о прирученных птицах

Финист считает Ивана мальчишкой. Тот и есть - сущий мальчишка, дурная головушка, взгляд побитого щенка и широкая, по-простецки добрая улыбка. Так улыбаются влюблённые, дети и блаженные. Не воины - уж точно. Финист считает, что это глупая ошибка. Какой из Ивана Муромец, какой из него богатырь? Иван с ним одного роста, в плечах даже шире, но силы, магии в нём ни-на-грош, как в игрушке оловянной. Такому ни одного змея не одолеть, царевну не спасти, Бурю-коня не оседлать и живою сказкой не стать, как бы того не хотелось. Такому на роду начертана скучная бесславная жизнь да серое забвение. Вопреки всему - Ивана любят. Любит красавица-Василиса, что сама любому воину фору даст и глазами жгучими сердце выжжет. Любит отец, славный Илья Муромец, которого сын никогда не был и не будет достоин. Любят в деревне - с подначками, шутками, но любят за чудаковатость и собачью эту манеру быть всегда и для всех удобным, с восторгом принимающим всякое признание. Да разве ж это видано, чтоб для богатыря всеобщее восхищение было в новинку? А Иван как будто вовсе любви раньше и не знал. Иван всё делает, чтобы эту самую любовь найти: тащит бесовские пакости из своего мира, лезет во всём помогать отцу, к Финисту в отряд напрашивается тоже только для того, чтоб легендарный тятенька им гордился. От этого даже немного смешно, но больше тошно, до боли в висках и заполошных стуков сердца. У Ивана прыти много, да только Белогорье его отторгает, выталкивает из себя, как лишнюю уродливую конечность, и каждая его попытка стать здесь своим заканчивается плохо. Финисту нравится смотреть, как он проигрывает. В отличии от горе-Муромца, Ясного Сокола любят уж точно все, но ему всегда мало. Финист - герой. Настоящий, не оловянный. Его мать вырастила, взрастила, как взращивают хорошую царскую гончую, на былинах да сказках о подвигах славных и воинах гордых, о дальних странах невров и чудовищах лютых, чьей кровью стоит умыться - и не будет тебе ни смерти, ни боли вовек. Он смолоду ни страха, ни упрёка не знает, рубит сгоряча и рубит головы, девичьи поцелуи да вечную славу, от крови звериной рукава кафтана уже устав отмывать. Смолоду следует одному чёткому, понятному плану: пощады не знать, славу сыскать такую, чтоб и после смерти гремела тысячу лет на всё Белогорье. Финист всегда знает, чего он хочет, и берёт это. Знал. До появления в его жизни этого богатырёныша. Финист - возможно, самую малость, скорее нет, чем да - любит тоже. Не красавицу-Василису, не какую-нибудь Забаву, Любаву, хоть на Ивана Купала гадай - тыща девиц красных кругом, как звёзд на небе всех не сосчитать. Но не любит ни одну. Зато любит глаза, в которых ни капли магии. Любит щенячью преданность, улыбку глупую и голову бестолковую, всего-всего, от макушки и до пят - его вся эта любовь топит, как та неведомая сила, что однажды затопила Китеж-град, вдохнуть спокойно не даёт, тянет-тянет-тянет в омут. Любовь эта страшнее любого Горыныча оказывается. Финисту всегда мало чужой любви, а, быть может, только лишь чьей-то одной. И он злится - на себя, на Ивана. Дурака, сущего дурака! Злится, что хочет того, чего нельзя получить, ни на одни самоцветы и подвиги не выменять, больного с самого своего гнусного начала и до самого грязного конца. Ивану скоро свадебную тройку запрягать и кольца ковать, а Финисту так и останется рубить чудовищ, блуждая по свету. И всё же - когда приходит время, Сокол идёт вслед за ним. Надеется в дальней дороге сердце усмирить и душу успокоить, переболеть, как студёной хворью. Ищет причины - причины не любить - но чем больше дней, тем хуже получается. У причин нет оснований, зато чувство страшное и больное растёт в груди, как ведьминская порча, всё собою выжигает, потому что... Потому что воинам не положено любить, у воинов есть дела поважнее, но Финисту отчаянно хочется, и Иван-Дурак со своим смешливым ёжиком волос, веснушками на щеках и шутками колкими, но по-прежнему добрым взглядом этому способствует очень рьяно. Иван искрится, светится не магией, но чем-то иным, и даёт ему дурацкие клички - Финист понятия не имеет, что такое пингвин. А потом - ледяные фьорды, леса, Кощей и проклятия древние, всё, как и должно быть в хорошей легенде. Раскалённая дракой сталь приятно жжёт руку, вот только, думает Финист, вот только сила, затопившая Китеж-град, сильнее во сто крат, и магия, вместе с кровью растекающаяся по жилам, здесь не при чём. Финист сдаётся. Впервые в своей жизни. Добро побеждает зло - старая, как мир, история. Герою - не Финисту - достаётся сила, достаётся девушка, достаётся любовь. Василиса, уставшая от скитаний красавица-Василиса, выглядит самой счастливой на земле, когда Иван все предательства стирает одним искренне-звонким предложением и целует её так крепко, как Финисту никогда не узнать. Дракон уничтожен, кровь омыла кожу, царевна спасена. Всё так, как должно быть. Сокол, не столько герой, сколько глупый влюблённый помощник, стоит в стороне. Он действительно рад за них. Обоих. И за чувство, перекрывающее воздух, встающее поперёк горла безжалостным лезвием, рад тоже. Финист улыбается. Финист в сказки не верит уже давно.