Конец
И жили они долго и счастливо, растили сына, после чего поехали отвоёвывать свой дом и столицу. Но это уже другая история...
Глава первая и единственная
7 января 2021 г. в 13:17
Примечания:
Еще раз внимательно посмотрите метки, после чего решайте, читать или нет.
Публичная бета открыта ♡
Небольшое поселение, что находилось между лесом и горами, — единственное, что осталось от великого когда-то государства. Почти сорок лет прошло с тех пор, как король с семьей были отравлены недругами, после чего соседние государства, почуяв легкую наживу, привели свои войска, забирая себе все земли, ранее принадлежавшие Кильтрону — так раньше называлось государство.
Глава поселения уже был готов сдаться на милость завоевателям, успокаивал народ, утверждая, что тем нужны лишь земли, которые могут принести доход, а это значит, что и люди им были необходимы.
Вот только дни проходили за днями, но так никто и не приближался к поселению. И лишь спустя неделю дети, что как обычно играли в ближайшем лесу, прибежали домой и наперебой начали рассказывать о том, что видели на дороге, которая вела к поселению, целое войско с конями и оружием.
Но страхам не суждено было сбыться, потому что ни через пять, ни через десять минут на горизонте никто не показался. Тогда все самые сильные альфы, вооружившись ножами и топорами, отправились в разведку. На том месте, что указали дети, было тихо, но лишь приблизившись к небольшой полянке, альфы увидели лошадей без всадников, а чуть дальше множество окровавленных тел. И сразу все поняли, что не человек с ними так разобрался. Альфы приготовили оружие, приближаясь к лошадям, которые спокойно жевали травку, как вдруг услышали позади тихий рык.
Позже альфы рассказывали селянам о двухметровом звере, что глядел на них ярко-красными глазами, вся морда его и клыки были измазаны кровью, как и острые когти, которыми он впивался в землю, смотря на людей.
Жители им не особо поверили, как тогда сами альфы смогли спастись? Те лишь пожимали плечами, сами того не понимая. И все же через два дня эти альфы собрали побольше народу, сходили вновь на то место, забрав лошадей, оружие и прочие мелочи, после чего похоронили тела, практически забыв про страшного зверя.
Но тот объявился через несколько месяцев, когда люди собирали урожай, да и дети бегали по улицам. Глава поселения сразу же заметил его, от чего объявил тревогу, но люди не успевали добежать до своих домов, потому что путь преграждал зверь. Альфы прибежали наперевес с ножами и мечами, ожидая нападения, но зверь сидел на дороге неподвижно, словно ожидая кого-то определенного. Глава — старик, лет шестидесяти, через силу подошел к зверю, но не очень близко, тот лишь принюхался и впился взглядом в глаза альфы. И того будто молнией прошибло — зверь, вероятнее всего, был разумным. И сейчас он пришел за расплатой. После того, как старик спросил, что ему нужно, зверь вновь начал принюхиваться, поднялся на лапы и указал мордой на молодого девственного омегу, у которого со дня на день должна была начаться течка. Народ загомонил, но зверь рыкнул, оскалив клыки, словно напоминая о том, что может сделать с ними в любой момент.
Омега начал плакать и выворачиваться из рук родни, но все вокруг понимали, что это необходимость. Этот зверь мог убить каждого в их поселении за считанные минуты, поэтому рисковать не хотел никто.
Пока омега прощался с родителями, зверь где-то отыскал недлинную веревку, бросив ее к ногам главы. Тот был стариком не глупым, поэтому сразу же связал руки омеги одним концом веревки, протянув второй зверю. Тот лишь фыркнул, но главе показалось, что в благодарность.
Что дальше происходило, точно никто сказать не мог, но через два дня омега вернулся в поселение, весь опухший и зарёванный. Никому ничего не сказав, он убежал к лекарю, после чего все узнали, что зверю все же было нужно. Аборт мальчишка сделал, но так и не рассказал ничего из того, что происходило после его ухода. Или зверь так запугал, или что-то ужасное произошло за эти дни. Да и не допытывал его никто, лишь жалели и благодарили за спасение поселения.
В следующий раз зверь пришел в начале весны, омегу нашли быстро, но тот оказался не течным, отчего зверь так рыкнул, что коленки затряслись даже у самых храбрых альф. Глава сам вышел к зверю, извинился, сказав, что теперь понял, что именно ему нужно. Еще спросил, как часто тот будет появляться. И так как зверь отвечать не мог, старик задавал вопросы, ответом на который были простые «да» или «нет».
Так и повелось, что два раза в год готовились течные омеги, их уводили в лес и оставляли у огромного дуба. А через день или два те возвращались, все как один — заплаканные, молчаливые и беременные. У лекаря на такой случай уже было всё готово.
Народ привык к такой жертве, ведь теперь им не были страшны нападения разбойников или соседних войск. Конечно, связи с соседними поселениями не было, но и так выживали не плохо: свои поля и огороды давали много овощей, домашний скот — яйца, молоко и мясо, обширные сады — нужное количество фруктов. Да еще и хорошая охота теперь была постоянно. Глава считал, что это зверь пригоняет дичь поближе к ним, потому что на его памяти раньше такого не наблюдалось. Кто-то верил, кому-то это было не важно. Главное, что поселение жило, процветало и становилось с каждым годом всё больше.
Через несколько лет никто уже не вспоминал про зверя, лишь два раза в год глава устраивал небольшую встречу с альфами, чьи дети-омеги достигли совершеннолетия. Каждый альфа пытался уберечь своего ребенка и пораньше выдать замуж, но почти никто не рисковал ощутить на себе гнев главы, который к этим жертвам относился очень серьезно, поэтому всегда находился минимум один омега, подходящий для жертвы зверю.
Всё изменилось через двадцать лет после последнего появления зверя в их поселении. В тот год от старости умер глава, из-за чего жителям пришлось выбирать нового. Им стал молодой альфа, который сразу же сообщил всем, что хватит идти на поводу какого-то животного, больше ни одного омегу он не получит в свои лапы. Старики начали возмущаться, ведь они помнили те дни, когда зверь загрыз пришлое войско, а после и когда он сам пришел к ним. Но никто не слушал их, ведь новый глава поселения был тогда пятилетним ребенком и ничего не помнил о звере, поэтому и решил прекратить безобразие, а омеги были ему за это благодарны — никому из них не хотелось быть оттраханным страшным монстром.
Зима закончилась, жертва не была принесена. Жителям казалось, что ничего и не изменилось. Посевы начались вовремя, всё было спокойно, только охотники из леса начали возвращаться с пустыми руками, но это было не страшно, еды им хватало. В конце весны кто-то начал давить кур и убивать овец. Сначала жители решили, что это зверь им так мстит, но через несколько дней на месте «преступления» была замечена дикая лисица, а пастух объявил, что сам видел, как волк следит за его стадом, ожидая, когда овцы окажутся без присмотра. Люди начали тщательнее следить за своим хозяйством, но дела стали идти совсем плохо.
Вторую осеннюю жертву они тоже пропустили, хотя и были в поселении двое подходящих омег. К зиме дикие звери начали вести себя наглее, пробирались в курятники и загоны с коровами, дичь в лесу так и не появилась, а после скудного на яства нового года, на горизонте появились разбойники, что приехали к ним на лошадях. Издали глава насчитал человек двадцать, все они были с оружием и вид имели явно не дружеский. Старики сразу же начали ругать молодого и неопытного альфу за то, что подставил поселение, решив больше не приносить жертвы их зверю-защитнику. Тот лишь заскрипел зубами — теперь-то было уже поздно.
