Один осенний день

День был хмурым, и Джон был хмурым вместе с ним. На самом деле, до этого промозглого раздражающе ветреного утра он и не подозревал, что его настроение так зависит от погоды. Оказалось – зависит. Впрочем, сыграл роль и тот факт, что у них в квартире отключили воду. Причем не только горячую, но и холодную тоже. Разумеется, ее отключили не просто так, а из-за внезапной аварии, и, конечно, последствия аварии пообещали устранить еще до полудня, но настроения замерзшего, сонного и не имеющего возможности нормально умыться Джона это не подняло. Уходя на работу, он был морально готов к тому, что днем может случиться множество мелких и крупных неприятностей. Он ожидал, что опоздает и что пациентов будет так много, что он не успеет пообедать. Он ожидал, что в больнице – из солидарности с коммунальными службами на Бейкер-стрит – отключат отопление. Он ожидал, наконец, что вечером, перед дверью квартиры, обнаружит, что потерял ключи в переполненном метро. И каждый раз, когда ничего из этого не происходило, он добросовестно удивлялся. И даже чувствовал себя немного обманутым. Пациентов за весь рабочий день пришло совсем немного, а те, кто пришел, болели обычной простудой, вежливо улыбались и говорили только по делу. Отопление в кабинете работало на полную мощность, а на обед у Джона оказалось куда больше времени, чем обычно. Он мог бы даже успеть не спеша прочитать свежую газету, то есть сделать то, чего не успел утром из-за звонков по поводу воды, – но не стал этого делать, потому что газеты читают дома, или в кафе, или, на худой конец, в парке на скамейке, но никак не на работе. Сара отпустила его раньше на целых сорок минут, предоставив ему возможность уехать домой еще до начала часа пик. И хотя в вагоне метро он стоял, это было только потому, что он не хотел садиться – не потому, что садиться было некуда. Итак, он возвращался с работы. Почти не уставший, согретый и расслабленный, он не потерял ни ключи, ни мобильник, ни кошелек и к тому же заказал по пути пиццу, подумав, что идти в «Теско» за продуктами сегодняшним вечером выше его сил. Беда была только в том, что настроение не поднялось с утра ни на один градус. Вообще-то, кажется, оно стало еще хуже. Тоска без причины раздражала, и Джон мрачно смотрел, как какая-то невысокая девушка поднялась со своего места и направилась к нему. То есть она направилась к двери, но Джону, стоявшему возле, казалось, что к нему. И он, как ни странно, не ошибся. Двери раскрылись, мягкий женский голос объявил название станции, но девушка даже не подумала выходить. Вместо этого она нерешительно повернулась к Джону и сказала: - Это же вы. Первое, на что Джон обратил внимание, было то, что в ее фразе не было никакой интонации – ни вопросительной, ни утвердительной, ни восклицательной, никакой. Фраза без интонации звучала странно, и потребовалось несколько секунд, чтобы Джон перестал об этом думать и ответил. В раздраженном состоянии он не был настроен на разговоры, поэтому вместо того, чтобы спросить «Что вы имеете в виду?», сказал всего лишь: - Я. - А где ваш друг? – спросила девушка уже куда увереннее, ободренная тем, что с ней заговорили. В левой руке она держала небрежно свернутую газету, и на передней полосе Джон заметил их с Шерлоком крупно напечатанные имена. Где-то внизу, судя по всему, была и фотография. Так вот оно что… Газетчики все никак не могли успокоиться после того громкого раскрытого ими на прошлых выходных дела. Имя Шерлока на первой полосе смотрелось куда более естественно, чем его собственное. - Шерлок дома, - сказал Джон и добавил спустя секунду: - Вероятнее всего. С ним никогда не знаешь точно. - А можно мне автограф? – девушка его почти перебила, но Джон хорошо видел, что это было только потому, что она долго собиралась с духом и потому выпалила просьбу сразу же, как только смогла заставить себя ее