Хуже других, лучше многих

Время, может, и лечит, но оно же нас медленно убивает, постепенно обкрадывая. Вот у Луз оно уже отобрало ментальное равновесие, отца, возлюбленную и веру в человечество. А что она получила взамен? Набор странных снов, в которых исключительно... Темно. На потолке пробегают цветные огни, слабо освещая просторную кухню ведьмацкого поместья. В центре, облокотившись на стол, с изящным бокалом в руках стоит еще более изящная Блайт. От нее пахнет травянистой настойкой и совсем немного цветами. Луз наклонилась к ее приоткрытым губам, но ведьмочка вдруг убежала. Носеда проскочила за ней в дверь и очутилась на холме, с которого открывался вид на ночной Кипящий остров. Эмити стояла возле самого края и поманила пальцем. Шатенка не посмела сопротивляться и подошла к ней. А когда обняла, ведьмочка схватила ее за горло и спиной вниз толкнула с обрыва, пристально глядя своими золотыми глазами. Луз зажмурилась от головокружения, а когда открыла глаза уже сидела на крыше своего человеческого дома с полупустой бутылкой в руке. «И как тебе вне острова?» — спросил тихий голос Эмити где-то на задворках сознания. — Ну... Не то чтобы хочется содрать с себя лицо... — прохрипела Луз, а потом с досадой хмыкнула, оскалившись в саркастичной ухмылке. — А знаешь, что по-настоящему смешно? А то, что я действительно верила тебе до последнего. До последнего, блядь! Что ты единственная не станешь забивать на меня хер. Что не бросишь, как остальные мрази. Я верила, что ты, сука, та самая особенная. С первой нашей встречи. Еще тогда... Но вот, я здесь. — девушка с досадой хлопнула по колену. — Глубокая ночь, я смотрю в ебучую пустоту и думаю, а спишь ли ты? Или зависаешь на очередной блядской тусовке? Может уже надралась, как лошадь, а какой-то другой угандон держит тебе волосы. Сучара. Если б я знала, что ты так легко все забудешь... Нужно было хотя бы снять с тебя футболку тогда. У меня бы осталось воспоминание о твоих царских сиськах. Нелепая шутка заставила Луз чувствовать себя еще паршивее. Подступили слезы и она зажмурилась. А когда открыла глаза, сидела в кресле посреди кинотеатра. На экране мелькали виды Кипящего острова и Эмити в разных ракурсах. Насторожившись, Носеда импульсивно осмотрела зал, который оказался совершенно пустым. — Хороший был фильм, правда? — раздался голос за спиной. Шатенка обернулась и увидела девчушку лет двенадцати, которая сидела позади. На ней была фиолетовая футболка с капюшоном, на котором торчали кошачьи уши. Присмотревшись через темноту и мелькавший свет от экрана, Луз узнала в ней себя, какой она была несколько лет назад. — Немного жестковат, как по мне, но что-то в нем есть цепляющее. — продолжила мелкая. — Эй, говорят, что ты должен вырасти таким человеком, от которого твоя младшая версия будет в восторге. Это правда? — Что ж, ты будешь разочарована. Думаешь, я от себя в восторге? — шатенка устало вздохнула. — Это не конец. Мой фильм еще не окончен! И это даже не кино, это гротескный мюзикл! — закричала повзрослевшая Носеда. — Нет? Если так, то у тебя еще есть шанс в моих глазах. Давай тогда отмотаем во-от до этого момента. — младшая показала на экран. На полотне появилось изображение ворот школы Хексайд, после того как девушку бросили близнецы Блайт. Голос за кадром строго спросил: «Готова ли ты отпустить Эмити ради ее же блага? Готова?» — Да нихрена! — кричит Луз из зала, импульсивно вскакивая с места. В кинотеатре резко включился свет. Девушка зажмурилась и потерла глаза. Она проснулась в кровати у себя дома. Где на стене снова висели плакаты, а на полу валялась опустошенная накануне бутылка вина из бара. Носеда пыталась возродить прошлую «нормальную» жизнь уже несколько дней, безуспешно страдая от навязчивых снов про ведьмочку, которая совсем недавно лежала с ней в одной постели. Луз определенно не была готова оставить возлюбленную так просто. Это