***
Комнату освещала керосиновая лампа, стоящая на деревянном шкафу. В нем тихо спали книги и рукописи, повествующие о путешествиях одного знаменитого странника. За окном был слышен шелест листьев и щебет птиц, укладывающихся спать. Персиковый свет лампы мягко падал на кофейные страницы очередного романа. - "...он снова сделал шаг вперед, навстречу свету, подняв в воздух свой яростный ледяной меч..." – Син Цю нежно взглянул в закрытые глаза Чун Юня, легко улыбнувшись, – Фруктовый лед, а это будто про тебя написали, не думаешь? В ответ послышалось только бурчание насчет очередной нелюбимой "клички" парня, грузно перевернувшегося на другой бок. Он сделал это затем, чтобы уткнуться носом в бирюзовую пижаму читающего. Ему читали сказки каждую ночь на протяжении недели. Они не завораживали его и вовсе не нравились, но мысль о том, что это делают специально для него, дабы изгнать насаждающие душу кошмары, согревала. Син Цю тратил час, а то и два, чтобы усыпить любимого человека. Самое забавное было то, что ему не было это в тягость. Тяга к чтению и к Чуню только сильнее заставляла его бороться с кошмарами двуручника. Как только Син Цю видел, как льдинки на ресницах парня начинают таять, он понимал, что тот уснул– провалился в сон, в котором точно не должно быть кошмаров и беспокоящих сердце ужасов. После каждого такого раза, читающий тихо закрывал книгу, шепотом произнося "конец", а затем мягко целовал спящего в нос, попутно обвивая его руками, скрывая лицо в холодных волосах.***
– Тебя больше не беспокоят кошмары? – голос Син Цю раздался громом в тишине. Сейчас они оба читали опыт странников, пытаясь понять, как быстрее можно улучшить свои боевые навыки. – Кошмары? – Чун мягко наклонил голову, посмотрев в потолок. – Что-то я их уже не припоминаю. – О, значит это сработало? Хах, романы не могут быть скучными и бесполезными! – мечник радостно поднял руки вверх и улыбнулся, закрыв глаза. – Какое счастье! Правда, последующие радостные речи говорящего прервал нежный поцелуй в губы. В волосы, отливающие цветом глубокого синего моря, вплелись ледяные пальцы, а чужие пряди легонько щекотали нос. Чун Юнь не отпускал его добрых две минуты, прерывая долгие поцелуи мягкими чмоками в щеки и нос. Наконец "сняв оковы" с парня, он посмотрел тому в глаза, мельком бросив взгляд на раскрасневшиеся щеки. – Спасибо, я люблю тебя больше жизни, – двуручник спустил руки с волос на плечи, не дав своей жертве сказать ни слова, и обнял настолько крепко, что у Син Цю сперло дыхание. Ну, не только от этого, конечно. – Главное, что ты в порядке. А еще перестань вгонять меня в краску, – после этих слов, последовал ответный обхват рук вокруг талии. – Ага, размечтался, – на губах Чун Юня проскользнула ухмылка. – Фруктовый лед! – Книжный червь!***
Син Цю все равно продолжал читать ему истории на ночь, потому что Чун Юнь не хотел переставать засыпать под шепот любимого.