Dennis Loyd – Act II Can't go back
Стробоскопы неприятно светят в лицо разноцветными бликами, заставляя немного сморщить лицо и оставить созидание недо-танцев Кэйт со своим уже пятым (шестым?) парнем за этот год. Отворачиваюсь в сторону барной стойки, на которой меня уже ждет мой Манхэттен. Бордово-красная жидкость с чертовски идеальной вишней на дне бокала и едва видимыми частичками цедры апельсина – один лишь вид любимого коктейля заставлял тут же взять и опрокинуть содержимое в себя залпом. Пальцы легко подхватывают бокал и я совсем немного отпиваю. Невероятный контраст между ледяным стеклом бокала и обжигающе-горячей жидкостью делает своё дело и оттого я удовлетворенно выдыхаю. Рождество... Пора, когда каждое сердце на этой планете ждет чуда, и это чудо обязательно происходит. Пора, когда над каждым городом пролетают сотни, тысячи ангелов, выдувая из своих волшебных дудок миллионы неповторимых по своей красоте снежинок, что будут крутиться в вальсе, а позже осядут на землю густым белоснежным ковром. Пора, когда в воздухе сам по себе витает аромат сладких мандаринов, хвои, горячего глинтвейна с корицей и радости. Радость ощущается, обычно, больше всего. В Рождественский вечер все слова, мысли и желания могут легко стать реальностью. Стоит лишь этого очень сильно захотеть. Вот как у Кевина из "Один дома". Вот только мои желания на этот вечер немного другие: оказаться сейчас в теплой кроватке с "Гарри Поттером" на телевизоре или телепортироваться в заснеженную Швецию с её невероятными красотами, лыжными курортами, северным сиянием и рождественскими ярмарками. Ну или на крайний случай – встретить в этом клубе хоть одного нормально парня. Два предыдущих желания кажутся мне теперь куда более реалистичными, нежели последнее. Клянусь имбирным печеньем и глинтвейном тетушки Аннет, если хоть одно из них не сбудется в этот вечер – я перестану верить в чудеса и Рождество в целом. Ротовую полость еще покалывает от бурбона – кстати говоря, он тут просто отменный, – а нос щекочет едва ощутимый аромат цитруса. "Бармен постарался на славу. Кстати..." Я поворачиваю голову в сторону юноши в костюме новогоднего эльфа и прохожусь оценивающим взглядом. Его красивые руки ловко проворачивали трюки с множеством бутылок, шейкеров и бокалов, но лицо было полностью сосредоточено на парочке девиц, которые собрались, чтобы поглазеть на его цыганские фокусы. "Наверняка, очередной самовлюбленный нарцисс с кучкой малолетних фанаток. Хотя, руки..." – О, я вижу ты не скучаешь! – запыханная Кэйт кивнула на мой напиток. Она буквально вывела меня из транса. Я еще раз взглянула на бариста, окончательно отрезав все мысли о возможном продолжении вечера с ним. Не мой калибр. – Ах... Да, – я перевела взгляд на подругу, немного приподняла бокал в воздух – как бы чокаясь, – и снова отпила коктейль. – Почему не идешь танцевать? "Господи, было бы с кем". Я немного грустно оглядела танцпол. М-да, выбор-то невелик: младшекурсники, придурки-одногруппники и несколько левых пройдох. – Да что-то неохота, – улыбнувшись, соврала я подруге. – Жаль... Ну, я пойду, меня там Джон ждет. Если что, подходи к нам, – руки Кэйт сомкнулись вокруг моих плеч, она тепло приобняла меня и зашептала на ухо: – Кстати, я тебе говорила, что ты в этом костюме выглядишь просто потрясно?! – Говорила, – я широко улыбаюсь, переводя глаза вниз к своему наряду. Кэйт назвала его "жена Санты". Короткая красная юбка с мягким белым мехом внизу и такого же цвета накидка – все с тем же нашитым белым мехом по периметру. Красивая брошь в виде имбирного