How To Get You Alone

— Итак, важный момент происходит на ваших глазах, дорогие болельщики. Наши обе команды потратили много сил и теперь значительно выдохлись. Капитан команды университета Кукмин — Ли Чорё берет тайм аут во время четвертого периода. Судя по табло, игроки команды университета Кёнхи с капитаном Ву Ифанем обгоняют своих соперников на три очка. — Вещал бодрый голос комментатора из динамиков, что распространялись на все помещение. Толпа эмоционально шумела; люди с трибун выкрикивали слова поддержки за ту команду, за которую болели. Матч проходил в Сеульском спортивном комплексе, что считался невероятно крохотным по сравнению со знаменитой ареной Джамсил в центре столицы, где будут играть победители двух этапов из трех, что являлся завершающим в этом зимнем сезоне. Чанёль ловко поймал брошенную ему бутылку с водой и выпил все за долю секунды, тут же сминая пластик в руке. Хоть это и была первая игра, но она уже была довольно выматывающей. В этот раз им попались действительно сильные противники, и при этом они лидировали под чутким и умелым руководством Ву, что был крайне сосредоточен на протяжении всего времени матча. Не в его планах было пропустить последний этап соревнований, ох, не в его… Шатен переводил дух. Толпа бесновала, множество студентов с оба университета пришло поддержать как их игру, так и их соперников. Многие проявили креатив и пришли со своими плакатами, распечатанными лицами или просто номерами игроков на футболках и кепках, флажками и другим стаффом. Кто-то разукрасил лица в местный талисман универа, коим являлся лев, как и символом их команды. Паку, чего таить, была приятна такая обильная поддержка со стороны знакомых и незнакомых, но времени до конца тайм аута оставалось немного, скоро уже снова на площадку. Чанёль перевел взгляд с мигающего красным табло на зрительный зал, где было просто огромное количество людей. Боже, что же будет на арене Джамсил — представить трудно. Но для начала туда нужно было попасть. — Так, слушайте меня, — вывел парня из транса громкий голос капитана, что собрал всех вокруг себя. Он был весь вспотевший, на его виске напряженно билась жилка. — Мы ведем, но расслабляться не следует. Минджи, — он повернулся к одному из игроков, — я хочу, чтобы в этот раз ты встал на разогрев мяча. Уведи его в нашу сторону, а затем попробуй передать Сину или Чанёлю. Вы — наготове, — указал он двум последним, на что те ответили кивком. — Остальные — прикрывайте и будьте готовы принимать. Мы не должны допустить овертайма ни в коем случае. Всем все понятно? Команда громко и согласно провозгласила, а Ифань незаметно ухмыльнулся. — Мы сделаем этих сопляков. Покажем, кто на площадке настоящие львы — короли матча. — Он вытянул вперед руку, поверх которой уже оказались руки других парней, что вновь громко загудели. — Я вас не слышу! — Крикнул Ву, на что его ребята ответили еще более громким возгласом и разбрелись по площадке со свистком судьи, означающий продолжение четвертого и последнего периода. — Как видно, команда львов под предводительством юного, но уже довольно известного, завоевавшего положение в спорте — капитана Ву Ифаня готова уверенно побеждать в этой игре. Они уже лидируют, но хватит ли этого, чтобы пройти на следующий этап и встретиться с соперниками из Корейского Национального Университета Спорта? Вот сейчас и узнаем! Люди на трибунах загудели пуще прежнего, распаляя и без того напряженные нервишки. Чанёль сфокусировался на двух парнях, что встали посреди площадки, готовые отбивать друг у друга ярко-оранжевый мяч. Благо, Минджи был достаточно высок, чтобы выхватить его у не такого уж и прыткого соперника, потому с планом Ву не должно было быть никаких проблем. И вот, судья бросает мяч, игроки зависают в воздухе… Пак