Hyperesthesia

Он — болезнь. Глэм это просто вирус, который убивает чересчур медленно и непозволительно мучительно. Высокомерный мужчина, в прошлом примерный мальчик. Сейчас — жестокий палач, истребитель нервных клеток и просто мой отец. Закладывая за ухо непослушную прядь светлых волос, я украдкой за ним наблюдаю. Он готовит ужин, уделяя всё своё внимание процессу. Я же чувствую себя табуреткой или любым другим предметом мебели. Холод прожигает мои лёгкие, когда отец таки переводит взгляд в мою сторону. — Ди? Ты что-то хочешь спросить? Его взгляд — рентген, кажется ещё немного и он даже мысли мои сможет рассмотреть как под микроскопом. Отвожу взгляд, отчаянно пытаясь выдавить хоть слово. Я боюсь его, он опасен. Да, он мой отец и даже любит меня наверное. Но есть в нём что-то такое что кажется вижу только я. За его улыбкой я вижу такой холод, что Антарктида по сравнению — тропики. Отрицательно качаю головой и возвращаюсь к домашнему заданию по истории, которое последний час искренне пытаюсь писать. Раньше это никогда не вызывало трудности. Как говорили учителя - я обогнал своих одноклассников уже лет на пять не меньше. Знания давались легко, и я думаю дисциплина отца сыграла в этом не последнюю роль. Почему же сегодня я так рассеян, что не могу сделать легчайший доклад? Потому что вчера примерно в это же время моя картина мира сплющилась до одного слайда. Я уже шёл спать, когда, наткнулся в коридоре на Глэма. Глаза слипались, а время давно перевалило за полночь так что всё чего я хотел это скорее завалиться в кровать. Но видимо у отца были другие планы, прерывающие моё рандеву с Морфеем. Он остановил меня и молча прикоснулся пальцами к моему подбородку, заставив посмотреть ему в глаза. Я растерянно хлопал ресницами и кажется перестал дышать на эти несколько секунд. Он чуть сильнее сжал мою челюсть, погладил большим пальцем по щеке, пожелав спокойной ночи. После просто ушёл. Что в этом такого? Ничего кроме чувства всепоглощающей покорности с моей стороны. На несколько секунд из парня, что всегда холодно общается с ровесниками и ставит на место учителей, я превратился в послушного щенка. Самое страшное что наверное это понравилось мне. Я просто вдруг почувствовал себя на своём месте. Во власти моего отца. В его руках, под прожигающим взглядом его глаз. Это даже не глаза — глыбы льда. И вот сейчас он как ни в чём не бывало готовит пасту и ведёт себя, как обычный родитель. Как будто для него то прикосновение было чем-то обыденным и не имеющим подтекста. И я понятия не имею, что со мной не так. Может, виной всему мои бушующие гормоны впечатлительного подростка. Я правда не знаю. В любом случае слова из домашнего задания плыли перед глазами, и это явно не было нормой. Уже позже, ворочаясь в своей кровати, я решил что просто накрутил себя. Завтра всё будет нормально, как всегда. На утро, завтракая перед школой, я понимаю, что всё действительно выглядит как обычно, нормально. Мама вычитывает за что-то Хэви, в своей обычной манере вставляя мат через слово. Отец пьет кофе и дружелюбно улыбается мне, говоря что-то про утренний омлет. Но встречаясь с ним взглядом я понимаю — нихрена не нормально. Всё тот же взгляд как будто с лёгкой издёвкой. Он улыбается, и я не понимаю, что за игру он ведёт. Ковыряю завтрак вилкой, не сводя с него вопросительного взгляда. — Ди, как там дела в школе? - его резкий вопрос немного выбивает меня из колеи, но я на удивление не теряюсь. — Всё хорошо, есть только две четвёрки которые я планирую исправить в ближайшее время. - спокойно отвечаю отправляя в рот кусочек омлета. Его вкуса я не ощущаю, сейчас всё моё внимание приковано к взгляду напротив. Отец слегка наклоняет голову в сторону прожигая меня взглядом, заставляя давится едой в попытке совладать с эмоциями. Его поза, взгляд и полуулыбка — так взрослый человек наблюдает за ребёнком который пытается делать свои первые шаги. Поражение неизбежно и родитель это знает, его лишь умиляют эти без результативные попытки. И я чувствую себя этим чёртовым ребенком, его дьявольским