Звёздная ночь

В душном спортзале музыка заглушает мысли, возвращая в такт мелькающих пятен. Пунш теряет свое послевкусие; красный шарик приземляется у ног, и где-то издалека слышится голос Хэйзел, жалующейся на отсутствие вишневых кексов. Фиалка устало отталкивает шарик и смотрит на сцену: уличная тишина врывается в зал. — Дорогие друзья! — Малькольм поправляет бардовый галстук и широко улыбается, — До выбора Короля и Королевы бала осталось несколько минут! У вас ещё есть время отдать свое сердце самой очаровательной паре вечера! Раздаётся демонстративное фырканье, на которое никто не обращает внимание. Хэйзел прекращает чавкать и смеётся, услышав фырканье ещё раз. — Господи, Робинсон, неужели ты всё ещё злишься из-за того, что ведущим выбрали не тебя? Он небрежно поправляет бабочку, не отрывая взгляда от сцены. В глазах вспыхивает злость, а губы тихонько дрожат детской обидой. — Я не злюсь. — Ну, конечно, это ты просто простудился. — Между прочим, моя мама — дирижёр, поэтому я знаю толк в выступлениях, — Уилбер фыркнул ещё раз и выпил пунш, — Из меня вышел бы отличный ведущий. — Ха! Тебя бы точно не пустили к новому микрофону! — Я и рад! Скука смертная! Фиалка уставилась в пустой бокал. Последние пузырьки растворились в рутине вечера, знакомый мотив звучит уже третий раз, коронный выпад Дженнет все видели раз пять. — Чего тогда пришёл, если так скучно? — ворчливо заметила Хэйзел, доедая последний бутерброд с сыром. Пары продолжали танцевать. За столиком голосования девочки шептались и хихикали, переводя взгляд на Тони. Вежливо улыбнувшись на её взгляд, он продолжил разговор с одной из чирлидерш. — Хороший вопрос!.. Надеялась, что тюлевое фиолетовое платье выделится на общем фоне. Мама сказала, что ей очень идёт, а папа и вовсе испугался, что она вернётся с толпой поклонников. Фиалка с горечью улыбается пуншу и разбитым ожиданиям. -… И я тихонько уеду на машине времени в более весёлое место. Хэйзел смеётся пуще прежнего, да так, что смех перерос в хрюканье. Она касается плеча Фиалки и показывает на Робинсона пальцем: — Слы-ы-шала?! Он хочет… хочет угнать… угнать… из гаража… машину… вре-ре-мени! Уилбер скрестил руки на груди и нахмурился. — Между прочим, мой отец изобрёл её несколько дней назад! И я буду первым, кто испытает её! — Ну, ну! Передавай моей маме привет! — Обязательно! — улыбнулся Робинсон, — Сразу после того, как съем картошку с сычуаньским соусом. Хэйзел перестала смеяться. Почесав лохматую голову, она недоверчиво посмотрела на Уилбера, напоминая озадаченного поросенка. В начальной школе все смеялись над её мечтой, однако сама Хэйзел в этом вопросе всегда была серьёзна. — Хорошо. Здесь действительно скучновато. Может, нам прокатиться с тобой? — Ох, нет! Машина времени — аппаратура дорогая и не существующая… Но если ты настаиваешь… — Иди уже, Робинсон! Хэйзел схватила Фиалку и поспешила за Уилбером. Фиалка последний раз оглянулась на зал и, глубоко вздохнув, подхватила такт Хейзел. — Если он врёт, я не хочу чувствовать себя одинокой дурой! *** — Вуаля! Уилбер потянул на себя пыльную простынь и улыбнулся. Фиалка смущенно посмотрела на пустующее пространство. Грусть сменилась лёгким разочарованием. Хэйзел фыркнула. — Гениально! Робинсон нажал на кнопку в связке. Хейзел первая подскочила к странной машине, осматривая её со всех сторон. Фиалка изумилась вместе с ней. — Это ещё не значит, что она путешествует во времени! — проворчала Хэйзел, хотя в её тоне признавалось поражение. — Прошу! — Невероятно! Фиалка внимательно вглядывается в машину, с детским любопытством касаясь кнопок. Робинсон улыбнулся. — Сычуаньский соус? Значит, прямиком в 1999… Держитесь крепче… Городская палитра становится ярче и поглощает. Сердце сжимается в узел от страха, пока Фиалка восхищается потухающими красками. Перетекая в серые домики, они теряются среди невзрачных братьев. На улице всё