печенья, прикрепленная прямо на месте сердца, украшала костюм. Это уже мой экспромт. Он был неплох. Я бы даже сказала, очень хорош – особенно, если учитывать, что кроме эльфов, снежинок, фей и оленей я тут больше никого не встретила. Причем, последних – во всех смыслах. – Люблю тебя!.. – кричала мне Кэйт сквозь музыку, во всю шагая походкой от бедра в самый центр зала. "Модель". Улыбнувшись своим мыслям, я продолжила медленно потягивать Манхэттен. Блики софитов уже не так слепили (или я просто привыкла), а потому я возвращаюсь к осмотру танцпола. Десятки горячих, уже мокрых тел, двигающихся в такт музыке, разливающийся на пол алкоголь, жаркие поцелуи и воцарившийся в этом помещении приторно-сладкий запах. Запах молодости и веселья. Вдруг чьи-то руки грубо касаются моей талии, отчего я немного вздрагиваю и резко оборачиваюсь в сторону. – Заскучала, малышка? Могу составить тебе компанию, – возле меня оказывается какой-то очень молодой парень, максимум – второкурсник. Он пьяно улыбается, уверенно опуская руку на моё оголенное бедро. Вязаный голубой свитер с неаккуратно приклеенными снежинками и ярко-зеленые джинсы смотрятся крайне нелепо и даже смешно. Но я сдерживаюсь, как могу – не очень-то хочется мне отвечать за возможные детские травмы этого малыша. – Я в общем-то не против. Только вот незадача: я крайне занята. Так что у тебя есть целых 10 секунд. Парень заметно стушевался, его веселый огонек почти погас. Он не проронил ни слова, лишь открывал и закрывал рот, как рыбка в аквариуме Кэйт. Тем временем я заканчивала свой отсчет. – ... Три, две, одна. Ох, спасибо за чудесный вечер. Пока! – приторно улыбнувшись и с его же грубостью откинув непрошенную ладонь с бедра, разворачиваюсь в своё прежнее положение. – Сучка! – удаляющийся голос где-то за спиной становится таким высоким, что я невольно хихикаю, полностью довольная своей работой. Опустошаю бокал до конца, оставляя там лишь вишню, которая теперь уже и не кажется такой идеальной. Господи, до чего же скучно. Скука. Ску-ка! Ах, если бы у меня только был с собой пистолет... честное слово, прямо тут повторила бы знаменитую сцену из "Шерлока"*! Черт бы тебя побрал, Кэйт Бэккет, с твоим напором и умением убеждать! – Мы ещё никогда не были в этом клубе, Агата! Он ведь очень дорогой, ты знаешь об этом? Друг Джона разрешил нам провести в нем костюмированную вечеринку прямо в канун Рождества, представляешь? Ну пойдем с нами, пожалуйста! – в моих воспоминаниях всплывает тонкий голосок подруги. Если бы Кэйт оказалась в аду и попросила у самого Люцифера одеться в костюм лесной феи и сходить с ней на эту вечеринку – лишь взглянув в эти глаза, он бы уже выбирал себе цвет крыльев, точно вам говорю. Где-то сбоку разливается низкий голос, отвлекая меня от раздумий: какой же всё-таки цвет больше идет владыке ада: розовый или фиолетовый? – Так, говорят, у Вас можно загадать желание? – я оборачиваюсь (снова) на источник исхождения звука, тут же встречаясь с ледяным взглядом прекрасно-голубых глаз. Высокий брюнет с отличным телосложением и укладкой волос. В руке его задержался стакан с янтарной жидкостью, предполагаемо – хороший виски. На дне болтались кубики льда, приятно лаская уши, ударяясь друг о друга при каждом движении владельца напитка. На вид можно было сказать, что он старше меня лет на 6 так точно. Что ж, я уже начинаю думать, что моё последнее желание не такое уж и недосягаемое. Губы растягиваются в улыбке, когда я оглядываю костюм незнакомца: будто близнец моего, но только в мужской интерпретации. Случайности не случайны, так ведь? – Я думаю, Вы