созданием. Проектом над которым он наблюдает на протяжении шестнадцати лет. — Хэви, если я блять ещё раз увижу тебя с сигаретой, ты её сожрёшь! - мама попрощалась с младшим и, накинув куртку, вышла из дома. — Будто сама не курит.. - пробормотал брат с недовольным лицом, и также начал собираться. Моя тарелка была пуста, но я продолжал сидеть. Даже когда Хэви хлопнув входной дверью ушёл я не сдвинулся с места, в сотый раз поправляя положение столовых приборов. Как будто прирос к этому стулу, будто чего-то выжидал. Отец молча мыл посуду спиной ко мне и я не мог видеть его лица. Но даже так мне казалось что он видит каждое моё движение. Наконец повернувшись ко мне, он ухмыльнулся и подошёл ближе. — Неужели ты решил прогулять школу впервые за всё время? — Я... Чувствую себя неважно. Кажется заболел. - промямлил я в ответ, старательно отводя взгляд. Он преодолел последние крохи расстояния между нами и потрогал мой лоб тыльной стороной ладони. — Хм, действительно. Кажется у тебя поднялась температура. - к моему огромному удивлению произнёс Глэм, — Позвоню в школу и скажу что тебе нужно сегодня остаться дома. Я растерянно смотрел на кухонную тумбу пытаясь понять что вообще происходит. Что он творит, что я творю. У меня нет никакой температуры, он это знает, я это знаю. Так зачем этот фарс. — Ди? Ты слушаешь меня? - немного обеспокоенно спросил Глэм, положив руку на моё плечо. От прикосновения я чуть не подпрыгнул, как от удара током. Но вовремя взял себя в руки. — Да, просто задумался о том как буду перекрывать пропущенные предметы. Тепло его ладони обжигало мою кожу, сердце билось как будто на меня мчится грузовик, а дыхание.. Да какое там к чертям дыхание когда он в нескольких сантиметрах от меня. Так близко что я чувствую его запах, смесь сигарет и почему-то яблок. — Не волнуйся об этом, ты всё с лёгкостью исправишь. Как всегда. А сейчас приляг, я сделаю тебе чай. Кивнув я ушел в свою комнату и закрывшись в ванной попытался привести дыхание в порядок. Глянув в зеркало я увидел собственные пылающие щёки и испуганный вид. Да что со мной такое?! Может я действительно заболел? Да, точно. Это наверняка простуда, отсюда и лихорадка, красные щёки и головокружение. Просто болезнь. Мне нужно прилечь, отец прав. Выключив воду я вернулся в комнату и упал на кровать пытаясь отвлечься. Пялясь в потолок невидящим взглядом я услышал тихий стук и в комнату зашёл Глэм. В его руках была большая кружка чая и шоколад. Поставив чашку на тумбочку он присел на край моей кровати. — Выглядишь болезненно, Ди... Я поднял на него взгляд и не увидел там холода, только заботу и лёгкую обеспокоенность. Я успокоился и неожиданно для самого себя обнял его. Он замер лишь на мгновение, но после ответил на объятия. Его волосы пахли мёдом и всё теми же яблоками, в его руках было невозможно тепло и приятно. Немного неловко разорвав объятия он хотел было подняться, но вдруг.. — Пап... останься со мной, пожалуйста. Поняв что ляпнул, я смутился до ужаса и опустил глаза, разглядывая собственные дрожащие ладони. Отец замер всего на несколько секунд, которые показались мне вечностью, а после вернулся на место. — Нужно залезть под одеяло, Ди. - тихо произнес он, так же не смотря мне в глаза. Я повиновался, укрываясь теплым одеялом. Когда же Глэм присоединился ко мне, у меня на секунду перехватило дыхание от непонятного волнения. Он обнял меня таким образом, что теперь моя голова покоилась на его плече, это было слишком близко. Сердце казалось просто вылетит сейчас, и очевидно отец ощущал это очень хорошо. — Что тебя так разволновало? - шепотом спросил он, прикасаясь к моей груди, прямо там , где с бешеной скоростью билось сердце. От волнения пересохло в горле и я даже не мог ответить, только слегка сжал рукав рубашки отца. — Так быстро бьётся, - прошептал он. Дыхание снова перехватило, и я зажмурился от этой гаммы чувств. Его рука поднялась к моей шее и очень легко её сжала. Меня накрыла просто сумасшедшая волна какой-то щемящей внутри нежности. И вместе с тем жар от его прикосновения, точно как вирус распространялся по всему телу. — Что с твоим дыханием, Ди? - с лёгкой насмешкой всё так же шепотом спросил Глэм. — Неужели тебя так волнует моё присутствие ? Его тихий смешок куда-то в мою макушку, рука еле заметно поглаживает мою шею. Я тихонько проскулил, не в силах справиться с внезапным тянущим чувством внизу живота. — Скажи мне, как тебе помочь..