сам не понимает, как уже бежит вдоль линии ограничения, громко выкрикивая имя ведущего мяч сокомандника, что повернулся к нему и еле заметно кивнул, тут же совершая передачу в его сторону. Чанёль ловко ловит его и уворачивается от соперника, что уже протянул руки к парню. Он обходит его справа и пасует близстоящему Тэёну, что также быстро уводит мяч. Игра разошлась не на шутку, команда львов отточенным движением передавала и ловила мяч, ни разу не позволив измотанным кукминовцам увести тот у себя. Последний бросок завершается Паком: он вновь принимает подачу от Ву, которого, по своей глупости, окружили всей толпой противники, и, находясь ближе всех у пустого кольца раззевавшихся соперников, забивает сразу трехочковый, вызывая оглушительный гул болельщиков и финальный свисток судьи, потонувший во всеобщем шуме. До конца игры оставалось три минуты. Команда в восторге! Подхватив парня, они громко скандировали его имя, собравшись в кучу, обнимая друг друга и искренне радуясь первой победе на соревновании. — Динамично, красочно и просто круто. Игрок команды львов Пак Чанёль делает трехочковый за три минуты до конца матча, с лихвой забирая победу на первом этапе этого сезона! Поздравляю львов и университет Кёнхи! Кажется, кто-то сегодня будет лихо отмечать свою первую победу. — Ехидно подметил комментатор, которого уже не особо слушали. Многие студенты спустились вниз на площадку, дабы поздравить победителей; отовсюду был слышен сплошной гул людей, как радостный, так разочарованный и гневный. Чанёль вздохнул с облегчением, хоть и понимал, что впереди их всех ждала куда более тяжелая дорога на пути к финальному матчу. Но никто не запретит в ближайшее время, хотя бы немного, отдохнуть и расслабиться… Весьма заслуженно. *** Вечеринка проходила в заранее арендованном коттедже на берегу озера в часе езды от Сеула. Студенческий комитет выделил деньги на празднование победы студентам, дабы те смогли хорошо провести время в обществе друг друга, к тому же, никаких профессоров и относительно никакого контроля. Конечно же, команда львов являлась главными звездами и любимчиками всеобщего внимания. Все гости подходили, дабы поздравить молодых спортсменов, высказывая свои впечатления от игры, или же просто болтая. Кто-то даже фотографировался с парнями на память, тут же публикуя и хвастаясь в сети. Со всех сторон слышны смех, шум голосов и крики, а также динамичная музыка с танцпола. Естественно, как же было не обойтись без выпивки, которую, на удивление, одобрил комитет, но не в больших количествах. Только, как это обычно бывает, студенты приходили не с пустыми руками, а со своими собственными заначками, делая праздник более развязным и веселым. Чанёль опустошил свой шот, громко смеясь над очередной шуткой своего товарища. Они стояли в компании еще нескольких парней и девушек около распахнутых дверей на задний двор, где вовсю шастала молодежь и купалась в объемном бассейне. Алкоголь приятной патокой расходился в сознании, позволяя отбросить все проблемы и мысли на задний план, и больше расслабиться. Шатен опустил взгляд на рядом стоящую девушку, что заметила это и мило подмигнула. Пак лишь улыбнулся в ответ уголком губ и стащил со стола еще один шот. Уж нет, забываться таким способом и в чужих объятиях он точно не станет. Еще этого ему не хватало. Он, конечно, был крайне признателен вниманию со стороны прекрасного пола, вот только, кажется, с недавнего времени играет уже не за ту команду, так сказать. Шатен невольно сканирует всю толпу в доме взглядом. Ни одной беловолосой макушки на горизонте. Подавив разочарованный вздох за очередным шотом, парень вновь пытается вникнуть в пьяный анекдотный бред знакомого, но получается крайне паршиво, и мысли все же одолевают сознанием