и сами прекрасно справитесь с этой задачей, – я по-прежнему улыбаюсь, кивая на его наряд. – К сожалению, это так не работает. Так что придется Вам мне помочь, коллега, – он специально растягивает последнее слово по буквам. – Рождество – пора чудес и исполнения мечт, так ведь? – Все верно, – я придаю своему лицу максимальной сосредоточенности. – Что ж, тогда я слушаю. – Э, нет. Вы же помните правила: желания нельзя озвучивать вслух. Я со всей серьезностью и пониманием кивнула, призывая его загадывать про себя. Незнакомец прикрыл свои красивые глаза всего на несколько секунд, будто точно, еще задолго до этого разговора, знал, что загадает. И вот два вековых айсберга снова смотрят прямо в мою душу. – Теперь Ваша очередь, – он сделал легкий жест рукой, будто давая добро. – Ах, нет, боюсь, с моими желаниями будут проблемы. "Особенно со Швецией и северным сиянием". – Нет таких проблем, которые я не смог бы решить, – если бы эти слова сказал любой парень на этой вечеринке, я бы рассмеялась ему в лицо, но... тут что-то другое. Его голос звучал так спокойно и властно, что я волей-неволей начала в это верить. – Смело, – я слегка хмыкнула. – Могу и тебе одолжить смелости. "Мы уже на "ты"?" – Спасибо, – уголки губ медленно ползут вверх. – Но не люблю брать в долг. – Александр, – во взгляде парня пляшут веселые черти, предвещая долгую и веселую ночь. Уверена, они перешли и в мои глаза тоже. Он протягивает руку мне навстречу. – Агата, – мило улыбаюсь и протягиваю свою ладонь, чувствуя кожей мимолетное прикосновение его губ.Arctic Monkeys – I Wanna Be Yours
Впервые за весь вечер музыка сменяется с зажигательных ремиксов и хитов на какую-то очень спокойную, совсем несвойственную этому месту, мелодию. – Я тоже не люблю брать в долг. Так что, может быть, ты подаришь мне этот танец, Агата? – Александр все еще держал мою ладонь в своей, так что он лишь сделал ими приглашающий жест в сторону танцпола. Отказаться от такого предложения было бы самой настоящей глупостью, которую я, конечно же, не совершу. Центр зала значительно поредел: то ли устали, то ли в наше время осталось настолько мало парней-романтиков. Но сейчас меня это даже успокаивало. Александр галантно притянул меня к своей груди, но не очень сильно, выставив наши руки в классическую позицию для вальса. Естественно, я могла бы сейчас станцевать нереальный медленный вальс из стандартной бальной программы – тетушка меня учила и не такому. Да и что-то мне подсказывало, что мой партнер тоже очень даже хорошо знаком с этим видом спорта. Но что-то в моей голове переключилось и я поняла, что хочу простого человеческого танцевать с ним медлячок, прямо как на выпускном. Александр, похоже, был такого же мнения, поэтому немного ослабил руки, позволяя мне снова взглянуть в его красивые глаза. Мы медленно, очень не спеша, но в такт музыке, кружились по залу. Казалось, будто в эти мгновения время застыло и мы были в этом клубе одни. В целом мире – одни. – Кстати говоря, это платье совсем не подходит для вальса, – Александр опустил глаза вниз, осматривая мой наряд. Вынуждена признать, что платье действительно было коротковатым – оно прикрывало лишь 1/2 часть бедер. – В нем бы ча-ча-ча танцевать. Он задумался, будто представляя эту сцену. А может, так и было. Я прижалась к нему немного ближе и легонько зашептала: – Хочешь увидеть, как я танцую ча-ча-ча? – Очень хочу. – Можешь загадать желание, вдруг сбудется. – О, я непременно сделаю это, – уголки моих губ тянутся вверх. Я немного опускаю голову, полностью растворяясь в невероятной красоты музыке и его