О злокозненный плут!

      Музыка лилась ото всюду. Хмельные асы то и дело шатались без дела, ища оставленный кем-нибудь недопитый кубок мёду, чтобы закончить начатое и опустошить его до деревянного дна. Некоторые боги отплясывали различные танцы, будто бы они живут и танцуют в последний раз, поэтому брали от каждой мелодии, от каждого звучания струны инструментов по максимуму. Людей в помещении было настолько много, что можно было еле найти свободные столики или просто свободный угол. Кто бы не зашёл сегодня вечером в трактир, ему бы тут же в нос ударил терпкий запах алкоголя, пота и свободы. Свечи горели повсюду, на каждом столе и углу трактира, а сцена, на которой выступала пара скальдов и музыкантов, светилась огромным количеством света как надраенный до блеска серебряный меч. Хотя было бы куда уместнее все эти свечи перенести ближе к разливному столу с хмелем, ведь богам, которые подходили за очередной добавкой алкоголя, приходилось иногда щуриться, чтобы увидеть на далеко находившихся полках с крепкой брагой нужный им напиток.       Приятная музыка музыкантов щекотала нервы и слух Валькирии. Она уже довольно долгое время находилась подле скандинавских богов и уже привыкла к их развлечениям и песням. Лив даже иногда прислушивалась к тексту песни, что вещали два скальда, и у девушки невольно бежали мурашки по телу – настолько это было прекрасно.        За всё время, проведённое на окраинах Асгарда, Лив бывала на многих пирах, но на столь пышных – впервые. Как ей пояснил Локи: боги воспевают очередной подвиг, совершённый Всеотцом, и такое гуляние продлится семь дней. Юная Валькирия точно не собиралась оставаться на такое долгое празднование, как и ее спутники, но Локи уверил, что они побудут всего один день, и что им пора расслабиться и показать прибывшей мидгардке, как развлекаются боги. Сагр, конечно же, ворчал, мол, их могут найти и вообще это плохая идея, но всё же бог сдался, и теперь они застряли в этом трактире на четыре дня. Видите ли, на второй день у всех было похмелье, только Лив и Локи были более менее трезвы: девушка, ясное дело, не решалась пить много, ну а что касаемо бога обмана, то он пил за всех четверых и ещё сверху, но отделался лишь небольшой головной болью, поэтому нужно было остаться, чтобы Сагр и Улль смогли вернуть ясность ума. А что же до остальных два дня, то Локи внезапно вспомнил, что ему один божок должен вернуть долг, но его сейчас нет в деревне, но на днях он должен вернуться, а когда конкретно – одному Одину известно. Конечно, отдохнуть и забыть о всех проблемах хотелось каждому, но, когда под тобой пляшут чуть ли не сотни асов, расслабиться довольно трудно, особенно на трезвую голову. Трактирщик, который принял путешественников, оказался приятелем Улля, поэтому он любезно предоставил жильё и горячие бани. Как только девушка услышала про бани, то была готова продать душу кому угодно, хоть Всеотцу, чтобы понежиться в горячей ванне и смыть с себя все прожитые дни. Конечно же, её никто останавливать не стал, поэтому Валькирия расслабилась на славу так, что даже трактирщик стал переживать по поводу платы за потраченную воду.       Вынырнув из своих мыслей, Лив обратила свое внимание на свою компанию: Улля и пару знакомых Локи, которым, на удивление, бог коварства и обмана не был должен ни копейки, и он им даже в чём-то помог, но ни знакомые, ни сам Локи, как только представил своих приятелей, не хотели рассказывать об этом. Лив на это только пожала плечами, якобы, ей это не особо и интересно, хотя на самом деле она бы хотела послушать, чем это сам Локи помог этим асам, но об этом вскоре забыли. Асы представились Валькирии и Уллю как Ингар, Харальд и Арне. Они были весьма любезны в общении с девушкой, хотя, глядя на их внешний вид, можно было бы никогда не подумать, что подобные мужчины могут изъясняться красивыми речами. Лив довольно быстро нашла между асами общий язык, в то время как Улль почти дичился их, и, после нескольких минут в этой компании, он спросил у девушки, может ли он оставить её, на что Лив дала свое согласие. Улль кивнул приятелям Локи и ретировался. Немного проследя глазами за уходящим парнем, Лив отметила, что он направляется к недалеко сидящему Сагру в компании каких-то богов, видимо, его знакомых, так как один из четырёх сидящих рядом с ним, как выражаются на Земле, «по-братски» похлопал Сагра по плечу, на что тот улыбнулся. «Видимо, они хорошо ладят», - подумала про себя Лив, но тут же отвернулась обратно к своему столу, чтобы не вызывать неуважение к ее новым приятелям. И ведь действительно, девушка быстро влилась в общество этих богов, ей было приятно вести с ними беседы. Они травили для девушки скандинавские байки, рассказывали легенды и даже про свои геройские подвиги, а Валькирия только смеялась да задавала интересующие её вопросы.       - Я во-от такую лапищу этой твари отрубил! – развел руки Ингар. – Я, правда, потом посеял её, как возвращался обратно в деревню, но, видимо, плохо привязал к седлу, вот она и потерялась, а так хотелось ее на стенку повесить, как память, - мечтающе тянул бог.       - Ингар, ты хоть и льёшь мёд в уши Лив, да он очень горек. Нежели ты забыл, как мы остановились в очередном трактире, а ты сразу же напился, что язык еле-еле мог поворачивать, но орал об этой лапе так, что с конца той деревни слышали. А как к тебе подошёл некий господин сыграть с тобой в карты на этот трофей, так ты и эту лапу, и свой новый стилет, и лошадь свою проиграл, плут несчастный! А утром с похмелья не помнил ни черта. – Арне поспешил развеять повествование своего товарища, а Лив только прикрыла свой нечаянно вылетевший смешок рукой.       - Не мешай производить впечатление на прекрасную деву! А вот про лошадь мою что ты только что вякнул? Я ж сам помню, как её чудище разорвало на куски! Поэтому я и крепил лапу на седло твоей лошади, а сам ехал вместе с Харальдом, или я здесь горькую брагу лью?!       - Снилось тебе всякое про лошадь твою и тварь, что её истерзала. А пил ты не в себя, поэтому и не помнишь ничего, только сны свои неясные. – Харальд пригубил немного из кубка и вытер усы.       - Да неужели я своего коня проиграл?! Да так позорно, а вы, Сурт вас дери, ничего мне не сказали?!       - Так ты и не спрашивал, только жаловался на головную боль и что сейчас все внутренности наружу полезут, если не похмелишься, - Арне также отпил из своего кубка, но больше, чем Харальд, и звонко поставил его обратно на столешницу. – И ты, кажется, забыл, что тут перед нами не какой-нибудь пьяница, а юная Валькирия, и поэтому давайте сменим тему.       Лив лишь улыбнулась, и поспешила заверить новых знакомых, что к подобным историям она относиться вполне спокойно, и что слышала она и похуже. Девушка хотела что-либо начать говорить снова, как на её плечи аккуратно, будто девушка была из фарфора, легли жилистые и горячие настолько, что даже через довольно плотную ткань одежды чувствовался этот жар, руки. Она сразу же узнала своего бога. Валькирия даже не вздрогнула, ведь это был он, изначальная причина её бессонных ночей. Тот, о ком роились в голове мысли днём и ночью, не давая покоя. Скажи такой воинственной девушке, что она будет стараться не смотреть в глаза этого рыжего бога, чтобы не вызвать его заворожительную улыбку; будет стараться избегать оставаться с ним наедине, чтобы вновь не вернуться к своим фантазиям, когда бог обмана будет снова шутить и снова стрелять своими глазами в сторону девушки, то Лив только бы фыркнула и закатила глаза. Но теперь с ней творилось что-то необъяснимое: закрывая глаза, он стоял перед нею с его лукавой улыбкой и чертями в глазах. Его глаза… Пьянящие, такие сладкие и тягучие, что только глянь на них – и ты тут же тонешь в этом омуте двух янтарей. И она тонула, тонула с пониманием того, что даже при всём её желании она не выберется из них, ведь так сильно она была поглощена ими. Но ей и не пришлось делать последние вдохи перед тем, как погрузиться в глубокое озеро двух глаз полностью, ведь он спас её всего одним недолгим поцелуем, стал для неё той самой соломинкой, за которую она ухватилась и спаслась, но она и не знала, что попала в ещё более крепкие сети его чувств и рук. Его руки… Вечно горячие, крепкие и лукавые, как его глаза и улыбка. Кажется, нырни в их объятия, и тебя не достанет даже сама смерть, а их тепло заметит тебе тепло родного дома. И опять воспоминания… Первый поцелуй… Руки… Казалось, будто он и не дотрагивался тогда до горящих щёк Валькирии, а будто только водил ими слишком близко к лицу, словно по воздуху, такими мягкими и невесомыми они были. Пальцы боялись дотронуться, но сами противоречили себе и все равно касались разгоряченной кожи Лив. Его руки на её щеках, на её шее… Одно воспоминание сменялось другим, таким же личным, таким же тёплым, потом опять и опять. Сколько у них было времени, они не теряли ни одну секунду и всегда пользовались каждым мгновением. Она пропала, окончательно и безвозвратно. Лив опять нырнула в свои мысли и хотела остаться там навсегда, но горячие руки соскользнули с её плеч и теперь уже весь бог пристроился рядом с Валькирией.       - И снова мы видимся! – Локи был слегка подвыпивший, но трезвость всё еще брала над ним верх, - надеюсь, вы не обижаете моё сокровище? – Локи приобнял Лив за талию, отчего на лице у девушки вспыхнул еле заметный румянец. Хоть такой жест стал для обоих почти обыденным (Локи частенько обнимал Лив, чтобы Улль, которому юная Валькирия была весьма симпатична, усвоил, что теперь он даже не смеет строить свои планы на эту девушку; да и в подобных трактирах, когда они входили за каким-нибудь очередным поручением, бог коварства всегда приобнимал Лив и давал понять, что эта чудесная дева уже занята, а если какой-либо отважный господин решиться всё же попытаться своё счастье, то Локи был всегда готов подпалить наглую задницу любого, кто смеет положить глаз на его прекрасную Валькирию), Лив всё еще немного смущалась. Подобный жест бога не остался без внимания его приятелей, и если же Харальд и Арне лишь едва заметно кивнули, глядя на Локи, то Ингар также едва заметно стушевался, но тут же выпрямился, стараясь не показывать своего разочарования.       - Ну что ты, как можно? Да за таких красавиц сам Один будет головы рубить, нежели обычные асы! – Харальд чокнулся кубками с Локи, хотя Валькирия могла поспорить, что бог подсел к ним абсолютно с пустыми руками, но, видимо, это опять его фокусы. При упоминании Одина Лив стало немного неуютно, но Локи крепче прижал к себе тело девушки, и от этого Валькирия действительно немного расслабилась, ведь она чувствовала себя в его руках в полной безопасности.       - Да что там асы, что там Один?! Все девять миров преклонят перед ней головы! Э-гэ-гэй! – Локи крикнул на весь трактир, но порядком выпившие асы не вдумывались в его слова, поэтому просто, как по команде, заулюлюкали в ответ на заявление бога.       - Да какие девять миров, Локи? Я не великая богиня, чтобы передо мной бить челом, - Лив стрельнула глазами в бога коварства, и эта стрела задела его сердце и, видимо, что-то в голове. Он тут же зажёг новые огни в его и без того ярко-горящих глазах. Он перескочил через лавку, на которой сидел он и Лив, и, почтительно склонив перед ней голову и протянув руку, произнёс:       - О прекрасная Валькирия, позвольте мне маленькую шалость…       Лив слегка опешила, но сразу же взяла себя в руки. Девушка вслушалась в музыку и отметила, что она слишком быстрая для медленного танца, а танцевать так, как танцуют здешние девушки, Лив не умела. Юная Валькирия не решалась, стоит ли верить этому богу. Локи все также почтительно стоял и лишь метал в нее взгляды-молнии, и, девушка была готова поклясться, что они били ярче, нежели молнии Тора. Но все сомнения и догадки были разметены в щепки, как только Лив поймала себя на мысли, что она отдала самое ценное и хрупкое, что у нее было: её сердце, её доверие и её любовь, а прямо сейчас она решается на то, стоит ли ей подать какую-то руку этому прекрасному, лукавому и такому манящему богу обмана. Девушка, лишь на секунду задумавшись, встала из-за скамьи и протянула руку в ответ. Локи тут же выпрямился и, будто игнорируя руку Валькирии, сгрёб её в охапку и ветром пронёсся мимо гуляющих богов, залез на самый приметный и высокий стол в трактире и, набрав в лёгкие побольше воздуха, начал:       - Великие асы, дети Всеотца и достопочтенные боги, позвольте представить: перед вами самая прекрасная, воинственная из всех существующих в девяти миров, дева! Узрите же плавность её движений, - Локи опустил опешившую девушку на стол и нежно прокрутил её возле себя, как в танце, и ещё крепче прижал к себе, глядя в небесно-голубые глаза Лив. – Её умопомрачительный лик и стан, - руки бога обхватили её лицо, а кошачьи глаза бегали по всему лицу девушки. - Её глаза и губы, слаще любого мёда, её руки, обжигающие сильней, чем огни Муспельхейма, а голос… - было бы начал Локи, но тут же нагнулся ближе к лицу Валькирии, оставляя для себя в обзоре только два голубых блюдца, которые смотрели на него с неподдельным удивлением и большой любовью. – А голос этой Валькирии звучит голоса роднее любой матери, - губы почти касались её губ - бог обмана всё дразнил её. Локи нравилась так играть со своею Валькирией, и он был готов заиграться и забыть про свои речи, но тут же осёк себя и теперь уже устремил свой взор на стоящую и глазевшую на них толпу, даже скальды перестали воспевать очередную балладу и стали слушать злокозненного бога. – А если же в этом трактире есть кто-либо, кто не согласен со мной, то я готов сойтись с ним в честном бою и оставить того без портков и с голой задницей, ведь этой Валькирии будут служить все девять миров! – пусть уже изрядно выпившие асы не хотели и не могли вслушаться в его слова из-за хмеля, но, думая, что это очередная похвала в сторону Одина, то заревели и загремели кубками с мёдом. А Локи по-собственнически взял Лив за подбородок и впился в манящие губы жадным поцелуем. И вновь в памяти девушки останется еще один сладкий поцелуй, который не будет давать ей покоя ни днём, ни ночью.       - Что ты вытворяешь, плут? – Лив, оторвавшись от лукавых губ бога, произнесла это почти шёпотом, без намёка на упрёк. Стоять на виду у всех было не страшно, нет, но какое-то недопонимание всё же не давало спокойно стоять перед всеми.       - Все должны знать, что ты принадлежишь мне и только мне, золотко, а своих богинь они обязаны знать в лицо, - Локи провёл рукой по левой щеке девушки, от чего та лишь невольно улыбнулась.       - Несчастный влюблённый бог, спускайся уже! – подошедшие к ним Арне и Харальд - Ингар же остался сидеть за столом, видимо, его не совсем впечатлили речи Локи, и, казалось, он стал ещё мрачнее - только улыбались во все тридцать два и как-то поглядывали на Локи. Тот в свою очередь только звонко спрыгнул со столешницы и подал руку Лив, чтобы та спустилась следом.       