Разбойники приблизились, доставая ножи. Самый главный из них предложил решить вопрос миром — отдать всё самое ценное, а также продукты и молоденьких омег в придачу. Глава попросил немного времени, собирая самых сильных альф для разговора. Все понимали, что хоть они и могут постоять за своё поселение, но сила была явно не на их стороне. За эти годы они отвыкли от опасностей и оружия. Кто-то из стариков слишком резво прибежал к главе, уводя его в сторону.
— Дети видели зверя у полей! Ты должен пойти и попросить о помощи! — причитал старый альфа. — Ты ведь сам видишь, что творится без его защиты! Что хочешь делай, хоть на колени падай, но иди! Я помню, как он то войско перегрыз, да и потом пришел, он разумный, клянусь тебе!
Глава скрипнул зубами, не желая идти к зверю. Но он и сам уже понимал, что без него будет хуже. Поэтому, скрывшись за ближайшим домом, он попросил своего омегу предупредить всех о том, чтобы они спрятались на ближайшее время в домах, а сам пошел дворами и огородами к полям.
Зверь преспокойно лежал на снегу у дороги, лениво наблюдая за приезжими разбойниками, и слабо шевелил хвостом. Альфа заметил его сразу. От расслабленного вида монстра сразу стало не по себе. Но он взял всю волю в кулак, подходя к огромному зверю, что лишь пошевелил ушами, услышав его шаги, даже не повернувшись.
— Мне сказали, что ты разумный, — начал глава, останавливаясь в нескольких метрах от лежащего зверя. — Я хотел извиниться и попросить помощи. Я и не думал, что ты так много делаешь для нас. И поэтому, когда меня выбрали главой, я подумал, что ничего страшного не случится. Беру свои слова назад и обещаю, что ты сразу же получишь омегу, только помоги нам! Клянусь, я больше не нарушу условия договора.
Зверь медленно потянулся всем телом, выставляя напоказ сильные мышцы на спине, поднялся и долгим взглядом посмотрел в глаза альфы. И глава в тот же миг понял, что если они хоть еще раз нарушат договор и не принесут зверю жертву, то будет намного… намно-о-ого хуже.
Разбойники только начали подозревать что-то неладное, когда все жители начали потихоньку скрываться в своих домах. Решив разузнать, что те задумали, они слезли с лошадей, готовя оружие, но заметили, как к ним идет глава, с которым они говорили насчет требований. Альфа шел медленно, но вдруг резко остановился, отходя в сторону. Из-за его спины вышел огромный зверь, что лениво рассматривал свою будущую добычу.
За следующие несколько минут глава понял, от чего так его предшественник боялся этого зверя, и почему все требования выполнялись в срок. Для себя альфа уже решил, что будет намного безопаснее отдавать одного омегу раз в полгода, который даже возвращался и через какое-то время забывал о том, что происходило, чем сидеть в голоде, или что еще хуже — быть разодранным и съеденным, как эти бедные разбойники. Их, конечно, было не особо жалко, но оказаться на их месте он бы ни за что в жизни не пожелал.
Глава точно знал, что у них на данный момент есть только один омега, у которого недавно началась течка. Это его брат. Альфа осторожно обошел место расчленения захватчиков, пробираясь к себе домой. Выбора у него всё равно не было. А так он может показать своё расположение зверю, да и потом расспросит братишку обо всём, чтобы лучше подготавливать новых омег к жертвам.
Братишка-омега, кажется, постеснялся рассказывать все детали, но вернувшись от лекаря и просидев несколько дней в комнате и проплакав, вышел и постарался ответить на вопросы брата.
— Там только сначала страшно, — тихо проговорил омега. — Все же возвращаются, но когда всё… происходит, а зверь ложится у выхода из его пещеры, то кажется, будто ты будешь первым, кого он не выпустит никогда. Утром он обнюхал меня, кажется, проверяя наличие будущего плода, да и ткнул носом в спину, — омега тихо вздохнул. — Страшнее было в самом начале, но пережить это можно. Зато теперь можно спокойно жить, не боясь жертвы или глупых похотливых альф.
И верно, молодые альфы не лезли к жертвенным омегам с приставаниями, хотя спокойно брали в мужья позже. Ночь со зверем их не пугала, и они не чувствовали отвращения. И в последующие двадцать лет все жители поселения с самого детства внушали своим детям, что это важная жертва, что омеги спасают их всех от верной гибели.
Время шло своим чередом. Поселение росло и процветало, домов стало намного больше, как и семей, впору было начать торговать с соседями, но глава пока не стремился налаживать контакты, он боялся, что даже через сорок лет после захвата земель, те захотят присвоить и их территорию. Зверь, конечно, поможет, но и он не всесильный.
Приближался весенний жертвенный день, уже взрослый и поумневший глава направился к лекарям, у которых теперь тоже было своё здание, похожее на лечебницу в больших городах (об этом им рассказывали старые жители поселения). Пора было выбрать омегу для зверя, а лекари вели списки всех жителей, особенно хорошо следили за течками юных омег. Увидев главу, омеги-лекари всполошились и, кажется, начали нервничать. Альфе это не понравилось, ему не нужны были проблемы с монстром, которого он с того дня больше не видел.
— У нас нет совершеннолетних девственных омег с течкой, Ильмон, — тихо проговорил один из подошедших к нему лекарей. — Я даже не знаю, что делать. Ближайшая течка начнется у сына травника, но до неё еще месяц.
— Ты что, шутишь? — глава тяжело опустился на стул, понимая, в какую засаду они попали.
— Нет, какие тут шутки? — омега поджал губы, явно не желая произносить следующие слова. — У нас одна надежда. Со дня на день начнется течка у Кира. Я, конечно, люблю нашего сына, — он вздохнул и присел рядом. — Но другого выхода у нас нет.
— Но ему же только-только шестнадцать исполнилось! — Ильмон поднялся и заходил по комнате. — Ты вообще понимаешь, что предлагаешь?
— Понимаю, дорогой, — омега поднялся и подошел к мужу, беря его за руки и смотря в глаза. — Я сам был жертвой более двадцати лет назад, если ты не помнишь. И уверяю тебя, ничего совсем уж ужасного с ним не случится. Я прослежу за ним после того, как он вернется.
Глава помнил, даже хорошо помнил, как уводили омегу, который ему очень сильно нравился, на жертву к зверю. И именно после того случая он решил покончить с этим раз и навсегда. Но что вышло, то вышло.
— Кто-то из нас должен поговорить с ним, Сэмми, — успокоившись, произнес альфа. — И уж точно не я, я не смогу… Ну почему все в нашей семье становятся жертвами? Сначала ты, потом братишка, теперь и Кир… Богиня всемогущая, помоги нам.
— Я поговорю с ним сегодня, он наш единственный выход. Если он не согласится, то тебе придется идти к зверю и просить отсрочку. Но как я понял, именно это время он выбрал не зря. Поэтому будь готов заранее.
— Да-да, конечно, только поговори с Киром, он должен понимать всю важность ситуации. Я пойду на рынок, может на вечер что-нибудь купить?
— Тут без настойки не обойтись. И купи орешков, что так любит Кир, думаю, они понадобятся ему при таком стрессе.
Альфа поцеловал мужа в щеку и вышел из лечебницы, сжимая кулаки. Кажется, его сердце готово было вот-вот остановиться. Он не желал сыну такой участи, но другого выхода и правда не было. Ильмон не был трусом, но он всё еще помнил тот ужасный взгляд зверя, будто это было вчера. Он не хотел подставлять людей, за которых был в ответе. А его сынишка слишком чист не только телом, но и душой. Он переживет, он выдержит, альфа был в этом уверен.
