quarantine with me

— Если ты оставишь отпечатки на окне, я заставлю тебя вымыть его, — комментирует Юнги, смотря поверх телефона. Тэхен тяжело выдыхает и поднимает голову; он сжимает футболку так, словно у него болит грудь. — Но внешний мир. Он выглядит таким далеким. Так близко, но в тоже время так далеко. Я почти могу почувствовать свежий воздух, но это невозможно, — он вздыхает, водя рукой по окну. Юнги фыркает. В последнее время Тэхён стал слишком драматичным. — Ты можешь выйти на прогулку. Никто не остановит тебя, пока ты находишься в двух метрах от людей и носишь маску. Тэхён снова вздыхает и оборачивается к нему, дуясь: — Это не то же самое. Какой смысл выходить на улицу, если не для встреч с людьми? Юнги снова смотрит вверх и скептически поднимает бровь. — О, точно, — говорит Тэхён. — На секунду я забыл, что разговариваю с некоронованным королём интровертов, — он закатывает глаза. — Ты можешь сидеть здесь вечно, пока кто-то доставляет еду и работает вай-фай. — Наверное, — пожимает плечами Юнги. Нет смысла отрицать это. Вполне возможно, что он даже не до конца понимает, что они находятся на карантине, если бы не тот факт, что занятия проходят теперь в зуме вместо обычных лекций. Тэхён, однако, страдает всё больше с каждым днём, и ясно даёт это понять каждый раз, когда они находятся в одном помещении. (— Я скучаю по клубам с Чимином, — тоскливо подметил Тэхён в ночь, когда на территории кампуса объявили карантин. — Я скучаю по обедам с Чонгуком, — пробормотал он горько наутро. — Я так ненавижу это, — объявил он около трёх часов того же дня. — Мы на карантине примерно двадцать часов, — бормотал Юнги с дивана в прихожей, где он ел свою порцию рамёна. — Ты можешь за раз проспать двадцать часов, чем это отличается? — Потому, что у меня нет выбора, — ныл Тэхён, — я застрял тут с тобой. Юнги отложил палочки и невозмутимо посмотрел на него: — Вау. Спасибо, что сделал меня самым неинтересным человеком на планете. — Нет, я не это имел в виду! — быстро сказал Тэхён. — Ты хороший сосед. Просто. Я ненавижу тот факт, что у меня нет выбора. Ты знаешь. Юнги ухмыльнулся: — Да, без обид. Я имею в виду, если бы у меня был выбор, я, наверное, не выбрал бы тебя своим соседом на карантин. Тэхён надулся так, словно Юнги смертельно ранил его.) Сейчас пятый день карантина, и Тэхён заметно начал погружаться в неизведанные миры глубокой агонии. Он отодвигается от окна и плюхается на другой конец дивана, сгибаясь так, словно его кости медленно тают от скуки: — Я скучаю по сексу, — бормочет он. Палец Юнги останавливается над ссылкой, которую он хотел открыть, и он смотрит в сторону:  — Что? — Я скучаю по сексу, — громче повторяет Тэхён. — Я и Чимин хотели пойти в клуб в ночь, когда начался карантин. Я готовился надеть мои обтягивающие кожаные штаны. Я собирался потрахаться, — проскулил он и соскользнул ещё ниже. — Я ментально готовился потрахаться, и сейчас я не могу. — Ух-ух, — Юнги даже не знает, что сказать на это. Извини, дружок, надеюсь, карантин скоро закончится, и ты снова сможешь сунуть свой член в чью-то задницу? Или, может, Тэхён любит, когда чей-то член в нём, кто знает. Не то чтобы Юнги знает его сексуальные предпочтения, помимо совершенно ясного представления о том, что Тэхён очень, очень любит член. — Ты не скучаешь по этому? — Тэхён звучит заинтересованным. — По сексу? Юнги одаривает его взглядом: — Может, у нас и пятый день карантинного ада, но я не собираюсь обсуждать свою личную жизнь с тобой. — Не будь таким, — Тэхён дуется. — О чём ещё мы можем поговорить? Юнги опускает свой телефон: — Кризис, который повлекла пандемия? Гарантированный экономический крах, который последует после того, как мы выйдем из карантина? Тот факт, что у тебя сейчас идёт занятие в зуме на ноутбуке, расположенном на кофейном столике, но вместо того, чтобы воспользоваться этой возможностью учиться, ты просто жалуешься, что тебе не хватает члена? — он показывает на экран ноутбука, где профессор Тэхёна сейчас говорит о чём-то, что Юнги не может прочитать по губам. Тэхён гримасничает: — Вау, разве ты не интересный? — он скрещивает руки на груди и вздыхает. Юнги пялится на Тэхёна мгновение и затем снова смотрит в свой телефон. Честно говоря, он также чувствует себя лишенным некоторых удовольствий. Не то чтобы он хочет зависнуть с рандомным человеком, но он имеет тенденцию дрочить, когда Тэхёна нет дома. А так как текущие обстоятельства вынуждают Тэхёна находиться дома всё время, у Юнги тоже не было возможности сделать это. Тем не менее, у Тэхёна не возникает проблем с дрочкой, пока Юнги находится дома, и в этом он тоже не тихий. Во время карантина было три случая, когда Юнги слышал стоны из его комнаты. Конечно, один из случаев наверняка был из-за шоколадного божественного торта, который им доставили из магазина, но всё же Юнги слышал его стоны сексуального плана несколько раз за последние пару дней, поэтому Тэхён не сильно страдает из-за отсутствия партнера. Тем не менее, он не собирается обсуждать это с Тэхёном. Ни ужасно громкие дрочки, ни его личную жизнь или её отсутствие, ничего подобного. Нет. Юнги пялится в свой телефон, и его уши немного краснеют, когда он понимает, что экран стал темным, и он смотрел в пустой телефон всё это время. Он торопится и снова жмёт на экран. Возникает недолгая тишина, во время которой Тэхён пялится в свой ноутбук, а Юнги смотрит в свой телефон, не особо видя его. Тэхён снова говорит: — Я знаю, как нам вместе решить эту проблему, — медленно произносит он. — Что? — спрашивает Юнги, его глаза сосредотачиваются на Тэхёне. — О чем ты? — Мы можем, знаешь, — Тэхён делает неопределенный жест между ними. — Вместе. Это бы решило нашу проблему. — Что? — брызгает Юнги. — Эм, нет? Нет никакой проблемы. У меня нет проблемы, только у тебя. Тэхён пожимает плечами совершенно бесстыдно: — Просто говорю. Было бы удобно. Ты здесь, я тоже, мы одиноки и горячи- Юнги издаёт протестующий звук. — И если ты скажешь, что ты не горяч, я расскажу тебе, сколько раз я дрочил, представляя твою задницу, — Тэхён подмигивает. Юнги