теплых, уверенных движениях. Кажется, я могла бы танцевать с ним вечно, пока не стерла бы свои красные туфельки. Что уж там, я бы танцевала даже босой. – Я совсем тебя не знаю. Кто ты? – он говорит эти слова куда-то в пустоту впереди себя. – Хочешь исповедать меня или танцевать? – дерзко вздымаю голову, чтобы снова заглянуть в эти глаза. Александр лишь улыбается, на выдохе немного склоняя голову. – Мне нравится с тобой танцевать, – он сделал небольшую паузу, затем продолжил низким шепотом: – Но если ты вдруг захочешь поведать о своих грехах – ты знаешь, где меня искать. Не нахожу в себе сил ответить что-либо на это, поэтому отвожу взгляд в сторону, просто наслаждаясь последними секундами нашего танца – аккорды мелодии неумолимо затухают. Но так не хочется верить, что он сейчас куда-то уйдет, оставшись в моей памяти огромным знаком вопроса. Музыка снова переменилась на что-то очень громкое и зажигательное. Все будто только этого и ждали. Танцпол в секунду оказался заполненным людьми, но для меня мы по-прежнему были здесь одни. – Вообще-то я еще ни с кем не танцевал вальс, – Александр немного задумался, –здесь. Он не спешил отпускать мои руки, лаская тыльную сторону ладони большим пальцем. Будто что-то взвесив, через несколько секунд он произнес: – Советую запомнить этот момент, каттен. Потому что это было последнее проявление нежности от меня на этот вечер. Надеюсь, ты успела насладиться им. "Каттен? Так он швед? Интересно..." Он сильно сжал мою ладонь и начал стремительно удаляться из зала. В какой-то момент мы перешли на бег. – Агата! Ты куда?! – Кэйт, которая сидела со своим парнем у барной стойки, удивленно захлопала ресницами. – Я позвоню! – конечно, это была неправда, но это все, что я успела кинуть ей перед тем, как оказаться на холодном ночном воздухе. Я смеюсь во весь голос, не в силах сдержать эмоции внутри. Чувствую себя сбежавшей со свадьбы невестой, но мне так нравится. Есть в этом что-то запретное и такое сладкое.Chase Atlantic – Into It
Мы буквально залетаем в салон черной машины представительского класса. – Домой, Винсент, – его низкий голос звучит так властно, что я готова отдаться ему прямо на этом сиденьи. Но он лишь удобней устраивается возле меня – близко, но не слишком – и смотрит в окно. Странно. Я думала, он накинется на меня здесь и сейчас, не медля ни секунды. Во рту все ещё оставался легкий кисловатый привкус коктейля, но меня это не устраивало – я хотела попробовать на вкус его. Уверена – он вкуснее всего алкоголя мира. Отворачиваю голову и тоже смотрю в окно, боюсь, чтобы он не увидел моих красных щек – слишком красочно я представила у себя в голове эту дегустацию. "Интересно, а когда мы приедем, он покажет мне свою коллекцию марок и мы сядем играть в настольные игры?" Меня охватил неподдельный интерес вперемешку с какой-то странной злостью. Да как он вообще может так вдумчиво и непоколебимо смотреть на пейзажи за окном, когда главный пейзаж сидит прямо возле него, изнывая? Перевожу взгляд на темный силуэт и пристально рассматриваю каждое его движение. Тонкие длинные пальцы левой руки касаются красивых губ, а правой – опущены на колено, немного сжимая его. – Что? – Александр оборачивает лицо в мою сторону и брови его вопросительно поднимаются вверх. – Ничего. Просто смотрю. Нельзя? Мне показалось, что уголки его губ немного дрогнули, норовя перейти в улыбку, но он тут же прикрыл это пальцами руки. – Нам еще долго ехать? Мне становится скучно, – я медленно перекидываю одну ногу через другую, от чего юбка костюма немного поднимается вверх. Его глаза