Найди меня

POV Эда Такое ощущение, что мы летели вечность, я крепко прижимала ребенка к себе, чтобы не чувствовать волнение. К счастью, малышка оказалась очень спокойной и весь полет спала. Мне самой было тяжело сдержать накрывающий меня сон, но я не могла позволить себе расслабиться, пока шасси не коснутся земли. Дверь с грохотом открылась, и я очнулась от непродолжительного сна, все-таки меня вырубило. Пилот помог выйти из салона вертолета, ветер от двигателя развивал волосы и поднимал пыль с земли, я сразу прикрыла лицо малышки одеялом, в которое ее укутали медсестры. Было ранее утро, солнце еще не зашло, но тепло окутывало все тело, словно меня укрыли теплым одеялом. Вдалеке проглядывался силуэт человека и с каждым разом он приближался ближе и ближе, а волнение внутри меня возрастало. Похоже, теперь я буду шугаться от каждого незнакомого человека. Подойдя ближе, я разглядела женщину, очень похожую на Госпожу Физет. — Здравствуй, Эда. Я Малика, сестра Физет, — она протянула мне руку в знак приветствия. — Здравствуйте, Госпожа Малика. Большое спасибо, что приютили нас, — ответила я. — Прошу, без госпожи. Просто Малика, мне еще далеко до госпожи, — женщина улыбнулась и сразу вселила в меня доверие, — У вас была долгая ночь, поехали, тебе надо отдохнуть. Не помню, как мы приехали, как она разместила нас в комнате. Только голова коснулась подушки и я отключилась. Проснулась я от вновь возникшей боли в теле, видимо, действие обезболивающего закончилось. Рука машинально коснулась живота, и когда я ничего не ощутила, в голове всплыли воспоминания последних 24 часов жизни. — Малыш, где мой малыш? — прошептала я, осмотрев комнату. В лучах света можно было лучше разглядеть комнату. Я лежала на небольшой кровати, но мне этого будет достаточно. Рядом с тумбой лежала сумка, с которой я приехала. Из того же дерева, что и тумба, был сделан шкаф. Комнатка была небольшой, будто я вернулась в детство. — Вот и мама проснулась, а ты хныкала, — Малика зашла в комнату, качая на руках малышку, — Выспалась? — спросила она, в ответ, увидев кивок. — Спасибо вам большое, что разрешили нам пожить здесь. — Все хорошо, не переживай. Набирайся сил, чтобы быть мамой для этой чудной малышки. Тебе показали, как кормить ее? Давай покажу. В первый раз этот процесс может показаться не самым приятным, но приноровившись, все получится. — Вы тоже акушерка, как Госпожа Физет? — спросила я, пока малышка причмокивала у меня на руках. — Физет более смышленая, чем я. Я не поступила в медицинский. Но выучилась на учителя. У нас обеих большая любовь к детям, я тебя всему научу. К сожалению, Аллах не наградил меня собственными детьми. Видимо, мое предназначение растить и учить детей других. Так, а теперь пойдем накормим тебя. — Минутку, я разберу сумку и приду. Сумка оказалась намного вместительней, чем может показаться со стороны. Первое, что попалось мне под руку была небольшая пачка подгузников, совсем крохотные. Еще аккуратно сложенные цветные костюмы и носочки, пару комбинезонов. В боковом кармане связанная пачка денег и телефон. Я тут же его включила. Впервые за последние пол года держать в руках телефон, оказалось, очень необычно. Руки порывались набрать знакомый номер, сказать, где я нахожусь и побыстрее вернуться домой. Но я дала обещание Госпоже Физет, и подвести ее точно не смогу, она очень много для меня сделала. Пожить еще один месяц в тайне, уже не так страшно. Разобрав вещи по ящикам, я присела на кровать. Оставшись вдвоем, при свете дня я смогла наконец-то внимательно разглядеть свою малышку. У нее пышная копна темных волос, как у меня. Цвет глаз еще изменится, но они уже