было несправедливо по отношению к воспоминаниям Эмити, да и к самой Луз тоже. Когда они страдали вместе, они делили эту боль пополам. А теперь печаль копилась в каждой по-отдельности. А кто сказал, что Эмити не хочет разделить это ужасное чувство с кем-то еще? Вот Луз была бы очень рада вернуть немножко боли в жизнь той самодовольной бестии, которая так надменно прошла мимо, когда она чувствовала себя максимально разбитой. Луз спустилась на кухню, Насыпала хлопьев в тарелку, села за стол и ткнулась лбом в столешницу. Мать сидела за телевизором в гостиной. Шумела легкая комедия. Девушка ковырялась в тарелке, прислушиваясь к нелепым диалогам. — Мам, я хочу сменить школу. — выпалила Луз, пытаясь перекричать фильм. — На самом деле у меня к тебе долгий разговор, в конце которого ты меня убиваешь. Но сейчас мне нужно бежать. Я собираюсь спасать Эмити. — Так ведь воскресенье, доча... Развлекайся, сходи... на свидание. — бубнила женщина сквозь дрему. Она очень устала после дополнительных смен и теперь просто отдыхала на диване. Луз подошла к ней и поцеловала на прощание в лоб. Камила немного улыбнулась, приоткрыв глаз, и потрепала дочку по щеке. Шатенка подхватила рюкзак, затолкала туда треснувшую биту с приклеенными глифами, проверила цепочку с портальным ключом на шее и отправилась в лес. Она нашла обветшалую сторожку и там открыла портал, который вывел ее в комнату директрисы. В кабинете было пусто, но шатенка заметила, что одно из окон было немного приоткрыто. То самое, что она обычно использовала для побега. «Сентиментальность у Клоторн это семейное.» — улыбнулась про себя девушка, выбрасывая рюкзак наружу, и перелезла через раму. Она прибежала к Совиному дому и рассказала Иде, что Эмити вернулась домой, чтобы договориться, а ей в отместку промыли мозги. Ведьма задумчиво покачала головой. — Обычно воспоминания выжигают или вырезают на пленке памяти. Иногда их просто используют как картины, вытаскивают наружу, чтобы продемонстрировать. Возможно, ее родители попросили показать воспоминание о тебе, а потом что-то с ним сделали. Но восстановить пленку памяти... — Это возможно? — в голосе Луз прозвучала надежда. — Да, такое случалось. Но для этого ты должна будешь сама найти нужные фрагменты и исправить их. Если, конечно, будет, что исправлять. К тому же, такие путешествия очень опасны. А главная проблема в том, что в чужом сознании не будет твоего «Я». Чтобы стать «собой» и вспомнить, зачем пришла, первым делом тебе нужно отыскать свое отражение в ее разуме. А так как тебя изгнали из ее памяти, это будет практически невозможно. Если, конечно, она не любила тебя достаточно сильно, чтобы спрятать где-то поглубже, в самом сокровенном, а там не так много места, я тебе скажу. В противном случае, ты навечно останешься тенью в ее голове. Будешь блуждать по воспоминаниям и в конце концов растворишься, как незначительное эхо, или превратишься в ночной кошмар. — Воодушевить ты, мать, умеешь. — нервно хмыкнула девушка. «Блядь» подытожила Луз, но предложения все равно приняла. Она верила в те слова, что произнесла Эмити, когда прижала ее ладонь к своему кристаллу на груди. «Вот бы она хотела меня достаточно сильно, чтобы спрятать надежнее. Иначе я закошмарю ее пошлыми шутками и навязчивым приставанием во сне до конца наших дней. А если все охуеннейшим образом сложится как надо, она точно будет должна мне свои прекрасные груди. Ягодки мои, я к вам иду!» В понедельник Луз пришла в теплицу, чтобы встретить Уиллоу и в очередной раз попросить ее о помощи. Пока человек объясняла ситуацию, в помещение, как ни в чем не бывало, зашла Боша с небольшим желтым цветком в волосах. Она молча подошла к Парк и провела по ее черным взъерошенным волосам. «Пардоньте?!» — изумленно уставилась на них человек. Уиллоу хитро улыбнулась, частично из-за выражения лица шатенки в этот момент. Трехглазая наклонилась ближе и