Вечер наступил непозволительно быстро, и после ужина альфа остался мыть посуду, многозначительно посмотрев на мужа. Сэм кивнул, слабо улыбнувшись, и повел сына в его комнату.
Киран еще за ужином почувствовал, что что-то не так. Родители вели себя слишком тихо, хотя обычно по вечерам обсуждали дела их поселения или говорили о новой жертве зверю. Еще неделю назад омега вспомнил о том, что скоро придет время, поэтому ему хотелось узнать, кто же будет следующим. Его знакомые постарше затрагивали эту тему слишком часто, и по слухам, ни у кого из совершеннолетних течка еще не приближалась. Папа, конечно, проводил с ним воспитательные беседы о сексе и предохранении, но сам парень пока не был готов к отношениям, потому что никто из сверстников ему не нравился. А найти свою пару в их не таком уж и большом поселении было непозволительной роскошью.
Сам же парень старался не думать о том, что он сам может стать жертвой через пару лет. Хотя и было интересно посмотреть на этого зверя. Многие в школе хвастались, что как-то в лесу видели его пробегающую тень, и это точно был он! Ведь больше диких зверей рядом не водилось, защитник их отпугивал.
Папа усадил его на кровать, устроившись рядом, но так и не начал разговор. Отчего-то Кир сразу понял, о чем ему хотят сообщить.
— Но, пап… — он резко поднялся, повернувшись к родителю. — Я, надеюсь, ты шутишь? Мне же всего шестнадцать, а зверь, он же… Он же…
К глазам начали подступать предательские слёзы. Он не хотел, он даже течки старался переживать, как можно меньше прикасаясь к себе, пил травы, чтобы заглушить ощущения, а тут…
— Кир, родной мой, дорогой, я все понимаю, — омега тоже начал плакать. — Мы с отцом бы никогда этого не допустили, но другого выхода больше нет. Ты единственный, кто подходит. Я клянусь тебе, обещаю, что через пару дней ты будешь уже дома, я позабочусь о тебе, всё будет хорошо.
Сэм поднялся с кровати, обнимая сына и шепча слова утешения. Он и сам был не рад сложившейся ситуации, но он не мог поступить иначе.
— Когда, пап? — успокоившись, спросил омега.
— Думаю, лучше отправиться завтра, — Сэм погладил сына по голове. — Чем раньше ты уйдёшь, тем быстрее вернёшься, мой хороший.
— Хорошо. Только я пойду сам, — Киран сжал руки в кулак, пытаясь не заплакать. — Не хочу, чтобы кто-то знал и смотрел со своим сожалением.
— Я понимаю, дорогой. В кого ты у меня такой храбрый?
Парень слабо улыбнулся и попросил папу оставить его одного на время, чтобы обдумать всю ситуацию, в которую он попал. Когда омега остался один в комнате, то думать расхотелось напрочь, поэтому он выбрал единственный способ отвлечь себя — почитать и уснуть, к чему и приступил в ту же минуту.
Когда Киран проснулся и ощутил неприятную влажность на ягодицах, то по привычке решил выпить отвар, который притупляет симптомы течки. Но как только он оделся, в памяти сразу же возник вчерашний разговор с папой. Руки начали трястись, потому что сегодня он уже отправится в пещеру к монстру, ему придется подставить чудищу свою задницу. Тот, наверное, даже не подумает нежничать, а грубости как-то не хотелось в свой первый раз. Но отказываться было уже поздно, ему не хотелось подставлять жителей их поселения. Киран надеялся лишь на одно — зверь будет не слишком грубым и сделает всё быстро.
Когда солнце начало клониться к закату, омега надел не слишком много вещей, хоть весна еще и не особо вступила в свои права. Папа пошел проводить его до ворот, приняв выбор сына отправиться в одиночку.
— Я буду ждать тебя, — Сэм обнял сына, целуя в макушку. — Постарайся сильно не сопротивляться и всё будет хорошо. Возможно, тебе даже понравится, — он слабо улыбнулся. — Я ведь тоже когда-то там был, поэтому просто отпусти свою сущность и постарайся не нервничать. Удачи, родной.
Кир натянуто улыбнулся на слова папы и выбрался из объятий. Идти ночью в лес было страшно. Еще страшнее было знать, что ты идешь в логово чудовища. Отец успел объяснить ему путь, хотя омега уже знал, куда нужно идти — они всё детство изучали ближайший лес, даже несколько раз приближались к пещере, но надолго там не задерживались, боясь вызвать гнев зверя.
На небе начали появляться первые звезды, когда Киран дошел до опушки леса. Его ноги и руки уже давно замерзли, иногда он даже проваливался в сугробы, которые еще не успели растаять. Тянуть время не было смысла, да и желания, поэтому он ускорил шаг, приближаясь к скрытому входу в пещеру. В груди даже разыгрался азарт вперемешку со страхом. Какой он — этот зверь? И зачем ему нужны омеги? Ну, понятное дело, зачем именно. Но зачем?
Папа обещал к его возвращению приготовить любимый пирог с яблоками, да и орешки остались недоеденными, — думал Киран, отвлекая себя от тяжелых мыслей. Но пещера как-то быстро оказалась перед ним, из-за взгляда на которую он вновь ощутил подступающую панику. Глубоко вздохнув, омега решил не ждать на морозе, и вошел в темноту.
Зверь повел носом. Знакомый запах. Они что, решили подсунуть ему взрослого омегу? Он поднялся на лапы, вглядываясь в пришедшего. Было странным, что омега пришел прямо к нему, а не остался ждать у дуба. Проморгавшись, зверь вгляделся в мальчишку — это точно был не взрослый человек. А пах он и правда знакомо. Значит, сын того омеги.
Кир тем временем пытался оглядеться, но освещения не хватало, он лишь слышал тихое дыхание рядом и ощущал тяжелый взгляд.
— Привет? — он сделал шаг вперед, помня о том, что отец рассказывал о разумности зверя. — Где мне устроиться? Мне не захотелось мёрзнуть у дуба, поэтому я пришел сразу…
Зверь ощущал неловкость мальчишки, что было странным. Все его предыдущие омеги наоборот пытались вырваться и кричали. А этот еще и спрашивает, куда ему устроиться. Зверь подошел к омеге и осторожно коснулся его руки, направляя в сторону так называемой лежанки. За сорок лет у него получилось обустроить своё временное, как он надеялся, убежище, чтобы будущему омеге было удобнее здесь находиться. Но за всё это время никто из них так и не пожелал остаться, от чего зверь уже начал терять надежду.
— А меня зовут Киран, — омега решил говорить, идя за ведущей его мордой, чтобы не чувствовать всю неловкость ситуации. — Если честно, то я очень боюсь. Хоть мне и рассказывали, как всё происходит, но говорить и делать — это ведь разные вещи, верно?
Зверь фыркнул, а если бы мог, то засмеялся с нелепого омеги. Будто он мог ответить! Парень устроился на мягком настиле, поджав ноги. Только сейчас зверь обратил внимание на его запах. Он отличался от запаха его родителя, этот пах мягче и намного приятнее. И зверь решил не мучить ни себя, ни юного омегу, подходя ближе. Он коснулся носом ворота рубашки, вдыхая запах омеги, и тихо рыкнул, намекая, что пора избавиться от одежды. Киран глупым не был, поэтому потянулся к застёжке, но задел ладонью морду зверя, ойкнув.
— Прости-прости, я случайно, — прошептал он, вновь прикасаясь пальцами к шерсти. — Сейчас, подожди.
