***
Тур должен был начаться через несколько дней и почти все были готовы. Все, кроме Антона.антон: – Я заболел.
Очень крутая новость, спасибо, Шаст. вы: – все серьезно?антон: – У меня температура тридцать девять.
На самом деле, никто не удивился такой новости, скорее, удивились, что это не произошло раньше. Арсений ехал с новой фотосессии. В такси играла какая-то песня Егора Крида, которого он терпеть не мог. Отчего в голове, и без этого уставшего, Попова каждая строчка ненавистной песни отдавала ударом в виски. Остановившись возле «Пятерочки», таксист взял с мужчины деньги и оставил его на улице. Пройдясь по рутинному списку покупок, он уже шел к кассе, как увидел в очереди на соседнюю кассу знакомую голову. Тот уже расплачивался и, следом пробив свои продукты, Арсений устремился за ним. — Антон! — окликнул он его, увидев, что тот еще не ушел от магазина. — Привет, — устало бросил в ответ тот, не поднимая на него взгляд. — Ты с ума сошел? — начал Попов, — то ты пишешь, что у тебя температура под сорок, то ты в магазине, вместо того, что бы лечиться. Шастун тяжело и хрипло вздохнул, протягивая другу чек, в котором было пару продуктов, а затем чек из аптеки, находящейся в соседней двери, не желая лишний раз напрягать свое горло, оправдываясь перед Арсением за свое поведение. Он, конечно, всегда рад был поговорить со своим другом и коллегой, но и боль давала о себе знать. — У меня не было выбора, — все-таки сказал он, убрав чеки в пакет. — Ладно, ты действительно выглядишь неважно, — хоть старший и не хотел подавать виду, но действительно волновался за него, — тебе нужна помощь? Антон немного подумал и в согласии кивнул головой. — Можешь вызвать такси? — попросил он, — у меня телефон сел, я верну деньги. — Не нужно возвращать, — отрезал Арсений, заходя в приложение. В такси снова играл Егор Крид, которого Попов, кажется, уже скоро проклинать будет. — Чего тебя потянуло именно в эту аптеку? — спросил он, держа в голове тот факт, что им ехать минимум минут десять до дома Антона. — Лекарство, которое прописала моя врачиня было в наличии только тут, — пожал плечами Шаст, — а ты тут что забыл? Ты живешь через две станции отсюда. — Я ехал с фотосессии, — ответил Арсений. — Покажешь фото? — Конечно! — улыбнулся он. Сегодняшняя работа и правда ему нравились немного больше других и ему уже хотелось показать их подписчикам. Дальше они ехали в тишине – Антону было трудно говорить, а Арсений не хотел заставлять его говорить, но им даже в такой тишине было комфортно. Когда такси подъехало, сонный Антон, как чаще всего и бывало, стукнулся головой, вылезая из машины, а Арсений лишь улыбнулся, забирая у того пакеты. — Зайдешь? — спросил Шастун с надеждой на согласие. Конечно, ему было скучно одному, да и быть в обществе Арсения он любит. — Если тебе уд... — начал тот, но был перебит. — Тогда пошли, — улыбнулся больной и достал ключи. Дома у него Арсений уже был, поэтому объяснений не понадобилось и тот сразу пошел за хозяином квартиры на кухню. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Арсений, доставая чашки, пока их хозяин бессильно упал на стул. На самом деле, вопрос был довольно глупым, но это он осознал уже после того, как поймал на себе вопросительный взгляд друга. — Честно? Отвратительно, — признался он, но с улыбкой добавил, — но пока ты тут, немного лучше. — Я рад, — улыбнулся Арс. После этих, кажется, незначительных слов Антона, ему стало так хорошо: на лице появилась искренняя улыбка и настроение поднялось. Почему даже такая маленькая реплика Шастуна так сильно подняла ему настроение? Арсений списал это на располагающую атмосферу в доме и легкость беседы. Небольшую злость на Антона за то, что он подводит их с туром, как рукой сняло. — Я забыл, тебе с сахаром? — спросил Арсений в полуобороте. — Да, — кивнул тот. Насыпав ровно одну ложку сахара, заботливо размешав и вытащив ложку из кружки, он отдал ее другу и поставил перед собой свою, но не притронувшись к ней, Арсений полез в пакет из аптеки, который Антон оставил в коридоре. — Что-то из этого будешь сейчас? — спросил Попов, с серьезным лицом изучая содержимое. — Да, вон тот сироп, после того, как допью, — кивнул он и после того, как ему протянули коробку, добавил, — спасибо. Проведя еще пару часов дома у Шастуна, Арсений поехал к себе. В третий раз за день, усаживаясь в такси, он молился не услышать Крида, и кажется, его молитвы были услышаны. «Фраза «бог любит троицу» начинает обретать смысл...» — подумал Попов. На утро он получил два сообщения: первое – от фотографа, который