они поцеловались. От чего челюсть Носеды упала под воздействием гравитации охреневания. Пока Луз громко шуршала мозговыми шестернями, Уиллоу объяснила красноволосой причину странного поведения Эмити в последнее время. Боша задумчиво кивнула и согласилась помочь за что-то, что парочка обсудила шепотом. А затем трехглазая спокойно прошла в помещение школы. — Она теперь моя сучка. Я ее пометила. — довольно кивнула Парк в след ушедшей. — Я заметила. Это после того, как... ага, ясно. Но я думала... Хотя, о чем я. Сама такая же. — Луз немного растерялась. Уиллоу хмыкнула. — А что мне нужно было ей сказать? Ненавижу тебя, но как друга? Что может быть удовлетворительнее, чем поиметь врага. Коварный план был составлен. Боша пригласила Эмити на групповую ночевку, как было принято у их клуба популярных куриц. Луз и Уиллоу спрятались в шкафу, для внезапного нападения. В ожидании Носеда даже немного задремала, за что получила бодрящую пощечину от Парк, когда пришло время выпрыгивать. Эмити повязали по рукам и ногам заколдованным цветком с подоконника. Краем глаза Луз заметила, что Боша как-то странно покраснела и уставилась на флористку, но доминиканка постаралась вытрясти эти мысли из головы. Пока зеленоволосая кричала и брыкалась, Носеда села на нее сверху, решив попробовать старый земной способ из сказок. Она полезла к ведьмочке целоваться. Ведь поцелуй истинной любви, как-никак. Но за приставания шатенка получила лишь удар лбом от несговорчивой Блайт. Уиллоу грустно кивнула, достала из кармана платок и сдула спрятанную в ней пыльцу на Эмити, от чего та мгновенно заснула. Разочарованная в земной магии, Луз встала и осмотрела свою «золотую девочку». — Ух ты, какая пиздатая пижама. Это же пижама? Не то чтобы я надеялась, что под ней сейчас ничего нет. Просто... так. Проехали. Сосредоточились. Носеда высунулась из окна и махнула рукой, подзывая ждавшую под домом Иду. Ведьма оседлала посох и влетела прямо в комнату. — Раз ты так уверена, то вот, держи. — Ида бросила Луз колокольчик. — Позвони, когда захочешь выйти. Конечно, если вспомнишь об этом. А это я заберу. — ведьма сняла с девушки цепочку с портальным ключом. Ида провела в воздухе пальцем, создавая магический круг под ногами человека. Луз покрепче сжала в руках колокольчик, мысленно повторяя: «Я — Луз Носеда. Луз Носеда!» И постепенно погрузилась в густую непроглядную тьму. «Луз Носеда. Луз Носеда... Луз... Луз...» Хруст. Хруст. Хруст... Кругом были лишь вечные холод и метель. Тень остановилась и посмотрела под ноги. Снег. Белый снег ритмично шуршал при каждом новом шаге. Блуждание через сугробы давалось нелегко, но в движении вперед было что-то очень важное. А навязчивый хруст снега под ногами будто тихо шептал, заставляя цепляться за себя и шагать дальше. Тень посмотрела на свои руки, состоящие из черной плотной дымки. В одной она сжимала увесистый колокольчик. Он тоже казался очень ценным, но почему, подсказать было некому. Мысль крутилась где-то на уголке сознания, но не давала к себе прикоснуться. Впереди показался лес. Темные голые деревья тянулись вверх острыми ветками. Вдалеке клубился дым от пожара, окрашивая тучи серым пеплом. Что-то в самом сердце Тени отзывалось на запах гари, обещая тепло. В каждой из сердцевин дерева было небольшое окошко, по ту сторону которого двигались незнакомцы. Тень подумала, что сюжеты очень похожи на трейлеры к фильмам. Но что такое фильмы, и как от них отпочковать трейлер Тень не помнила. Что-то в этих словах просто вызывало в ней маленький светлый порыв позаглядывать в окошки с незнакомыми ей персонажами. Тень шла дальше, и заметила несколько сюжетов в черно-белом цвете. Они были смазанными, а местами выжжены огромные пятна. Путешественница пожала плечами и продолжала шагать. Вдруг под ногами скрипнуло по-другому и она застыла. Шепот усилился, и Тень принялась разгребать отозвавшийся сугроб. В снегу