Киран поднялся на ноги, решив снять рубашку через верх. Пальцы еще не отошли от холода, поэтому он решил не тянуть с раздеванием. Хоть в пещере было не особо холодно, мурашки всё же покрыли его тело. Стягивать штаны было намного легче, но все же тяжело. Морально. Глубоко вдохнув воздух, слабо отдающий шерстью и собственным запахом, Кир быстро стянул штаны, бросая их куда-то на лежанку.
Зверь принюхался, ощущая волнующий кровь запах. Шерсть в ту же секунду встала дыбом, но он старался не напугать юного омегу. Не сильно, но чувствительно пихнув парня на лежанку, он сам запрыгнул следом, вдыхая в себя с каждой секундой всё более возбуждающий запах. Омега не шевелился, что его определенно устраивало, поэтому зверь решил перейти к самым интересным действиям. Ждать уже не было сил.
Кир упал на лежанку, да так и застыл. В плечо что-то кололо, поэтому он немного поёрзал, ощущая, как из задницы начинает вытекать смазка. Зверь уже был где-то рядом, но из-за полнейшей темноты было сложно понять, где он находится в данный момент. Вдруг он ощутил мокрое прикосновение к коже живота, от чего дернулся и ойкнул. Зверь переступил через него, это можно было заметить по движению воздуха и легкому касанию шерсти. В следующий раз его лизнули в шею, и Киру показалось, что он заметил в темноте блеск красных глаз.
Страх отступил на задний план, сейчас же омега был занят тем, что пытался предугадать, где же окажется язык чудища в следующий раз. Разум будто покрылся пеленой безумия. Ему начинало нравиться происходящее. Похоже, жестоко насиловать его не собирались, хотя всё еще впере…
— Ах! — Киран подался вверх, когда ощутил прикосновение мягкого и слишком мокрого языка на своем члене.
Зверь что-то рыкнул, после чего принялся со всей тщательностью вылизывать промежность омеги, плавно спускаясь ниже и приближаясь к влажному анусу. Первый стон послышался в тот момент, когда теплый язык попытался пробраться в девственное тугое отверстие, но мышцы были слишком сжаты. Зверь даже удивился, не понимая, как тот переживал течки, не удовлетворяя себя хотя бы пальцами? Следующие стоны уже шли нескончаемым потоком, когда язык зверя по очереди облизывал член парня, после чего вновь пытался пробраться в сжатое колечко мышц, слизывая выступающую смазку.
Когда внутреннее чутьё подсказало, что этого достаточно, зверь мордой подтолкнул бедро омеги вбок, открывая для себя шикарную картину — тяжело дышащий омега с раскинутыми руками и ногами слепо вглядывался в потолок и прикусывал губы, чтобы не стонать слишком громко. Мягко ступая между широко расставленных ног, зверь вновь лизнул возбужденный член омеги и подтолкнул того под колено, намекая поменять позу.
Киран не сразу понял, что от него требуется. Единственное, о чем он сейчас думал — это как бы не кончить от всех этих сладких прикосновений. Поняв, что стоит сменить позу, что было совершенно логично, омега приподнялся, переворачиваясь и опускаясь на колени. Нащупав рукой штаны, он подхватил их и положил под голову, наклоняясь еще ниже. Ему даже стыдно было представить, какой сейчас вид открывается перед зверем. Но заниматься самобичеванием он будет позже. Сейчас же хотелось, чтобы что-нибудь наконец-то уже вошло в его задницу. Течка в первые дни была одновременно приятным и тягостным событием.
Киран вновь ощутил горячий язык, который прошелся от яичек до самого ануса, слегка надавил внутрь и пропал. Омега неожиданно для себя двинул бедрами, ожидая продолжения, как вдруг зверь ступил двумя передними лапами ближе, и теперь эти лапы находились по бокам от Кирана. В копчик упиралось что-то очень горячее и мокрое. И парню сразу стало понятно, что сейчас всё начнется. Твердый член прошелся по ложбинке между ягодиц, кажется, зверь явно сдерживал себя, чтобы не войти сразу же. Киран посильнее сжал пальцами штаны и постарался расслабиться. Хорошо, что тут темно, и он не видит, какого размера член зверя. Потому что по ощущениям он был просто гигантским, хотя, может быть, так просто казалось.
Прошло несколько секунд, и Киран ощутил, как головка проскальзывает в него. В первые мгновения было безумно больно, от чего пришлось со всей силы сжать зубы, чтобы не закричать. Когда член оказался в нем полностью, стало немного легче. Зверю тоже было нелегко, об этом говорило его тяжелое дыхание куда-то в макушку парня.
— Давай уже, двигайся, — через силу произнес Киран, понимая, что просто член в заднице намного хуже, чем двигающийся член в той же заднице.
Ой, зря он это сказал, потому что зверь немного сдвинул передние лапы, чтобы было удобнее удерживать тело омеги и медленно начал выходить из него, от чего омега ощутил смазку, стекающую по бедрам. Киран хотел сказать что-то еще, но потерял нить мыслей, когда зверь резко вошел в него и, не останавливаясь, начал быстро двигаться, вызывая рваные стоны со стороны омеги. Если раньше Кир и представлял секс с альфами, когда дрочил в закрытой комнате и под одеялом, то такую скорость он точно не мог себе вообразить. Ему едва хватало сил на вдохи, а когда вместо боли и растянутости мышц он начал ощущать яркое и невероятно сильное удовольствие, мысли про скорость, каких-то там альф и прочее испарились из его головы в один миг.
Член зверя каждый грёбаный раз задевал простату и натягивал чувствительные мышцы, от чего омега с криком излился на подстилку, даже не прикоснувшись к себе. Но зверь все еще продолжал двигаться, от чего Киран вновь ощутил возрастающее возбуждение.
Ему казалось, что мир вокруг перестал существовать, было только ощущение наслаждения и двигающегося внутри члена, приносящего его. Киран уже не мог сосчитать, сколько раз он кончил за эту ночь, зверь сзади вбивался в него, словно заведенный, пару раз даже укусил за шею и плечо, когда омега кончал, сжимая мышцами его член.
Под конец зверь остановился, почти полностью выходя из разработанной задницы, от чего Кир ощутил какую-то неприятную пустоту. Он уже в который раз был на грани, поэтому сам двинулся назад, насаживаясь на всю длину, от чего зверь зарычал особенно громко и, вжав омегу лапами в лежанку, сорвался на бешеный темп, словно пытался вытрахать из него все оставшиеся мысли. Так и получилось. Когда Киран ощутил подступающий оргазм, зверь делал последние толчки, и омега ощутил увеличивающийся узел, который идеально давил на простату, слабо пульсируя внутри. Последний оргазм был до того сильным и ярким, что сознание парня плавно провалилось в темноту.
Лишь где-то на краю сознания Киран чувствовал, как зверь с помощью зубов, странно не причиняя боли, укладывает его на бок и сам ложится рядом, стараясь не тревожить узел, который ощущался так правильно внутри. Отметив всё это, парень провалился в спокойный сон без сновидений.
Кто бы что ни говорил про утро после хорошего секса, но Киран, как только осознал себя в пространстве, проклинал себя, зверя, отца, папу и всех, кто вообще мог быть причастен к этой ночи. Всё тело ломило, поясница ощущалась одним большим синяком, а задница болела особо сильно. Тихо выругавшись, он попытался улечься так, чтобы было не так неудобно и больно. Хорошо, что он вчера надел широкую и немного большую для него рубашку, потому что спать голым было еще хуже.
Где-то у входа в пещеру послышались тихие шаги. Киран не посчитал нужным пошевелиться и повернуться. Именно сейчас в нём проснулась та вредность, которую он старался не показывать всю свою жизнь. Хрен этому зверю, сам виноват в его состоянии.
