасневшиеся щёки и шея, пересохшие губы, глубокое дыхание и полуприкрытые глаза...этот вид вызвал у Драко гордость, ведь он стал причиной такого состояния. Малфой склонился ближе к её лицу, белые пряди его волос упали вниз, пощекотав лоб Гермионы. Она зажмурилась. Это был его предел. Повернув голову влево, Драко поцеловал желанные губы. Она ответила. Активно и чувственно, словно нуждалась в нём. Он ускорил темп фрикций от чего звуки секса стали отчётливо слышны, побуждая новые волны возбуждения. Ему нравилось владеть собой всецело и без преград. Грейнджер заскулила в губы, прерывая поцелуй, Малфой нахмурил брови и посмотрел на неё. Та выглядела сконцентрированной. Он сместил правую руку и коснулся её губ большим пальцем. Он точно знал причину её жалких стонов и концентрации в надежде поймать момент удовольствия. Но ему так хотелось подразнить Гермиону, поэтому Драко приподнялся, опираясь на вытянутые руки по обе стороны от её шеи. Эта поза давала преимущество в виде открытых эмоций, что буквально захватывали Грейнджер в плен. Малфой выгнул спину, резким толчком вошёл до предела и повёл бёдрами из стороны в сторону, Гермиона поджала пальчики на ногах, стараясь удержать те чувства, что пробивали её тело дрожью. Но Драко не дал ей отдыха, и медленно отстранившись, снова резко вошёл. Она ахнула и прикрыла глаза. Чувствовать его внутри было слишком. Всего рядом с ним было в избытке: эмоций, страданий, чувств, тепла, возбуждения и желания, но всегда чего-то не хватало. И вот сейчас ей тоже не хватало чего-то, вот только досада, Гермиона не знала, чего. Драко буквально ощущал, как сокращаются мышцы её влагалища, подначивая его к скорейшей разрядке, но он не мог отказать себе в удовольствии увидеть её чистые, неподдельные эмоции. О, да, он был уверен, что примерная девочка Грейнджер никогда ранее не испытывала оргазм. Это подкупало, делало более значимым их половой акт. Выдерживая темп и стараясь не кончить преждевременно, Драко просунул руку между их телами. От его резких движений влага выделений была на лобке, поэтому Малфой проскользнул пальцами немного вниз, остановившись на плотной возвышенности. Гермиона запрокинула голову, нежно выдыхая. Драко еле сдержался, чтобы не кончить от откровенности её чувств. Он прикрыл глаза и выдохнул, начиная медленно надавливать на клитор. Темп фрикций он снизил на более спокойный, чтобы дать и себе и ей максимально прочувствовать отзывчивость тела. И реакция не заставила себя ждать, Малфой ощутил ответные колебания клитора и позыв к спазму вокруг члена. Усилием воли он продолжил движения, задевая заветные точки, для её удовольствия. Хотя ему так хотелось остановиться и почувствовать силу её возбуждения, что несомненно простимулировала бы его оргазм. Грейнджер снова застонала, подгибая ноги вверх, подставляясь и отдаваясь в его власть и для контрольного действия, Драко наклонился, чтобы поймать её выдох губами. Несколько точных круговых движений пальцами, нежных толчков попеременно с жёсткими и вот она, заветная реакция. Малфой чувствует, как мелкая дрожь пробегает по телу из-за ощущения сдавленности члена. Спазмы вагины, это ничто по сравнению с нежными стонами Гермионы. Она видела звёзды, космос и отдельные частицы магической пыли, она сама была пылью, рассыпавшись на миллиарды кусочков. Удовольствие, покрывшее её тело, было потрясающим. Именно этого она хотела! Она цеплялась руками за его предплечья, подавалась вперёд, ещё больше насаживаясь на член и так нежно стонала, что Малфою казалось, будто он попал в рай с Сиренами. Да, определённо Сирены поют именно так! Малфой зашипел, снова согнувши руки в локтях, он упёрся лбом о её, и не мог опомниться от нахлынувших чувств. Если бы он только знал, что секс с Грейнджер будет настолько потрясающим, он бы взял её раньше… - Я же говорил, ты звучишь красиво… Гермиона