Вырвавшиеся чувства

      Гарри бежал к подземельям, перепрыгивая лестницы, из-за чего несколько раз едва не упал. Ему пришлось потратить время на то, чтобы сходить в спальню и посмотреть карту, прежде чем что-то предпринимать. И оказался прав, Малфой не сидел в кабинете Трансфигурации, как прилежный ученик, а шлялся по своим подземельям. Оставив карту в сундуке, на всякий случай, Гарри торопился найти Малфоя. С этой скользкой змеи не убудет свалить куда-нибудь и снова испортить все планы Гарри.       Гермиона поручилась объяснить, почему его не будет на уроке, за что Гарри пришлось пообещать делать всё вовремя и больше не заваливать тесты и контрольные. Даже в таком положении Гермиона помнила об учебе. Не зря Рон пугается этой её стороны.       Темные холодные коридоры подземелий не вселяли уверенности в сохранности своего здоровья. Как тут может кто-то жить, когда здесь вечный сквозняк? Казалось, после войны он стал ещё сильнее. Может, где-то не доделали ремонт, было бы не удивительно, окажись это правдой. Но слизни слишком самовлюбленные, чтобы спустить с рук подобное, поэтому шансы угасали.       Его уход сразу после шокирующей новости наверняка вызовет вопросы, внезапно понял Гарри. Этот год не собирался отличаться от остальных, стоило это признать. Сама судьба не хочет, чтобы Гарри мог провести хоть немного времени в спокойствии, без всяких дурных происшествий. И, как бы иронично это ни было, в этот раз всё снова начинается с Малфоя. Может, он и был когда-то на Темной стороне, высидел на множестве судов после войны, из которых вышел сухим из воды, благодаря Гарри, но надменности и самовлюбленности это в нём не убавило. Хоть он и выглядел разбитым на судах, теперь от этого не осталось и следа. Стоило ему появиться на Кингс-Кросс, как все вновь увидели, что даже война не способна изменить кого-то вроде Малфоя. Однако Гарри отлично знал, что это не правда. Малфой умел отлично притворяться и убедил всех, что с ним всё в порядке. Даже если это не так.       Гарри поступил так же. Гермиона пыталась говорить с ним об этом, но он упорно уходил от темы и говорил, что всё нормально. Он пришёл в себя, пока отсиживался на Гриммо и больше не хотел трогать тему войны. В отличие от неё и того, как она отразилась на нём. Он не стал жестоким или полностью разбитым, но вот одиноким - да.       Заметив светлую макушку, Гарри остановился. Малфой вышел из какой-то кладовки, и его мантия была испачкана в пыли. Малфой не сразу заметил, что не один. Он резко повернулся, когда услышал движение за спиной и нахмурился, увидев Гарри.       Пока Малфой не решил удрать подальше от него, Гарри быстро подошёл ближе. Малфой выглядел всё более недовольным, что его одиночество нарушили. Хотя единственный, кто имеет право на злость и недовольство, это Гарри, потому что это его оклеветали, а смотря на Малфоя, он отлично видел, что тот вовсе не находится под действием проклятия. Иначе он бы уже накинулся на Гарри с дифирамбами о его красоте.       — Поттер, — растягивая гласные, медленно протянул Малфой, — какая честь, что тебя привело к моей скромной персоне? — Было очевидно, что Малфой хотел прогнать Гарри из подземелий. Он сжимал и разжимал кулаки, но смотрел насмешливо и надменно. Интересно, что же должно произойти, чтобы Малфой стёр это выражение со своего лица?       — Ты и скромность — несовместимы, Малфой, — фыркнул Гарри. Он решил сразу перейти к главному: — Наверное, поэтому ты так внезапно объявляешь, что мы встречаемся, - Гарри с удовольствием наблюдал, как у Малфоя расширяются глаза и вытягивается лицо. Что ж, один один.       — Что ты несёшь, придурок, да кому ты нужен? — сквозь зубы прорычал Малфой. Он был растерян и раздражён, что не удивительно, ведь именно так он всегда и реагировал на Гарри.       — Это я у тебя хочу спросить! Твои друзья в прошлый раз сказали, что тебя прокляли, но сейчас ты не выглядишь так, будто находишься под проклятием. Так объясни мне, какого черта ты объявил Джинни, что мы встречаемся? — выпалил на одном дыхании Гарри. Малфой недоуменно пялился на Гарри, пока в его глазах, сменяя друг друга, прыгали эмоции, от раздражения до лёгкой паники, от злости до разочарования.       — Значит, это был ты, — еле слышно прошептал Малфой, — чёртовы придурки, я им устрою, а так упорно твердили: «да так, какой-то паренёк с третьего курса»! Убью, помощники хреновы! — Малфой нервно поправил мантию на груди и посмотрел на Гарри. — Поттер... — Начал было он, но тут же замер, заметно растерявшись.       — Малфой? — Гарри следил за растерянным взглядом Малфоя. Он не сразу понял, что растерялся тот не из-за Гарри, а из-за чего-то, что... За его спиной. Гарри неуверенно попытался повернуться, но прежде, чем он успел хоть что-то увидеть, его схватили за плечи и толкнули к стене. Гарри резко выдохнул, не успев толком понять, что произошло. Малфой вжал его в стену, удерживая и не давая двинуться или, хотя бы, развернуться. Гарри почувствовал рваное дыхание на шее и сглотнул. Малфой замер, а потом быстро заговорил:       — Поттер, будь добр, прояви верх терпеливости и просто не двигайся, — неожиданно попросил Малфой, обжигая шею горячим дыханием. Гарри против воли зажмурился и через силу кивнул. Если это поможет избавиться от Малфоя. — Просто стой так. — На всякий случай уточнил Малфой и отстранился. Гарри смог вздохнуть и слегка отстраниться от стены. Слушая, как Малфой отходит от него чуть дальше в коридор, Гарри понимал, что что-то тут не так. Основательно не так и ему нужно узнать что, черт возьми, всё-таки происходит. Малфой не проклят. Потому что невозможно снять проклятие за несколько минут, даже если очень постараться. Послышался шорох и, кажется, бранные слова в исполнении Малфоя. Гарри удивлённо прислушался, но кроме шорохов и возни, шипения и шёпота, больше ничего не удалось уловить. Слова он больше не разбирал. Стена отдавала холодом, из-за чего руки, упирающиеся в неё, замёрзли. Гарри не знал, сколько он так простоял, когда Малфой его позвал:       — Можешь двигаться, Поттер, — устало разрешил Малфой. Гарри развернулся. Он хотел начать допрос, но внезапно растерял все слова.       Малфой, взлохмаченный и безумно усталый, с мятой мантией, прямо как тогда, стоял в нескольких метрах от него, облокотившись на стену. На скулах можно было заметить лёгкий румянец, который придавал человечности резким чертам. Гарри понял, что бездумно пялится на Малфоя, следя за тем, как практически незаметно, плечи Малфоя поднимаются и опускаются при вдохе и выдохе, как он держит в руке палочку, крепко, уверенно. Как его губы слегка приоткрылись.       Тогда, сильно растерявшись, Гарри этого не заметил, но... Малфой... Красивый? Конечно, это очевидно, на него ведь запала как минимум половина Хогвартса, а другая просто это скрывает. Даже Гермиона когда-то признала, что считает Малфоя симпатичным, а потом разозлилась и сказала, что у него слишком смазливое лицо для парня. Гарри не мог теперь с ней согласиться. За эти годы Малфой прибавил в росте, резкости черт, стал взрослее, умнее, он больше не смазливый мальчишка.       — Я поговорю с Уизлеттой, — сморщившись, пообещал Малфой, возвращая Гарри в реальность. А реальность такова, что Гарри никогда не сможет теперь смотреть на Малфоя и не думать, что было бы, не оттолкни он его вчера.       — Это не обязательно, — не подумав, выпалил Гарри. Малфой удивлённо посмотрел на Поттера, пока тот соображал, что только что сказал. Но он и правда больше не видел нужды что-то объяснять Джинни, она всё равно ему не поверит, да и если поверит, он всё равно хотел порвать с ней. Реакция была бы такая же, так какая разница — сейчас или через неделю?       — Не обязательно? — уточнил Малфой, он явно пришел в себя, на его губы вернулась ухмылка, а в глазах снова веселились дьяволята. Малфой вернул себе надменность за эти мгновения, но Гарри не мог сказать, что был разочарован. Он только сильнее залип на ухмылку на тонких губах. Оторвав взгляд, испугавшись, что Малфой заметит, Гарри зачастил:       — Джинни всё равно наорёт на тебя и пошлет, а потом, сомневаюсь, что мне нужно возвращение наших недоотношений, так что ты, можно сказать, даже вовремя, со своим проклятием, — Гарри выдохся и замолчал. Малфой, казалось, ничего не понял. Но и не заметил. Он отряхнул пыль с мантии и магией вернул своей причёске божеский вид.       — Значит, ты решил использовать... м-м-м... Меня, чтобы избавиться от рыжей? — задумчиво произнес Малфой. Гарри усмехнулся:       — Получается так.       — Десять очков Гриффиндору.       В подземельях было прохладно, но Гарри этого не замечал, единственное, что он сейчас видел — это улыбку Малфоя. Мир должен был встряхнуться, а Земля покинуть Солнечную систему и улететь в бесконечность Вселенной, потому что никогда такого не было, чтобы Малфой улыбался, не кому-то, а именно Поттеру. Гарри ощущал себя так, словно познал тайну Магии. Где-то в груди бухнуло о ребра сердце, и он неловко отшатнулся.       — Не волнуйся, Поттер, я не собираюсь всегда быть добрым, считай, что это разовая акция, — поняв в чем дело, доброжелательно осведомил Малфой. Гарри кивнул и отвернулся.       — Ты так и не объяснил, что происходит. Ты не проклят, и только что...       — Минус десять очков с Гриффиндора за ненужное любопытство, — перебил Малфой. — Поттер, это тебя не касается, даже если в тот раз ты что-то и видел, — Малфой скрестил руки на груди, отгораживаясь от Гарри снова. Улыбки как не бывало.       — Что-то? Так ты это называешь? — нахмурился Гарри. От холода по спине поползли мурашки, но Гарри не обращал на это внимание. Малфой закатил глаза.       — Поттер, ты сам сказал, что это сыграло в твою пользу, так и вали по своим делам, больше тебя это не касается, — недовольно прошипел Малфой.       В какой-то степени Малфой был прав, но Гарри не мог просто так уйти, не получив никакого ответа.       — Что ты скрываешь, Малфой?       Малфой отмахнулся от него, как от надоедливой мухи.       — Для идиотов повторяю. Тебя это не касается. — Малфой не собирался упрощать Гарри жизнь. В принципе, он никогда не пытался это сделать. — Что ты вообще привязался ко мне, Поттер, тебе что, заняться больше нечем?       — Что случилось, когда ты сказал мне не двигаться? — решил рискнуть Гарри. Если Малфой не хочет говорить сам, он догадается своими силами. Малфой нахмурился и раздражённо взмахнул рукой.       — Ты можешь просто заткнуться и уйти, или твоё героическое сердечко не выдержит, если ты не засунешь свой нос в чужие дела?       — Это уже не чужое дело, если проклятие направлено на меня, — не сдавался Гарри. Малфой выгнул бровь.       — Ты знаешь? — неуверенно спросил он. Малфой посмотрел на него с сомнением.       — А ты ничего не помнишь? — усмехнулся Гарри. Малфой тут же брезгливо скривился. Значит, он помнит. Или предполагает, что тогда случилось.       — Пошел к черту, Поттер, это всего лишь действие проклятия, — решительно отбил Малфой и вдруг нагло улыбнулся, подойдя ближе.       Гарри в замешательстве отступил назад, но тут же врезался спиной в стену. Малфой остановился, с насмешкой следя за ним.       — Проклятие показывает абсолютно противоположные чувства, которые испытывает человек, — прошептал Малфой. Гарри перестал дышать, а сердце в груди замерло. Малфой снова был близко, черт его возьми, и смотрел так, будто хотел сократить это расстояние ещё сильнее. Гарри понял, что сходит с ума. Малфой усмехнулся и отступил. — А теперь представь, как я тебя ненавижу, придурок. — Выплюнул Малфой.       Гарри сжал зубы и бросил на Малфоя ненавидящий взгляд, от которого тот удивлённо распахнул глаза. На секунду в них промелькнула тоска, но Гарри отлично знал, что это просто его фантазия. Как наивно было предполагать, что они смогут перестать враждовать.       — Если это произойдёт снова, я отправлю тебя в Больничное крыло на месяц, Хорек.       Малфой хмыкнул и пожал плечами, как бы говоря, что такого не произойдёт и все угрозы пустые. Гарри толкнул его в плечо и поспешил уйти подальше от этого змея. С него хватит, если Малфою так нравится враждовать, пожалуйста, Гарри не против. Он не собирается терпеть его противный характер. Ну неужели так сложно не вести себя, как придурок? Они почти поладили. Идиот-идиот-идиот. Белобрысый придурок! Это был последний раз, когда Гарри переживал из-за этого Хорька!