обнаружился розовый комок бумаги. Похожие свертки мелькали на одном из смазанных воспоминаний неподалеку. Путешественница развернула бумажку, а из нее начали вылетать светящиеся шарики. Они покружили вокруг и отправились вперед, к горящей части леса. Тень поспешила за ними. Хруст-хруст-хруст-луз-хруст. Тень подпрыгнула и обернулась. Она сильнее сжала колокольчик и побежала к горящим деревьям. Плотно растущие ветки потрескивали от розоватого пламени. Но древесина не обваливалась и не становилась слабее. Это был вечный факел их души. А почему души? Блуждавшая снова пожала плечами. «Пиздец, тайны сплошные» мелькнуло где-то. И это был первый голос за то время, что Тень бродила по снегу. А исходил он от нее самой, чего прежде не происходило. Она торжественно подняла руки и побежала через пожарище, веря, что по ту сторону ее ждет правда о том, почему снег нашептывал ей чье-то имя. Отважно преодолев пламя, Тень выбежала к воде. И руки ее сами собой опустились в разочаровании. Холодное темное озеро с заснеженными берегами — совсем не то, чего она ожидала. Присев на берегу, путешественница с досадой жамкала колокольчик. Она наклонилась над водой и на темной гладкой поверхности увидела еще более темную себя. Сгусток дымки с двумя огоньками-глазами. Это чудовище вызвало в ней невероятный всплеск досады, от чего она швырнула в отражение колокольчик. Тень с испугом опомнилась и нелепо замахала руками. А ее звенящий трофей резво вылетел из воды ей же в голову, от чего блуждавшая замахала руками еще интенсивнее. Вдалеке раздался хохот. Тень повернулась на звук и увидела, что в центре озера возвышался небольшой островок из льда. На нем стояла молодая девушка и приветственно махнула путешественнице рукой. Зеленая залатанная куртка и разодранные на коленях штаны подсказывали Тени, что это не самая благополучная компания. Но выбирать не приходилось, и она полезла в ледяную воду. — Надеюсь, у тебя есть закуски, а то я на мели! — весело закричала шатенка на льдине, и что-то в плывущей отозвалось приятным трепетом. Тень забралась на небольшую поверхность. Девушка присела рядом, с интересом рассматривая гостью. — Это самое ценное, что у тебя есть? — незнакомка показала на колокольчик. — Тут такое правило, нужно доверить самое ценное, и тогда озеро покажет тебе свое. «Это единственное, что у меня есть» — ответила Тень. Но у нее не было рта, и она не могла говорить, так что просто прижала колокольчик сильнее. На островке еще нашлись желтый маленький цветок, сложенный кусок розовой бумаги, как тот из леса, несколько светлячков и книжка с ведьмой на обложке. — Тут действительно оказалось не так много места. — задумчиво произнесла шатенка и подняла книжку. — «Добрая ведьма Азура», я тоже такую читала. Как тебе? Тень пожала плечами. — Ладно, скоро все пройдет, нужно просто... — девушка замахнулась и ударила Тень книжкой по голове. Затем схватила за горло и вытолкала ногой с острова. Оглушенная Тень продолжала сопротивляться, и Луз окунула ее с головой в воду. «Луз? Это Луз? Я искала тебя!» — Ты пришла по адресу. Все нормально! — глухо раздалось над поверхностью. — Хорош барахтаться! Со страхом в сердце Тень зажмурилась и перестала сопротивляться. И через пару мгновений... Сидевшая на льдине Носеда открыла глаза и вытащила из воды колокольчик, оставленный Идой. Девушка подскочила и радостно подняла руки. — Аллилуйя, нахуй! Я нашлась! — закричала она на весь лес и затанцевала от счастья. Затем засунула колокольчик в карман и прыгнула в воду. Когда Луз вышла на берег, вода стекла с нее, не отдавая ни капли с собой. — Вау, сухо, как после лесбийского порно для мужиков. — сказала она и резко захлопнула рот ладонью, потому что рядом стояла маленькая зеленоволосая девочка. У милашки было аккуратное каре, черное платье и совершенно босые ноги, которыми она смело шагала по снегу. Луз захотелось накинуть на малютку