Пака. Вчера они выиграли первую игру за сезон, было много шума и криков. Чанёль смутно помнил, кто подходил к нему с поздравлениями — лица менялись буквально за секунду, а адреналин бурлил в крови, как и сердце бешено стучалось в грудной клетке. Парень помнил, как товарищи по команде окружили его, трепали по голове и громогласно кричали. Ифань тоже пожал руку своему отличившемуся игроку, а на его губах еле заметно играла довольная улыбка. Не подвел, справился. Честно, очень приятно быть частью всего этого празднества, хоть и бывают поражения, но победы от этого куда более весомы и значительны. Ёнсу также был на игре; он тут же спустился с трибун с целью перекинуть руку через плечо друга, с силой нагнуть и проехаться костяшками по чужим волосам, на эмоциях не сдерживая своей гордости за команду и близкого друга в целом. Чанёль тогда еле отбился, со смехом уже нормально обнимая Кима и с надеждой заглядывая тому за спину. Бён так и не объявился. Пак искренне считал, что эти двое теперь официально встречаются, хоть напрямую ему об этом никто не заявлял. В голове время от времени прокручивалась та сцена с чужими переплетенными руками, заменяясь на длинные тонкие пальцы старшего, обхватившие собственную ладонь, не давая спокойно заснуть. Чанёль действительно не желал быть помехой в чьих-то отношениях, а уж помехой между двумя близкими людьми и подавно. И все же… Бэкхён ведь мог его поздравить, не правда ли? Шатен и не заметил, какой уже по счету шот прикончил, а их компашка уже вышла на задний двор. Тот пьянчуга-шутник споткнулся на ровном месте и всем телом грохнулся в бассейн на радость галдящей толпе, что разразилась шумными смехом и гулом. Чанёль тоже весело заржал, не совсем соображая и уже не видя четкой картинки перед глазами. — Чанёр-а, ты идешь? — Мягко протянула та самая подмигивающая девушка, застенчиво улыбнувшись и застыв в открытых стеклянных дверях, ведущих на задний двор. Пак несколько секунд вникал в смысл ее слов, а затем странно хихикнул и пожал плечами, мол, можно. Девушка взяла его за руку и уже потянула наружу. — Извини, я должен забрать этого пьяницу. Надеюсь, ты не против, — младшему то ли показалось, то ли он совсем бредить начал. Неужели, это…? — Ох, ну, ладно, — девушка перевела взгляд с Пака куда-то за него и отвернулась, скрывшись в толпе. Чанёль проводил ее туманным взглядом и просто уставился перед собой, не совсем соображая. Ему привиделось же, да? — Вроде уже такой большой мальчик, а пить не умеешь вовсе, — знакомое ворчание туманно вошло в мозг, что был уже под излишним влиянием алкогольного опьянения. Чанёль заметил копошение около себя и опустил глаза на косящегося в след ушедшей минуту назад девушки Бэкхёна, что как-то странно щурился. Он выглядел иначе. На нем все еще не было таких привычных округлых очков в черной оправе, а прическа не была такой растрепанной, как раньше. Волосы были уложены, даже стиль изменился, хоть и не кардинально. Одежда все еще была мешковатая, но более хорошо подобранная. Младший подсознательно отметил тот самый свитшот, что приобрёл для Бёна во время их подготовки к свиданию. Что ж, то пошло ему на пользу. — Бэкхённи… ты пришел… — Заплетающимся языком протянул парень и мягко улыбнулся, сам этого не контролируя, как и свою речь, что неистовым потоком решила излиться именно в данный момент. Куда ж более удобный случай. — Мне так много нужно тебе сказать… Бэкхённи… — Чанёль потянул свои не слушающиеся руки к старшему, что смерил его взглядом а-ля «ну что за ребенок» и «за что судьба сводит меня с одними идиотами», а затем перехватил чужие конечности. — Чанёлли, ты слишком пьян. Иди домой, — строго сказал он. — Смешной был мем. — Басовито захихикал Пак. Бэкхён на это выгнул бровь. — Нет, я серьезно. Тебе надо