Before The Sun Goes Down

Чанёль не знает, чего ожидать этим ужасным утром понедельника. Но вот чего он точно не ожидал, так это увидеть вице-президента и по совместительству главного руководителя, держащего в руках журнал и подпирающего стол, из-за чего рабочие бумаги помялись. Бекхён его правая рука, и он тот, кому достается вся работа. Тем не менее, даже Бекхёну, в которого Чанёль безответно влюблен вот уже 5 лет, не удается миновать его понедельничной утренней раздражительности. Ёль входит, закрывая дверь, и зло смотрит на парня. - Убери свою задницу с моего стола, - шипит Чанёль, плюхаясь на стул. Бекхён счастливо что-то напевает, пользуясь его перепадами настроения, отходит от стола и садится перед парнем. Чанёль пытается разобрать кавардак на столе, устроенный Бекхёном, и игнорирует его настойчивый взгляд. Он полностью уверен, что тому что-то нужно, потому что никто не смеет трогать Ёля утром понедельника. Слышится нарочно громкий вздох, но Чанёль предпочитает игнорировать это, разбирая документы. Бекхён издает новую порцию скулежа и вздохов, замечая, что на него не обращают внимания - у Чанёля на него иммунитет - и начинает по-детски топать ногами, наслаждаясь дергающимся глазом Ёля, чья выдержка уже трещит по швам. - Чанёль, - громко хнычет Бекхён, - Спроси меня, что случилось. Тот лишь фыркает, отворачиваясь от Бека и смотря в монитор. - Нет. - Ёль, спроси меня, что случилось, - Бек снова ноет, громко топая ногой. - Господи, ну что?! - наконец спрашивает он, когда Бек начинает кидать в него скрепками. - Я хочу в отпуск. Давай вместе отдохнем, - Бекхён улыбается, а Чанёль недоверчиво на него смотрит. - Нет. Попроси Криса. - Но Ёлли~, - тянет Бек, дуя губы и хлопая ресницами. - Нет, потому что каждый раз, когда ты зовешь меня Ёлли, все заканчивается плохо, - Чанёль рычит и чувствует надвигающуюся головную боль. Ему нужен чертов кофеин, но Крис не откроет кафе внизу раньше 9. - Неправда! - протестует Бек, сердито дуясь, а Чанёль закрывает глаза. - Бекхён, у меня внизу спины набита долбаная гейская татушка в виде бабочки, а все потому, что я согласился пойти с тобой в прошлый раз. Из-за тебя не могу даже в бассейн сходить! - Хаха, это ж мило! Мне нравится твоя блядская татушка, - Бек хихикает, и Чанёль почти решает запустить в того степлером, но отбрасывает эту мысль, вспоминая об уголовной ответственности. - Я все равно никуда с тобой не собираюсь ехать. Кстати, кто-то из нас должен быть здесь, чтобы управлять фирмой. Попроси кого-нибудь еще. - Но у меня нет никого кроме тебя! Я уже договорился, во время нашего отпуска нас заменит Минсок. Они правда одобрили эту идею и, цитирую: "Ему пора отдохнуть. Он ходит, как будто у него все время палка в заднице". Чанёль, пожалуйста, - Бекхён умоляет, обвиваясь вокруг Ёля, не обращая внимания на попытки игнорировать его. - Долбаные дураки из правления... - ворчит Чанёль, вставая. Наконец, уже 9, и кафе должно было открыться. Кофеинчик, я иду... - И я не понимаю, почему я должен ехать куда-то с тобой. Почему бы тебе просто не поехать в одиночку? - Ёль~ Я правда не хочу ехать один. Пожалуйста! Я позабочусь обо всем, даже о расходах! - Бек пытался уговорить его, когда Чанёль хотел выскользнуть из кабинета, но вдруг остановился как вкопанный, чтобы недоверчиво посмотреть на друга. - Не ври. - Я не вру! Серьезно. Я позабочусь обо всем. Тебе нужно просто согласиться, - Бек толкал Чанёля и... Вау, Бекхён кажется действительно хотел взять отпуск и съездить куда-нибудь, потому что он никогда ни за кого не платил. Даже когда они обедали, он никогда не платил за Чанёля, хоть Бек и из более обеспеченной семьи. Чанёль колеблется, а Бек закусывает улыбку - он уже знает, что победил. - Такие долбаные богачи, как ты... Черт, ты невыносим, - Чанёль стонет и выходит из себя - ему нужен его кофеин, и нужен сейчас. Он сходит с ума, и кто знает, что случится, если он сейчас же не пойдет в кафе Криса. Бекхён визжит от восторга: - Это значит "да"?! - Это "заткнись нахрен или я никуда не поеду"! - кричит Чанёль, выходит из кабинета, слыша торжествующие крики, и направляется к лифту. Он думает, что во