Компания вновь отправилась за свой стол. Локи возобновил разговор со своими приятелями. Видно было, что они давно не виделись и общались на одном дыхании. Лив же копалась в своих мыслях. «Что это сейчас было?» - думала про себя девушка. – «Неужели это было… признание? Он заявил об этом на сотню человек так точно! А если это всё хмель?» - Валькирия вынырнула из своих дум и вслушалась в разговор. И если же у трёх приятелей язык уже был в плену сладкой браги, то у Локи речь была почти идеальна, не считая парочки сбившихся слов. Лив опять задумалась. Сколько прошло времени она не знала, но точно около часа. В разговор приятелей она не встревала, так как они яро о чём-то спорили, и влезать в этот спор девушка посчитала лишним. Но вот разговор медленно сошёл на "нет", и Локи, чуть склонив перед всеми головы, растворился в толпе асов также, как и пришёл из неё. Лив только с тёплой улыбкой смотрела ему вслед, пока рыжая голова совсем не растворилась в море всяких шапок и капюшонов.       - Видимо, наш друг серьёзно нацелился на тебя, Валькирия, - Харальд только улыбнулся из-под своих усов.       - Таким я его уже давно не видел, совсем потерял голову, да еще на праздновании Всеотца! Раньше он сторонился подобных гулянок, а сейчас и про девять миров загнул, и про портки! – подхватил Харальда Арне.       - Что вы мелете, неужто вы забыли ту великаншу, которой наш бог пел серенады и клялся в любви до гробовой доски? – всё такой же поникший Ингар решил вмешаться в разговор со своей ложкой дёгтя в бочке с мёдом. Харальд незаметно пихнул того локтем под столом в бок, но Ингар не собирался заканчивать, а только начинал и решил продолжить под вопросительный взгляд девушки. – А как же та Валькирия, с которой он не расставался всю пьянку в одной из деревушек Асгарда? Или … - хмель развязал Ингару язык, и он был готов пуститься в рассказы, как Арне приставил к его животу клинок. Благо, стол был довольно высокий, поэтому подобная махинация скрылась от пытающих глаз Лив, которые смотрели на аса в упор. – Ай, впрочем, неважно. Что-то мне нехорошо, пойду проветрюсь… - Ингар, немного пошатываясь, встал из-за стола и вышел из трактира.       - Он, кажется, хотел сказать что-то ещё… - Валькирия замялась. Конечно, она не слишком горела желанием знать всех бывших пассий Локи, ведь прошлое на то и прошлое, что оно прошло. Лив решила не думать об этом, но маленькое чувство тревоги закралось в глубине её души.       - Не слушай ты его, он просто выпил, вот и говорит невесть что. Ну а если уж начали, то таить от тебя мы ничего не будем. Ты, мы видим, сильно понравилась Локи, и, действительно, подобное, что произошло сегодня, он бы никогда не осмелился на такое. Но чего стоит ждать от бога обмана и лукавства? Ты только не думай ничего дурного, Лив, может, оно и к лучшему, что он привязался к тебе, но ты все же будь осторожна, ладно? Ведь приручить большую кошку можно, а вот убрать все её повадки… Уж прости. – Харальд старался говорить мягко, пусть иногда и сбивчиво.       - Я верю Локи, а все эти рассказы… Они прошли, теперь нечего о них вспоминать, - Лив, наверное, впервые взяла свой кубок и сделала два маленьких глотка. Чуть горьковатый мёд разлился внутри девушки вязкой теплотой.       - Веришь? Тогда это огромный прогресс! Мало кто осмелиться верить самому богу обмана, а ты, видимо, со стальными яйцами! – Арне хохотнул и тоже отпил со своего кубка, но он сделал больше глотков, намного больше, чем Валькирия.       - Хоть бы постыдился, перед тобой не бродяга сидит, а прекрасная дева, - укор в голосе Харальда слышался стальной, но он всё равно был мягким, как податливый пластилин.       - Да видно, что она наша, брат, она понимает!       Лив только улыбнулась, она не хотела вновь проваливаться в раздумья, хотя, поверьте, ей было о чём думать. Но девушка решила сегодня просто отдохнуть душой, послушать песни скальдов, поговорить о чем-то неважном с Харальдом и Арне. Ингара всё не было, но компания не особо скучала по нему. Валькирия болтала с мужчинами долго и непринуждённо, рассказывала им о своих занятиях в Мидгарде, про то, как она однажды смогла найти редкую чёрную жемчужину одного императора в его гробнице, но по возвращению домой мешочек выскользнул из дырявого кармана сумки и теперь он где-то успешно ждёт своего часа. Асам нравилось слушать рассказы Валькирии, а ей нравилось делиться ими. Лив также местами отпускала пару Земных шуток и весьма успешно, ведь боги были все красные от смеха. Счет времени потерялся.       После очередного рассказа и пары шуток, Лив невольно глянула в окно, которое показало ей лишь непроглядную темень. Девушка встрепенулась и спросила про время, на что Харальд ответил Валькирии, что уже далеко за полночь. Лив ещё раз глянула в окно и после перевела взгляд на мельтешащие тела асов в трактире и словила себя на мысли, что она уже очень устала и была бы не против пойти на боковую. Отставив кубок с недопитым мёдом, Лив мельком глянула на своих новых приятелей. Казалось, что они могу пить и гулять без перерыва пару дней так точно, ведь на их лицах не было ни тени усталости, а только красные щёки и улыбчивые лица.       - Что-то я уже подустала. Вы не будете против, если я пойду? – Лив учтиво взглянула на богов.       - Лив, не будем же мы тебя силой держать и заставлять пить с нами. Иди, конечно! – Арне отозвался первее, чем Харальд успел открыть рот.       - Тогда хорошего вечера, - Лив поклонилась асам и хотела было уже встать из-за скамейки, как осеклась и вновь глянула на богов. – А, я ещё хотела бы поговорить с Локи, не подскажете, где я смогу его найти?       - А, так он обычно где-то в углу сидит, а может играет с кем-то в карты возле полок с выпивкой. – на этот раз Харальд опередил Арне, пока тот искал хмель в своём кубке.       - Спасибо, ребята, ещё раз хорошего вечера.       На прощание асы только кивнули.       Лив еле шла на уставших ногах, и пусть она, в основном, просидела весь вечер, но ногам и спине от этого было не легче. Лив еще пару минут ходила по трактиру в поисках рыжего бога. Казалось, Валькирия проверила каждый угол и каждый карточный стол по несколько раз. Тогда она решила, что сможет найти Локи в толпе танцующих, но и там его не оказалось, только какой-то пьяный ас хотел затащить Лив потанцевать с ним какой-то мудрёный танец. Но девушка ловко выпуталась из его не слушающихся рук и ушла искать бога обмана дальше. Валькирия в поисках и шатаниях по трактиру провела много времени, поэтому была ещё более уставшей и злой – эта игра в кошки-мышки ей надоела. Лив уже было хотела плюнуть на поиски Локи, но тут её внимание привлекли слегка пьяные Сагр и Улль, которые сидели в неприметном углу трактира, хотя Лив казалось, что она облазила каждую щёлку.       Она приветливо подошла к своим спутникам и задала всё тот же вопрос, который звучал при уходе Лив от приятелей Локи. На это Улль только пожал плечами, а Сагр, что-то дожёвывая, собирался было что-то сказать. Вот его рот остался пуст, и бог проговорил:       - Я видел, как Локи выходил на задний двор, ты сможешь выйти через те двери, что ведут в гостевые комнаты, ты не заблудишься.       Лив только кивнула в знак благодарности и попрощалась. Она уже хотела найти Локи, а после отправиться спать, и, она была готова дать голову на отсечение, что проспала бы до следующего вечера. Вот двери, ведущие в длинный коридор из гостевых комнат, остались позади, как и громкая музыка, и громкие говоры людей. Девушка провела взглядом по направлению коридора и увидела в конце поворот, видимо, там та самая дверь во двор. Но тут её спину обдало лёгкой прохладой и Лив, вздрогнув, поёжилась. Валькирия была готова схватиться за небольшой стилет, который Локи выкупил у Лиод на обратном пути и подарил его девушке. Этот подарок был красив и изящен, будто был изготовлен прямо под руку Лив и с какими-то замысловатыми рунами на самом клинке. Девушка откинула воспоминания в сторону. Резкий поворот. Облегчённый вздох. Чуть дальше было открыто нараспашку окно, и прохладный ветер вновь обдал своим холодом незакрытую шею Лив. Мурашки от холода не проходили, но это не особо заботило Валькирию. Она на время забыла о своих поисках и подошла к окну. Будто бы приветствуя девушку, небольшой ветерок снова налетел на Лив и потрепал распущенные волосы, словно играя с ними. Этот порыв был приятен девушке, поэтому она облокотилась на подоконник двумя руками, вглядываясь в ночную темноту. В голове у Валькирии всплыли старые воспоминания: её первый день пребывания в этом волшебном мире богов: как она очнулась в теле одного рыжего бога, думала, что сошла с ума и это всё галлюцинации; как она открыла почти такое же окно в том доме и в первый раз увидела ворчливого Сагра.       - «Узри же, я есть Локи, злокозненный плут!» - вспоминала Лив с тихим смешком. – «Совсем сбрендил от мёда и юбок…» - а вот эти воспоминания неприятно кольнули в сердце девушки. Как бы она не хотела, как бы не сопротивлялась, но всё же вырвалось тихое: «… и юбок…». Девушка мотнула головой, отгоняя неприятные мысли и убеждала себя и свой внутренний голос, что теперь всё иначе. Но где-то внутри у Лив всё также сидела маленькая тревога, которая ждала часа свободы.       Валькирия еще раз взглянула на темноту улицы и вспомнила, что она искала Локи, а это, по-видимому, окно, выходящее на тот самый двор. Лив убрала руки с подоконника и поплелась к двери. В таком длинном коридоре стояло всего два напольных подсвечника, создавая приятное освещение для глаза, пусть и было немного темновато. Звук размеренных шагов отдавался тихим стуком каблуков о деревянный пол. Сбруя тихо побрякивала на Валькирии и почти попадала в такт шагов. Последняя дверь почти осталась позади, как оттуда донёсся сдавленный стон. Такой знакомый. «Нет…» - пронеслось стрелой в голове Лив. Ступор. Тишина коридора съедала изнутри. Половицы не смели скрипнуть под стальным натиском Валькирии, ведь в тот момент ноги Лив стали почти чугунными. Минута. Новый стон. И вновь знакомый, словно родной. Голова девушки словно нехотя повернулась в сторону дубовой двери. Маленькая щёлочка в дверном проёме, который был плохо закрыт, отбрасывала на пол едва заметную полоску света. Лив вздрогнула: новый и томный вздох раздался из-за двери, но на этот раз он был женский. Мысли девушки путались, отказываясь собраться в единую картинку, может просто потому, что Валькирия не хотела видеть эту картинку полностью. Голова налилась свинцом, теперь Лив мало что понимала, она отказывалась верить, уверяла себя, что это ей показалось и она сейчас найдёт своего бога в объятиях уличного ветра и полной луны, а не в гостевой комнате с какой-то девой. Нет, это не мог быть её бог, она протестовала самой себе, давала мысленные пощёчины, но все равно непонятное чувство заставило Лив сделать шаг к двери, коснуться серебряной ручки и чуть толкнуть её.       