опускает свой телефон на бедро и поворачивается, чтобы посмотреть; рот открыт так, пока он пытается понять тэхёновы слова. Тэхён... Тэхён дрочил на него? Эти слова будто переезжают его поездом, и он не имеет ни малейшего понятия, что делать с бурным беспорядком мыслей, который тут же начинает кружиться в голове. — И если ты сейчас не закроешь свой рот, я добавлю это в список вещей, на которые буду дрочить, — Тэхён наклоняет голову, словно оценивает удивленный вид Юнги с отвисшей челюстью. Юнги закрывает рот так быстро, что зубы ударяются друг о друга. Они молча смотрят друг на друга, и Юнги чувствует, как его лицо заливается пунцовым. — Окей, наверное, это было немного слишком, — запинаясь, говорит Тэхён. Он смотрит в сторону, неловко почёсывая шею. — Ты же не говоришь... — бормочет Юнги. Он не знает, чувствовать ли ему себя униженным, или заинтригованным или ещё что-то. Он разрывается между обоими, потому что пока он мог жить без знаний о том, что его сосед дрочит на него, его член, кажется, решил, что это вроде как горячо. — Извини, — Тэхён искренне извиняется. — Я просто- так сексуально разбит. Мне не стоило этого говорить. — Значит, это неправда? — Юнги морщит брови. Тэхён качает головой, расширяя глаза:  — О, нет, всё так, просто я не хотел говорить тебе об этом. Юнги хлопает ресницами: — Хо-рошо. Наверное, я ценю... эм, твою честность, — его уши краснеют, и он не может долго смотреть на Тэхёна. Тишина заполняет комнату. На ноутбуке Тэхёна есть несколько слайдов, касающихся домашнего задания, но Тэхён всё ещё не включил звук профессора. Вместо этого, он сидит здесь, красивый и горячий, и Юнги очень хочется дотянуться и потрогать- Юнги ёрзает, сдвигаясь, чтобы найти лучшую позицию. Как будто он весь в жаре, беспокойный, и он не уверен, что с этим делать. — Чисто гипотетически, не усложнит ли всё наш секс? — спрашивает Юнги осторожно, без интонации. Не то чтобы он собирается сделать это. — Мы же соседи по комнате. Тэхён небрежно повёл плечом: — Это просто секс. Секс — это весело, это приятно, почему он всё усложнит? — Но если это... станет странным? — Странно будет только если мы это допустим. — Это стало странно в ту секунду, когда ты сказал, что дрочил на мою задницу, — упрекает Юнги. — Да, это было слишком, извини, — морщится Тэхён. — Но, всё-таки, если мы договоримся, что это не будет странно, то это не будет странно. — он замолкает на минуту, и его лицо светлеет. — Подожди, значит, ты обдумываешь это? — Нет. — Ты точно обдумываешь, — улыбка Тэхёна очень благоговейная, немного озорная. — Мин Юнги, просто признайся, что ты находишь меня горячим. Юнги пялится на него: — Каждый на планете согласился бы, что ты горячий. Но это не значит, что все хотят секса с тобой. Этот разговор абсурдный. Чёрт, вся ситуация абсурдна, это смешно. Не в этом мире. Это никогда не случится. Он стонет и прячет лицо в ладонях: — Я не могу поверить, что мы говорим об этом. — Ой, да ладно, это всего лишь секс, это не такое большое дело. Не обязательно заниматься аналом или чем-то ещё- Юнги давится воздухом. — Это может быть... дружеская дрочка или типа того, — говорит Тэхён. — Соседи помогают друг другу во время карантина. Ничего такого. Юнги поднимает голову, чтобы одарить Тэхёна недоверчивым взглядом: — Мы не займёмся «дружеской дрочкой», какого хера? — Слишком натурал, чтобы потрогать член другого парня? — невинно спрашивает Тэхён, и триумфально подмечает. — Окей, серьёзно, бро, я просто дразнюсь. Я не хочу смеяться над твоей ориентацией или заставлять тебя чувствовать себя неловко. Быть гетеро нормально. Юнги тяжело вздыхает и на секунду закрывает глаза: — Я не гетеро, — он открывает глаза, чтобы увидеть широко раскрытые тэхёновы. — Правда? — Что? По-твоему, я выгляжу как натурал? Ты думаешь, будь я натуралом, я бы разговаривал с тобой о нашем гипотетическом сексе? — Юнги смотрит на него в неверии. — Но это не важно, потому что мы всё равно не будем это делать. Тэхён открывает рот, словно для протеста, но потом закрывает его. — Окей, да, ты прав. Оставим эту затею. Это было просто предложение, родившееся из карантинной проблемы, — он кусает губы, пуская взволнованный взгляд в сторону Юнги. — Никаких обид? Юнги качает головой, слабо улыбаясь: — Никаких обид. Тэхён больше не говорит об их сексе, но Юнги очень, очень сложно перестать думать об этом. Потому что, честно, Тэхён горяч. Как палящие, горящие, сверхновые уровни горячего. Конечно, Юнги знал это ещё с первого раза, как взглянул на него, но он сохранил это наблюдение как поверхностную мысль, не позволяя ей укорениться в своём мозгу. Но сейчас, зная, что Тэхён тоже считает его горячим, и что Тэхён дрочил, думая о нём? Юнги не может прекратить об этом думать. Не может перестать думать о предложенном Тэхёном сексе. Не может перестать думать о красивых руках Тэхёна, вокруг его, несомненно, красивого члена, дразнящего себя, стонущего, трясущегося и кончающего с мыслями о заднице Юнги. Поэтому позже той ночью, когда он слышит, как Тэхён стонет за стенкой, разделяющей их спальни, избавление от стояка требует большой силы воли и мыслей о некоторых очень мерзких и отвратительных вещах. - На следующее утро Юнги занимается стиркой. Он вытаскивает простыни из сушилки, когда Тэхён входит в ванную, одетый ни во что иное, как в пижамные штаны, и утомленно моргает. — Ох, привет, — говорит Тэхён и зевает, проводя рукой по волосам. Растрепанные кудри тут же падают на его лоб, почти закрывая глаза. — Утречка, — отвечает Юнги и очень показательно не смотрит на тэхёнову голую грудь, или на то, как его штаны низко свисают, обнажая острые углы его тазобедренных косточек и бугорке, исчезающем ниже пояса. — Я заберу простыни и освобожу тебе ванную. — Не спеши, — Тэхён вытягивает свои руки над головой, и каким-то чудом его штаны не сползают ещё ниже. Должно быть, это задница их держит. Юнги поворачивается и смотрит на простыни, которые вынимает из сушилки. Он не думает о заднице Тэхёна, или его голом торсе, или тазобедренных косточках, или о его чёртовом бугорке, возможно