Реальность сводит с ума

Алкоголь комом вставал в горле, раздражала каждая мелочь, даже треск бревен в камине, плотно задернутые шторы не пропускали света и об обстановке в комнате можно было судить лишь по едва различимым в сумраке силуэтам. Света от камина не хватало даже, чтобы нормально осветить лицо Занзаса, а не то, чтобы отогнать скверные мысли, заставившие его встать среди ночи и стараться успокоиться первым попавшимся под руку виски. Снова эти сны… После конфликта колец психика совсем поехала под откос, не желая иметь ничего общего со своим обладателем, по этому с каждой ночью, картина хаоса в его голове становилась всё четче. А самым невыносимым было просыпаться и уже не понимать где в этом реальность, а где лишь продолжение сна. Лишний раз заснуть становилось хуже, чем быть пробитым насквозь, чем быть проигравшим. Давило на психику. Сводило с ума. Стучало в висках криками умирающих. Занзас не видит снов… Только кошмары. Ночь за ночью умирал кто— то новый. Кто— то из его подчинения. Сначала мелкие отряды, просто пешки в очередной миссии, просто мусор, который легко заменить. Потом всё старше по званию. Прошлой ночью умер Бельфегор. Его раздробило в однотонное кровавое месиво плитой рухнувшего во время очередного задания дома. Принц умер мгновенно, так и не поняв и не успев даже испугаться. В тот момент он наслаждался видом своей крови. Да, сначала Занзаса забавило, что тупой мусор погиб так нелепо… Потом умер Леви. Его со спины убил один из его же подчинения, разрубив пополам. Леви А Тан редко дрался честно, и погиб так же… Пол еще долго украшала чужая кровь и изувеченные внутренности. — Занзас… — в дверь постучали, и как всегда не дождавшись ответа вошли— Враай, ты чего не спишь? Слегка взлохмаченный и сонный Скуало не спеша подходил держа в руке папку с неровно торчащими листами. — Не твое дело, мусор, — объяснять, что голова раскалывается, а перед глазами скачут пятна не хотелось.— Что надо? -Я закончил с бумагами, здесь на подпись – слишком сонный, что бы обижаться Второй император мечей положил папку на стол, затем как— то хмуро окинул взглядом своего босса— херово выглядишь… — Сам знаю. – диалог так же продолжать желания не было. Оставив стакан на столе, Занзас пошел к кровати. Лучше снова отключиться и попасть на грань кошмара и реальности. Уснуть так и не вышло. Теплые ладони Скуало приятно ласкали кожу, хотелось просто расслабиться и забыть о каждодневном мучении, о море крови и изуродованных трупах, которые пусть и не были для Занзаса необходимыми людьми, но были способными на смерть ради своего босса, и этим ценными. Нежные и чуть опухшие губы коснулись щеки, вынуждая отвлечься от мыслей и ответить лаской, пусть неловкой и грубоватой, но той на которую способен босс элитного отряда убийц, который все считают сумасшедшими… Этой ночью погиб Мармон. Его обманом завлекли на окраину города, сыграв на его слабости к деньгам, Там собрались все, кому иллюзионист успел как— либо досадить при жизни. После причиненных изувечий над его телом, Вайпер нашел последнее пристанище на трассе, далеко от населенных пунктов, в луже собственной крови, с перерезанным горлом. Тяжело и сбивчиво дыша Занзас открывал глаза разглядывая свою комнату. Прежних штор и камина уже не было. Пустая бутылка алкоголя лежала на полу у кровати. Реальность снова дала сбой. Единственное, что не изменилось – Скуало был рядом, как и всегда. — Враай, Занзас,— Скуало вяло поерзал под боком босса и уткнулся в его шею, — ты чего дергался во сне?.. – голос стал немного тверже и мечник привстал на локтях— У тебя какой то вид нервный. — Бред приснился, будто Мармон сдох. – осадок после сна все еще не проходил. — Но он действительно мертв. Погиб от того вируса… — Второй император мечей непонимающе смотрел в глаза Занзаса. Это уже было совершенно не смешно. — Остальные?