- прошептал прямо в самое ухо мой личный мучитель. — Папа..я.. - голос предательски сорвался и я больше не пытался что-то ответить. Тело горело, его тонкая ладонь на моей шее чувствовала мой бешеный пульс. А я не понимал что со мной происходит, что делать с этим растущим чувством, я забыл что людям нужно дышать. Его пальцы оказались на моей щеке, большой палец прикоснулся к нижней губе и я судорожно сжимая рукав той же многострадальной рубашки заглянул наконец ему в глаза. В его глазах был самый настоящий огонь, он с явным любопытством смотрел на мои мучения. И я вдруг понял какой он садист, ему нравится смотреть как я задыхаюсь от его прикосновений. Нравится слышать как я тихо скулю не в силах совладать со своими чувствами. Его ухмылка вскрывает мне вены, палец на моих губах заставляет откровенно дрожать и отводить взгляд. Он наклоняется ещё ближе, его губы прямо у моих, но он ничего не делает. Я чувствую его дыхание и сократив последние миллиметры целую его. Это даже не поцелуй, первые робкие прикосновения сухими от волнения губами. Наконец он проявляет инициативу углубляя поцелуй, наши языки сталкиваются и наступает безумие. Я уже сам не замечаю как, кусаю его за губы прижимаясь всем телом. Отец исследует моё тело под футболкой, задевая болезненно ноющие соски, сжимая тонкую кожу до синяков. Мне больно когда его пальцы впиваются в выпирающие ребра, но мне нравится эта боль. Я хочу чтобы он оставил как можно больше синяков. Его губы спускаются на мою шею, и я издаю тихий стон. — Вот как тебе нравится? Ты такой чувствительный малыш. - в его голосе отчётливо слышно возбуждение и я в душе ликую, что от той ухмылки не осталось и следа. — Папочка, пожалуйста..- собственный громкий стон смущает до невозможности, но я не могу иначе. — Пожалуйста что? Скажи мне, чего ты хочешь. —Тебя. Глэм уже полностью сверху, я чувствую приятную тяжесть его тела. Он целует мою шею и ключицы, заставляя меня цепляться ослабевшими пальцами за его плечи. Я обвиваю его ногами и чувствую как мне в живот упирается его член. Осмелев опускаю руку вниз и легонько поглаживаю его через джинсы. — Блять...Ди Он прикусывает нежную кожу на моей шее пока я пытаюсь расстегнуть его ширинку. Наконец мне это удаётся и я наконец прикасаюсь к нему не через одежду. Его член пульсирует в моей ладони, он горячий и болезненно твёрдый. Я представляю как отцу сейчас невыносимо хочется разрядки и я сжимаю пальцы начиная медленно двигать ладонью. Он тихо рычит и нетерпеливо толкается в мою ладонь. — Стой, я так долго не продержусь. - отводит мою руку и быстро освобождает меня от одежды. Я лежу под ним абсолютно голый и какое-то время он с плохо скрываемым восхищением рассматривает моё тело. — Ты такой красивый — шепчет он и, наклонившись, осторожно целует меня. После тех первых поцелуев этот совершенно меня удивляет. Он мягкий и даже немного робкий. Глэм целует всё, что видит и я сжимаю пальцами простынь от этой невозможной нежности которую отец проявлял не так часто. Поцелуями он спускается на мой живот и я закрываю глаза от удовольствия, настолько приятно чувствовать его губы на моем теле. Его пальцы обвивают мой член и я несдержанно толкаюсь бедрами навстречу. — Папа, пожалуйста..ах.. Он смотрит мне прямо в глаза, а после осторожно берет в рот мой член сразу же до половины. — Ох чёрт.. Меня просто уже нечеловечески выгибает и я наконец себя отпускаю. В последний раз громко простонав я отчаянно цепляюсь за плечи Глэма и меня накрывает оглушительный оргазм. - Ну чего ты? - слышу я шёпот у самого уха. И лишь сейчас чувствую слёзы на своих щеках. Не переставая дрожать, я лишь сильнее прижимаюсь к отцу в поисках таких нужных сейчас защиты и понимания