указывающем на его- Нет. Он не думает об этом. Их странный разговор и дрочка Тэхёна вчерашней ночью, это просто его домыслы. У него не будет секса с соседом по комнате. Это было бы странно. Юнги берёт простыни из корзины и исчезает в своей комнате, чтобы заправить их. Когда он возвращает корзину в ванную, он слышит, как Тэхён что-то ищет на кухне, насвистывая. Юнги планировал взять ещё одну кружку кофе, и затем отправиться в свою комнату, чтобы закончить эссе, которое должен скоро сдать, но услышав Тэхёна, он передумал. Он не хочет, чтобы казалось, словно он подглядывает за младшим, но в то же время он не хочет, чтобы казалось, будто он избегает его. Он точно слишком сильно накручивает себя. Пофиг, решает он. Не то чтобы они делали что-то ещё, кроме обсуждений привлекательности друг друга, а также было предложение секса, кратко, прежде чем это было сметено рациональностью. Не надо всё так усложнять. Юнги поднимает кружку со стола и идёт на кухню. Тэхён всё ещё без верха и в своих пижамных штанах, но теперь его кепка надета задом наперёд, вероятно, чтобы как-то побороть взлохмаченные после сна волосы. Он должен выглядеть совершенно нелепо в таком сочетании одежды. Он не выглядит. Юнги ставит кофейную кружку на стол и наливает себе кофе, выключая кофеварку. Он берёт кружку и оборачивается к Тэхёну, проверяющему содержимое холодильника. Тот держит в руках коробку сока, и свет холодильника осветляет его грудь; его соски жёсткие, потому что, скорее всего, в квартире холодно, или он стоит слишком близко возле холодильника, и- Юнги сглатывает и ставит кружку на стол снова. — Гипотетически, — начинает он не спеша и немного хрипло. Он прочищает горло. — Гипотетически, если мы займёмся сексом, ты обещаешь, что это не будет странно? Тэхён вздрагивает и поворачивается, позволяя дверце холодильника закрыться. Его глаза расширены, его рот чуть приоткрыт. Он медленно ставит коробку сока на стол, и его поведение меняется в замешательстве от чего-то, что очень похоже на желание. Когда он делает шаг ближе, он выглядит уверенным, его глаза сосредоточены только на Юнги. Между ними пробегает искра. — Это не будет странно, — говорит Тэхён. Блять, его голос грубее, чем обычно, низкий баритон, от которого Юнги дрожит. Тэхён подходит ближе, искры шипят между ними. — Я обещаю. Затем он врывается в личное пространство Юнги и вжимает его в стойку. Его изумительное голое тело, и чистые мышцы, и дурацкая кепка, и штаны на ультранизкой посадке, горячий как блядское солнце. Их взгляды встречаются. Глаза Тэхёна темные, немного заспанные, его губы розовые и красивые. Их бёдра выровнены, касаются друг друга, но не прилегают — это едва заметное прикосновение, которое удерживает Юнги на стойке лучше, чем могло бы любое другое. Они так близко друг к другу, что толстовка Юнги касается живота Тэхёна, и член Юнги заинтересованно дёргается. Поток крови устремляется вниз, вызывая легкое подёргивание, которое было или не было замечено Тэхёном. Тэхён сглатывает, и его кадык очень привлекательно дёргается, когда он делает это. Его глаза смещаются с глаз Юнги на его губы и снова возвращаются обратно. Он встряхивает головой и отходит: — Нам надо… надо обговорить границы. Юнги, наконец, вдыхает воздух, который удерживал так долго, что теперь у него немного кружится голова. — Да. Границы, это умно. — Я хочу поцеловать тебя, — говорит Тэхён, глядя на губы Юнги. — Но я не знаю, можно ли. Юнги полагает: — У меня никогда не было секса без поцелуев. Я думаю, это было бы ещё более странно, если бы мы не… ну, знаешь, поцеловались. Голос в его голове спрашивает, действительно ли это происходит. Он что, действительно рассуждает, будет ли странно целовать своего соседа по комнате, когда они будут заниматься сексом? Это реальность? — Честно говоря, то же самое. Как далеко зайдем? — спрашивает Тэхён. — Руки, рты, всё? — Возможно, — Юнги закусывает губу, — возможно руки и рты сначала, а потом посмотрим, хотим ли мы большего? — Есть ли часть тела, которую ты бы не хотел, чтобы я трогал? Табу? Окей, обсуждение помогает нейтрализовать тяжёлую атмосферу, что была здесь мгновение назад. Юнги понимает, что это только из-за карантина, но это удобно. Своего рода взаимовыгодная сделка: два соседа по комнате помогают друг другу пережить недотрах. Он пожимает плечами: — Если ты сделаешь что-то не так, я скажу тебе. То же и для тебя, конечно. — Хорошо, — медленно выдыхает Тэхён. — Хорошо. Он пристраивается ближе, снова врываясь в личное пространство старшего, и удерживает его на месте обжигающим взглядом. — Сейчас я поцелую тебя. И вот так, воздух между ними снова становится невероятно тяжёлым, с губ Юнги срывается тихий стон, когда Тэхён вжимает его в стойку, берёт за подбородок и приподнимает его лицо нежными, но твердыми пальцами. — Это не будет странно, — повторяет Тэхён, нежно шепча, — это просто... это. Затем он целует Юнги. Поцелуй мягкий, уютный и теплый, и руки Юнги ищут опору, чтобы ухватиться за что-то. Одна из них находит тэхёнову, сжимая его трицепс, а другая находит своё место на шее Тэхёна, пальцами запутываясь в волосах. Свободная рука Тэхёна обвивается вокруг бедра Юнги, притягивая его ближе, удерживая. Сначала их рты закрыты, это всего лишь мягкие касания и движения губ, но потом Тэхён раскрывается, выдыхая в рот Юнги, задевает языком губы Юнги и блять- Тело Юнги отвечает на касание моментально, выдавая факт, что он застрял на карантине с Тэхёном и не дрочил шесть дней, и неожиданно, он больше не может думать об этом, как о чем-то плохом, даже если рациональная часть его мозга кричит об обратном. Тэхён на вкус как зубная паста, и горит как огонь под кончиками пальцев Юнги. Юнги поднимает руку, сильнее зарывая её в волосах Тэхёна, и наталкивается на край кепки. — Дурацкая кепка, — бормочет Юнги, когда Тэхён отстраняется, — надо её снять. Тэхён выпускает смешок, и снимает кепку, кидая её куда-то на пол позади него, пока они снова целуются. Задница Юнги сползает со стойки, и одна из рук Тэхёна находится под кромкой его толстовки, пальцы сжимают его