пристально следят за моими действиями. – Ах, тебе скучно? – Александр касается моей талии, перехватывая и усаживая меня к себе на колени. Руки медленно опускаются на ягодицы. – Н-да. Очень, – произношу на выдохе. Господи, какое блаженство – чувствовать его губы на своих! Горячий, требовательный, ненасытный поцелуй – то, что надо. Чувствую, что еще немного, и я потеряю сознание – то ли от недостатка кислорода, то ли от количества нахлынувшего возбуждения. Перед тем, как отстраниться, Александр немного прикусывает мою губу. С уст сорвался громкий стон – наверное, даже Винсент его услышал. Не теряя возможности, Алекс снова припадает ко мне поцелуем, теперь проникая языком внутрь, лаская каждый рецептор и все больше лишая рассудка. Машина остановилась, а это означало лишь одно – мы наконец добрались до его дома. Нехотя разрывая такой чертовски сладкий поцелуй, мы выходим из машины, спеша во внутрь.Raphael Lake, Daniel Ryan Murphy, Aaron Levy – Prisoner
Зайдя в дом, я почти сразу оказываюсь прижатой мужской грудью к стене. Запястья скреплены над головой, а губы в плену чужих. Не отстраняясь, в почти что кромешной темноте мы перемещаемся в просторную комнату с большими окнами. Кажется, это столовая, потому что в следующую секунду я оказываюсь сидящей на огромном столе. Александр стоит напротив, руки его разведены по обе стороны от меня, а уже вставший член вжимается в бедро. Он медленно опускает руку и легким, почти случайным движением касается самой чувствительной точки. Я громко выдыхаю, когда пальцы оказываются еще ниже, размазывая по складочкам стекающую смазку. – Да ты вся течёшь, – он показательно поднес пальцы ко рту и облизал их. Как же пошло это выглядело. Но если я скажу, что мне не нравилось – я буду самой большой лгуньей в мире. Александр протянул руку к моим приоткрытым от такого зрелища губам, легонько провел по ним пальцами, а затем погрузил их в мой рот. – Возьми глубже, Агата. Сделай папочке приятно. Не медля ни секунды, я тут же плотно обхватила его пальцы губами и принялась их посасывать, при этом сладко постанывая. – Молодец, каттен, – швед внимательно посмотрел на меня сверху вниз, опускаясь второй рукой к моей груди. Скинув с плеч верхнюю часть костюма, он принялся ласкать уже давно затвердевшие соски. Кажется, мои стоны слышал весь Лондон. Но, в любом случае, сейчас меня это мало волновало. Немного надавив на талию, Александр уложил меня спиной на холодный стол и принялся расстегивать ремень на брюках. Связав им мои запястья, он грубо взял меня за лодыжки и подвинул на край стола, ближе к себе. Его костюм приземлился где-то в нескольких метрах от стола. Господи, какая же это мука – видеть его божественный, железный пресс и не иметь возможности прикоснуться к нему даже ноготком! Алекс раздвинул мои ноги ещё шире и, размазав головкой по складочкам смазку, грубо вошел. Я вскрикнула, не в силах удержать весь спектр эмоций в себе. Он начал с размеренных, плавных толчков, но с каждой секундой его движения переходили в более быстрые и глубокие. Он буквально вколачивался в моё податливое тело, не жалея ни меня, ни своего стола, который несчастно скрипел под нами. Александр ускорился до невыносимого темпа, заставляя кричать от наслаждения. Несколько мгновений – и вот я уже лежу на столе, словно тряпичная кукла, подергиваясь в таких приятных послеоргазменных судорогах. "Такие настольные игры мне по душе". Немного отдышавшись, пытаюсь приподняться, но тут же оказываюсь на плече у шведа, который несет меня невесть куда. Через десяток секунд я, словно пушинка, приземляюсь на мягкий матрас огромной кровати. – Я с тобой ещё не закончил, малышка, – Александр стоит напротив, то ли любуясь, то ли вынашивая какой-то план. Он стремительно приближается к кровати, словно тигр на загнанную в угол лань. Только вот не знаю, видели ли вы когда-нибудь лань, которая была вовсе не против этого?The Weeknd – The Hills