свою куртку, взять на руки и унести в безопасное место. Но что-то подсказывало, что девчушка и была самым опасным обитателем этого мира. — Как тебя зовут? — строго спросила зеленоволосая и сложила руки на груди. — Луз. — Знаешь меня? — Ты Эмити, только маленькая. Настоящая уже моего возраста будет. Лузбиянка. — шепотом добавила она. — Почему эти глупые шутки кажутся мне знакомыми? Я бы убила любого постороннего на своей территории, но ты вышла из озера, а значит каким-то образом очень важна. Но я тебя совершенно не помню. — малютка подозрительно прищурилась. — Именно это я и пришла исправить. — серьезно кивнула Носеда, пытаясь держать себя в руках, чтобы не затискать милейшего ребенка. Малютка о чем-то подумала и предложила гостье выпить с ней чаю и обсудить странную ситуацию. Шатенка согласилась, с расчетом, что хранитель мысленного пространства поможет ей вернуть настоящую Эмити в норму. Девчушка гордо зашагала в противоположную от тропинки сторону, углубляясь в лес. Носеда заозиралась, нервно потерев затылок. — Разве нам не в ту сторону? — она показала на рощу с деревьями воспоминаний. — Нет, это галерея для гостей, так, проходной двор. А я живу дальше. Хранительница взмахнула рукой и в огненной стене вокруг озера образовалась арка с видом на новую территорию. Каменная дорожка, вокруг которой все так же лежал снег, вела к высокому зданию, похожему на библиотеку Кипящего острова. Они зашли внутрь, но помещение показалось не таким просторным, а на полках было не так много книг, как в настоящей библиотеке. Видимо, здесь только те книги, которые ведьмочка успела прочесть. Если так, то их намного больше, чем набралось бы у Луз. От чего девушка впечатленно кивнула. Они подошли к потайному убежищу, дверь в которое теперь не была скрыта, а выделялась узорчатой рамой. А тесная коморка превратилась в полноценную комнату с невысоким кофейным столиком в центре. На стене была прибита знакомая полка, но вместо книг на ней хранились мелкие безделушки, среди которых Луз углядела стаканчик с молочным коктейлем. — Откуда он у тебя? — спросила Носеда, ткнув пальцем в находку. — Точно не знаю. Лично я вытащила такой из одного поврежденного воспоминания. — ответила Эмити, наколдовав два стула и скатерть на столик. — Отлично! Это воспоминание о моем мире! Ты можешь отвести меня к нему? Чтобы починить. — Хорошо. Но сперва, ты обещала выпить со мной чаю! Ты обещала! — серьезно заявила малютка, строго сложив руки. — Конечно, а как же. Не могу же я отказать прелестной золотой девочке. Эмити как-то странно дернулась от прозвища, но продолжила наколдовывать чайный сервиз. Девушки сидели за столиком и пили из ажурных чашечек. Они о чем-то говорили, громко смеялись и в какой-то момент Луз увидела все со стороны. Но за столом уже сидела не она, а ее младшая версия, в той странной футболке с кошачьими ушками на капюшоне. Она выглядела беззаботной и счастливой, даже взяла младшую Эмити за руку, когда рассказывала о своем увлечении ведьмой Азурой из книги. Но что-то в этой идиллии было неправильно. Это все было не по-настоящему. Ведь девушки никогда не виделись, когда были в таком возрасте. Все было бы проще, будь они еще детьми. Но сейчас... — Тебе нужно бросить чашку! — крикнула взрослая Носеда. — Живо! Юная Луз подскочила от испуга, роняя посуду. И как только чай пролился, за столом очнулась она настоящая, сжимавшая голову от дикого звона. «Пора завязывать с измененными состояниями. Еще немного и я здесь нахер потеряюсь.» Эмити виновато посмотрела на гостью. — Я думала, тебе понравилось здесь. Мне и вправду показалось, что мы давно знакомы. Ты не хочешь остаться вместе? — спросила она, сверкая трогательными золотыми глазами. — Конечно, я хочу остаться вместе. Но с настоящей тобой, там, в реальности. — Луз взяла крохотную бледную ладонь и мягко сжала в своих грубоватых исцарапанных руках. — Я люблю тебя, Эмити. И