Я знаю твою тайну

— Это…ты. — Шокировано произнес Алек. Конечно, это же логично. Он вышел из тюрьмы еще месяц назад. — И вот так ты приветствуешь своего отца? Роберт разговаривал все тем же грозным тоном, что эхом раздавался в ушах парня после каждого кошмара. — Пошел нахер! — Яростно прокричал парень. — Ну-ну. Не стоит говорить со мной в таком тоне. Я понимаю твою злость, Алек, но я хочу рассказать тебе причины своего поступка. Я сделал это ради тебя. — Нет, — Алек покачал головой. — Ты делаешь все только ради самого себя! Ради имени Лайтвудов! — Это одно и то же, сын, — мужчина вздохнул. — Когда-нибудь ты поймешь. Но пока то, что я вижу, это то, как ты мараешь наше имя в грязи! Слизеринец задрожал от ярости. — Я?! Я мараю наше имя? Нет, это сделал ты, когда попал в Азкабан за то, что связался с черной магией! — Его отец в ответ лишь закатил глаза. — Во всем вини закон. Он ограничивает стремление к новым открытиям, которые могли бы сделать мир лучше. — Так ты врал в той статье. Ты ни о чем не сожалеешь. — Я сожалею о том, что произошло с тобой! — Взревел Роберт, и парень неосознанно вжался в спинку стула, вздрогнув от тона отца. — Я сожалею о том, что меня не было рядом. — После того, что ты сделал, я даже рад, что тебя не было рядом, уж поверь, — холодно ответил Алек. — Ты хоть знаешь, насколько это мучительно? Чертово проклятие до сих пор причиняет мне боль, когда метка окрашивается красным. — Алек, я могу помочь остановить все это. — Так останови! Это ты наложил это проклятие на меня! — Знаю. Но я никогда не думал, что все обернется именно так. Это была мера предосторожности, чтобы твоя мать не забивала тебе голову неправильными мыслями. Я думал, что буду рядом с тобой все это время, чтобы ослабить боль. Чтобы метка не стала красной. — Т-то есть…есть способ это остановить? — Нерешительно спросил парень, не желая давать себе ложную надежду. — Конечно, сын, конечно же есть. Я бы ни за что не причинил тебе боль! Семья — это мое все. Но разве ты еще не понял, как работает это проклятие? Алек пожал плечами. Он не был до конца уверен. Отец тяжело вздохнул. — Ты помнишь, что я часто говорил тебе в детстве, Алек? — Разрушить себя значит разрушить семейное древо, а уничтожить семейное древо значит уничтожить себя, — протараторил волшебник. — Получается, оно меня убивает? — Только потому что ты игнорируешь традиционные ценности! Не выполняешь свой долг перед семьей, — громко произнес Роберт. — Ты до сих пор не понял, что боль приходила только, когда ты был со своим парнем? Алек вздернул бровь. Он понятия не имел, что отец пытался сказать. — Каждый раз, уклоняясь от долга жениться на чистокровной волшебнице и продолжить род, ты будешь гореть от боли, что причиняет тебе метка. Отвергая эти обязательства, ты будешь подвергать себя этим мучениям. Если ты не будешь поддерживать правильные убеждения и общаться с магглами, сквибами и грязнокровками, метка будет жечь тебя. Роберт сделал паузу, чтобы дать сыну переварить информацию. — Тебя связывают оковы обязанностей перед семьей, Алек. Нравится тебе это или нет. Парень опустил голову, еле сдерживаясь от слез, когда осознание сказанного отцом дошло до него. Значит, это правда. Проклятие убьет его, потому что он никогда не станет таким как Роберт. — Я не могу изменить себя, отец. — Едва слышно прошептал волшебник. — Конечно же можешь! Просто ты слишком долго времени провел под крылом своей матери. Еще есть время все исправить, и именно это я и намереваюсь сделать. — Роберт подошел ближе, слегка наклоняясь, чтобы посмотреть сыну в глаза. — Для начала ты расстанешься с этим парнем. Разобьешь ему сердце. Бросишь здесь учебу и вернешься со мной в Америку, чтобы заниматься дома и под моим надзором избавиться от этих твоих неправильных убеждений. Публично примешь мои извинения. Потом мы найдем тебе подходящую девушку для женитьбы и продолжения рода. Вместе мы восстановим славу нашей семьи. Алек яростно замотал головой. — Нет… Нет. Нет! Я никогда не сделаю ничего из этого. Я не стану второй версией тебя. Лицо отца потемнело. — Ты бы предпочел умереть? Парень подумал о Магнусе — о его красоте, мягкости губ и нежности рук во время объятий, всегда облегчавших боль. Он подумал о брате и сестре, своих друзьях. Как все они его приняли и сказали, что он заслуживает счастья. Алек посмотрел Роберту прямо в глаза. — Да, — твердо ответил волшебник. — Я предпочту смерть. Отец сделал глубокий вдох. — Я опасался, что ты это скажешь. — Мужчина резко обернулся и взмахнул палочкой, позвав кого-то. В комнату зашел Джонатан. Он выглядел ошеломленным — взгляд смотрел в никуда, движения были заторможенными, а на руках лежало тело. Человек был маленьким, совсем ребенком, и тогда Алек разглядел чужое лицо. Это был Макс. — Джонатан шпионил для меня на протяжении нескольких недель, — снова начал его отец. — Я держал его под влиянием благодаря заклинанию Империус. Ты знал, что между визжащей хижиной и замком есть потайной ход? В любом случае неважно. Я использовал Джонатана, чтобы следить за тобой, так как защиту замка у меня не получилось обойти. — Зачем тебе Макс? — Пораженно выдохнул Алек, его голос дрогнул. — Ты не можешь причинить ему боль, он твой сын! — Я ни за что не причиню ему боль. Ты не слушал, Алек? Семья для меня на первом месте. — Тогда ты очень странным способом показываешь это! — Я хочу для тебя только лучшего. Для всех вас. — Но зачем ты притащил сюда Макса? — Я был уверен, что ты не захочешь подвергать своего брата такому же проклятию, не так ли? Алек уставился на отца, поняв, что тот выдвинул ему ультиматум. Либо уйти с ним, либо смотреть на то, как младший брат проходит через те же страдания, что и он. Видеть, как будущее Макса и его свобода буквально сгорают меткой на его теле. — Хорошо, — выдохнул парень. — Хорошо, я пойду с тобой. Сделаю все, что ты скажешь, только отпусти его.