Шаги в это время послышались непозволительно близко, а чуть позже мокрый и холодный нос ткнулся омеге в руку.
— И думать не смей! — омега нагло отпихнул морду от себя. — Я никуда не уйду отсюда, пока не перестану ощущать себя как живой труп.
Зверь издал какой-то странный, будто удивленный звук, но все же перестал лезть и уселся рядом с парнем.
— Хотя нет, тащи сюда свой зад, — он протянул руку к зверю. — Я вообще не должен тут находиться, это твоя вина, шерстяной, поэтому теперь грей меня, пока у меня не появятся силы встать самостоятельно.
Зверь от этих слов совсем ошалел, но решил не сопротивляться. Этим утром ему удалось получше разглядеть парня, тот казался совсем юным — ему точно еще не было восемнадцати. Не желая гневить «больного», зверь приблизился и улегся рядом с парнем, после чего спокойно переждал, пока тот опутает его своими конечностями и уснет, уткнувшись в меховую шею.
Именно в этот момент где-то в груди у чудовища начала возрождаться давно потерянная надежда. А вдруг он — тот самый? Десятки последних омег он трахал уже по привычке, даже не пытаясь их задерживать после первой ночи, лишь убеждаясь, что зачатие прошло успешно. Он не был глупым, осознавая, что те избавлялись от эмбриона в тот же день, но по-другому поступить не мог, тогда бы точно ничего не вышло.
Омега рядом слабо заворочался, но так и не проснулся. Киран, как назвал он себя, был довольно необычным, даже смелым и настырным, что не могло не нравиться зверю. Закрыв глаза, он, убаюканный сопением парня, начал проваливаться в приятный сон, в котором его будущее изменялось в лучшую сторону, благодаря парню, что спокойно сейчас спит у него под боком.
Во второй раз Кир проснулся, когда солнце освещало вход в пещеру. Если не шевелиться, то боль почти не ощущалась, что было хорошим знаком. Если так подумать, то всё прошло даже прекрасно, он о таком даже помыслить не мог. Рядом завозился зверь, открывая глаза и сонно разглядывая его.
— Ну привет, — Киран улыбнулся, осторожно погладив шею чудовища.
Сейчас зверя можно было разглядеть внимательнее. Он был необычным, не похожим ни на одного животного, что знал Кир. Во-первых, он был огромным, раза в три больше обычного волка. Во-вторых, у него были длинные, заостренные, похожие на человеческие уши. Тело было покрыто мягкой и приятной наощупь шерстью, а всё это завершал длинный тонкий хвост, похожий на львиный.
Зверь уже осмысленно посмотрел на омегу, после чего перебрался ниже — к животу. Пару раз лизнув его, что вызвало смешок омеги, он приблизил морду и начал принюхиваться. Киран сразу понял, что тот делает, отчего-то ему и самому стало интересно и немного страшно узнать, получилось ли…
Зверь будто нахмурился, после чего еще раз уткнулся в живот. Кажется, ему не понравилось то, что он ощутил, из-за чего он рыкнул, отстранившись.
— Что? У нас ничего не получилось? — омега слишком резко приподнялся, зашипев.
Зверь удивленно посмотрел на него. «У нас»? Какой он всё же странный.
— Это, наверное, потому что мне всего шестнадцать, — прошептал омега. — Не нервничай! У отца не было выбора, другие омеги не подходили, — начал тараторить он, видя, что зверь начал злиться из-за его слов. — Мы ведь можем попробовать еще раз, верно? Только когда моя задница немного отойдет от предыдущего… проникновения.
Киран вообще смутился. Он и сам не знал, что на него нашло, да и странное разочарование ощутил, когда понял, что ничего не вышло. Не то чтобы он жалел, что придется повторить… Стоит это обдумать. Будет ли он избавляться от ребенка? И зачем это нужно зверю?
— Хм, а зачем тебе это нужно? — произнес он свои последние мысли. — Ну, все эти омеги и ребенок? Не для развлечения же?
Зверь сощурил глаза, вглядываясь в лицо парня, и медленно покачал головой.
— Та-а-ак, уже что-то, — повеселел Кир. — Значит, это важно? — дождавшись положительного кивка, он продолжил. — В итоге омега должен родить? Да? Какой я умный! А все наши сорок лет пытались додуматься, что же тебе нужно!
Парень весело рассмеялся, но тут же скривился от боли и рухнул обратно.
— А ты прикольный, — тихо сказал он, успокоившись. — Еще бы знать твоё имя.
«Мириан», — пронеслось в голове зверя. Как давно он не вспоминал его. Что ж, сейчас появилась надежда когда-нибудь вновь произнести его вслух.
— А пока я буду называть тебя… Пушок? Нет? — услышав тихое рычание, Кир рассмеялся. — Эрри? Даже не спрашивай, я просто совместил несколько других… имён.
Зверь задумался и понял, что на такое имя он согласен. Всё уж лучше, чем «Монстр». Омега вновь зашевелился, нахмурив лицо, и зверь сразу же вспомнил, что хотел сделать. Он поднялся на лапы, нависая над парнем и сдвигая лапой его рубашку. Постаравшись показать взглядом, что не желает ему зла, он осторожно лизнул коленку омеги, тот дёрнулся и хихикнул, но не отстранился, с интересом наблюдая за действиями зверя. Тот продолжал осторожно вылизывать его тело, царапину на бедре, что омега вчера сделал, елозя по лежанке во время… Уши Кира покраснели от воспоминаний, а зверь в это время приблизился к внутренней стороне бедра, и омега заметил одновременно две вещи: царапина перестала болеть, словно её намазали обезболивающим отваром, а вторая вещь — ему очень, очень сильно нравится то, что делает зверь… Эрри.
Поняв, что его слюна имеет заживляющий эффект, до омеги начало доходить, к какому месту стремится добраться зверь. Он чуть отполз, сдвигая коленки. Зверь сначала удивленно посмотрел на него, потом сообразил, что тот не боится, а просто-напросто смущается, об этом говорили его горящие щеки и взгляд, который он пытался отвести, но все же не мог устоять и продолжал следить за его действиями.
Зверь ухмыльнулся про себя, теперь уже демонстративно облизываясь и показывая свой длинный язык. Кир завороженно проследил за этим движением, а его дыхание немного сбилось — чуткий слух заметил это сразу же. И когда его догадки подтвердились, зверь не стал медлить и продолжил «лечение», настырно толкнувшись между сведенных ног, приближаясь к паху парня. Тот судорожно вздохнул, поддаваясь и укладываясь на спину.
Зверю понравилась подобная покорность, поэтому он решил наградить омегу незабываемыми ощущениями. Улегшись между его разведенных ног, он медленно провел языком по внутренней стороне бедра, впрочем, не дотрагиваясь до «главного». Киран же разочарованно застонал, вскидывая бедра, явно прося о большем. «Ненасытный», — подумалось зверю. Решив больше не мучить парня, он провел языком по всей длине члена, используя все свои умения на максимум.
Как только омега кончил от этих ласк, протяжно застонав, зверь перешел ниже, оглаживая горячим языком яички, проходясь между ягодицами, едва проникая внутрь. От этих действий Кир застонал и завозился сильнее, кажется, он уже был готов ко второму заходу.
Зверь, ощутив вновь зарождающееся возбуждение омеги, понял его правильно, немного отстраняясь и позволяя сменить позу. Кир не особо понимал, что происходит с его телом, ведь раньше он никогда и ни с кем не был так близок. Почему-то ему не казался ужасным тот факт, что вместо альфы сейчас сзади него находится огромный зверь, это не казалось чем-то неправильным. Возможно, потому, что зверь был разумным и заботливым, что ли?