бедро, большой палец касается обнажённой кожи чуть выше пояса его боксёров. Даже такого лёгкого прикосновения достаточно, чтобы заставить Юнги издать дрожащий вдох через нос. Он слегка приподнялся, чтобы можно было углубить поцелуй, проскользнуть языком в рот Тэхёна, испить тихие стоны, грохочущие из груди Тэхёна. Тэхён медленными движениями прижимается к бёдрам Юнги и отстраняется, чтобы издать дрожащий смех, глядя на линию подбородка Юнги: — Блять, это так хорошо. Хорошо иметь... ты знаешь, не только свои руки, — его губы опускаются к пульсирующей венке на шее Юнги. Влажное тепло разливается от чужого языка, и Юнги инстинктивно наклоняет голову в сторону, предоставляя Тэхёну больше доступа. Тэхён принимает приглашение и становится диким, его губы скользят по горлу Юнги, останавливаются, чтобы уделить внимание ключицам, кадыку, и так до тех пор, пока Юнги не откидывает голову назад, и губы Тэхёна касаются его подбородка. Юнги моргает, глядя в потолок. — Блять, — слово, слетающее с губ, больше похоже на задыхающийся хрип. Никто не целовал его так уже долгое время, и это немного ошеломляюще, немного опьяняюще. Может у него и нет такого сексуального влечения, как у Тэхёна, но он чувствует эффект от недотраха длиною в несколько дней. Его разум подсказывает, что, возможно, Тэхён был прав, возможно, это хорошая идея. Возможно, даже отличная. Тэхён обнимает Юнги за затылок, ведёт его, пока их рты не сталкиваются, губы раскрываются, а языки сплетаются в танце. Юнги, своей маленькой ручкой, притягивает Тэхёна ближе, и тэхёнова рука под толстовкой теперь касается его груди. С каждым лёгким движением их тел, член Юнги твердеет больше, и он ничего не может поделать, только безумно прижиматься к чужим губам и стонать в поцелуй. Тэхён разрывает поцелуй, тяжело дыша: — Черт, Юнги. Ты такой твёрдый. — Мне стоит извиниться что ли? — спрашивает Юнги, и затем стонет, когда Тэхён прижимается к нему, и становится понятно, что он также твёрд. Их члены ненадолго касаются друг друга, и бёдра Юнги сводит судорогой. — Нет, конечно, нет. В этом и есть смысл — чтобы потрахаться, правда? — шепчет Тэхён. — Хочешь в кровати? Или на диване? — Мы не будем пачкать диван, — Юнги старается звучать строго, но он задыхается потому, что Тэхён наклоняется и покусывает мочку его уха. — Что, думаешь, я никогда не дрочил на диване? — довольно спрашивает Тэхён. — Я знаю, как не испачкать всё. Юнги хлопает Тэхёна по спине. Не так, чтобы было больно, но достаточно, чтобы Тэхён оторвался от уха, посмеиваясь. — Что за херня, Тэхён, тебе не разрешено дрочить на диване! Я там ем! — Что ж, тогда не ешь еду прямо на диване, — Тэхён вскидывает бровь, — используй тарелку. — Отъебись. Тэхён подмигивает: — Тогда лучше я не буду говорить, в каких ещё местах я здесь дрочил. — Он затыкает протесты Юнги ещё одним поцелуем, жгучим и влажным, задыхаясь от него. — Моя кровать? — снова спрашивает, отстраняясь. Юнги пялится на него: — Я только что постирал свои простыни, поэтому лучше используем твои. Тэхён ухмыляется:  — Как пожелаешь. Пока они проходят расстояние от кухни к тэхёновой комнате, у Юнги есть достаточно времени, чтобы придумать хотя бы шесть причин, почему им не стоит этого делать, но когда они оказываются в комнате Тэхёна, и тот втягивает его в очередной поцелуй, он резко не может вспомнить ни одной. Это просто секс. Секс это приятно. Это удобно. И Тэхён горяч, так почему бы нет? Обе руки Тэхёна блуждают под толстовкой Юнги, подбираясь к подмышкам, поэтому он решает, что проще стянуть её полностью. Тэхён отходит, пока Юнги стягивает толстовку через голову, его глаза спускаются по телу Юнги, исследуя его. Юнги отбрасывает толстовку на пол, слегка застенчиво, но, по крайней мере, теперь они оба без верха. Тэхён ведёт пальцем вниз по груди Юнги, вплоть до боксёров Юнги, останавливаясь, дразнит. Член Юнги дёргается от тесноты его штанов, будто ожидает скорейшего прикосновения. — Твои соски розовые, — шепчет Тэхён. — Как и твои губы. Интересно… — он замолкает, и позволяет пальцу скользнуть по контуру члена Юнги под боксёрами, ухмыляясь, когда член вздрагивает от прикосновения. — Интересно, он тоже розовый? Слова дразнятся, но лицо Тэхёна выдаёт, что он не шутит. Он выглядит изумлённым, возбуждённым, как если бы Юнги был самой красивой вещью, которую он когда-либо видел. Юнги знает, что Тэхён надевает маску соблазнителя — он видел это в действии, когда Тэхён пытался уговорить его отдать кусочек пиццы. Это впечатляюще. Но сейчас, это кажется, напротив, совсем не игрой, и Юнги обнаруживает насколько это пьяняще — быть объектом беспредельного внимания Ким Тэхёна. Он снова чувствует себя горячим, его кожу словно облизывают языки пламени. — Если тебе так не терпится узнать, то почему не снимешь мои штаны и не убедишься? — спрашивает Юнги, бросая Тэхёну вызов, но выходит более хрипло и слабо. Тэхён засовывает пальцы под пояс боксёров Юнги: — Хорошо, — он встречается с глазами Юнги, будто высматривает подтверждение, и когда Юнги кивает, начинает стягивать боксёры вниз. Юнги чувствует себя открытым, стоя в комнате Тэхёна, его штаны болтаются на его бёдрах, пока его член полностью свободный. Он смотрит вниз, и да, он знает, что он розовый — очень розовый — но никто никогда не выглядел настолько восхищённым, как Тэхён сейчас. Юнги не хочет быть единственным обнажённым, поэтому он берёт штаны тэхёновой пижамы и приспускает их. Член Тэхёна темнее, чем его, но не розовый. Больше, чем его, тоже, толще и длиннее, как и всё в Тэхёне — прекрасный. Юнги пялится на него, и ему хочется встать на колени и попробовать на вкус. Они оба делают паузу на секунду, со спущенными до колена брюками. Один взгляд на лица друг друга, и затем они бесцеремонно хватаются за свои штаны, стягивая их вниз, а затем... Я раздетый со своим соседом по комнате, — говорит мозг Юнги; реальность их действий ударяет его. Я голый в комнате своего соседа, и у обоих стоит. Он доходит только до этого, перед тем как Тэхён хватает его за бедро и подталкивает сесть на кровать, опускаясь рядом с