всё ещё витала в облаках, в шуме колокольчиков и порывах ветра, поэтому не была уверенна, услышала ли она эту фразу или придумала сама. В сладкой истоме она опустила руки на кровать по обе стороны от головы и старалась прийти в себя, хотя это было сложно. Собрать себя по крупицам казалось невозможным, да и в данный момент не таким важным. Малфой отстранился, позволяя расслабленному члену медленно выскользнуть из неё. И даже после того, как Гермиона почувствовала, как изобилие влаги в виде его семени вытекает из влагалища, она не нашла в себе силы подняться и пойти в ванную или попросить Малфоя очистить её и снабдить нужным зельем. Она чувствовала колоссальную усталость, граничащую с ленью. Драко лёг на спину по правую сторону от Гермионы, и прикрыл глаза. Сладкая истома и расслабленность поглотила его. Он действительно расслабился, мысленно поставив себе жирный плюс за проделанную работу. И дело было не только в оргазме Грейнджер, а в том, что он исправил впечатления про их первый раз. Он более искусно управлял ею, всё больше и больше утверждая свою власть над гриффиндоркой. Как ни как, а ему нужно держать её при себе и желательно, чтобы она не противилась ему. По крайней мере, не всегда. Прошло совсем немного времени, как Гермиона почувствовала прохладу, что стала отбирать у неё тепло. Она открыла глаза, и уставилась в белый потолок, не зная, как себя вести. Стоит уйти или остаться? Посмотрела на Малфоя – он лежал с закрытыми глазами, и выглядел спокойным. Его правая рука покоилась на лбу повёрнутая ладонью вверх. Может быть, он даже уснул. Грейнджер решилась встать, чтобы посетить уборную и подумать, как поступить. Как только её ноги коснулись пола, Драко открыл глаза, и, отстранив руку от головы, направил в сторону Гермионы. Она замерла, обняв себя руками в ожидании чего угодно. - Торгео, - лёгкий, еле уловимый слуху, шёпот. Почувствовала, как влага исчезает с внутренней стороны бёдер, и промежность становится более сухой, она испытала благодарность за такой чуткий жест внимания. Но теперь оставался открытым вопрос, что ей делать? Куда себя деть? Драко и здесь проявил инициативу. - Иди сюда, - повернув голову к Гермионе, он похлопал рукой по кровати рядом с собой. И она послушалась, не желая рушить момент откровенности, доверия и интимности, что возник между ними этой ночью. Приблизившись к юноше, Гермиона заметила, что на его лице отчётливо видна усталость. Похоже, события этого дня вымотали его. Позволив себе осмотреть его тело, Гермиона заметила несколько ссадин и кровоподтёков в области рёбер. Он наверняка подвергся пыткам. Она предпочла не думать о причинно-следственных связях и аккуратно легла рядом с Драко, стараясь не касаться его. Подложив руки под щеку, Гермиона продолжала смотреть на его лицо, стараясь понять, о чём он думает. - Отвернись, - спокойный тон голоса звучал, как просьба, а не приказ. Она поджала губы, понимая, что Малфою неприятно её внимание. Сейчас Гермиона не хотела пререкаться, поэтому повернувшись к Малфою спиной, потянулась вперёд, чтобы достать край покрывала и накрыться. В этот момент она почувствовала, как Драко прижимается к ней сзади, повторяя её позу. Он также ведёт свою руку вперёд, нависая над её замершей конечностью, и мановением магии призывает край покрывала. Ткань накрывает их тела, попутно увеличиваясь в размере. Драко кладёт руку на талию Грейнджер и ведёт её по животу в одно мгновение, притягивая её ещё ближе к себе. Вдруг становится темно и она понимает, что Малфой убрал свет, что до этого освещал комнату. Душевность момента зашкаливает, и в порыве блаженства Гермиона закрывает глаза, отдалённо понимая, что происходящее очень похоже на сон. Она чувствует тепло его тела, крепкое объятие и покрывало, которое стало хранителем их совместного тепла, и невольно проваливается в сон.

