gold rush

С самого первого дня я видел тебя. Мы встретились, и ты был немного растерян, А твои острые соколиные глаза Поглощали ясное недоступное небо. Ты стоял на вершине, и солнце играло на прядках, Золотом ткало в кудрях твоих паутинки узоров. Я видел тебя; ты был горделив, не ведал страха, И болезненный жар прожигал рунами мои жилы. Ты смеялся звонче певучих птах, и я погибал всякий раз, Когда ты был весел; всякий раз сердце мое разрывалось частями. Я видел тебя: задор молодецкий красил твои ланиты, И каждый удар в груди моей был как будто последний. Каждое острое слово ядом взряхлыло меня изнутри, И ясные соколиные очи твои наливались булатной сталью. Я видел тебя, ты — лишь бездаря да папенькиного сынка, Не ведая, как сурово твоя непреклонная гордость ранит. И каждый взгляд твой вспарывал мне грудину, Перемалывал в пыльную костяную муку ребра. Я видел тебя: мое сердце билось в перстах твоих птицей, Ты ломал ей крылья, но она и не рвалась на волю. Я видел тебя и не знал, что с каждым мгновением тонул сильнее, В безмолвном глухом отчаянии металась моя душа: Вдох за вдохом я глубже падал в твою немилость, А ты и не пытался вытянуть меня назад. Я видел тебя: как златой птицей ты возносился в небо, Как соколом беспощадным пикировал вниз, как взмахивал мечом, Как смотрел на меня (сквозь меня), как ликовал от победы, И жар внутри меня расходился смертоносным огнем. Я видел тебя, никогда не решаясь стать хоть незначительно ближе, Я все-таки не герой как ты, да и в глазах твоих — глупый мальчишка, Но я буду рядом, в наивной надежде узреть твою мне улыбку Когда-нибудь, стать достойным идти с тобой вровень мирно. Я видел тебя и бесстыдно грезил о большем: Как крепко мог бы сжимать твою ладонь своей; Как путал бы златые кудри чернильной ночью; Как ты бы сопел, сраженный дремотой, на моем плече; Как ты, взмыленный схваткой, прикрыл бы, когда я бросался вперед, И ни одна тварь лесная не ведала бы от нас спасения; Как я мог бы быть тебе полезным, а не пустым балластом, И… может быть, как ты мог бы мною гордиться. Я видел тебя, и в этом, кажется, лишился возможности видеть. Я видел тебя, и твой ясный свет ослепил меня навсегда. Ты и подумать не мог, какую власть возымел надо мною, Ведь с самого первого дня я видел тебя. Только тебя.