сообщил, что скоро вышлет исходники фото, а второе от Антона Шастуна, который спросил, свободен ли тот. «Свободен ли я?» — вопрос сомнительный. Конечно, у него были планы, поэтому вопрос надо было поставить по-другому: «Готов ли я отменить все свои планы ради Антона?». И немного подумав, он пришел к выводу, что бросать лучшего друга в такой ситуации не очень хорошо, поэтому планы идут к хуям. И сейчас он отправил два сообщения: первому – благодарность и, на всякий случай, еще раз почту, а второму – вопрос надо ли что-то купить. Забегая по пути в ту самую «Пятерочку» за чаем с бергамотом и лимоном, он бежит к другу. Дома Антон только заставляет себя встать с постели, чтобы привести себя в порядок перед приездом Арсения. — На кого ты, блять, похож? — задал сам себе вопрос Шастун, смотря на себя в зеркало, и запуская руку в кудрявые, немного отросшие, волосы. Умывшись и закинувшись таблетками, он пошел за градусником. «Тридцать семь» — показал он, температура стала меньше, но по ощущениям стало намного хуже. Открывая дверь, он успел сто раз пожалеть, что напряг друга и заставил тратить его время на себя. — Привет! — воскликнул тот с порога, ставя на пол пакеты, и поворачивая замок двери. — Привет, Арс, — улыбнулся Антон, хватая пакеты, — проходи. Проходя на кухню, Арсений снова полез в шкаф, пока Антон увлеченно рассказывал ему что-то. По телевизору был включен какой-то канал, кажется, музыкальный. — Я смотрю тебе лучше, да? — улыбнулся Арсений, наблюдая за тем, как его друг кивает, — я очень рад. Как ты вообще умудрился заболеть? — Антон лишь пожимает плечами и второй продолжает, — хотя, я не удивлен, ты в такую погоду раздетый ходишь. — Блять, Арс, ты как мама! — возмутился Антон, на что Попов лишь рассмеялся. По телевизору заиграла песня Егора Крида и Арсений только успел громко цокнуть перед тем, как младший начал подпевать блондину, пляшущему на экране. — Сука! — крикнул Арс, отчего Антон подпрыгнул, — опять этот Егор Крид! — Ты меня напугал, успокойся, — ответил Антон, делая вид, будто он очень сильно испугался. — Я скоро возненавижу его окончательно, — начал ругаться старший, игнорируя театр Шаста, — нет, ну что это такое вообще? — Паша говорил, что он к нам в «Импровизацию» должен прийти, — напомнил Антон. — Да я не приду на эту съемку! — воскликнул Попов и второй улыбнулся, понимая, что он все же придет и никто, кроме них двоих об этом разговоре не узнает. Арсений провел так весь день у Антона. И конечно же, на обратном пути в такси играл Егор Крид, только уже другая песня, отчего стало хоть немного легче. «Ты снова отменишь все планы ради Шастуна?» — спросил он сам у себя вечером того же дня, но это был вопрос всего с одним вариантом ответа, потому что он уже набирал нужному человеку, что завтра не приедет. Тем временем Антон сидел, смотря в стену и думая. «Ты зовешь Арса к себе, потому что тебе нужна помощь, потому что тебе скучно одному или потому что ты жалкий пидор и эгоист, которому нужно лишь внимание от того, в кого он влюблен уже полгода?» — мысленно выбрав третье, он упал на кровать. Кончено, ему отдало в голову, что ощущение не из приятных, но сил уже не было. «Ты – ужасен, Антон. Ты зовешь Арса к себе и заставляешь его тратить на себя время, которого у него и так немного. Остановись!». «А заставляешь ли?» — этот вопрос он себе никогда не задаст, продолжая заниматься самобичеванием, и поэтому так и не узнает, что Арсений только рад приезжать к нему и проводить с ним время, даже не задаваясь вопросом, почему он зовет именно его, а не Диму, например. Не дождавшись сообщения от Антона, Попов пишет ему сам: вы: – ты как? – к тебе приезжать? Будучи вне себя от счастья, Антон соглашается и спокойно ложится, стараясь отбросить плохие мысли подальше, и засыпает. На утро Арсений снова бежит в «Пятерочку», а потом к Шасту. Почему же он так хочет приехать? Почему бежит к знакомому дому? Почему так рад встречам? Он не знает и не особо хочет разбираться, просто поддается желанию и улыбке Антона, когда тот в очередной раз открывает ему порог. После здорового нормального сна Антону стало гораздо лучше и после уже традиционного чая под муз-тв, они идут в спальню хозяина квартиры, обсуждая последний альбом Эминема. Антону стало хуже и они просто включили какой-то фильм и легли. Сказать, что парню резко стало еще хуже от такой внезапной близости с Арсением — ничего не сказать. Попов же, пытаясь хоть немного отвлечь друга, смотрящего не в экран, а в стену, от ужасного состояние, принялся комментировать фильм и тот подтянулся в