светлеют, значит, папа наградил ее своими зелеными глазами. На улице очень тепло, поэтому я переодела ее в более легкую одежду. Когда я прикасаюсь к тельцу, на ее лице проскальзывала милая улыбка. Она схватила меня за палец своей крохотной ручкой и не хотела отпускать. Только сейчас я осознаю, что стала мамой. Мамой это невероятной девочки. Смотря на нее, такую чистую и невинную, забывается все зло, все те люди, которые причинили мне боль. Теперь, когда малышка сыта и довольна, она опять уснула. Мне не хочется отпускать ее, оставлять одну, но я сама очень истощена, и мне нужно набраться сил. Ноющая боль еще присутствует в теле, но она не сравнится с той эйфорией, которую испытываешь при виде маленького комочка. Вокруг нее я разложила подушки на кровати, а сама поспешила на кухню, где меня давно ждала Малика. Стол был заполнен едой, явно накрыт не на нас двоих. — Вы кого-то ждете? — спросила я, присаживаясь за стол. — Нет, я вижу одна. А что? — она поставила на стол вазу с нарезанными фруктами и присела напротив меня. — Просто столько всего на столе, глаза разбегаются. — Ты кормящая мама, тебя надо много кушать, чтобы отдать все хорошее своему ребеночку, — ее слова сразу напомнили мне мою тетю Айфер, она тоже всегда пыталась накормить меня. — Здоровья вашим рукам, — сказала я и отпила воды из стакана. Первый глоток воды за последние 20 часов. Словно масло, обволакивающее раздраженное горло, — Не знаю, как вас благодарить. — Отдыхай, все равно я живу одна и гостей редко приглашаю, поэтому вы с малышкой мне только в радость. Вот когда твоя дочка вырастит, ты расскажешь ей о тете Малике и о том, как она ей подгузники меняла. — Обязательно расскажу. Я совсем забыла, какими добрыми могут быть люди. Им все равно на богатство, статус, они живут в свое удовольствие и радуются жизни. Они готовы отдать людям последнее, не прося ничего взамен. — Мне надо отвезти малышку в больницу, чтобы ее осмотрели врачи. После родов все так сумбурно произошло, что мы даже не взвесили ее, — сказала я, доедая порцию мяса. Не думала, что на меня нападет такой голод. — Мы можем пригласить медсестру домой, чтобы тебе лишний раз не показываться на людях. — Так было бы намного лучше. Женщина резко подскочила и ушла в свою комнату, но тут же вернулась с большой коробкой в руках. — Как бы не прошли твои последние месяцы жизни, но рождении ребенка главный праздник в жизни любой женщины, поэтому я прикупила пару вещей для тебя и малышки. Я не знала, кто именно у тебя будет, поэтому купила все нейтральных цветов, — у меня наворачиваются слезы на глазах, давно мне не было так приятно. Коробка была наполнена детской одеждой бежевых и белых цветов, комбинезоны из теплой ткани, носочки на крохотную ножку, шапочки. Также необходимые мелочи для новорожденных. Пару книг о детях для меня. — Большое спасибо. Можно я вас обниму, — Малика протянула ко мне руки и я крепко ее обняла. Я знаю ее буквально день, но она уже стала близким человеком для меня. Еще утром, когда мы ехали к ней домой, она сказала, что Госпожа Физет переслала ей деньги. Мне очень неудобно перед ней, но ничего сделать не могу. Как только вернусь в Стамбул, отблагодарю ее сполна. — Еще я взяла на себя инициативу купить кокон, чтобы ты могла выходить с ней во двор, небольшую коляску, как раз под размер малютки. Еще слинг, это просто ткань, которую ты обматываешь вокруг себя и кладешь туда ребенка. Так тебе будет удобнее переносить ее. Все для меня в новинку, будто осваиваю новую профессию, хотя так и есть. Я учусь быть мамой. И все эти хлопоты мне только в радость. Весь оставшийся день я любовалась дочкой, не могла наглядеться на нее. Малышка