ним, и прижимает к себе, располагая руки на его затылке. Их рты соединяются, губы ищут друг друга, и это мокро и горячо, и так хорошо, что их не беспокоит неудобство угла, на который они уселись. Потом руки Тэхёна окольцовывают член Юнги, и он двигает кулаком вверх и вниз, проверяя реакцию. Юнги охает, сжимая предплечье Тэхёна, останавливая происходящее, когда он внезапно осознает ошибку ситуации. Тэхён дрочил несколько раз во время карантина. Юнги — нет — и он осознает, каким удовольствием рука Тэхёна чувствуется вокруг его члена. Если он не прекратит это, то незамедлительно кончит. Что будет смущающим и сделает это странным. Ну, страннее, чем сейчас. Ему пока надо удерживать Тэхёна от своего члена. Юнги убирает руку Тэхёна от себя, и подталкивает Тэхёна поднять матрац так, чтобы он сидел, прислонившись к изголовью. Немного задержавшись, Юнги взбирается за ним, пока не оказывается перед Тэхёном на четвереньках. Тэхён прикусывает губу, выглядя греховно, его глаза встречаются с глазами Юнги. Он даёт понять, что ждёт от Юнги следующего шага. Юнги наклоняется, чтобы поцеловать его, глубоко и тяжело, удерживая себя на одной руке, а другой скользя пальцами по груди Тэхёна, над животом, пока он не натыкается на член Тэхёна. Член дёргается под его рукой, и он обхватывает его пальцами, экспериментально двигая вверх-вниз по длине, касаясь большим пальцем головки. Тэхён стонет ему в рот и хватает его за плечо, отзываясь на прикосновение. Это так горячо, и Юнги хочет испробовать все возможные движения, хочет исследовать, как заставить Тэхёна корчиться, но затем Тэхён протягивает руку между ног Юнги, чтобы вернуть касание, и его желание удерживать его от своего члена сейчас совсем не помогает. Что значит, что ему придётся придумать новый план. — Ты сказал, использовать рты приемлемо? — выдыхает Юнги, отстраняясь от поцелуя. Тэхён замирает. Мгновение он просто смотрит с широко открытыми глазами. Затем он медленно кивает. — Я собираюсь... — Юнги кивает вниз на член Тэхёна. Он дёргается так, словно понимает тему обсуждения. — Да, — наконец говорит Тэхён, немного шокировано. — Да. Блять. — Что? — Юнги косится на Тэхёна. — Я не думал, что ты, — Тэхён делает неопределенный жест. — Я ожидал... я не знаю, просто дрочку и тому подобное. — Я, случаем, хорош в минете, — информирует Юнги. — Почему бы не использовать этот навык сейчас? Глаза Тэхёна расширяются больше прежнего. Юнги не даёт ему шанса сказать что-то ещё, вместо этого опускаясь на его левое бедро. Он наклоняется, пока не встречается лицом с членом Тэхёна — одна выступающая вена, идущая вдоль нижней стороны, головка гладкая и с красным оттенком, одна прозрачная капля смазки украшает уретру. Несколько движений его рукой, пока он собирает слюну на своём языке, а затем Юнги смотрит на Тэхёна и всасывает головку смоченным языком. Рот Тэхёна открывается от беззвучного стона, его глаза закрываются: — Ох, блять. Блять, так хорошо, черт- Юнги мычит и изгибает язык, прижимаясь к уретре, пока он двигается обратно вверх, затем снова вниз, ниже, глубже. Бёдра Тэхёна дрожат, будто он пытается держаться. Юнги бы улыбнулся, если была бы такая возможность, но с членом во рту немного неудобно улыбаться. Абсурдность ситуации снова готовится появиться в его разуме, потому что он действительно отсасывает соседу по комнате. Он не дает назойливому голосу говорить, и вместо этого сосредотачивает своё внимание на текущей задаче. Он хвастался, что хорош в этом, и он докажет, что это правда. Прошло уже много времени, с тех пор как делал последний минет, но это как ездить на велосипеде — это пришло к нему быстро. Он водит головой вверх-вниз, помогая себе руками вокруг основания, используя свой язык, чтобы придать давление и трение. Он сохраняет свой рот влажным и грязным, оставляя после себя влажный след слюны, когда он поднимает глаза на Тэхёна. Глаза Тэхёна закрыты, его брови заломлены, его зубы впиваются в его нижнюю губу так, словно ему больно. Юнги на секунду отстраняется, — ты в порядке? Тэхёну стоит больших усилий открыть глаза. Его губа выскальзывает между его зубов, и он шипит, когда Юнги проводит кулаком вверх и вниз по его члену, ожидая ответа. — Да, блять. Ты не врал. О том, что хорош в этом, я имею в виду, я... — Тэхён стонет, обрывая фразу. Когда Юнги решает, что ответ его удовлетворяет, он опускается обратно к члену, ласкает щель, а затем снова всасывает головку. Всё тело Юнги вздрагивает, и Тэхён постанывает, громко и бессовестно. Его руки появляются: одна из них схватила руку Юнги, другая находит своё место в его волосах, пальцы запутываются в прядях, но не оттягивают и не притягивают. Юнги заглатывает столько, сколько может. Он не пытается глубоко заглотить, но проходит немного времени и он заходит так далеко, что задыхается. Хватка Тэхёна крепнет, ещё один стон срывается с его губ. Звуки, которые он издаёт, точно такие же, как когда он дрочит ночью за стенкой, и они возвращаются к члену Юнги, который болезненно стоит. Юнги усиливает давление с помощью языка, поддерживает неуклонно увеличивающийся темп, втягивает щеки, и использует все приемы, которые он только может вспомнить, когда во время минета чувствовал себя очень хорошо. Его челюсть начинает немного болеть, но реакция, которую он получает от Тэхёна, того стоит. Тэхён звучит таким далеко зашедшим, дрожит и стонет, матерясь, его голос чередуется с тихих стонов на высокие. — Чёрт, это чувствуется... Юнги, я близко, блять, близко, — лепечет Тэхён, его бёдра сводятся к губам Юнги, заставляя его заткнуться. Юнги останавливает его, положив руку на бедро Тэхёна, и тот извивается, выдыхает что-то, похожее на извинения, а затем задыхается, мышцы живота напрягаются, бёдра дрожат. Это похоже на грохот приближающегося землетрясения, поэтому у Юнги есть достаточно времени, чтобы отступить и не задохнуться, а затем Тэхён вздрагивает и кончает, горько и солено на язык Юнги. Юнги слышал стоны Тэхёна через стену, но сейчас он может лицезреть это близко, как только может, и это несправедливо, как горячо он звучит, когда мечется