домой, ты ходить не можешь. — Еще как могу! Смотри, — запротестовал младший и наконец отлипнул от стены, на которую облокачивался все это время, пока алкоголь медленно, но верно пропитывался в его разум. Он сделал один шаг и сразу оступился каким-то образом, вновь пьяно хихикнув над самим собой. Его совершенно не заботило, что он бы точно упал ничком вниз прямо на пол, если бы его не подхватили сильные бёновские руки. — Чёрт, Пак, — пропыхтел блондин, на котором удобно расположился ничего не соображающий шатен, что-то быстро бормоча, — это мне месть за прошлый раз? — Выдавил Бэкхён и снова прислонил парня к стене, прижав своим телом, чтобы тот не скатился вниз. — Бэкхённи, — вновь хрипло позвал Чанёль и ласково улыбнулся. Лицо старшего было так близко. Парень не удержался и заправил выбившуюся белую прядь за чужое ушко; он прикоснулся пальцами к чужой покрасневшей щеке. Второй рукой обхватив блондина за талию, младший прижал того ближе и потерся щекой о выбеленную макушку, низко мурлыча, — я так тебя люблю, ты знаешь? Такой теплый и нежный… мой Бэкхённи… Тот не подавал признаков жизни, лишь сердце часто билось о грудную клетку, грозя вырваться на волю этим бешенным темпом. Чанёль так бы и заснул в этих теплых и родных объятиях, несмотря на шум, окружающих людей, положение и место. Да какая, собственно, разница, если здесь и сейчас ему очень хорошо? Он лишь сильнее прижал к себе старшего и зарылся носом в его волосы, вдыхая такой привычный запах. Эх, благодать. — Чанёлли, — неожиданно раздался приглушенный голос снизу, а ключицу обдало жарким выдохом. Шатен никак не отреагировал, удобно устроившись в таком положении и не собираясь ничего менять. — Чанёлли, серьёзно, — раздалось уже громче, а затем началось слабое копошение, — если ты сейчас же меня не отпустишь, я не ручаюсь… — Неет, Бэкхённи… я тебя теперь никуда не отпущу… — сказал Пак и подтянул парня выше, на что тот издал тихое ойканье от неожиданности и прекратил попытки высвободиться из длинных конечностей, -… мы теперь всю жизнь будем вместе, нарожаем кучу детишек… я заработаю нам на небольшой домик у моря где-нибудь во Флориде… мы будем владеть маленькой фермой и пасти миленьких альпак… ты ведь умеешь доить альпак, да? — Он издал глупый смешок и мечтательно протянул, -… наши дети будут такие красивые… ты будешь петь им перед сном своим прекрасным голосом… у них будут твои глаза… и мой… — Что ты несешь? — Очнулся Бён и возобновил свои попытки сопротивления, упираясь ладонями в широкие плечи парня. — Чанёлли, тебе точно нужно прилечь. Завтра ты ни о чем не вспомнишь и… Шатен внезапно выпустил старшего, но ненадолго. Как он может не верить в искренность всех сказанных им слов! Для кого он тут, собственно, распинался? Неужели, ему нужно взять гитару и прийти ночью петь серенады под окном блондина, слушая проклятья всех его соседей, дабы он соизволил поверить? Нет, всю эту ситуацию нужно срочно исправлять. Крис посоветовал им всё разъяснить. Так, значит, пришло время хотя бы попытаться. Схватив Бёна за запястье, Чанёль довольно уверенно направился в сторону лестницы, ведущей на второй этаж их коттеджа. Пробираясь сквозь толпу, Пак совсем не ощущал чужих стараний выбраться или остановиться, потому целеустремленно вёл Бёна напрямую и без лишних слов. На втором этаже было достаточно просторно, но довольно темно, так как все интересное проходило именно внизу или на свежем воздухе. Сюда забредали лишь мутные парочки по очевидным причинам, да неудачливые студентики, у которых не задалось с выпивкой. Пройдя достаточно длинный и плохо освещенный коридор, Чанёль завернул за ближайший угол и распахнул первую попавшуюся дверь, впихивая туда абсолютно несопротивляющегося парня, и запер ту за собой. Рука с трудом