очень похожа на Серкана, хмурит бровки, как он. Успокаивается, когда я обнимаю ее. Я пою ей песни, как пела мне моя мама. — Эда, медсестра пришла. — Добрый день, я медсестра из местной больницы. Давайте я сниму метрики с ребенка и запишу ее в больничную карту. Девушка очень ловко справлялась с малышкой, я старалась не смотреть, как она выкручивает ей ножки, проверяя кости. — Нормально, что она такая маленькая? Может что-то не так с молоком? — я переживала за ее вес. — Не переживайте, для вашего телосложения, ребенок даже большой, — девушка быстро закончила все манипуляции, — И последнее, надо заполнить графу с информацией о родителях и ребенке. Имена родителей? — Эда Йылдыз, — ответила я и затихла. Меня терзали сомнения, не привлеку ли я много внимания, если запишу самого знаменитого архитектора Турции в отцы. Ведь он сам еще не знает о существовании этого ребенка, — Отец — Серкан Болат. В комнате повисла тишина, разумеется, они все знали, кто такой Серкан Болат. Надеюсь, она не предаст этому особо значения. — Кхм, Серкан Болат? — переспросила медсестра, а я кивнула в ответ на ее вопрос, — Хорошо. Как зовут ребенка? Имя! Я совсем забыла про имя для дочери. — Я еще не определилась с именем, — сказала я. — Тогда я могу оставить карточку, вы определитесь и завтра я заберу. Всю ночь я сидела над этой карточкой и не могла решить, как назову дочку. Мне очень хотелось решить этот вопрос с Серканом, услышать, какое имя нравится ему. Долго думая над этим вопросом, я так и уснула с карточкой в руках. Такое тихое и спокойное утро, никто не ждет под дверью, пока ты проснешься. Дверь не заперта и в любой момент никто не ворвется к тебе в комнату. Только ты и твоя маленькая версия. Все утро она хмурит бровки и надувает губы, точно папин характер. — Чего ты возмущаешься, малышка? — я глажу ее ножки, массируя стопы, — Тебе не нравятся щекотки? — сложно не заулыбаться при виде этой картины, — Твоему папе тоже не нравятся щекотки. Он всегда говорил, что это детские шалости. Посмотрим, как он заговорит, когда мы вместе на него нападем с нашими щекотками. В коридоре я обнаружила записку « Дорогая, я ушла на работу, вернусь после шести. Ключи от дома в кухонном ящике, если захочешь прогуляться. Малика» — Ну что, сегодня мы одни с тобой, — обратилась я к малышке, лежащей в коконе. Мардин — мой родной город, здесь я провела свое детство, в последний раз видела родителей, последний раз почувствовала себя наивным ребенком, не знающим, что такое зло. Это место наполнено теплыми и счастливыми воспоминаниями. Здесь есть особенное место, которое связывает меня с родителями напрямую. — Здравствуй мама, папа. Простите, что так долго не приходила, — может ходить на кладбище с ребенком не самое лучшее решение, но мне это сейчас необходимо. Это кладбище не похоже на все остальные, оно украшено цветами, красивыми арками и скамейками. Стенды с фотографиями родных и близких, их письма. — Вы стали бабушкой и дедушкой, представляете. У вас родилась внучка, — пытаясь сдержать слезы, говорила я. Малышка кряхтела у меня на руках, я смогла укутать ее в слинг, оказалось, очень удобно и для меня и для нее, — Не буду говорить, кто отец, его фамилия вам очень знакома. Только скажу, что он любит меня, со стороны может казаться, что он холоден и бессердечен, но это его защита. А я люблю его и уже не представляю жизни без него. Он очень скептически относится к детям, я думаю, что он просто их боится. Надеюсь, что, когда он увидит нашу дочь, то поменяет свое мнение. Обычно, когда тебя тревожат сомнения и тебе нужна помощь, ты идешь к своему близкому человеку. Когда сердце разбито, ты просишь поддержки и