произнести. - Шерлока? - Ваш… - Мой? – Джон на самом деле удивился. Слава выбрала не лучший момент, чтобы обрушиться на него. Лучше бы не сейчас, а когда-нибудь потом, когда он мог бы включить все свое обаяние. Сейчас он точно не мог. Но девушка уже протягивала ему ручку. - Хорошо, давайте, - запоздало согласился он и расписался на полях газеты, прямо под их с Шерлоком фотографией, чувствуя себя при этом до невозможности глупо. Но настроение слегка улучшилось. Самую малость. Они с девушкой вышли на одной станции и пошли в одну сторону, и через какое-то время Джон поневоле заволновался: куда она идет, с ним домой? Неужели решила взять автограф у Шерлока тоже? Нет, не то чтобы он был против, это могло бы быть занимательным зрелищем, и все-таки… Но она, улыбнувшись на прощание, через минуту свернула налево. Квартира встретила Джона теплом и тишиной – воду, судя по всему, действительно включили. Теперь можно было полезть под душ, а потом поужинать с Шерлоком. Идиллическая домашняя картина, представившаяся ему, заставила впервые за день улыбнуться. Он поднялся по лестнице. Шерлок лежал на диване в весьма трагической позе. - Воду дали? – поинтересовался Джон, снимая куртку. - Не заметил, чтобы ее отключали, - откликнулся Шерлок. - Ну разумеется, потому что я встал в семь утра, а ты… Во сколько ты встал? - В половину одиннадцатого… или двенадцатого… - Шерлок зевнул и перевернулся на спину. – Привозили пиццу. Я не стал ее забирать. - Отлично! Нет, постой, что? - На плите, - коротко сказал Шерлок. На плите – кстати, почти горячей, - обнаружились спагетти с мясным соусом. Джон замер: - Это миссис Хадсон? - Нет, это не миссис Хадсон, Джон, это спагетти, - утомленно вздохнул Шерлок, поднимаясь на ноги. – Должны быть еще теплыми. - А… - Да, это я их приготовил, - Шерлок встал рядом с ним. – Закрой рот, пожалуйста, и прекрати выглядеть таким потрясенным. Я всего лишь приготовил ужин. - Ты впервые приготовил ужин! – воскликнул Джон. Шерлок выглядел почти оскорбленным: - Вот уж неправда. - Впервые за нашу совместную жизнь, - исправился Джон, улыбнувшись. От плохого настроения не осталось и следа, и было уже неважно, что за окном по-прежнему дул холодный осенний ветер. - А, - сказал Шерлок. – Это возможно. А ты до сих пор даже не поздоровался со мной. Посчитав, что говорить «Привет» посреди уже довольно долгой беседы глупо, Джон просто его поцеловал. Шерлока это более чем устроило. - И если ты собираешься в душ, - через некоторое время продолжил Шерлок, - то лучше сделать это быстрее, пока еда не остыла. - Или пока горячую воду снова не отключат, - пробормотал Джон, начиная расстегивать рубашку. – Кстати, видел нас в газете? - Я видел, - сказал Шерлок. – А почему ты читаешь газеты на рабочем месте? - Я не… - начал Джон, но прервался, когда Шерлок внезапно взял его за левую руку, приподнял ее и хмыкнул: - Это был автограф или номер телефона? - Что? – возмутился Джон. – Какой номер телефона? Ты думаешь, я бы взял ее номер? - Значит, сегодня ты впервые дал автограф, - заключил Шерлок. – Какой знаменательный день. Но судя по тому, что ответить Джону он уже не дал, категорично разворачивая его по направлению к ванной, это его не слишком заинтересовало. Вода в душе была восхитительно горячей, а спагетти оказались восхитительно вкусными (неважно, что чуть теплыми, на самом деле), и, доедая вторую порцию, Джон все-таки поинтересовался: - В честь чего? - В честь чего? – переспросил Шерлок. – Что? - В честь чего ты вдруг решил заняться готовкой? Услышав вопрос, Шерлок выпрямился, бросил на Джона странный пристальный взгляд, подавил улыбку и продолжил есть, ничего не ответив. Что-то тут было не так. - Ты что, проводил тут утром какой-то эксперимент, и провел его неудачно? – поинтересовался Джон, отпивая глоток чая. - Проводил. С микроволновкой, - кивнул Шерлок. – Но он прошел чрезвычайно успешно. А даже