пришла спасти тебя. Но я не смогу этого сделать, если ты сама будешь действовать против. Блайт грустно вздохнула и отвела взгляд. — У тебя нет шансов. Все уничтожено. Нельзя слепить что-то из осколков. Если бы это было возможно, я бы с этим справилась. — малютка прослезилась. — Тебе нужно уходить. Иначе застрянешь. — Я не брошу тебя, как последняя мразь. Ой, прости. — Луз постыдилась за ругательство и хлопнула себя по губам. Эмити достала с полки дневник и раскрыла ближе к концу. — Вот здесь не хватает нескольких страниц. Если ты была там, может... что-то и получится. Девчушка ударила дневником по столу и вокруг начали пролетать воспоминания, как отрывки из кинофильмов на быстрой промотке. В одном Луз заметила, как маленькая ведьмочка похожая на Уиллоу подарила Эмити желтый цветок. И следом шел сюжет, где Блайт выгоняет ее с вечеринки. В другом воспоминании книжка с ведьмой на обложке летит в камин, после чего Блайт долго плакала у себя в комнате. А вот Эмити травмировала несколько спортсменок во время игры. Еще подралась с кем-то за школой, опалив пол морды противника. Здесь Блайт ходит в стайке популярных девчонок и фыркает на всех, кто не понравился ее компании. Все эти воспоминания привели к черно-белому холму, с которого открывался вид на ночной остров. На этом сюжетный вихрь застопорился. Маленькая Эмити отмотала момент на несколько мгновений назад. Все снова залилось краской, а ведьма из воспоминания подошла к обрыву и зажгла в руках розоватый огонь. — Воспоминание очень сильное, его было сложно уничтожить, я сильно сопротивлялась. И оно связано с другим, очень странным, которое не похоже ни на одно место Кипящего острова. — сообщила хранитель. Луз кивнула и стала медленно подходить к ведьме у обрыва. — Да, так все и было. Ты была очень зла на родителей, а я подошла к тебе, вот так. — Носеда приложила ладонь к спине Эмити и погладила лопатки и плечи. Зеленоволосая напряглась и резко обернулась на человека, в попытке напасть. Ее глаза были полностью черными и абсолютно злыми. Но Луз не испугалась. — Я помогу тебе справиться с этим огнем внутри. Но ты должна довериться мне. — спокойно сказала шатенка, когда почувствовала подкрадывающийся к коже жар. Эмити остановилась и с подозрением уставилась на бесстрашную незнакомку. — Ты мне доверилась тогда. — Носеда протянула руку и прикоснулась к дымящей ладони. Блайт отшатнулась так, будто ее пробило током. — Я … тебя. — ведьма попыталась повторить сказанные когда-то слова, но не смогла вспомнить главного. — И я тебя люблю. — спокойно ответила Луз и сделала шаг навстречу. — Ты не понимаешь... — произнесла ведьма и отошла подальше. Она провела пальцем по линии обрыва холма, и картинка города прожглась, как бумажный плакат, открывая вид на еще более темное место. — Если я вспомню... — прозвучало у Луз за спиной, и от испуга она подпрыгнула, как ошпаренная. Маленькая хранительница саркастично уставилась на человека. — Да, я еще здесь, представляешь. У себя в голове, где мне и место, в отличии от тебя. Она взяла шатенку за руку и подвела ближе к краю воспоминания. — Если я вспомню, все станет на свои места. Это странное место ключ ко всему. Я поклялась там на камне, поэтому чувствую, что с ним вернется и остальное. — серьезно произнесла кроха и уставилась в мрачный прожженный вход. — Прошу, заставь меня вспомнить. — она с грустью посмотрела на Луз, от чего девушке захотелось сжать ее ладонь сильнее. Но малышка отпустила ее и быстрым шагом направилась в темноту. Носеда поспешила следом. Девушка прошла по темному коридору и вышла... у себя дома. История с побегом в человеческий мир была единственной не связанной с Кипящим островом, поэтому и вызывала у хранительницы столько вопросов и надежды. На самом деле место напоминало ее комнату лишь отдаленно. Из-за вмешательства все выглядело смазанными, мрачным и жутким. А музыка, которую Эмити