совета у матери. Поэтому за поддержкой я пришла к своим родителям. Чтобы как-то помочь Малике, я прибралась в доме и приготовила ужин. Оставшийся день я провела в саду, вычищая клумбы от сорняков. Цветы совсем поникли, заросли и требует обновления. Такая терапия, как раз мне по душе. — Вижу вы нашли чем заняться, — Малика вернулась домой с большими сумками фруктов и овощей, — Любишь цветы? — женщина зашла в сад и сразу подошла к коляске, — Здравствуй, малышка. Греешь свои щечки на солнце, — она коснулась пальцами ее пухлых щек, а та в ответ напускала пузырей. — Я ландшафтный дизайнер, проектирую сады и ландшафты. У тети свой цветочный магазин, всю свою жизнь мы занимались цветами. — Если сможешь возродить этот сад, я буду очень благодарна. У меня совсем времени не хватает из-за работы. — Конечно, смогу. — Отлично, теперь тебя не будут терзать сомнения, как меня отблагодарить. Решила, как назовешь дочку? — Еще нет, совсем ничего в голову не приходит. — Может у вас семейные имена, переходившие сквозь поколения? Возможно, ты бы хотела выбрать имя в честь кого-то из семьи? — Когда родители поженились, папа сказал, что мечтает о дочери Айлин, но мама переубедила и назвали Эдой, — ответила я. — Мне кажется, сейчас отличная возможность исполнить папину мечту. — Айлин, — произнесла я, смотря на дочку — Означает «дарящая вдохновения», очень красивое имя, — сказала Малика. — Она точно стала моим вдохновением, вдохновила на новую жизнь. Мне очень нравится. Как тебе имя, доченька? — малышка смотрела на меня широко раскрытыми глазами, точная копия своего отца. — Думаю, ей очень понравилось имя, это чувствуется по аромату благовоний, исходящий от нее. Хаха, — Малика засмеялась, а я сразу проверила подгузник. — Оу, точно, — я быстренько подхватила ее на руки и отнесла маленькую вонючку в дом. Так мы и жили, росли с каждым днем. Чаще всего мы проводили время в саду, пока позволяет погода. Айлин наблюдала за листьями на деревьях, а я тем временем занималась садом. Быть мамой просто потрясающе, иногда бывает тяжело, но это того стоит. Малика часто проводит время с Айлин, рассказывает ей сказки, гуляет у моря, позволяя мне немного побыть одной. Но я начинаю скучать по ней спустя 15 минут, занимаю себя всякой ерундой, перебираю ее одежду, раскладываю соски, баночки лишь бы не думать о дочки. POV Серкан За последнее время что-то изменилось, на душе стало как-то легче, будто сняли тяжелый груз. Появилось больше сил на работу, мы увеличили масштабы поисков. Балджа смирилась с тем, что я не подпускаю ее к себе. Теперь она переключилась на маму, напрашивается на приемы фонда, часто выходит с ней на прогулки. Мама, как воспитанный человек, не может отказать, но с каждым разом я слушаю новую историю, как Балджа ее опозорила перед друзьями. Я целыми днями провожу время в офисе, берусь за каждый проект, чтобы восстановить репутацию компании. Семиха наблюдает за мной, как надзиратель в колонии. Она уже подготовила документы о передаче акций, но каждый раз дразнит меня ими, как ребенка конфетой. — Серкан, у нас совещание через 5 минут, — сказала Пырыл, пройдя мимо меня. Она на последних месяцах и ей дается это нелегко, потому что гормоны играют не у нее, а у Энгина. — Дорогая, зачем ты так резко встала! Ребенок же все чувствует, — Энгин носился за женой, как сумасшедший. — Энгин, я просто встала с кресла, у нас совещание и я иду в кабинет, — сказала она. Если бы у Пырыл не было столько терпения, она бы давно зарядила Энгину по голове. — Мы заключили контракт с компанией по застройке новых районов. Планируется постройка жилых домов на специально оборудованной территории. Наша задача