нащупала выключатель — негромкий щелчок и оба парня уже неприятно морщатся от вспышки яркого света. Чанёль отметил, что они оказались в небольшой ванной комнате, выполненную бежевым тоном, и опустил взгляд на старшего. По лицу последнего не было понятно, о чем тот думал. Да, и насколько пьян тот был, и пил ли вообще — тоже оставалось под вопросом. Хотя, судя по тому разу в закусочной, то можно судить, что Бён особо не налегал на выпивку в этот раз… Белые пряди выбились и растрепались, одежда немного задралась и все это благодаря стараниям младшего, что стремительно провел его через битком забитую толпу на танцполе. Надо же, и сам не заметил, да особо и не до того было. Щеки блондина покраснели, а во взгляде таилось что-то блестящее и выжидательное, будто ему самому было любопытно, к чему все приведет. — Ну, и что это за истерика? — Хмыкнул Бэкхён и скрестил руки на груди, демонстративно встав в позу и готовясь высказать свои претензии на сей счет. — Характер свой дома будешь показывать. Знаешь, нельзя просто так брать и уводить людей, невесть знает куда, если тебе вдруг неожиданно приспичило…! — Бэкхён, — совсем невесело позвал его Пак и сделал один шаг вперед. Всего лишь на пробу. Блондин тут же напрягся; об этом говорили его опустившиеся руки и взволнованный взгляд, устремленный прямо на него. — Бэкхённи… — Повторил парень и сделал еще один шаг. Бён тут же отступил, настороженно всматриваясь и мысленно прикидывая, какого черта происходит. Чанёль буквально вычитывал план возможного побега в глазах напротив, но не мог позволить тому воплотиться в жизнь. Не тогда, когда он наконец обрел силы все прояснить раз и навсегда. И будь, что будет. Он стал наступать увереннее, пока старший с таким же энтузиазмом шагал назад, наткнувшись спиной на непреодолимую преграду в виде кафельной стены. Загнанный в ловушку, он шумно сглотнул и прижался сильнее к плоской поверхности, как будто та могла исчезнуть таким образом. Чего, понятно, не произошло. Тем временем, Чанёль уже пошел ва-банк; он буквально закрыл парня собой полностью, нависнув сверху и прислонив широкие ладони по обе стороны от ничего непонимающего Бёна. Маска его показного равнодушия и полного контроля над ситуацией треснула, и теперь перед Паком стоял уже истинный Бэкхён в своем воплощении. Он дышал через раз, во все глаза уставившись на младшего, что закрыл все пути отступления. Кажется, они уже находились в подобной ситуации… Еще в самом начале. Но дежавю тут и не пахнет, потому что в этот раз всё шло к полной и тотальной неизвестности. Бёну не было страшно, но в глазах мелькнуло какое-то болезненное отчаяние. Он до сих пор не верил в то, что это происходит. — Чанёль… — приглушенно выдохнул блондин осевшим голосом. Между ними повисла звенящая тишина, перебивающая весь шум внизу и за дверью, оставляющая лишь часто бьющееся сердце, отдающееся гулом в ушах, словно звенящим колоколом. — Что это ты делаешь? — Ты не веришь мне, — констатировал шатен неопровержимый факт, глядя точно в светлые глаза напротив, и сжал руку в кулак, тут же треснув им по твердой стене. Удар отдался тупой пронизывающей болью в костяшках и пальцах; тело старшего дернулось, будто прочувствовав этот удар на себе. Чанёль гневно посмотрел в лицо Бёна. — Что мне сделать, чтобы ты поверил?! Осознал, в конце концов! Я так мало стараюсь для тебя? — О чем ты вообще говоришь, — офигевше протянул Бэкхён, бегая глазами по лицу младшего, пытаясь найти ответ. — Ты злишься? — Осторожно спросил он и закусил губу, вызвав, тем самым, мурашки по всему телу парня. Блядство. — Мы ведь все еще друзья? — Внезапно выдохнул Бён. Чанёль отчаянно вздохнул, злясь на самого себя. Это просто невозможно! Как ему поступить? Что сделать, чтобы показать свои чувства, наконец