В этот раз омега понимал происходящее намного яснее. Зверь вновь сжал его лапами по бокам и медленно погрузился внутрь. Боль была не такой сильной, как в первый раз. Неприятные ощущения намного быстрее перекрылись накатывающими волнами возбуждения, что пробирали тело омеги от низа живота до кончиков пальцев рук и ног. Зверь двигался медленно, явно сдерживая себя, что не особо понравилось Киру. Ему хотелось получить быструю разрядку, поэтому он сам начал насаживаться на член, прося двигаться быстрее.
Во второй раз зверь долго не продержался, а Кир смог оценить все прелести узла, когда они, едва отдышавшись, улеглись как в прошлую ночь. Не слушая тихое рычание зверя, Кир двинул бедрами, получая новую волну наслаждения, а громкий выдох в шею сообщил о том, что не ему одному нравятся такие действия.
Получив третий оргазм за утро, омега поудобнее улёгся и начал задумчиво перебирать пальцами шерсть на лапе, что лежала поперек его груди. Отчего-то было уютно вот так лежать, ощущая за спиной тихое дыхание. Нет, было бы лучше, конечно, если бы рядом был человек, но зверь не казался плохим, ужасным или… Кир не мог понять, к чему ведут его мысли, но, кажется, решил разорвать этот замкнутый круг. О да, он рисковал, но считал, что поступает верно. В любом случае, ничего плохого случиться не должно.
Как только зверь обнюхал его живот и выражением морды подтвердил, что всё получилось, Кир засобирался домой.
«Ну вот и конец, — грустно подумал Мириан. — Чего же ты ожидал?»
Омега, заметив, что зверь будто бы разочаровался, подошел к нему, осторожно обнимая за шею.
— Я не знаю, что ты там себе надумал, но я очень сильно хочу кушать, — прошептал он на ухо. — И я не уверен, что в этой пещере найдется печь или посуда. А еще баня и другие важные вещи. И в любом случае, я знаю, где тебя искать. Ты же не будешь против, если я буду приходить?
Зверь вывернулся из объятий, пораженно смотря на омегу. Тот и правда был самым странным из всех, что когда-либо оказывались в этой пещере. Он осторожно лизнул парня в нос, отходя и позволяя ему уйти. В любом случае, держать он его не мог, это не имело смысла.
Еще раз погладив зверя по шее, Кир, чуть прихрамывая, вышел из пещеры. Впереди его ждал важный разговор с родителями. А то, что беседа будет сложной, омега не сомневался.
— Сынок! Ты так быстро вернулся! — омега заметил сына в окно и успел выбежать навстречу. — Как ты себя чувствуешь? Всё нормально?
— Нормально? — Киран усмехнулся. — Ну, если не считать, что меня оттрахал зверь, а мне еще нет восемнадцати, то… Пап! Папа! Ну чего ты, я просто от нервов, всё хорошо, клянусь!
Видя, как Сэм начинает плакать, Кир сразу же приблизился к нему, обнимая.
— Честно, всё нормально, папочка, — он чуть отстранился, улыбаясь. — Я кушать хочу очень сильно. Это было… выматывающе.
Сэм взял себя в руки, понимая, что сыну нужна поддержка, а не слёзы, поэтому он вытер ладонями лицо и повел сына в дом.
— Как покушаешь, мы пойдем в лечебницу, чтобы ты потом спокойно отдыхал и ни о чем не думал.
Решив сообщить о том, что он не будет избавляться от ребенка, немного позже, омега вновь улыбнулся, посмотрев на отца, и пошел умываться и переодеваться.
После того, как обед был закончен, Кир ушел в свою комнату. От чего-то было страшно сообщать папе такие вести. Страшнее, чем идти среди ночи в логово зверя.
Сэм сам пришел за сыном, сообщая, что готов идти.
— Пап, я не пойду.
— В каком смысле? — омега удивленно взглянул на сына. — Лучше не медлить с этим, дорогой. Потом будет сложнее и опаснее.
— Ты так говоришь об «этом», будто это что-то ужасное, а не будущий ребенок, — Кир сел на кровать, подтянув под себя ноги. — Я решил, что не буду от него избавляться.
— Что?.. О чем ты говоришь, дорогой? — Сэм сел рядом с сыном. — Это же ребенок зверя… А вдруг он…
— Папа, я всё решил! Если вы с отцом будете против, я уйду из дома и буду жить в лесу, — он нахмурился. Так делать не хотелось, но он был готов рискнуть. — А зверь и правда разумный, я его поспрашивал, мне кажется, если этот ребенок родится, то он перестанет требовать жертвы.
— Эх, Кир, родной, я даже не знаю, что сказать. А если отец будет против? Нужно как-то и с ним поговорить…
— Так ты не против? Правда? И не будешь настаивать, чтобы я избавился от него? — парень немного наклонился к отцу, пытаясь разглядеть его лицо.
— Солнышко моё, я знаю тебя как никто. И если ты что-то уже решил для себя, то спорить бесполезно. А если насильно что-то сделать, то я уверен, ты этого не простишь, — Сэм придвинулся к сыну и крепко обнял. — Я поговорю с отцом, но будь готов, что он придет за ответами к тебе.
— Спасибо, папочка, я люблю тебя, — омега обнял его в ответ, ощущая, как с плеч свалилась целая гора.
Когда отец вернулся домой, то Кирану пришлось пережить еще один сложный разговор, но тот согласился с его решением намного быстрее, чем папа. В маленьком семейном кругу было решено пока скрывать этот факт, а позже наступит лето, начнутся каникулы, а живот можно скрывать под широкой одеждой.
Киран был счастлив от того, что его семья оказалась понимающей. Хотя, он и сам иногда не мог понять, почему же решил оставить ребенка. Он ведь и сам еще ребенок, если так подумать. Но забываться в мыслях ему не давал папа, он рассказывал, как воспитывать детей, как проходят роды и что для них нужно подготовить. Почему-то они негласно решили, что ребенок родится обычным. Возможно, им всем так было легче.
Дождавшись, когда заживет «натруженное» место, Киран рано утром выбрался из дома и пошел по уже знакомой тропе в лес. Зверь встретил его рядом с пещерой, немного подозрительно поглядывая тому за спину.
— Один я, один, — весело произнес омега. — Извини, что не пришел раньше, мы с семьей решали… некоторые дела.
Зверь медленно подходил, все еще подозрительно оглядывая гостя. Он не привык, чтобы омеги после «жертвы» возвращались к нему. Это было странно. Он подошел ближе, принюхиваясь к парню. Что это? Почему запах?.. Зверь ошарашенно посмотрел на лицо омеги и приблизился вплотную, принюхиваясь к животу. Он что, решил не избавляться от ребенка? Зверь удивленно поднял морду вверх.
— Что? Ты удивлен? — Киран погладил его между ушами. — А знаешь, как мне было сложно уговорить родителей? Не знаешь? Верно, не сильно сложно.
Парень продолжал что-то рассказывать, а мысли зверя тем временем были слишком далеко от реальности. Он дождался? После стольких лет безнадежных мыслей и обреченности на вечную жизнь в теле монстра, у него появилась надежда на счастливую жизнь?
— Эй, ты меня слышишь? — Киран потрепал зверя по голове. — Я говорю, что буду приходить к тебе раз в неделю. Чаще не получится — будет очень подозрительно, — он замолчал, что-то про себя решая. — Я тут вот что подумал… Ты ведь большой и сильный? А можешь меня покатать?