спроектировать дома для больших семей, также одноэтажные дома и пару домов с просторной планировкой. Также нам необходимо… — не успел я договорить, как мне позвонил один из агентов, — Прошу прощения, — схватив телефон, я сразу вышел в коридор, — Слушаю. — Господин Серкан, мы кое-что нашли. Вы должны приехать, — ответил парень на другом конце. — Скоро буду. Извинившись перед всеми, я завел машину и поехал, как можно быстрее. Вся выстроенная схема в голове рухнула. Первая зацепка почти за пол года. «Умоляю, пусть это поможет нам найти тебя» — повторял я сам себе. Входная дверь была уже открыта, повсюду разбросаны карты, бумаги с координатами, а зал наполнился громкими голосами спорящих мужчин. — Что вы нашли? — они сидели у компьютера и бурно что-то обсуждали. — Нам прислали запись с камер инспектора Мардина, говорят, что девушка подходит под описание. Видео записано пару недель назад и качество плохое. Поэтому вызвали вас, чтобы посмотрели запись. — Включай, — ответил я. Видео очень мутное и четко картинку не разглядеть, но явно виден силуэт девушки. Она одета в темную свободную одежду, у нее темные волосы, как у Эды. — А что у нее в руках? — я обратил внимание на какую-то вещь у нее в руках. — Тут не видно, но скорее всего рюкзак. Туристы часто вешают рюкзак вперед, чтобы их не обокрали. Тем более в Мардине, — объяснил один из парней. — Увеличьте, — видео длится всего пару секунд, но я четко увидел ту самую улыбку, которая меня покорила, — Останови здесь! Улыбка, это ее улыбка! — твердил я. Ее лицо закрыто очками и капюшоном от толстовки, но такой улыбки больше не у кого нет. Я сразу достал телефон и набрал Энгина. — Энгин, мне нужен самолет до Мардина прямо сейчас. Мы бросили все и поехали в аэропорт, по пути парни пытались установить ее местонахождение. — По камерам нам удалось отследить откуда она шла. Девушка посещала местное кладбище. Последний раз камеры поймали ее в переулке около одной деревни, скорее всего она там. — В Мардине у нее похоронены родители. Это точно она. Что я чувствую? Волнение, страх разочарование. Вдруг это не она, может мне показалось. Но стоило мне увидеть ту запись, как мое сердце забилось чаще, дыхание участилось. Мое тело реагирует так только на Эду. Не могу представить, что происходило с ней все это время. Как она оказалась в Мардине? Почему не вернулась в Стамбул, если была свободна? Где Сеймен? Столько вопросов и ни одного ответа. POV Эда Пока Малика занималась Айлин, я решила прогуляться на местный рынок. В детстве мама всегда брала меня с собой, чтобы я могла попробовать все фрукты и овощи на рынке. — Какие сливы слаще? — спрашиваю я у милой бабушки за прилавком. — Попробуй эти, дочка. Сладкие, прям как ты, — бабушка протерла сливу о свой цветной халат и подала сливу мне. Серкан бы сморщил нос, нахмурил брови и сказал, что это не гигиенично, и мы можем заразиться, пробуя немытые фрукты с прилавка. Эти воспоминания вызывают у меня теплые чувства и улыбку на лице. Не устояв перед обаянием этой бабули, я скупила почти все ее фрукты. С этими баулами идти домой пришлось дольше обычного. POV Серкан Мы повторили весь ее путь от кладбища до того самого переулка, где камер уже не было. Мы решили разделиться, чтобы быстрее обойти всю деревню. Мы спрашивали каждого прохожего, описывали внешность, но никто такую девушку не видел. Говорили, что в деревне все друг друга знают, если бы приехал новый человек, о нем давно бы все уже знали. Сердце резко закололо, я наклонился и попытался отдышаться. Мы реагируем друг на друга, как магниты. Стоит одному приблизиться, как другого притягивает к нему. Она где-то здесь, сердце подсказывает мне. Мы