здесь в полном одиночестве. С его рта слетают тихие рычащие стоны и красивые вздохи, превращающиеся в ругательства. Юнги смотрит вверх, и его колом стоящий член, кажется, твердеет больше под пристальным взглядом Тэхёна. Его рот открылся от восхитительного стона, глаза зажмурились, а сухожилия на шее напряглись, пока оргазм пробегал по его телу. На вид и на вкус он такой горячий, что разум Юнги немного поплыл. Юнги отстраняется и сглатывает, затем, совершенно не задумываясь, тянется к своему члену. Он настолько твёрдый, что прикосновение заставляет его зашипеть, и уретра сочится смазкой, когда он проводит рукой. Всё, что требуется — это несколько движений кулака, прежде чем он сжимается, и обильно кончает на свою руку и бедро Тэхёна. Когда шок отходит, Юнги видит, что Тэхён смотрит на него черными глазами. Он выглядит немного испуганным, его глаза прикованы к тому, как капли стекают по его бедру. — Выглядит, будто я тебе вообще не нужен, — комментирует Тэхён. Тепло приступает к ушам Юнги. Да, он за несколько секунд возбудился от оргазма Тэхёна. — Что ж, мы оба кончили, не в этом ли был смысл? Рот Тэхёна открывается, потом закрывается, он кивает: — Да, конечно. Он достает коробку с салфетками, и Юнги берёт несколько, вытираясь. После минутного размышления он вытирает бедро Тэхёна, затем оглядывается, чтобы найти мусорное ведро. — Ну, эм. Спасибо за это, — говорит Тэхён, сидя и перебирая пальцы в своих волосах. — Ты реально хорош в минете. — Эм, спасибо, — бормочет Юнги, наконец, находя ведро; он слазит с кровати Тэхёна, чтобы выбросить грязные салфетки, затем берёт штаны и натягивает их. — Сделаю нам кофе. Тэхён кивает и остаётся на месте, обнажённый в своей кровати, выглядящий неимоверно прекрасно. Юнги чувствует, что сбегает, когда выходит из комнаты и идёт в ванную, чтобы вымыть руки. В ванной, он понимает, что оставил свою толстовку на полу комнаты Тэхёна, но он не собирается возвращаться за ней. Вместо этого он просто берёт футболку из своей комнаты и идёт на кухню, чтобы вылить кофе, который не успел выпить, перед тем как оказался с членом Тэхёна во рту. Да, это случилось. А ещё это было смущающим, потому что он кончил на бедро Тэхёна. Ух. Юнги закрывает глаза и опирается на столешницу, пока ждёт свой кофе. Он напрягается, когда слышит чужие шаги. — Ты, эм. Ты забыл это в моей комнате. Юнги оборачивается и видит, как Тэхён держит его толстовку в руках. — О, да. Спасибо, — Юнги берёт толстовку, и мнет её в руках. — Я... занесу это в свою комнату. Он кивает за своё плечо. Тэхён кивает, и он наклоняется, чтобы поднять кепку, брошенную ими на пол во время поцелуев. Вид кепки заставляет уши Юнги покраснеть ещё больше. Юнги уходит. Как только он оказывается в своей комнате, он закрывает дверь и прижимается к ней, разглядывая толстовку в своих руках. Он не забирает кофе, пока не слышит, как Тэхён покидает кухню. Юнги отчетливо вспоминает, что они обещали, что это не будет неловким. Но это? Да, это очень неловко. - На следующий день Юнги понимает, что избегать того, с кем ты делишь две комнаты и гостиную, очень-очень сложно. Он остается в своей комнате до тех пор, пока это возможно, выходя только в ванную, украсть немного кофе и закусок из кухни и получить еду на вынос, когда он слышит, как Тэхён что-то делает в своей комнате, словно готовясь выйти в гостиную в любую секунду. Сквозь дверь Юнги слышит, как Тэхён ходит по квартире, но ему всё больше кажется, что Тэхён также старается оставаться у себя, не выходя в гостиную, как обычно. Юнги смеётся на закрытую дверь Тэхёна, когда тот берёт к себе ужин. Для того, кто пообещал, что это не будет неловко, он выглядит наиболее странным и неловким. Юнги старается сосредоточиться на музыке, но воспоминания стонов Тэхёна — теперь ещё и вместе с визуализацией — не покидают его. Каждый раз, когда он слышит что-то через их общую стену, его глаза отрываются от экрана ноутбука, он сидит, ждёт и слушает. Он даже не знает, что именно — не то чтобы Тэхён дрочил, когда всё стало таким неловким, правда? И он точно не хочет этого слышать. Ведь так? Юнги собирается спать той ночью, и просто глядит в стену продолжительное время, но из тэхёновой комнаты не слышно ни звука. На следующее утро Юнги опирается на стойку в кухне, зевая, и ждёт свой кофе, когда туда заходит Тэхён. Тэхён останавливается в дверях на секунду и, кивая, бормочет что-то похожее на: «Утречка». — Ммм, — отвечает Юнги. — Куда-то собираешься? — он не сдерживается и спрашивает, потому что Тэхён одет в одежду, которая отличается от той, в которой он ходил на протяжении карантина. Тэхён всё ещё носит спортивные штаны, но они в намного лучшем состоянии, чем те, которые тот носит дома, и он одет в легкий пиджак и футболку. Он снова носит ту кепку, и Юнги решительно не спускает глаз с неё. — Да, — Тэхён проходит к холодильнику, и берёт бутылку с самой нижней полки. Он открывает её и выпивает до конца, перед тем как выбросить в мусорную корзину. Затем хватает маску из упаковки на их стойке. — Я и Чимин идем на дистанционную прогулку в парк, — говорит он, надевая маску. — Он обещал, что возьмет двухметровую палку и будет пинать меня ей, если я подойду слишком близко. Юнги фыркает: — Ясно, повеселитесь. Тэхёнов взгляд нечитаемый: — Спасибо. Увидимся позже. Атмосфера всё ещё неловкая, но не такая, как в первые дни, поэтому Юнги в гостиной вместо своей комнаты. Тэхён возвращается несколькими часами позже и роется на кухне. Он смотрит на Юнги и кивает, когда проходит через гостиную с закусками в руках, и секундой позже Юнги слышит, как Тэхён закрывает дверь своей комнаты. Юнги вздыхает и отклоняется на диване, смотря в потолок. Окей, это всё ещё странно. И Тэхён, по какой-то причине, кажется совершенно довольным с тем, как всё обстоит, вместо того чтобы забыть об их сексе. Уже почти ужин, когда Юнги закрывает компьютер и ставит его в своей комнате. Когда он проходит возле комнаты Тэхёна, он останавливается. Они соседи по комнате уже почти пять месяцев. Они не лучшие друзья или соулмейты, как Тэхён со своим другом