Удар. Красиво убранная комната с белым огромным меховым ковром на полу. Ещё удар. Свечи подрагивали в полумраке комнаты, которая скрывала от чужих глаз два полуобнаженных тела. Третий удар. Сердце Лив пропускает удары один за одним и бьётся как обычно, но юной Валькирии кажется, что сама Лиод отбивает в ней эти удары своим огромным молотом. Она узнала его, узнала его повадки, узнала его до ужаса рыжие волосы, которые она перебирала, когда они оставались наедине: он засыпал у неё на коленях, а она играла ими, плела рыжие косы. Воспоминания развеиваются. Бог коварства страстно целует шею и ключицы девушки со светлыми, будто молодая пшеница, волосами. Голова ее закинута назад, якобы отдаваясь в ласки бога и позволяя управлять собой, словно марионеткой. Он стоит к Лив спиной, обнаженной спиной, на которой чужая девушка вырисовывает своими ногтями красные следы; его руки бродят по телу незнакомки, а губы шепчут что-то непонятное; она зарывается пальцами в его рыжие волосы, от нахлынувших чувств закрывает глаза, томно вздыхая. Они не замечают присутствие одиноко стоящей девушки в дверном проёме. Они заняты друг другом. Вот рыжий бог опускает голову к её обнажённым плечам и целует каждый миллиметр кожи. Лицо незнакомки открывается, и Лив теряется окончательно. Нет, не может быть, это просто пьяная иллюзия, ей все это снится, она не верит. Капли солёных слёз бесшумно падают на пол. Её трясёт. Ноги едва держат свою хозяйку от громкого падения на колени. Нет, она выстоит, она не должна себя раскрыть, только не сейчас, она не посмеет нарушать такой момент. А слёзы всё катятся по щекам и разбиваются, как только встречают препятствие их полёту. И Валькирия понимает эти слёзы, ведь также разбилось её доверие, её сердце, её любовь… «Ванадис…» - неосознанно щёлкает в голове Лив. Ей могло это показаться в полумраке комнаты, но все чувства будто обострились и стали чётче: зрение стало яснее, слух улавливал любое колебание вздохов. Нет, эти черты она узнает ото всюду: её мимика, которая отражает в себе весь коктейль эмоций и похоти; её губы, цвета клубники, которые открываются в немом стоне; знакомый до нестерпимой боли голос. Она стонет имя этого рыжего бога. Лив не может больше находиться здесь, воздух стал словно тягучая лава – он обжигал тело при каждом новом вздохе, она словно задыхалась. То самое чувство, которое сидело глубоко-глубоко в душе Валькирии дождалось и вылезло наружу – горькая обида и нестерпимая боль, которые росли с каждым мгновением и твердили, что нужно предстать перед любовниками, дать волю чувствам и разгромить здесь всё к чертям. Нет, она сильнее чувств, она не станет устраивать сцен, только не сейчас. Но она уже давно потеряла связь с реальностью, со своим разумом, она всё надеялась, что это всё глупая шутка её воображения, но все надежды оказались тщетны. Сквозь накопившиеся слёзы были видны лишь очертания сильно размытой комнаты, а в ушах громким гулом била кровь. Новый удар. Её бог, нет, теперь он не её, простонал имя его любовницы со всем нескрываемым желанием в голосе. Очередные капли встретились с полом.       - Локи… - еле слышно прошептала девушка. Кажется, её даже не услышали или… не захотели услышать.       Довольно. Валькирия прикрыла двери. Они, словно понимая разбитость Лив, пожелали так же тихо закрыться, как и когда девушка чуть приоткрывала их. Девушка не желала возвращаться обратно на пир, она не сможет сидеть там с этой болью и ненавистью, ведь чаша уже была наполнена до предела. Она не станет подниматься к себе в комнату, она не выдержит натиска стен, ведь ей нужно отпустить всё это. Ей нужно отпустить себя. Всё также тихо она прошла до конца коридора, потом повернулась к двери и, наконец, вышла на задний двор. Она все еще не могла дать волю чувствам, ей нужно уйти, уехать далеко-далеко, чтобы её крики не слышал никто, кроме бескрайней пустоши или высокого леса. Она сделала шаг, ещё один, но почувствовала, что что-то колышется у нее на талии, будто сковывает её. Стилет. Подаренный им клинок. Словно созданный под руку Валькирии и с замысловатыми рунами на самом острие. Звон пряжки застёжки. Глухой удар стилета об песок. Лив будто стало легче и она двинулась дальше, не оглядываясь на одиноко лежащее в песке прекрасное оружие. Она легко перемахнула каменный забор, который огораживал задний дворик трактира от улицы и, заметив, что на ней совсем нет ни души, остановилась. Она хотела словно исчезнуть, чтобы ни одна тварь не смогла найти её разбитой, сломленной, заплаканной. Валькирия утёрла глаза. «Держись девочка, сейчас всё пройдёт, только потерпи...» - твердила себе Лив. Она не давала волю эмоциям, она хотела уединения.       