открыться? — Нет, Бэкхённи, мы не друзья, — непоколебимо отчеканил Пак, не сводя глаз с изменившегося после этой фразы лица напротив, — и не было никакой дружбы. Может, вначале и была, но не в этот раз. Бэкхён нахмурился. Что бы это могло значить? — Ты… — Начал он, но был перебит. — Помнишь, я сказал тебе, что у меня уже есть человек, которым я проникся, с которым хотел бы быть и смог прочувствовать всё то, о чем ты говорил мне в первую нашу вылазку за Ёнсу? Так вот, тебе нужно знать, кто этот человек. Блондин внезапно завозился и явно вознамерился оттолкнуть от себя парня, что удержал того на месте, вцепившись в острые плечи. Бэкхён замотал головой и уперся руками в грудь младшего, пытаясь отпихнуть того и непреклонно заявляя. — Не хочу! Я не хочу знать, кто это, мне неинтересно! Так что, можешь не утруждать себя, Пак! — Он вновь с силой пихнул младшего, но тот уперся, и Бён нервно воскликнул. — Блять, оттъебись! Чанёль! Чтобы Бэкхён использовал мат? Вау, видимо, Пак действительно вывел того из себя. Пресекая все не слабые старания освободиться, Чанёль наконец смог перехватить чужие цепкие ручонки и прижать их над головой парня, что постарался пнуть шатена в голень, удачно попав, но тот стойко выдержал и просто прижал неугомонного с такой силой, что в какой-то момент выбил воздух из груди. Благо, это помогло, и тот перестал возиться, молча признавая поражение. — Успокоился? — Приподнял брови Чанёль, на что получил язвительное приглашение в одно очень нелицеприятное местечко. Бэкхён больше не двигался, лишь смотрел куда-то в сторону, явно недовольный такой обстановкой дел, но делать было нечего. Пак выждал еще несколько секунд, прежде чем медленно начать. — Я хотел сказать, что… — Мне неинтересно, — вновь отрезал Бён, заставив терпение младшего подойти к опасному краю. — Блять, Бэкхён, какого хуя ты не можешь просто выслушать меня! Разве это так сложно для твоего раздутого самомнения? Или ты куда-то спешишь? Старший смерил его безразличным взглядом и тяжело вздохнул, не собираясь участвовать в баталиях. — Выражайся в другом месте, будь любезен — это во-первых. А во-вторых, отпустил меня нахуй. — Это можно устроить, — съязвил Пак, на что получил еще один болезненный удар уже в колено. — Господи, Бён! — Взбесился младший, а затем сделал глубокий вдох и выдох. Они такие несовместимые, как бы они вообще смогли ужиться вместе, если бы были парой? Хотя, чем черт не шутит, это не повод отступать. Не сейчас. — Я обещаю, что отпущу, — миролюбиво произнес Чанёль и чуть ослабил хватку в доказательство своих слов, — но взамен — ты просто послушаешь, что я скажу и всё. Договорились? Парень не ответил, но по поджавшимся губам стало понятно, что тот был в раздумьях. Наконец, он слабо кивнул и посмотрел на младшего. — У тебя две минуты. Чанёлю было этого достаточно. Пора сделать свою попытку на пути к счастью. — По какой-то причине после той встречи с тобой в душевых, моя жизнь пошла под откос. Под приятный, — тут же добавил он, заметив выгнутую бровь напротив, и продолжил. — Всё, что я делаю, выходит мне боком; как будто ты сбиваешь цыганку на велосипеде, а она в ответ насылает на тебя проклятье — примерно так со мной и происходит. Да, пример неудачный, — поспешил заверить младший на собравшиеся чужие возмущения, которые так и не были высказаны, — имею в виду, что… Шатен собирается с силами. Чёрт, это правда сложно. Прямо сейчас он, возможно, потеряет Бёна, но уже окончательно. Но была не была! Он вгляделся в карие глаза старшего и видел в них лишь свое собственное отражение. Ничего и никого другого. И был уверен, что Бэкхён точно также видел только себя в его зрачках. Потому что они уже давно засели в головах друг у друга. Это было неизбежно. — Это не просто симпатия. Я