разговор. И, как и в любой другой романтической комедии, главный герой всячески соблазняет главную героиню, а та, не устояв, отдается ему. Шастун сто раз проклял друга за такой выбор фильма, потому что в голове начали всплывать неприличные образы, но не с главными героями злополучного фильма, а с ним самим и Арсением, отчего тот шумно выдохнул, закусив щеку, чтобы не улыбнуться. Но тот бы и не заметил, даже если бы Антон застонал прямо слева от него, настолько он погрузился в свои мысли, не связанные с сексом вообще. Началась неловкая тишина, которую не мог сгладить фильм, а даже наоборот – трахающиеся главные герои только портили все еще больше. Антон случайно коснулся руки друга и одернул ее, засуетившись, словно влюбленный подросток, хотя от него Шаста отличало только то, что ему двадцать пять, а не пятнадцать. — Все хорошо? — спросил Арс, заметив то, как резко он дернулся, отводя взгляд в другую сторону. — Да, — почти бесшумно, одними губами сказал тот. Арсений положил свою руку на руку друга, которая лежала на его груди. Сердце Антона пропустило удар. Старший же посмотрел ему в глаза, будто пытаясь разглядеть в них причину: в болезни? в усталости? в чем-то другом? — Все точно хорошо? — спросил Попов, — я отсюда слышу, как бьется твое сердце. — Да, я же сказал, — ответил он. Арсений не стал ничего выпытывать из друга, но все же продолжил волноваться за него. Руку он тоже так и не убрал. Арсений снова собрался уезжать только под вечер. И уже стоя на выходе, тот спросил: — Завтра приезжать? — спросил он заранее, тепло улыбнувшись, и кажется, в душе надеясь на положительный ответ. — Только ты можешь, — кивнул тут. — Значит да, — подтвердил факт он, — До завтра, Тош. Закрыв за другом дверь, он расплылся в влюбленной улыбке. На следующий день Арсений приехал немного раньше, но купил еще чая. В квартиру он зашел весь засыпанный снегом. С улыбкой стряхнув с его головы и плеч снег, задерживая руку на его плече, Антон отправил его в ванную раздеваться там. У самого Шастуна температура прошла, осталась лишь небольшая боль в горле. Оказавшись на кухне, один, как всегда, заваривал чай и готовил что-то, а второй, как всегда, что-то рассказывал. — Извини, что перебиваю тебя, но я не могу найти сахар, — признался Арс. Антон встал и полез на полку за сахаром. Повернувшись, он оказался лицом к лицу с другом. По телевизору снова заиграл Крид и Арсений уже хотел снова начать ворчать, но Антон поцеловал его. И Арсений ответил на поцелуй. Эти несколько секунд длились для Антона вечность. От Арса пахло чаем, а во рту был вкус кофе. Кажется, он завтракал лишь кружкой кофе. Отстранившись, он посмотрел на Арсения. Он был удивлен, но доволен. — Это и есть причина вчерашнего? — спросил он, нежно проводя рукой по волосам Антона, отчего тот мог бы просто расплыться, если бы умел. Шастун промолчал, не став вдаваться в подробности, просто наслаждаясь обществом Арсения и запахом чая. Да и Арсений не стал расспрашивать об подробностях его особого отношения к нему. Он так же просто наслаждался. — Давай я доделаю чай и мы пойдем в комнату? — спросил Арс, опуская руку на щеку Антона. — Да, кончено, — кивнул тот и отошел. Арсений не хотел сейчас задаваться вопросом своей ориентации или отношения к Антону, не сейчас, как-нибудь потом, но не сейчас. На улице шел белый снег, снежинки были размером с хлопья, отчего появлялось новогоднее настроение. С телевизора играла какая-то песня, а на кухне запахло имбирным печеньем, помимо запаха чая. — Тош, я тут подумал, — начал Арс, выкладывая печенье на тарелку, — Я теперь не так ненавижу Крида. Они оба рассмеялись и ушли в комнату. Им нужно было столько всего обсудить.***
Аэропорт Пулково, время где-то девять утра, в четыре уже первый концерт. Через пару минут они уже будут в самолете. — Ты точно хорошо себя чувствуешь? — спросил Арсений. — Да, все хорошо, не волнуйся, — ответил Антон. Как только они взлетели, Шастун повернулся к парню. — От тебя даже сейчас пахнет чаем, — сказал он. — А вот от тебя не пахнет сиропом, ты выпил его? — спросил Арс, снова включив режим мамочки, отчего Антон наигранно закатил глаза. — Я думал я твой парень, а не сын. — Еще раз, ты его кто? — делая акцент на последнем слове, спросил Сережа, вылезая с сидения сзади.***
— Я люблю тебя, Арс, — сказал Антон, когда они вышли из «Шоколадницы» и сели в его новенький Chevrolet Tahoe. — Я тебя тоже, — ответил старший, — и с каждым днем все больше и больше. — И ты все так же пахнешь чаем, — сказал Шатсун, вдыхая аромат партнера. — А ты снова пахнешь тем сиропом.