Развязный поцелуй на губах. Его рука на моей шее. Черт. – Я только что поимел тебя, а ты снова вся мокрая, – полуухмылка украшает его лицо, когда он спускает свою ладонь с шеи и ведет к промежности. – Какая же ты грязная, Агата. Александр резко поворачивает меня на живот, заставляя встать на четвереньки, раздвинув колени. Он немного надавливает на клитор, вызывая из уст рваный стон. Я немного привстаю и оборачиваю голову, чтобы посмотреть в его ледяные глаза. Взгляд затуманен от концентрации похоти, витающей в воздухе этой комнаты. Рассудок потерян, и вряд ли хоть один из нас сможет его найти. Точно не сегодня. – Пожалуйста, оттрахай меня так, как я того заслуживаю. Так, чтобы папочка не сдерживался, чтобы показал, кому я принадлежу этим вечером, – голос непроизвольно переходит в какой-то жалобно-просящий всхлип. Я буквально умирала от жажды. От жажды по нему. – Ты так красиво умоляешь меня, – Алекс гладил меня по заднице обеими ладонями. – Может быть мне стоит ещё немного поиздеваться над этим маленьким котенком и оставить его без сладкого, м? Звук резкого удара ладони по ягодице эхом разлетелся по комнате. – Ещё... – Ах, тебе это нравится? – следующий удар, – Когда берут силой, грубо и похотливо? – ещё один, – Конечно, нравится. Самое то для сучки вроде тебя. Череда следующих шлепков была оглушительно-громкой, так что мои барабанные перепонки работали на грани возможностей. Швед немного погладил красную, зудящую кожу, будто успокаивая, заглаживая вину. Натянул мои волосы на кулак, заставляя вновь встать на четвереньки и вошел на всю длину, издавая звериный рык. – А-ах! С каждым движением Алекс вколачивался все жестче и резче, так как надо. – Я хочу слышать, как ты выкрикиваешь моё имя, когда я доведу тебя до лучшего оргазма в твоей жизни, каттен. – Он вдруг сбавил темп, заставляя меня хныкать и молить о продолжении. Его пальцы нашли мой клитор и стали медленно выводить на нем неведомые узоры. Я чуть не свалилась с коленей прямо лицом в кровать. Влажные звуки шлепков двух тел друг о друга, шумные стоны, его беспрерывные, но ничтожно медленные движения – все это абсолютно сводило с ума. – Когда я увидел тебя с балкона, распивающей Манхэттен на баре в этом коротеньком костюмчике, знал, что не уйду оттуда, не забрав тебя с собой. – Он, не спеша, начал возвращать темп, – Теперь ты чувствуешь, как сильно я хотел тебя взять прямо на заднем сиденьи в той чертовой машине? – движения пальцев стали настойчивей. – Ты чувствуешь меня в себе, Агата? Последние слова Алекс буквально зарычал мне на ухо, вбиваясь в моё тело с неистовой силой. – А-алекса-андр... Да-а-а... – то ли отвечая на его вопрос, то ли приветствуя новую волну оргазма, простонала я, полностью отдаваясь хозяину своих ощущений и эмоций на этот вечер. Сознание взорвалось разноцветными фейерверками, разлетаясь на молекулы, на атомы. Алекс кончил следом, заваливаясь рядом на подушки. Он притянул меня к себе, попутно накрывая нас обоих одеялом. Телом завладела сладкая истома. *** Кто бы мог подумать. В самый канун Рождества... Кажется, мне не помешало бы исповедаться за эту ночь? Благо, знакомый священник имеется. Вот вам и повод ещё раз наведаться в его лежбище. Тем более, что бурбон там все-таки отменный.