знаю, можешь не пытаться убедить меня в обратном. То самое дерьмо, что не дает мне спокойно спать вот уже на протяжение всех этих двух долгих месяцев. Да, тебе нравится другой парень… коим является мой самый близкий друг… Это даже забавно, — саркастично усмехнулся он и продолжил серьезнее, — и все же, я дал то обещание помочь тебе. Поэтому я не мог сказать, — он виновато опустил голову, не замечая, как Бён затаил дыхание. — Оплошал, Бэкхённи, я в курсе. И ты должен был узнать самым первым. Прости, что тянул — я такой идиот, олух, длинная шпала, ушастый придурок, Йода и куча других лестных эпитетов, обращенных тобою ко мне, — он сипло рассмеялся и выпустил Бёна, чтобы мягко положить свои ладони ему на плечи. Блондин всё еще молчал, не смея выдавить хоть одно слово, потому Пак решил не мешкать и сказать так, как есть, без утайки. Как следовало поступить еще давно. — Я влюбился, Бэкхён. Той самой любовью, о которой ты мне говорил. Я смог прочувствовать это, — шатен не знал, как подобрать слов, поэтому просто выдохнул, — не без твоей помощи. Он точно знал, что его прекрасно поймут. Бён был до ужаса сообразительным, но сейчас как будто проглотил ком, не иначе. Для Чанёля была пугающей мысль, что после всего этого он заглянет в чужие глаза и увидит там спесь из разочарования, омерзения или даже лютой ненависти. Но подсознание вещало, что младший заслужил. Ему стоило взять себя в руки и признаться, а не сводить всё к мелодраме. Нужно было пересилить себя. Хотя, какая разница, ведь он уже поступил так, как посчитал нужным. — Ты шутишь? — Неверяще тянет Бэкхён, глядя куда-то сквозь парня. Нет, мать его! Как он мог после всех этих сказанных слов до сих пор испытывать сомнения? Он что, издевается? Чанёль сжимает челюсти, хватка на чужих плечах усиливается, но старший будто и не чувствует этого, мыслями находясь где-то очень далеко отсюда. Внезапно Бён, будто очухавшись, более осознанно фокусируется на шатене, что отразилось в его протрезвевшем взгляде, и крепкой хваткой вцепляется в него пальцами, с немой просьбой во взгляде. — Скажи, что пошутил! Пак больше не может ничего предложить. В его голове пусто, вымотанная оболочка с опустошенным сознанием внутри. Что ему сказать? Да, Бэкхённи, это была глупая шутка; дурацкий спектакль, если хочешь! Что за бред? Ни единой целостной мысли не водилось, позволяя эмоциям, что уже давно были на пределе, взять вверх над поведением. Причем у обоих. Поэтому Чанёль не знает, что сделать еще, кроме как притянуть тело старшего к себе все за те же плечи и, наклонившись, впиться в приоткрытые губы поцелуем с пьяным привкусом алкоголя и последней попытки убедить Бёна в правдивости своих слов. Больше вариантов нет. Это было несравнимо с тем разом, когда они оба были под дымкой после выпитой бутылки горького соджу и действовали более чутко и нежно, боясь спугнуть или же ошибиться. И хоть сейчас они были в не менее трезвом уме, все же, это больше были они, нежели тогда. Чанёль напористо вжимал старшего в кафель, с остервенением терзая чужие губы, которые отвечали с не меньшей отдачей; бёновские пальцы вцепились в темные волосы на затылке стальной хваткой, а тело выгибалось навстречу, идеально подстраиваясь под сильные руки на спине. Комнату наполнили перемешанные страстью и похотью вздохи, а также в них слышалось ничем не прикрытое облегчение. Пак больше не мог мыслить здраво: все мысли выбило напрочь, оставив лишь инстинкты того, как нужно действовать. Парень даже не думал останавливаться; он прихватывает зубами чужую нижнюю губу, нарочно оттянув ту до покраснения, и зализывает место укуса, на котором остались следы от зубов. Бэкхён порывисто стонет, не сдерживаясь и не желая отпускать. Он зависимо цепляется за чужую одежду, что кажется очень