Быстро зыркнув в темноту глазами, девушка заприметила двух одиноко стоящих лошадей. Долго мыслить она не стала. Она подошла к животным, и, найдя в недалеко стоящей корзине два яблока, угостила одну кобылу. Девушка решилась. Лив быстро справилась с узлом, за который лошадь была привязана, запрыгнула на неё, взялась крепко за поводья и пустилась быстрым галопом прочь из деревни. Она была благодарна Сагру за то, что он научил её смело держаться в седле и управляться с лошадьми. Деревня осталась позади. Слёзы вновь затуманили зрение. Ей плевать, она подгоняет лошадь. Перед Лив опять эта картина. Она яростно мотает головой, хочет выбросить это воспоминание, но оно остается, выедая все чувства, все эмоции. Лошадь скачет ещё быстрее. Теперь в голове нет никаких картинок, только звуки: звонкий стук подков о землю, громкое дыхание животного; ветер шумит в ушах Валькирии, словно напевая ей успокаивающую колыбельную. Лив не знает, куда она скачет, но сейчас ей хочется быть как можно дальше, и только полная луна освещает ей дорогу бледным светом. Девушка невольно вспоминает те стоны и вздохи любовников и это последняя капля. Она резко тянет поводья на себя, от чего лошадь также резко останавливается, чуть ли не становясь на дыбы, но Лив держится крепко. Девушка и животное громко дышат, лошадь – от быстрого бега, а девушка – от притока и вольности эмоций. Теперь она не скрывается, она свободна с собою. Лив слезла с седла и огляделась вокруг. Её взгляду предстало поле, с двух сторон окруженное высоким лесом. Девушка стала идти медленными шагами в сторону высокой травы и луговых цветов. Теперь она могла быть честна. Звуки тихого плача стали переходить в громкие рыдания. Слёзы ярым градом катились со щёк. Дрожащие ноги несли Лив по полю, не разбирая дороги. Валькирия срывала голос, вопя проклятия в сторону любовников, и просто давала себе волю. На смену нескончаемой боли пришла ярость. Лив свирепела. Она махала руками, срывая необычные цветы и давя их ногами, словно давит все свои проблемы. Девушка хваталась дрожащими руками за голову и кричала вновь и вновь, и с этим криком выходила вся её боль, всё, что она пережила. Теперь она была не в теплых руках бога обмана, а в холодных объятиях ночи и полевого ветра, и, казалось, объятия тьмы были приятнее. И свидетелями рыданий и агоний юной Валькирии были высокий лес, бескрайнее поле и одиноко светящаяся луна.       Утро встретило путешественников всё теми же громкими голосами выпивающих асов. Гулящие на пиру Улль и Сагр прикладывали к своей голове прохладные тряпки, чтобы ослабить головокружение и боль, а Локи посмеивался над ними и подтрунивал. Мужчины бранили его и снова хватались за больные головы. Улль напомнил Локи, что они задержались и им стоило бы уже отправиться обратно в дорогу, на что бог обмана только уверял, что его должник сегодня обязан появиться на пиру. Не будь такого ужасного похмелья, Сагр опять начал бы отчитывать Локи, но помятое ощущение заставило его только покачать головой.       - Сагр, ты же всякие отвары варишь, так возьми и свари что-нибудь от хмеля, а то опять целый день пролежим! – Улль не мог терпеть головную боль, да и если же она утихала, то на смену ей приходила сухость во рту, из-за которой они с Сагром выпили уже целую бочку прохладной воды.       - Я все ингредиенты потратил на второй день нашего пьянствования, да и тогда оно не шибко помогло, все равно приходилось отлёживаться… Если бы не Локи с его несчастным богом-должником, мы бы уже были у Мимира!       - Я спешу заверить тебя, мой друг, что он задолжал мне весьма полезную вещь! Да и тем более, кто же вас так заставлял пить? Я вам не подливал сладкого и тягучего мёду, - Локи, будто издеваясь над товарищами, покрутил руками в воздухе, якобы показывая тягучесть хмельного напитка.       - Прекрати издеваться! Если уж тебя не взяла голова, то исчезни с глаз долой и не маячь тут. И так дурно, - Улль почти отчитал бога коварства, если бы не стрельнувшая в этот момент голова.       - Кстати про исчезнувших… - начал было Локи, но не закончил, так как продолжать не было смысла - в дверях появилась Лив.       Она прошла мимо своих спутников, не глядя ни на кого, и, зачерпнув деревянным ковшом воды из бочки, принялась жадно пить.       - У-ух, видно, наша Валькирия тоже хорошо отдохнула, - Локи не упустил возможности вставить свои пять копеек, ожидая такой же острый ответ от девушки, но она даже не глянула в его сторону, даже не повела бровью.       Повесив ковш на место, Лив принялась искать, чем бы позавтракать, игнорируя всех присутствующих, особенно рыжего бога. Она не желала ни с кем объясняться или обмениваться словами, она ничего не хотела, голова девушки была абсолютно пуста. - Золотко, неужто ты и вправду воды в рот набрала? – Локи продолжал пытаться вывести её на разговор, но он, сам того не желая, лишь выводил её из себя.       Улль и Сагр смотрели на юную Валькирию с недоумением и хотели что-либо сказать, но им что-то мешало, будто бы не давая испортить то, что было уже разрушено. Опять очередная колкость Локи пролетела мимо ушей Лив, почти не задевая её чувства. Не найдя еды, Лив, впрочем, ей было плевать, собиралась подняться в свою комнату, как рука рыжего бога схватила её за запястье, останавливая девушку.       - Золотко, ты решила меня игнорировать? Что случилось?       Предел. Лив не стала себя сдерживать. Звонкий удар пощёчины раздался эхом в комнате. На правой щеке Локи сразу же начал проявляться красный отпечаток. Глаза Валькирии, которые изначально ничего не выражали, кроме пустоты, налились гневом и отвращением. С утра Лив подумала, что все свои эмоции она развеяла ночью по ветру, но оказалось, что они нахлынули на девушку с новой силой. Глаза были уже на мокром месте, но Лив держала свои слёзы и не давала им предательски скатиться по горящим щекам.       - Лив, что ты…       Новый, такой же звонкий шлепок. Теперь уже на левой щеке краснел второй след. С этим шлепком скатилась первая слезинка, а затем вторая, третья. Граница стёрлась. Непонимающие янтарно-желтые глаза Локи уставились на Валькирию, а она же прожигала в нём своим взглядом черную дыру. Нижняя губа девушки еле подёргивалась, выдавая её грань истерики, но она держалась, словно её вывели на расстрел и теперь она смотрит прямо в дуло автомата, смотрит на свою смерть.       Рука Локи всё также лежала на запястье девушки, обжигая его. От Лив это не ускользнуло, она с яростью одёрнула руку, освобождаясь от хватки бога.       - Не смей ко мне прикасаться… - процедила девушка сквозь плотно стиснутые зубы. Улль и Сагр молча наблюдали за двумя и не смели даже шевельнуться, прежде они видели, как Лив злиться на Локи, но чтобы в её нежном взгляде читалась острая сталь – впервые. Улль очнулся первый и хотел было что-то сказать, как Сагр удержал его, выставив перед ним руку.       - Лив, я не понимаю, что…       - Довольно! – Валькирия перебила рыжего бога, как отрезала.       Она не могла больше терпеть, теперь она будет откровенна. Весь гнев, вся обида и яркая ненависть смешались и теперь этот поток нельзя было остановить. Впрочем, Лив и не хотела этого.       - Не делай вид, что ты ничего не сделал, ничего не знаешь! – гремела Валькирия громче летней грозы, - Или ты станешь вновь отнекиваться, спасать свой зад?! Я верила тебе, Локи! Впервые кто-то поверил богу лжи, но за какую цену?! Скажи, о злокозненный плут, какова твоя цена?! А я тебе отвечу, ты берёшь всё, не глядя, что тебе предлагают, берёшь, не думая! – новая пощёчина.       - Прекрати это, Валькирия! Ты должна объясниться! – Локи вперил свои зеницы в огненно-злую Лив.       - Объясниться? Объясниться?! – Лив кипела, и, казалось, что сейчас она взорвётся от переполнявшей её ненависти. – Ты, только ты должен объясняться, это же не я зажималась со всякими девками! – точка кипения достигнута. Лив, оглядев помещение, взяла в руки рядом стоявший на столе кубок и со всей силы швырнула в бога. Посуда почти достигла цели, но Локи успел увернуться. Кубок же встретился со стенкой и раскололся на две части.       - Какими девками, Лив?!       - Какими?! – девушка сорвалась на крик, она не могла больше сказать себе «стоп». – Я тебя ненавижу, Локи! Всем сердцем и душой! Какого чёрта ты придуриваешься?! – девушка не находила себе места: всё металась по комнате, как разъярённая фурия и метала острые взгляды в пятившего и убегающего от нее бога коварства.       - Лив, об… - Локи не успел договорить, стараясь увернуться от очередной атаки Валькирии, он угодил прямо в её расставленные сети. Звонкий и резкий звук достающегося меча из ножен. Уроки Сагра все же не прошли даром. Лив держала направленное на горло бога остриё её меча с такой ювелирной и точной близостью клинка к коже, что любой мастер боевого искусства мог бы позавидовать девушке.       Рука Лив не дрожала, она держала меч прямо и грозно. Локи даже не старался улизнуть из объятий смерти: Валькирия словно прибила одним своим свирепым взглядом бога к полу.       - Ванадис, - девушка сглотнула подступавший к горлу ком. – Ты же с ней был, правда? С ней расслаблялся? – голос Лив теперь звучал жёстко, ни намёка на прошлый крик и истерику, только собранность и серьёзность.       - Лив, я не…       - Не смей отнекиваться, не смей оправдываться и не смей мне лгать, Локи, я всё видела… - остриё клинка сильнее поджалось к горлу бога обмана.       Лив смотрела на поражение, смотрела пытливо. Но теперь глаза прежнего бога коварства были потухшими, словно они выцвели и потеряли прежний блеск.       - Лив, я был пьян! Мне ударил в голову мёд! – начал оправдывался бог обмана, не обращая внимание на сильно колющееся остриё меча и стараясь ослабить напряжение, которое, будто тесто на дрожжах, росло с каждым словом ётуна в душе юной Валькирии.       - Ты опять мне врешь, Локи. – девушка говорила с расстановкой. - Я знаю тебя. Сколько бы ты не выпил бочек мёду, у тебя всегда остаётся ясность ума… - Лив в упор смотрела в ярко-желтые глаза бога, в которых теперь не плясали черти и не пылал привычный огонёк озорства, теперь же в них читался глубокий стыд, бесконечное сожаление и непроглядная пустота.       Девушка медленно убрала меч обратно в ножны и вышла прочь из комнаты, не глядя ни на кого точно также, как и вошла. Дубовая дверь громко хлопнула и пронесла дрожь по полу.       - Ванадис… - смог лишь выдавить из себя, будто бы ставши пустым, Сагр.