если бы он прошел неудачно, и микроволновка бы, допустим, взорвалась, и нам бы пришлось покупать новую, я бы никогда не стал пытаться задобрить тебя уборкой или приготовлением ужина. Это не мои методы, ты же знаешь. Спагетти – это просто спагетти. Около полуночи, ложась спать, после бутылки вина, после двух фильмов бондианы и после продолжительных поцелуев на диване, Джон потянулся к мобильному телефону, чтобы поставить будильник. Потом замер. - Что? – поинтересовался Шерлок, выключив ночник. - Семнадцатое ноября, - пробормотал Джон. – Сегодня было семнадцатое ноября… Какая-то знакомая дата. - Знакомая? - Шерлок красиво изогнул одну бровь. - Ощущение, что я забыл что-то важное, - Джон закрыл глаза, попробовав сосредоточиться. – Не помню. Неважно. Через секунду Шерлок расхохотался. Он смеялся искренне и заразительно, как смеялся очень редко, и Джон тоже заулыбался, хотя и не понимал, в чем дело. - Господи, Джон, - Шерлок весело покосился на него. – Никогда бы не подумал, что так получится. Ты ничего не помнишь, а я - я помню! Он снова засмеялся. - Чего я не помню? – нахмурился Джон. Он, как и любой человек, не любил чего-то забывать. - Все это полная ерунда, я сам вспомнил только потому, что, как и ты, взглянул на календарь, и я бы тебе ничего не сказал, если бы не это твое… «Ощущение, что я забыл что-то важное», - искусно спародировал его Шерлок. – Год назад, примерно в семь часов вечера, мы вернулись домой после дела о шести бриллиантах. Что, не помнишь? - Подожди, это был тот вечер, когда… - ошеломленно начал Джон. - Именно. - И когда… - Да, именно тогда… как это сказать… все и началось, - Шерлок продолжал улыбаться. - Хочешь сказать, я, как полный идиот, проворонил нашу годовщину? – Джон сжал мобильник в руке. - Да, ты именно «проворонил» ее, если тебе нравится этот глагол, - но я хочу сказать не это, а то, что когда ты вернулся с работы без подарка и даже не подошел меня поцеловать, я… - Господи, - расстроенно сказал Джон. - Я обрадовался, - закончил Шерлок. - Что? - Никогда не видел смысла во всем этом. Рад, что ты тоже его не видишь. - Я вижу! – Машинально запротестовал Джон. – Я совершенно точно вижу смысл, и, черт побери, Шерлок, мне теперь очень неловко. Так вот к чему были спагетти… - Джон, - предупреждающе сказал Шерлок, - лучше сделай вид, что ты не собирался ничего отмечать, а не просто забыл. Представь, какой болезненный удар ты нанесешь мне, если сейчас расстроишься. - Болезненный? – Джон повернул голову, чтобы посмотреть на Шерлока. - Разумеется, болезненный, - сдержанно ответил Шерлок. – Ведь тогда окажется, что я ошибся сегодня, когда, лежа на диване в то время как ты разглядывал спагетти, взвесил все «за» и «против» и решил, что не придавать годовщинам никакого значения вполне может быть в твоем духе. А ты ведь знаешь, как я не люблю ошибаться. Повисло молчание. Потом Джону против воли пришлось засмеяться. - Но ведь раз ты приготовил спагетти, значит, ты все-таки хотел отметить… - наконец откинувшись на подушку, сказал он. Шерлок с силой сжал его плечо и почти угрожающе навис над ним: - Да что ты прицепился к этим спагетти, Джон? Тебе станет легче, если я скажу, что они только наполовину были сюрпризом к годовщине? - Что значит наполовину? – моргнул Джон. – А на другую половину они были чем? - Господи, Джон, я просто проголодался, - представь себе, бывает и такое. И я их приготовил. Я бы обошелся сэндвичем, но у нас нет хлеба. Хлеба у них и правда не было. - Ладно, - согласился Джон. – Я еще расстроюсь завтра с утра. - Замечательно, - согласился Шерлок. – Ты все равно будешь на работе. Может, заодно и уволишься наконец. Джон улыбнулся, уже засыпая. Шерлок, конечно же, заметил, что Джон, отвлекшись, так и не поставил будильник. И, подумав секунду, не стал его ставить. Он просто осторожно протянул одну руку и переложил мобильник с подушки на тумбочку.