Смешинки плясали в глазах омеги, от чего тот выглядел намного красивее, чем обычно. Зверь нахмурился, решив, что парень, похоже, свихнулся. Но Киран смотрел на него самыми милыми глазами, и зверь подумал: «А чего бы и нет?», после чего прилег на землю, призывно смотря на омегу.
— Вау, а я думал, ты не согласишься! — Киран перекинул ногу через зверя и осторожно присел на спину, руками обхватывая шею. — Что ж, поехали, мой прекрасный пушистик! … Только не слишком быстро.
Зверь про себя усмехнулся, но поднялся и сделал несколько шагов вперед. А когда удостоверился, что омега держится крепко и не упадет, то в пару длинных прыжков разогнался и быстро побежал в сторону реки, слишком резко огибая деревья.
Киран давно не кричал настолько громко. И, кажется, никогда раньше не испытывал столько эмоций одновременно — жизнь в поселении текла умеренно и скучно.
Парень приходил к нему раз в неделю, как и обещал. Зверь каждый раз чувствовал дикую радость в душе, когда ощущал изменяющийся запах омеги. А когда он в который раз улегся мордой на ранее плоский живот и ощутил, что тот едва заметно увеличился, то устроил Кирану безумные щенячьи нежности, которые из простых облизываний быстро переросли в медленный и сладкий секс. Хорошо, что парень теперь носил с собой плед, на котором можно было спокойно поваляться, иначе отморозил бы себе всё, что только можно — земля еще местами была холодная.
Когда наступило лето, Киран со своим зверем часто спускались на речку, но подальше от поселения, чтобы ненароком не наткнуться на свидетелей. Чаще всего зверь лежал в воде на берегу, пока омега плескался и изредка обрызгивал его, вызывая на шуточный бой. Зверь рычал, но поднимался и в несколько прыжков настигал игривого омегу. А когда у парня уже заканчивались силы отбиваться, то зверь милостиво разрешал забраться к себе на спину и выбирался на сушу, где они еще пару часов валялись на песке и загорали, то есть загорал Киран, а зверь просто наблюдал за своим милым омегой через полуприкрытые веки.
К середине лета живот был уже сильно заметен, что вызывало у зверя волны неконтролируемой радости, поэтому он всеми силами старался окружить омегу заботой, часто сам вызывался прокатить на спине и устраивал ему приятные вечера, осторожно лаская языком чувствительные местечки на теле. Кирану это всё безумно нравилось, а от последнего он вообще млел. Ребенок уже начал пинаться, но когда он находился рядом со зверем, то тот вел себя так тихо и спокойно, словно чувствовал защиту, исходящую от отца. И именно в такие моменты Киран отдыхал.
Родители, которые по началу относились к его похождениям в лес настороженно, понемногу начали успокаиваться, каждый вечер наблюдая счастливое лицо сына, когда тот возвращался из леса.
Осень наступила незаметно, а когда на улице стало слишком холодно, Киран со зверем чаще всего сидели в пещере. Омега рассказывал смешные истории из своей жизни, а зверь умиротворенно лежал рядом, слушая тихий голос парня и двойное биение сердца — омеги и ребенка. Как только живот стал слишком большим, зверь отказался заниматься полноценным сексом с омегой, боясь навредить ему и ребенку. Кир на это обижался, но сразу же получал свою порцию ласки, в ту же секунду забывая про обиду.
В поселении никто и не заметил положение сына главы, да и дел у народа было много — как раз наступило время сбора урожая, летом же все были заняты своим хозяйством, а сплетников среди них особо не было.
К концу ноября живот Кирана стал уж совсем огромным, папа сказал ему, что скоро наступит время, как и у обычных омег. От чего-то это успокаивало Сэма — плод развивался девять месяцев, как и должно быть при нормальной беременности. Дома было уже всё готово к появлению на свет ребенка — в лечебнице было слишком многолюдно, да и зачем, если папа Кирана лекарь.
Момент «икс» наступил, когда Киран как обычно гулял со зверем по лесу, до носа укутавшись в тёплые вещи. Он бы, может, не одевался словно капуста, но родители настояли, да и зверь постоянно порыкивал, видя, как омега ёжится от слабого ветерка во время их прогулок. В последнее время далеко гулять они не уходили, понимая, что всё может начаться в любой момент. Дома же Кирану сидеть не хотелось, ребенок в последнее время вел себя слишком активно, не давая даже нормально выспаться папочке, а успокаивался лишь рядом со зверем, давая немного покоя омеге.
Они как раз шли в сторону пещеры (зверь теперь встречал омегу у кромки леса), когда Кир ощутил что-то неладное. Он резко остановился, упираясь одной рукой в ствол дерева, а другой придерживая живот. Зверь сразу же подбежал к нему, обнюхивая и смотря с волнением.
— Кажется… Кажется, началось, ой-ёй, а папа ведь говорил, что еще несколько дней… — Кирану хотелось то ли лечь, то ли сесть, было странно и немного больно.
Зверь среагировал сразу, подставляя спину парню, и когда тот устроился на нём, то осторожно, но быстро побежал к дому омеги. Сэм, словно чувствуя, заметил их в окно и сразу же вышел, не одеваясь, чтобы помочь сыну.
— Пап-пап, пусть он будет рядом, прошу, — Кир одной рукой держался за шею зверя, боясь отпускать. — А ты не смей уходить, иначе я за себя… Ой! Пап, скорее!
Зверь и не собирался уходить, поэтому пошел следом, стараясь не приближаться к старшему омеге, чтобы не напугать его. А когда Кирана уложили на кровать, он удостоверился, что всё идет как нужно, после чего устроился у входа в комнату, ожидая завершения. Сейчас он не так сильно переживал за своё будущее, как за здоровье и жизнь омеги, к которому привык за это время. Если ничего не получится, то… так тому и быть.
Киран же помог папе раздеть себя, убедился, что его любимый Пушистик рядом, после чего опустился на кровать, ощущая сильную слабость во всем теле.
— Ну же, Кир, родной, еще немножко, ты сможешь, тужься, дорогой! — Сэм всё это время был рядом, но голос его становился каким-то далёким и невесомым.
Киран сделал последнее усилие, ощущая, что у него всё получилось, но вот сознание начало мутнеть, утягивая парня в глухую темноту.
Тем временем Сэм обрезал пуповину, делая все нужные процедуры, как вдруг заметил странное свечение в комнате. Там, где всё это время сидел зверь, сейчас будто собрался весь свет из комнаты, ярко освещая пространство. Прошло всего несколько секунд, как у двери на полу вместо большого животного появился голый человек, явно без сознания. Сэм посмотрел на сына, на ребенка на руках, на зверя-человека, и ему стало совсем уж страшно. С таким он еще не сталкивался, ему срочно нужна была помощь.
— И-ильмо-о-он!
Киран приходил в себя неохотно. Пару раз он просыпался, но веки были такими тяжелыми, что он вновь проваливался в сон. В третий же раз он очнулся, ощущая прилив сил. Глаза всё еще не желали открываться, но вот чужую руку поперек груди он ощущал очень уж хорошо. Пробравшись сквозь кашу в голове, он попытался вспомнить, что произошло до того, как он отключился. Сознание подбрасывало ему воспоминания о прогулке, схватках, родах… Так, стоп! Ребенок! Где его ребенок?
Киран резко провел ладонью по плоскому животу, ощущая нарастающую панику. Еще и рядом этот «кто-то» завозился, обнимая крепче.
— Тс-с, с малышом всё хорошо, не переживай, — прошептал ему куда-то в шею незнакомец.
Усилием воли (огромным усилием, если честно) Киран не позволил себе закричать, лишь подскочил на кровати, спихивая с неё наглеца.