***

Пробуждение было медленным. Гермиона повернулась на бок, чувствуя, как сон отпускает её, но открывать глаза она не спешила. Её нравилось спокойствие и тепло одеяла. Почему она раньше мёрзла? Грейнджер открыла глаза и увидела очертания мебели. Стоп! Она покрутила головой, чтобы убедиться, что действительно находится не в своей комнате. События вчерашнего дня нахлынули потоком мерцающих картинок перед глазами. Вчерашний день, словно целая жизнь! Она поморщилась, осознавая, что натворила. Нет, не так. Что они натворили! Как он мог? Её отчаяние, спасение от смерти, наказание от Малфоя и их близость… Если со своими поступками Гермионе более-менее было всё понятно, то о мотивах Малфоя ей сложно было судить. Он защищал поместье, спас её от самоубийства. Зачем он это сделал? Не легче было дать ей умереть. «Ты забыла про его выходку с тем пожирателем, Гермиона?» Память подкинула воспоминания о Малфое, который отбирал рассудок у волшебника. Точнее Гермиона не могла сказать, что именно Драко сделал, но однозначно что-то за гранью морали. Она кивнула головой, соглашаясь, что, скорее всего он хотел и с ней сделать то же самое. Он же говорил, что не убьёт. А хуже смерти может быть только ощущение чёрной маги Малфоя на своём теле. Но почему он переступил черту? Гермиона села на постели, придя к мысли, что Малфой куда-то ушёл. Мысли об их близости вернулись в её голову. Почему он сорвался? Она смутно помнила первый раз, видимо сознание абстрагировалось, сохраняя в памяти лишь приятные воспоминания про их ночную близость. Кажется, Малфой вышел из себя, из-за её отчаянного прыжка…Она отказалась идти к нему, отдав предпочтение смерти. И, наверное, её фраза про то, что она неподвластна Малфою, подстрекнула его к действию. Мерлин, чем она думала?! Не иначе, как хваленые мозги она забыла утром на подушке, ведь каждый её поступок сейчас выглядел вызывающим и провоцирующим. Было сложно сознаться себе, но она нарвалась, поверив в железную выдержку Малфоя. А ведь он неоднократно бросал двусмысленные фразы во время их перепалок. Уже то, что он без отвращения целовался с ней, должно было послужить для неё предупреждающим звоночком. Она так беспокоилась о том, чтобы остаться живой или сбежать, что вовсе перестала бояться Драко Малфоя, как мужчину. А он им был, бесспорно. Щёки Гермионы налились румянцем при воспоминании о том, что он позволил ей пережить. В её глазах он был жестоким, опасным, и, как ни странно, заботливым.

***

Прошло несколько дней, а Гермиона так и не видела Малфоя. Не то чтобы она надеялась на нежную встречу, но его отсутствие вынуждало теряться в догадках. Люциус не звал её, и Гермиона была предоставлена сама себе. Хотя она знала, что Малфой-старший находится в мэноре. Спустя пару дней она поймала себя на мысли, что начинает злиться на Люциуса за то, что он отсиживается в мэноре, когда его сын где-то пропадает. Но, возможно маг знал, где Драко. Но Грейнджер не решалась пойти к Люциусу с расспросами. Каждый день его посещала Панси, и Гермиона злилась ещё пуще. Однажды в сумерках она прогуливалась одним из коридоров мэнора, и остановившись у портрета Абраксаса Малфоя спросила не видел ли тот Драко. На что портрет ответил, что последние шесть дней Драко не появлялся в мэноре. Шесть дней, ровно столько прошло после той ночи… «А что если он ушёл из мэнора, что бы не видеться со мной?» Внезапный вопрос, возникший в её уме, показался странным и… «Очень самонадеянным». Словно она могла повлиять на уход потомка древнего рода из собственного дома! "Стоп. Что?" Гермиона осмотрелась, но никого не увидела, хотя была уверенна, что кто-то продолжил её размышления. "Малфой?" Она услышала шаги в соседнем коридоре, и обрадовалась. То ли от того, что Малфой вернулся, то ли от того, что им предстоит встретиться… Гермиона взяла себя в руки и решительно направилась на звук его шагов, но, повернув за угол, она испытала удивление и страх. - Тео? - в один момент сердце упало к ногам.