— сознание пыталось осмыслить происходящее, понять ту грань кошмара, которая всё ускользала. — А что остальные?.. Все на миссиях, кроме Бельфегора, у него какой то новый сдвиг, и он не выходит из комнаты. Снова сны… Просто сны. Снова сломанная реальность. Достало. Стало душно, захотелось кричать и выжигать всё что видишь, уничтожать и рушить, что бы никогда не возвращаться в свои кошмары. А Скуало всё смотрел, растерянно и честно, всё ещё прижимался всем телом и иногда поправляя особенно непослушные пряди падающие на лицо. Смотрел… Немного встревожено, видя что— то в глазах Занзаса, понятное лишь ему, тому, кто всегда был рядом. — Не смей сдохнуть, мусор – слова слетели сами, без нотки нежности, грубовато и будто застревая в горле. – это приказ. Следующий умер Луссурия. Как же иронизирует судьба, когда посылает людям такие смерти… Нелепо. Оступился. Упал с крыши, на строительный мусор, пробивая свое тело насквозь, калеча органы в кровавое месиво. Его кровь сливалась с цветом мокрых, битых кирпичей. Легкие вновь наполнил воздух, глаза нехотя открылись. Самолет и настойчивый гул воздуха в ушах. Толи от увиденного, толи от алкоголя. Правая рука затекла и ныла. Понадобилось несколько секунд прежде, чем Занзас осознал, что её всего— лишь сжимает Скуало. Мечник спал, тревожно вздрагивая во сне, ерзая и лишь сильнее сжимая чужую руку. Он всегда не любил перелеты. Воздушная яма. Скуало тревожно открывает глаза и нервно смотрит в окно. Секунды. Глаза, отражающие страх. Полное осознание. Взрывается турбина, начинается тряска, назойливые кислородные маски падают перед лицом, повисая на своих трубках. Волна и огонь. Занзас уже не видит этого, он просто смотрит в глаза своей акуле, смотрит на его слезы, понимает обреченность происходящего. В следующую секунду огонь сметает всё живое в салоне самолета. — Занзас! – толчки и тряска. Что— то не приятно давит не плечо. Пепел еще чувствуется на языке. Ничего не хочется. Отчаянно не хочется открывать глаза и видеть всё заново, как в круге, из которого нет выхода. Отчаянно не хочется снова видеть его слезы… Реальность снова возвращается, вынуждая делать, то, чего совсем не хочется. — Занзас, твои шрамы… Враай! Да что тебе снилось?! – говорить не хотелось, да и слова застревали в горле. Дышать было еще сложнее, легкие будто наполнял песок, и царапал их изнутри. — Мусор, это ведь тоже сон… — босс Варии садился на кровати, и на его губах начинала светиться улыбка, истеричная, сумасшедшая… Грань была пройдена — просто сон. Ты снова сдохнешь, я сдохну… Мать вашу… Все сдохнут, и ничего нельзя будет сделать! Ничего! — Враай, да о чем ты? Все живы, что с тобой?! Выстрел. Второй. Стрельба пока не кончатся пули. — За что?.. – струйка крови побежала из уголка губ, мечник осел на пол, прислонившись спиной к стене и оставляя на ней ярко алый развод. Кровь заполняла воздух, пол, пачкала серебристые волосы… Тихий кашель и последний глоток воздуха перед вечной темнотой за закрытыми веками. — Я не хочу больше просыпаться, я не хочу больше засыпать, я не хочу видеть снова и снова, как вы умираете, как ты умираешь… Это снова сон, я уверен… Пусть лучше он закончится так, пусть лучше тебя застрелят, чем ты будешь гореть заживо и задыхаться в пепле… — новая обойма, и Занзас прижимал пистолет к собственному виску – Мы ведь, снова проснемся, чтобы снова умереть?.. Пусть это будет последним из моих кошмаров… Выстрел. Снова кровь. Доля секунды, до смерти. Всё произошло, как и хотел Занзас. Кошмары закончились. На этот раз их смерти были реальны…