обошли все дома, прошли по второму кругу. Постучали во все двери, но ее негде нет. Неужели, мы ошиблись. — Господин Серкан, мы загрузим аппаратуру и уезжаем. — Я сейчас, подождите пару минут, — ответил я. Меня тянуло в сторону одного дома, он выделялся на фоне всех своим красивым садом. Мои люди уже стучались сюда, но женщина, жившая здесь, не видела Эду. На крыльце спиной ко мне стояла девушка с большими пакетами, она ворчала что-то себе под нос, пытаясь открыть дверь. Ее каштановые волосы закрывали лицо, спадая волнами на плечи. Каждый раз, засыпая около меня, я пытался уловить запах этих волос. Руки, перебирающие связку ключей, когда то поправляли мой галстук. Мои руки помнят каждый изгиб ее тела, как я держал ее на руках, касаясь этих ног, как она обхватывала руками мою шею. — Эда! — внезапно крикнул я, не ожидая, услышать ответ. Девушка сразу повернулась, и наши взгляды встретились. Фрукты из пакетов полетели вниз по ступенькам. Те самые карие глаза, которые говорили мне слова любви. Улыбка, которую я узнаю из тысячи. Я совсем утратил веру в чудо, ведь никогда в него не верил. С каждым днем шанс найти ее становился все меньше и меньше, я начинал забывать, какого это ждать ее. Но никогда не опускал руки. «Я нашел тебя» — первое, что пришло мне в голову. — Серкан! — услышав ее голос, слезы сами подступили к глазам. На мгновения я забыл, как дышать. Не мог сделать и шага. Но когда она бросилась вниз по лестнице мне на встречу, пожар внутри меня не позволил больше стоять на месте и я побежал к ней. Шок смешался с радостью от того, что спустя столько времени — она не мой сон, не галлюцинация, она здесь и нас разделяют всего пару шагов. Десять месяцев, почти год я не видел ее, не касался ее, перестал жить без нее. Подбежав к ней, я впервые коснулся ее, руки приблизились к уже заплаканным щекам. Она реальна, она жива. — Ты жива, — дрожащим голосом прошептал я, она обхватила меня, заключая в объятия. — Я жива, ты нашел меня, — от прикосновения ее рук, меня бросает в дрожь. Слезы не переставали литься, настоящие слезы счастья. Ее лицо исхудало, щеки впали, но глаза все также наполнены любовью. — Я нашел тебя, Эда. Это точно не сон? — мне не верилось своим глазам. — Если сон, значит, мы видим один сон. Мне не верится, что ты здесь, — мы смотрели в заплаканные глаза друг друга, никаких слов не хватит, чтобы описать, что я чувствую. — Я больше никогда тебя не отпущу, слышишь. Никаких пряток, игр, ничего. Я больше тебя не потеряю. — Согласна, согласна на все. Я больше никогда не отпущу тебя. Моя рука всегда будет на твоем сердце, — наши губы слились в поцелуе, вдыхая друг в друга новую жизнь. — Я тебя очень люблю, — прошептал я, касаясь ее лба. Слезы стекали по лицу прямо на землю. Это непередаваемое чувство, тепло расходилось по телу, подбираясь к сердцу. — Я тебя тоже очень люблю, Серкан, — ее губы коснулись моих, такие нежные и знакомые. — Эда? — за спиной стояла та самая женщина со свертком в руках. Эда сразу поменялась в лице, вытерла слезы и подошла в сторону женщины. «Что случилось, кто это женщина?» — подумал я. Эда забрала у нее сверток из ткани и смотря под ноги, подошла ко мне. Эда не спускала с меня глаз, пыталась понять мою реакцию. Ребенок. У нее в руках был крохотный ребенок. Увидев младенца, я будто посмотрел на свои детские фотографии. Такой маленький, малыш хватал рукой цепочку, свисающую с шеи Эды. У младенца такие же глаза, как у меня, зеленые с небольшими вкраплениями. Такой же нос, а еще, когда дует ветер, он также хмурит брови, как я. Стоп. Откуда этот ребенок? — Серкан, эта наша дочь, — сказала Эда, внимательно изучая мой шокирующий взгляд.