— Кто ты, блядь? И где мой ребенок?! И что ты делаешь здесь? Папа! — Киран понял, что находится в одних пижамных штанах, поэтому накрылся одеялом по шею, испуганно, но зло смотря на мужика, что сейчас лежал на полу и… смеялся?!
— Что случилось, родн… — Сэм вошел в комнату, на ходу стягивая шапку. — Родной? Я тут на рынок ходил за орешками и тканями для пелёнок… Как вы ребёнка, кстати, назовёте? И что… Мириан делает на полу?
Альфа (а это точно был альфа) отсмеялся, поднимаясь с пола и потягиваясь.
— Прошу прощения, Сэмуэль. Киран только проснулся, я еще не успел ему всё рассказать, — альфа мило улыбнулся омеге, от чего тот засмущался и вышел из комнаты, желая удачи.
Киран же смотрел на всё происходящее и понимал, что ничего не понимает. Где его зверь? И почему папочка так прореагировал на чужого альфу в его комнате? В его постели!
— Кир, — альфа развернулся к парню, делая несколько шагов навстречу.
— Не подходи! — Киран отполз к самой стене. — Либо рассказывай оттуда, либо вали!
— Ну что за чудное создание, — альфа рассмеялся, снимая со стула свитер, что был сильно похож на отцовский. — Думаю, стоит рассказать с самого начала, чтобы потом не было вопросов, — он надел свитер и поставил стул спинкой к омеге, садясь и облокачиваясь о неё руками. — Давным-давно, а если быть точнее, то сорок лет назад, я служил у короля личным телохранителем. Ты должен знать от родителей, наверное, что раньше ваше поселение принадлежало государству под названием «Кильтрон», и было это государство очень большим и процветающим, что многие соседи часто пытались напасть, но ничего у них не получалось.
В мои обязанности входила охрана короля вне замка и на больших приёмах. И если быть честным, Натаниэль очень любил покататься по своим владениям, от чего работы у меня было много.
— Постой-постой, сорок лет, говоришь? — омега и не заметил, как отлип от стены и наклонился вперед, слушая рассказ незнакомца. — Так сколько тебе лет? Ты не выглядишь на… хотя бы шестьдесят.
— Хм, ты прав, Кир, — альфа улыбнулся и так нежно посмотрел на омегу, что у парня в груди что-то на секунду сжалось. — На тот момент мне было двадцать восемь. Насколько я успел заметить, то с тех пор я совсем не изменился, что совсем не странно. Но обо всём по порядку.
Как ты понимаешь, личная охрана короля получала огромные деньги за свой труд, а также это было довольно престижно, что привлекало внимание омег. Многие из них со временем понимали, что семью со мной создать не получится, потому что работа занимала большую часть моей жизни. Хотя, мало кто из них знал, что такая служба не длится долго. К тридцати годам я мог уйти со службы и заняться созданием семьи. Король был щедр к тем, кто отвечал за его жизнь и безопасность, поэтому я успел купить маленький особняк не так далеко от столицы, а король выделил мне мага, которых уже тогда было очень мало, чтобы он настроил охрану дома на меня.
Моя семья вела корни от древних оборотней, поэтому я мог в любой момент превращаться в другое существо, что упрощало мою работу. Но это хранилось в секрете, лишь немногие омеги, да сам король знали про эту тайну.
Тогда у меня были отношения с одним омегой — сыном высокопоставленного герцога. Он стал намекать мне на свадьбу, а я понимал, что не хочу прожить всю свою жизнь с ним. Он был… не моим, вот и все. Когда я сказал ему, что хочу расстаться, то он словно озверел. В его роду раньше был кто-то из магов, поэтому он произнёс слова, как сейчас помню: «Надеюсь, что ты не будешь счастливым со своим ледяным сердцем! Так и останешься одиноким, словно этот твой зверь, пока ты сам кого-то не полюбишь, и тебя не полюбят в ответ, принеся ребёнка, ублюдок!»
Я думаю, он знал, что его слова имеют вес, потому что не удивился, когда я в тот же миг принял личину зверя. Я был в ярости, так бы и разобрался с ним, но он успел уйти. Я пытался обратиться обратно, но тело меня совсем не слушалось. Когда же я немного успокоился и выбрался из дома, то узнал, что короля и его семью отравили в этот же день, потому что меня не было рядом, чтобы защитить.
Тогда у меня в голове был полнейший хаос, лишь через неделю я набрёл на ваше поселение и повстречал чужое войско. Мне не составило труда с ними справиться, но вот потом я совсем не знал, что делать. Немного позже в голове всплыли слова того омеги, от чего я решил выйти на контакт с людьми из вашего поселения… Проклятие говорило о взаимности, так что ни о каком насильном удержании и речи не шло. Так я и дождался тебя, Кир.
Альфа слабо улыбнулся, прикрыв глаза. Вспоминать всё это ему было явно неприятно.
Киран ошарашенно смотрел на мужчину, пытаясь сложить в голове всю информацию. Так это его зверь? Его родной пушистик?
— М-м-м… Папа назвал тебя по имени, но я не запомнил, — Киран смущенно улыбнулся, по-новому смотря на альфу.
— Мириан. Моё имя Мириан, дорогой, — альфа поднялся со стула, подходя к кровати. — Я надеюсь, что ты не прогонишь меня, потому что, как я понял, все условия проклятия… соблюдены. И ты тоже меня… любишь?
Омега же пытался поверить в то, что влюбился не в зверя, а в очень даже красивого альфу, а еще у них есть…
— Ребёнок! Где наш ребенок?! — Киран попытался выпутаться из одеяла, готовый бежать куда угодно.
— Тс-с, с ним все в порядке. Сэмуэль заботился о нем все это время, не думаю, что несколько минут что-то решат, — альфа забрался коленями на кровать и осторожно обнял парня. — У нас, кстати, маленький омега.
Киран уже не так рьяно вырывался, понимая, что всё и правда хорошо. А в объятиях альфы было еще лучше.
— Так ты можешь в любой момент превратиться обратно? — он задумчиво повернулся, вглядываясь в лицо мужчины.
— В любой, радость моя, — альфа устроился поудобнее, проводя большим пальцем по щеке парня. — Давно хотел это сделать.
— Что сделать? — Киран вопросительно посмотрел на лицо Мириана, в его объятиях ему было и правда спокойнее.
— Вот это, золотце, — прошептал мужчина, наклоняясь к лицу парня и осторожно касаясь губами его губ. — Ты не представляешь, как мне было тяжело, когда я не имел возможности просто поцеловать тебя.
Альфа улыбнулся и вновь поцеловал омегу, ощущая, как тот неумело, но горячо отвечает. В этот момент комнату наполнил детский плач, а вслед за ним послышался голос Сэмуэля.
— Потом намилуетесь, голубки, будет еще время, — он приблизился, передавая маленький свёрток Кирану. — Малыш требует родительского внимания. И дайте ему уже имя! Второй день без имени, будто пещерные люди!
Киран взглянул на скривленное личико, что перестало издавать страшные звуки, как только ребенок оказался на руках папы.
— Ой, такой маленький! — омега нагнулся ниже, чуть ли не носом утыкаясь в свёрток. — А ему много нашего внимания надо? А то я еще не всё о своём парне разузнал.
Старший омега рассмеялся и в шутку пригрозил пальцем им обоим.
— Я понимаю, что ты еще не привык к ребенку, но нет, не много. Наслаждайся, потом сам не захочешь его отпускать, — Сэм улыбнулся и направился к выходу из комнаты. — Ах, да, когда будешь изучать новое тело Мириана, не забудь о предохранении, а то ко второму малышу, я думаю, вы пока не готовы.