Чимином, но Юнги нравится, что они довольно хорошо ладят. Иногда они готовят вместе или смотрят фильмы, или просто зависают в гостиной вместе. Иногда их мнения не сходятся, но им удалось преодолеть эти разногласия, разговаривая об этом или споря, а затем, примеряясь так, что всё заканчивается хорошо. Они не лучшие друзья, но Юнги сказал бы, что он больше друг ему, чем сожитель. Поэтому он так колебался, прежде чем иметь с ним интимную связь, и поэтому он ненавидит то, что сейчас происходит между ними. Юнги вздыхает. Он надеется, что они не разрушили дружеские отношения, которые были между ними, потому что c тем, как весело было заставить Тэхёна кончить, он лучше бы продолжил дружить с ним. Юнги, наконец, выходит из своих раздумий, и подходит ближе к двери Тэхёна, чтобы постучать. Несколько секунд проходят в тишине, и потом кровать Тэхёна скрипит. Слышны шаги возле двери. Тэхён со скрипом открывает дверь. — Привет? — фальшиво-нейтральным тоном говорит он. — Привет, — говорит Юнги. — Я, эм. Я хочу заказать ужин и хотел узнать, хочешь ли ты поужинать со мной? Тэхён сглатывает, явно колеблясь. — Хорошо, да, — чуть позже отвечает он. — Хорошо, приходи на кухню, и мы сможем сделать заказ, — говорит Юнги. Тэхён следует за ним на кухню. Как обычно, выбор ресторана занимает некоторое время, но как только они достигают согласия обеих сторон, оформление заказа на телефоне Юнги проходит гладко. — Хорошо, еда будет доставлена через полчаса, — говорит Юнги, глядя с телефона. — Отлично. Скажешь мне, когда она будет здесь, — Тэхён оборачивается и идёт обратно к своей комнате. Обычно, когда они заказывают еду, они едят её в гостиной, смотрят дурацкие видео на ютубе или фильмы и тому подобное. Однако, когда еда доставляется, Тэхён выходит, чтобы взять свою порцию и уходит обратно, даже не смотря в сторону гостиной. Юнги пялится на него и чувствует, как под ложечкой сосет. Блять, это всё ещё странно. - Этим же вечером Юнги идёт проверить их почтовый ящик. Доставка почты была немного проблематичной, так как ситуация с пандемией обострилась, поэтому они получили почту на десять дней позже. Юнги просматривает конверты в лифте, отделяя свои и тэхёновы. Он почти оставляет почту Тэхёна на кухонном столе, как обычно, но затем останавливается, колеблясь, и смотрит на двери спален — свою широко открытую и тэхёнову запертую. Юнги кладет свой конверт на свою кровать, потом встает и мгновение стоит возле двери Тэхёна, держа конверты, которые пришли для него. Он хочет постучать, но дверь открывается, пугая его. Тэхён подпирает собой дверь и выглядит таким же напуганным, видя Юнги здесь. Он одет в обычные штаны, и однотонную футболку, завершая образ той дурацкой кепкой. Его удивление быстро сменяется нейтральными эмоциями, словно маска, которую он надевает, и Юнги вспоминает, что Тэхён чертовски хороший актер. — Эм. Привет, — говорит Юнги. — Я просто... я пришел отдать твою почту, — он протягивает конверты. — Ох, — говорит Тэхён. Он берёт конверты и разглядывает их. — Спасибо. Он бросает их в комод. — Я только что... кухня. Он кивает за плечо Юнги, и Юнги ненавидит, что Тэхён даже не смотрит на него. — Мы можем поговорить? — выпаливает Юнги, прежде чем Тэхён успевает проскользнуть мимо него. Тэхён останавливается. Его глаза на мгновение задерживаются на Юнги, и он снова отводит взгляд. — Я думаю, да. — Мы так и будем стоять в дверях? — Юнги обводит гостиную руками. — Как насчет дивана? Тэхён твердо кивает: — Конечно. Они заходят в гостиную и садятся на диван. Тэхён скрещивает ноги под собой, и опирается локтями на них, обхватывая лицо ладонью. Он смотрит куда угодно, но не на Юнги, который сидит на другом конце дивана. — О чем ты хотел поговорить? — после длительной тишины, наконец, спрашивает Тэхён. — Я хотел поговорить о том, что произошло между нами, — говорит Юнги. — Ну. Тэхён вздрагивает: — Что об этом? — Это стало странным, — говорит Юнги. Тэхён пожимает плечами: — Наверное. — Слушай, это реально странно, — Юнги проводит рукой между ними. — Ты обещал, что это не будет странным, — жалуется он. — Что ж, до этого я не понимал, что ты не хочешь секса со мной, и вел себя со мной так, будто я тебе противен, — тэхёновы глаза продолжают блуждать по комнате, никогда не сосредотачиваясь на Юнги. Юнги уставился на него: — О чем ты говоришь? — Казалось, будто ты не хочешь, чтобы я касался тебя, — бормочет Тэхён. — Что? — Сначала ты оттолкнул меня, когда я попытался сделать тебе минет, затем кончил сам по себе, без моего участия. Я понял, что ты не хотел касаться меня, — пожимает плечами Тэхён. — Я думаю, это нормально, но ты мог сказать, что не хочешь заниматься этим со мной. — Нет, всё не так, — Юнги закрывает глаза. — Блять. Всё было не так. — О, правда? — Тэхён кажется раненым. — А как же тогда было? — Я... Блять, не могу поверить, что мы говорим об этом, — ворчит Юнги. Кажется, это довольно привычно для них. — Хорошо, хорошо, давай оставим всё как есть. Он поднимает глаза и встречает чужие. Наконец-то. Тэхён, наконец-то, смотрит на него. Юнги глубоко выдыхает: — Хорошо. Для дополнительной информации, в отличии от некоторых людей, я обычно мастурбирую, когда один дома. Когда тебя здесь нет. Тэхён нахмуривает брови: — Хорошо? — Мы оба застряли на этом карантине, если ты забыл. Поэтому, пока мы расположились здесь и начали обживаться, я неделю не дрочил, — говорит Юнги. — Когда ты попытался коснуться меня, я понял, что нужно держать тебя подальше от моего члена, потому что это было так ахуенно, что я сразу бы кончил. Рот Тэхёна округляется:  — Ох. — Да. Что, ты знаешь, было бы смущающим, — Юнги вздыхает. — Потом ты... ты кончил мне в рот, и это было так блядски горячо, что я просто... я не мог больше сдерживаться. Не так много мне надо было, я очень возбудился от твоего растраханного вида, — он краснеет, чувствуя, как кровь приливает к ушам. — Тебе правда так нравится отсасывать? — удивленно спрашивает Тэхён. — И я был единственным, кому нравится член. — Мне не нравится сосать любой старый член, — поправляет Юнги. — Но отсасывать