назвала шумной, превратилась в адский скрежет. Носеда осмотрелась и заметила, что ее отражение в зеркальце у шкафа осталось сгустком тени с огоньками-глазами. — Крипота какая. Эй, Эмити, а ты видишь меня... — хотела спросить Луз, но когда обернулась на собеседницу, то увидела, что той вдруг стало очень плохо. Девчушка схватилась за камень на груди и завалилась на кровать. Носеда подбежала ближе, как раз к тому моменту, когда ведьмочка вдруг подросла и приняла свою взрослую форму. — Эмити! Тебе плохо? Ты вспомнила меня? Или ты вспомнила меня и теперь тебе плохо? — не находила себе места шатенка. Блайт начала нервно коситься на странную перекошенную комнату. А когда она увидела человека, ее глаза наполнились ужасом. Ведьмочка попятилась назад от черного человекоподобного пятна, которым предстала перед ней Луз. От растерянности Носеда схватила ее за ногу и потащила на себя. — Просто дай мне себя поцеловать! Мы тут занимались именно этим! — кричала она невменяемой ведьме. Но вместо голоса до Эмити доносились лишь вой и рычание. Луз плюхнулась на девушку сверху, не давая уползать дальше. Она резко задернула край футболки, чем вызвала у Блайт крики ужаса и отчаянный плач. Затем человек прижалась губами к бледному животу и с силой выдохнула, издавая пукающий звук. Эмити застыла в немом шоке. По комнате начали медленно расплываться краски, которыми наполнилась и сама Луз, приобретая свой истинный облик. Поцелуй истинной любви заказывали? Ну, такой вот, да. Какая любовь, такие и поцелуи. А что поделать. — Твою мать, Луз! Как ты вечно... меня... доводишь... отбитая... — каждое слово ведьмочки начало прерываться плачем и всхлипами. Она требовательно протянула руки, и Носеда сгребла свою золотую девочку в цепкие объятия. — Тебе от меня так просто не уйти. Ты снова наказана. — весело произнесла шатенка, целуя заплаканные щеки девушки. — И ты должна мне... Ладно, потом скажу. — хитро улыбнулась она. Поцеловав ведьмочку на прощание в сотый раз, Луз позвонила в колокольчик и магический круг утащил ее наружу. Звон в ушах сменился хлопками по лицу. — Харе... — проворчала Носеда, отмахиваясь от настойчивой Иды. — Поздравляю, ты вернулась! — воскликнула Совиная леди, продолжая трясти девушку за плечи. — Эмити! — воскликнула шатенка, подрываясь. Зеленоволосая спала рядом с ней на полу. «Ах, да. Мы же все еще в комнате Боши. Капец, затянутое выдалось путешествие.» За окном показались первые лучи рассвета. Блайт открыла глаза и сонно поморгала. Все в комнате уставились на нее. Она удивленно уставилась в ответ. Затем увидела Луз и на ее лице мелькнула буря эмоций, от которой она в ужасе закрыла рот руками. Носеда радостно сгребла ее в новые объятия, воодушевленно тиская. — Они заплатят за это. Подонки Блайт за все мне ответят. — холодно произнесла Эмити, отрываясь от шатенки. Раннее утро. На траве появлялась первая роса, птицы еще не начали петь... А зеленоволосая ведьма шла за руку с человеком чтобы совершить долгожданную месть. Парочка остановилась напротив поместья и зловеще переглянулась. Луз достала биту и принялась молотить окна. Она даже использовала глифы льда и растений, чтобы добраться до верхних этажей. Затем Эмити подняла руки, вызывая пламя чуть ли не из самой преисподней, поджигая занавески и все что за ними. То, что не разбила Носеда, взорвалось само, от нахлынувшего жара. Девушки отошли подальше, слушая первые крики ужаса и треск древесины. Они задумчиво полюбовались проделанной работой. Затем Луз повернулась к возлюбленной и провела по ее мягким волосам. Эмити перехватила смуглую руку и приложила к щеке, а сама потянулась за поцелуем. Стоя в обнимку и глядя друг другу в глаза, они больше ни на что не обращали внимание. И на этой зажигательной ноте героини взялись за руки и ушли в новый день, не оборачиваясь на взрывы. Судьба ждала их с новыми испытаниями, но это будет уже другая история.