та же ночь; только звёзд, кажется, стало намного больше. — Невероятно… — глупо повторила Фиалка, восторженно упираясь в стекло, — Это как…как… на старых маминых открытках! — Тормози, не то Макдональдс проедим! Смех дружной компании разносится по заведению, впрочем, ничем не смущая молодую пару в углу. На мутных окнах вычерчиваются инициалы, сердечки и стрелы — влюбленные покидают свое место у окна, поглощаясь волшебством вечера. — Сычуаньский соус, я иду! — Хэйзел выхватила из рук Уилбера бумажник и побежала к кассе. Пряный аромат заставляет улыбнуться. Запахи заведений не одурманивали как прежде, как сейчас. Фиалка вздрагивает, едва он касается её пальцев. Смущается, продолжая смотреть в окно: его тепло приятно покалывает. — Это определённо лучше танцев! — всё ещё учащенно дыша, произнесла Фиалка. — Да, конечно, Малькольм ведь даже музыку нормальную выбрать не можешь… — Я взяла три тройных чизбургера! У вас ведь нет аллергии на сыр? Хэйзел не обращает на них внимания, поливая чизбургер желанным соусом. — Я осуществила мечту… Фиалка смеётся, потому что лучше вечер пройти не мог. Разве что… — Чёрт! Знала бы, джинсы надела! — Хэйзел вытирает соус с испачканного платья. — Мда, и я зря эти туфли напялил, — фыркает Робинсон, хмуро смотря на поцарапанную обувь. Фиалка оглядела тюлевую юбку. Пока не испачкала. Действительно, жаль, что так и не потанцевали… — У меня есть идея! — Уилбер гордо улыбнулся, — Сегодня мы потанцуем! Фиалка чувствует жар, пока они покоряют небо под ойканья Хэйзел. Робинсон уверенно управляет машиной, хотя ведёт её в первый раз, и Фиалка расслабляется, чувствуя себя в безопасности. Наверное, Уилбер будущий супергерой. — Ой, наверное, крылышки были лишние, — Хэйзел растягивается на заднем сидении, — Не могу пошевелиться… — Всё в порядке? — В полном. Просто соус бунтует. Сейчас пройдёт. Она закрывает глаза и улыбается. Фиалка, облегченно выдыхая, поворачивается к Уилберу. — Мисс Парр, сочту за честь сопроводить вас на сегодняшний бал. Она смеётся и подаёт ему руку. Его ладонь всё ещё тёплая. Весёлая музыка быстро схватывает в такт. Фиалка смеётся, когда Робинсон совершает нелепую попытку подбросить. — А теперь, леди и джентльмены, момент, которого все так долго ждали! Медленный танец! За подборку благодарим нашего диджея: приятель, у тебя потрясающий вкус. — Видишь того парня с непослушной шевелюрой? — шепчет на ухо, отчего Фиалка готова растаять. — Да. — Это мои папа с мамой. Фиалка улыбается: в сотый раз за этот вечер, с учащенным пульсом. — Они выглядят так… здорово. Робинсон больше ничего не говорит, лишь касается носом макушки. Фиалка за это опускает голову на плечо. — Наверное, уже поздно, — выдыхает она и жалеет, что сказать это необходимо ей. — Всё под контролем, — улыбается он, — ещё несколько минут. Она не хочет, чтобы эти минуты прекращались. А Хэйзел спит и громко сопит носом. Уилбер ничего не говорит: лишь вводит дату и нажимает на кнопку. Погода такая же, как и в 1999. Робинсон тащит Хэйзел к крыльцу, что-то бормоча о лишнем чизбургере. Когда дверь открывается, пухлая женщина целует его в щеку и гладит по волосам. Воздух стал свежее. Дрожь ветра щекочет кожу. Фиалка нехотя смотрит на крыльцо дома. — Что-же… отличный был вечер… Он неотрывно смотрит, из-за чего слова так и не выходят наружу. Она поправляет волосы и переводит взгляд на синюю кнопку, стараясь совладать румянцем на щеках. — Спасибо тебе, Уилбер… вечер не мог пройти лучше… Робинсон улыбается и целует в щеку. Фиалка краснеет, так и не в силах на него посмотреть. — Удачи тебе, Фиалка. — Удачи тебе, Уилбер… и ещё раз, спасибо… Машина становится невидимой. Мама с папой с интересом разглядывают счастливую дочь. — Всё таки пригласил? — тихонько спросила мама, задорно улыбаясь. — Эм… да, — Фиалка не отрывает взгляд от окна и продолжает улыбаться звёздам. Теперь их столько же, сколько и в 1999.