Тишина

      Маркус Манфред и Норт Манфред были обращены в лихие шестидесятые, когда только начинал набирать обороты провампирский активизм. Они познакомились на одном из собраний и вскоре поженились, став прецедентом не только первого нечеловеческого брака, но и брака между вампирами. На Маркуса трижды совершали покушение, на его жену — дважды. Несмотря на это они продолжали активистскую деятельность.       Их репутация была безупречной.       * * *       Ричард впервые присутствовал на переговорах с вампирской общиной. Эти встречи проходили каждую неделю, но лишь сейчас к ним привлекли ФБР: в городе обнаружили несанкционированно обращенного ребенка и нужно было решить ее судьбу. Он привез материалы дела и не планировал надолго задерживаться, только выступить на брифинге и проголосовать, но когда вампиры вошли в небольшой зал, понял, что планы пошли прахом.       Ричард знал, что они обладают очарованием, тем же, каким обладает золото или драгоценности, но не ожидал, что попадет под это очарование. Все собрание он не мог нормально сосредоточиться, несколько раз внутренне встряхивался, напоминая себе, что здесь вообще-то решается судьба ребенка. Иногда он смотрел на людей вокруг, пытаясь понять, испытывают ли они то же, что и он. Казалось, что нет, на них вампиры не действовали. Или он просто этого не видел?       Он уже не был ни в чем уверен.       Помимо Маркуса и Норт в зале присутствовали Саймон (приехал сюда в двадцатых годах прошлого века) и Джош (студент, обращен по просьбе отца после того, как хулиганы его избили почти до смерти). Их Ричард тоже видел необычными, красивыми, но не настолько, насколько лидеров «Иерихона». Маркус и Норт как-будто излучали внутренний свет, в их глазах горел огонь страсти к общему делу и к друг другу.       Наверное, он и очаровывал сильнее всего.       * * *       «Иерихон» согласился принять девочку, обеспечить ее человеком-донором и помочь справится с травмой мучительного перехода, который всегда сопровождал недобровольное обращение, но при условии, что преступника так же передадут общине.       Ричард был несогласен, но старший агент подписал договор, даже не выслушав его аргументов: в ФБР очень хотели избавиться от этически сложного дела, переложив всю ответственность на вампиров. Благо Маркус и Норт были известны тем, что не давали поблажек ни оппонентам, ни союзникам.       * * *       Собрание проходило поздним вечером, с непривычки Ричард почувствовал сильную сонливость к его концу. Он замешкался, когда зал опустел, и не заметил, как Маркус и Норт оказались слишком близко.       — Мы не видели вас здесь раньше, — мягко сказал Маркус.       — Вы придете еще? — спросила Норт.       — Вряд-ли. Обычно я работаю с людьми, — сказал Ричард.       Слова дались тяжело, будто были материальными и весили по несколько фунтов каждое.       — Вы выглядите уставшим, — сказала Норт обеспокоенно. — Ночью обещали буран, дорога обратно будет опасной. Вы можете попасть в аварию.       В ее алых глазах не было и намека на ложь, она действительно переживала за его жизнь. Ричард ощутил, что в голове стало пусто. Ни одной мысли, ни одного образа или эмоции, лишь тишина. Говорить было тяжело, потому он просто кивнул в согласии.       Он и правда чертовски устал.       — Мы думаем, вам лучше переночевать здесь, в безопасности… — Начал Маркус.       —…В тепле, — продолжила Норт.       — Вас никто не тронет…       —…Мы позаботимся об этом.       Их черты расплывались: усталость оказалась такой сильной, что даже зрение теряло фокус. Ричард всем телом чувствовал, как они были правы. В таком состоянии он может уснуть за рулем и попасть в аварию.       Особенно когда снег за окном идет так монотонно, так ритмично…       Ричард встряхнул головой, на мгновение мысли вернулись, в животе вспыхнул страх, но лишь на мгновение. Маркус и Норт никогда не убивали людей, их община была самой мирной на северном побережье. Ему нечего было бояться.       Совершенно нечего.       * * *       Спальня оказалась слишком просторной для одного человека, кровать — слишком большой. Ричард хотел попросить что-нибудь скромнее, но Маркус и Норт будто предвидели это.       Маркус сказал:       — Наша спальня — самое безопасное место для вас.       — Никто не войдет сюда без нашего разрешения, — улыбнулась Норт.       Ричард улыбнулся ей в ответ. Мысли вновь улетучились, прихватив с собой все вопросы и сомнения. Блаженная тишина вернулась, теперь охватывая все его существо. Ричард опустился на кровать, начал расстегивать рубашку, но тело было так расслабленно, что достать пуговицу из петли оказалось невозможным.       — Вижу, вам нужна помощь, — Маркус сел перед ним и протянул руки к его шее.       Норт мягко рассмеялась за спиной. Если бы Ричард не был в таком плачевном состоянии, он бы устыдился своей немощности, но он просто сдался на милость твердым, уверенным пальцам Маркуса.       Расстегнутая рубашка сползла вниз, плеч коснулась прохлада. Маркус наклонился ближе, в его разноцветных глазах отражалась полная луна, а на дне зрачков тлел собственный, потусторонний огонь.       — Вас никто не тронет… — Прошептал он.       — Никто, — вторила ему Норт прямо за ухом.       Ее дыхание едва коснулось шеи. Нежное, невесомое, как взмах крыльев бабочки.       * * *       Они были первыми, кого он увидел утром. Смотрели на пейзаж за окном, переплетя руки — через тактильный контакт вампиры общались без слов. Почувствовав, что он очнулся, Норт обернулась, затем подошла к кровати и коснулась его лба ладонью. Ричард ощутил ее нежность, сожаление, раскаяние и печаль. Он прикрыл глаза, не выдержав этих чувств.       Маркус вышел из комнаты, негромко хлопнув дверью. Он отсутствовал с минуту, затем вернулся со стаканом воды в руках. Ричард с трудом поднял руку и тут же уронил ее на одеяло. Его мучили слабость и головокружение, но, вопреки здравому смыслу, при взгляде на виновников собственного нездоровья, он не ощущал ни злобы, ни страха.       В итоге, Норт помогла ему напиться.       — Мы сожалеем о том, что произошло, — сказала она горько. — Мы всегда едим перед собраниями, чтобы такого не случалось, но… — Она закрыла глаза не в силах продолжать.       —…Увидев вас, не смогли сдержаться, — закончил Маркус. — Нам правда очень жаль.       Было невыносимо видеть их стыд и страдание. И так было ясно, что они не хотели этого. Просто...       — Вам не за что просить прощения, — сказал Ричард. — Что-то, что сильнее нас, вмешалось во вчерашний вечер.       Маркус и Норт настороженно переглянулись.       — Вы тоже почувствовали ее? — Норт, наконец, посмотрела Ричарду в глаза.       Он понял, что она говорит о тишине, той самой, что поглотила его полностью, растворила боль от двойного укуса и переплавила ее в почти небесное блаженство. Тишине, которая стерла его прошлое и будущее, сделав безмолвным мостом между двумя любящими душами.       — Да, — сказал он. — Почувствовал.       — Это судьба, — прошептал Маркус. — Теперь мы связаны.       — Навсегда, — подтвердила Норт.       Они посмотрели на него с такой любовью и восхищением, что если бы Ричард мог, он бы покраснел.