тебе, — он недоговаривает. Его уши так покраснели, что они, наверное, скоро растают. — Что ж, скажем, мне понравилось. Даже слишком, если ты спросишь. Глаза Тэхёна расширяются. — Хах, — он говорит. — Так сильно? Его тон меняется от обиды к удивлению и к тому, что Юнги расценивает как поддразнивание. — Ты не можешь использовать это против меня, — говорит ему Юнги. — Это просто как 101 правило соседей по комнате*. — Это какое-то правило про отсасывание члена своего соседа по комнате? — забавляясь, спрашивает Тэхён. Юнги чувствует, как груз на плечах покидает его. Это больше похоже на их обычные разговоры — поддразнивание, игривое подшучивание вместо неловких односложных ответов, которые он получал от Тэхёна с тех пор, как они занялись сексом. — Да, — говорит Юнги. — Это здесь, внизу перед правилом не мастурбировать на диване: «не булльте своего соседа по комнате, если он очень любит вам отсасывать». Тэхён заливается смехом, и тяжёлая атмосфера будто начинает рассеиваться. Юнги ухмыляется: — Так, всё в порядке? — Да. Мы в порядке, — Тэхён кивает. — Это больше не будет странным? — Только если мы сами посодействуем этому, — Тэхён вспыхивает нахальной улыбкой. Юнги смотрит на него. — Я не сделаю это странным! — восклицает Тэхён. — Я был странным потому, что я думал, что ты не хотел, чтобы я прикасался к твоему члену. Юнги качает головой: — Что ж, я хотел. На мгновение наступает тишина, а затем Тэхён бросает на него задумчивый взгляд: — Так значит ли это, что ты, возможно, захочешь попробовать ещё раз? Юнги поворачивается к нему лицом. Тэхён так долго избегал зрительного контакта с ним, что теперь его взгляд кажется более интенсивным. Глаза Тэхёна проходятся по его чертам, скользят к его губам, а затем возвращаются обратно. Эти искры, что проходят между ними, кажется, вспыхивают с новой силой, воздух становится густым и тяжёлым от ожидания. Это длится несколько секунд, а затем желудок Юнги решает, что сейчас идеальный момент, чтобы напомнить ему, что он собирался приготовить ужин сразу после получения почты. Он издаёт тихий рычащий звук, за которым следует ещё один, похожий на мучительный вой. Он фыркает и смотрит на свой живот: — Ну, мм. Может сначала ужин, а потом посмотрим? Глаза Тэхёна расширяются, и улыбается, восхищённо: — Мин Юнги, ты приглашаешь меня на свидание? Глаза Юнги возвращаются к нему, и миллион мыслей проскальзывает в его голове. С Тэхёном весело, они хорошо подружились. Им интересно разговаривать друг с другом. Они часто зависают вместе в гостиной. И Тэхён действительно хорошо целуется, не включая того, что он горячий, как чертово солнце, и его член действительно красивый. Короче, у Юнги нет ни единой причины не идти с ним на свидание. — Я... — начинает Юнги. — Это была шутка, — Тэхён спешит сказать. — Я думаю, может быть? — заканчивает Юнги. — Хорошо, может это была не шутка, — сразу говорит Тэхён. — Нет, это точно не шутка. Это свидание. Ужин и секс. Блять, просто отлично. Юнги смеётся: — Отлично. Тэхён кивает: — Прекрасно, — он останавливается. — Это значит, я могу поцеловать тебя сейчас? И во время готовки тоже? — Кто сказал, что я буду готовить? Тэхён недоверчиво смотрит на него: — Ты позволишь мне готовить? — Нет. Тэхён ухмыляется: — Так и думал. Так что насчет поцелуев? Юнги тянется, чтобы схватить Тэхёна за руку. Они останавливаются в нескольких сантиметрах, глядя друг другу в глаза. Юнги поднимает руку и щелкает край кепки Тэхёна: — Эту дурацкую кепку надо снять. Тэхён выдыхает с придыханием и снимает кепку, отбрасывая её и не отводя глаз с Юнги: — Лучше? Юнги кивает: — Лучше. Затем он наклоняется и сокращает расстояние между их ртами, поцелуй мягкий и исследующий, их губы медленно сминаются. Затем рот Тэхёна слегка приоткрывается, и Юнги пользуется возможностью, чтобы проскользнуть внутрь. Тэхён задыхается, и одна из его рук сжимает переднюю часть толстовки Юнги, а другая скользит по чужому затылку. Поцелуй длится добрых тридцать секунд, пока желудок Юнги не бурчит снова, и они отстраняются, хихикая. — Окей, ужин, — говорит Юнги, отстраняя Тэхёна, чтобы встать с дивана. — Поможешь мне на кухне? Он протягивает ему руку. Тэхён берёт протянутую руку и поднимается. — Чем я могу помочь? — Ты можешь стоять там, хорошо выглядеть и составлять мне компанию. Тэхён драматично вздыхает: — Я знал, что тебе нужна только моя внешность. Юнги целует его, просто чтобы заткнуть. - После ужина они лежат на диване и смотрят фильм, пока ждут еду, и Юнги обнаруживает, что Тэхён в роли любовника даже уютнее, чем Тэхён как его сосед по комнате: он держит Юнги за руку, тянется, чтобы поцеловать его в щеку или висок, и это ужасно мило. Это мило, пока на середине фильма Тэхён не шепчет в его ухо: — Так, по правилу сожителей, запрещено дрочить на диване, — он останавливается. — Но, что правило говорит про минет на диване? Потому что мне очень бы хотелось вернуть услугу. Юнги рвано выдыхает, и поворачивается, чтобы посмотреть на Тэхёна. Тэхён подмигивает: — Я обещаю, что не наделаю беспорядка. По крайней мере, не на диване. Но не уверен насчет тебя. Тэхён дьявольски ухмыляется, и Юнги решает, что это лучшая вещь, к которой привел этот карантин. - Позже той ночью они лежат в кровати Тэхёна, переводя дыхание после третьего захода. Тэхён лежит на спине, обняв Юнги за спину, пока голова Юнги отдыхает на плече Тэхёна, руки обвили тело Тэхёна, и он проводит пальцем вниз-вверх по голой руке младшего. Внезапно Тэхён сдвигается и спрашивает: — Кого бы ты выбрал своим соседом по комнате? На карантин? Ты сказал, что не выбрал бы меня. Палец Юнги останавливается, и он выгибает шею, чтобы недоверчиво взглянуть на Тэхёна: — Эм, никого? Брови Тэхёна морщатся: — Что? Юнги приподнимает брови: — Интроверт, помнишь? Тэхён усмехается: — Ой. — Да. Но я думаю, что если обязательно нужно было провести с кем-то карантин, я рад, что это был ты. — Юнги улыбается, и прижимается губами к подбородку Тэхёна. Тэхён оставляет поцелуй на его лбу взамен, и форма его губ выдает, что он улыбается: — Да. Я тоже рад, что это был я.