лишней. Чанёль не спорит. Его худи летит на пол, как и кофта Бёна. Касаясь разгоряченного тела горячими ладонями, старший проводит кончиками пальцев от мощных широких плеч вдоль ключиц, нарочно задевает соски, с усмешкой ловя несдержанный вздох. Дальше пальцы следуют по животу и рельефным кубикам, достигая твёрдой кромки джинсовой ткани. Всё это время младший не мешает, лишь становится загипнотизированным свидетелем сменяющихся эмоций на лице блондина. Былого отчаяния и неверия больше нет и в помине. Остались лишь горящий недобрым блеск в глазах, да особое желание растянуть момент, поиздеваться. Чанёль отлично это понимает, когда на его полувозбужденный член поверх плотной ткани легко ложится бледная ладонь, проводя вдоль основания, исследуя размеры. И, судя по томному несдержанному вздоху, его размером весьма удовлетворились. Нет уж, милый, это только начало. Пак резко подается бедрами вперед и сжимает руку на стене в кулак, низко выдохнув сквозь зубы, когда Бэкхён увереннее обхватывает внушительный орган через одежду, начиная неспешно надрачивать. И где только научился, паршивец. Старший замечает чужое состояние и вновь ухмыляется, усиливая хватку и ускоряя темп. Чанёль рычит, с чувством впивается в белую тонкую шею и засасывает кожу, втягивая и обильно смачивая, оставляя налившийся кровью яркий засос. Вскоре к нему присоединяются еще несколько таких же собратьев, россыпью покрывающих всю бледную кожу. Бэкхён несдержанно стонет, подставляясь под умелые губы младшего, и в нетерпении разделывается с ширинкой джинсов, высвобождая из тесного плена ноющую эрекцию. Уже по-настоящему обхватив чужое достоинство и испачкав руку в естественной смазке, блондин ритмично двигался по основания, вытворяя своими грешными пальцами просто невообразимые ласки. Уткнувшись лбом в плечо Бёна, Чанёль прерывисто стонал, толком не соображая и непроизвольно подаваясь бедрами в такт. Он не мог игнорировать немые намеки старшего, что быстро надрачивал ему и прижимался теснее, двигая тазом и потираясь своим ощутимым возбуждением о чужое бедро. Облизнув пересохшие губы, парень опустил взгляд ниже и пальцами нашарил колющую ширинку, что звякнула в ту же секунду. Широкие ладони пробрались сквозь штаны вместе с бельем, любопытно исследуя. Одна ладонь обхватила давно текущий член, тогда как вторая уверенно легла на мягкую округлую половинку, сразу же сжав кожу пальцами, оставив явный и видимый след. Бэкхён прогнулся в позвоночнике и прижался ближе к парню, полностью отдаваясь той головокружительной страсти, что поглотила обоих с головой и безвозвратно. Это было поистине грубо, жарко и долгожданно. Так, как можно было представить себе тысячу раз, но в реальности все куда пуще и горячее. Потому что наконец-то это реальность. С трудом хватая ртом воздух, Бён продолжает ублажение младшего, ощущая на своем возбуждении шершавую и грубую ладонь, двигающуюся с непривычки не очень умело, но лихо набирающей темп, что дарил до безумия сладостные ощущения внизу живота. Пальцы тянутся поиграть с чужими сосками, ощутимо сжимая и оттягивая. Старший с наслаждением вслушивается в низкие стоны прямо над ухом, а сам стонет громче, когда чувствует подушечку пальца, что ненапористо огладила сфинктер, нежно лаская и ведя по кругу. Парень окончательно теряет голову и уже не может сдерживаться, излившись со звучным стоном в руку Пака, но не сбавляя темп на члене младшего, что последовал за блондином спустя каких-то несколько секунд. Все еще инстинктивно водя ладонями по членам друг друга, ловя послевкусие возбуждения, парни пытались шумно отдышаться, приводя частое сердцебиение в норму. Разум начал потихоньку вливаться в помутненное сознание. И каждый из них понимал, что теперь все не будет как прежде. Порог переступлен.