всем виновен недостаток кофеина, потому что разум говорит ему, что это добром не кончится. В конце концов он вернется побритый налысо или с еще одной татуировкой. И это еще самое безобидное, что может удумать Бекхён. Чанёль снова вздыхает, слыша звук открывающегося лифта и отбрасывает все мысли, кроме кофеинкофеинкофеин. Чанёль вправду ненавидит понедельники. Ну и Бекхёна, наверное. *** - Господь испытывает меня, - стонет Чанёль, когда Бекхён появляется у его входной двери, одетый в наихудшую одежду на планете. На нем синяя рубашка с коротким рукавом с желтыми пальмами, розовые шорты и зеленые сланцы. - Привет, мой амиго!* Время ехать! До рейса 4 часа. А теперь пакуй чемоданы! - Бекхён улыбается, а бровь Чанёля дергается, потому что, черт возьми, он сказал 4 часа? Ёль захлопывает дверь, сползая по стене и пытаясь игнорировать настойчивые крики Бека. После 15 минут нытья Бекхёна и стуков в дверь, Чанёль открыл дверь и толкнул его на кровать, отправляясь собирать вещи. Не стоит даже пытаться противостоять Бекхёну - тот нашел бы способ в любом случае, даже если бы ему пришлось связать Чанёля, так что он, пусть и с неохотой, предпочел идти на своих двоих. Сбор вещей занял полтора часа, и их было всего ничего - Бек расплывчато говорил о поездке, сказал лишь взять вещей, чтоб хватило на 3 недели, и пару плавок. Под непрерывное нытье Бекхёна они спустились к его машине, запихивая чемоданы в багажник, после чего направились в аэропорт. К тому времени, как они заняли свои места в самолете, Чанёль уже знал, что они летят на Гавайи и мучился от головной боли из-за "концерта" SNSD, который Бек устроил в машине по пути. Нет, у него потрясающий голос, но в какой-то момент он начинает раздражать. Этот момент наступил где-то после первой строчки, и Чанёль подумывал записать его на камеру и обсудить позже с Крисом или целым офисом. Но, зная Бекхёна, Чанёль мог предположить что месть будет в 10 раз хуже, так что он решил не делать этого, тем более бабочка на нижней части спины напоминала, что может учудить брюнет. - Я до сих пор понять не могу, как ты договорился в правлении, - заявил Чанёль, подкладывая надувную подушку под шею - им предстояло вытерпеть долгий восьмичасовой перелет. Хотя, он знал Бекхёна и знал, что тот получит все, что хочет. - Скажем так, у меня свои способы, - Бекхён дьявольски усмехнулся, играя бровями. - Господи, ты шантажировал кого-то из них, да? Это был мистер Ким, ведь так? - ахнул Чанёль с притворным ужасом, и Бекхён усмехнулся, качая головой. - Не-а. Обошлось без шантажа, но... - игривая улыбка сменилась мягкой, теплой и искренней, когда Бек встретился взглядом с Чанёлем. - Спасибо. Спасибо, что поехал со мной, Ёль. Я знаю, что у тебя много работы и я знаю, что ты не любишь отдыхать, но я обещаю, что ты не пожалеешь об этом. Я правда ценю это. Бывают моменты, когда беспокойная жизнь Чанёля прерывается периодами нормальной жизни. Это случается нечасто, и к тому же всегда с Бекхёном. В эти моменты Чанёль может свободно дышать без каких-либо ограничений, и кажется, что все его проблемы тут же исчезают. Конечно немного раздражает то, что Бекхён не совсем нормальный - слишком громкий, настойчивый и спонтанный, но по некоторым причинам Чанёль не может описать эти моменты по другому. Этот момент нормальности снова настает и застает Чанёля врасплох. Бекхён сидит рядом в кричаще-яркой одежде, с искренней кривой улыбкой на губах, и он светится. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь стекла иллюминатора, подсвечивают кожу и играют в волосах брюнета, окрашивая пряди в золотой, и Чанёль думает, что не хочет находиться где-либо еще кроме этого места. Он улыбается в ответ, ероша волосы Бека, и смеется над его ворчанием. - Вот для чего нужны лучшие друзья, какашка. "Лучшие друзья" звучит слишком мелко, думает Чанёль, но он отбрасывает эти мысли, когда Бекхён смотрит на него, сузив глаза. - Сам такой, какашка. - Вот видишь. Не знаю, почему я только решил подружиться с тобой. Худшая ошибка в моей жизни. Я отказался от драгоценных часов работы, чтобы удовлетворить твою задницу, а ты... - Правда что ли? Ладно, нам лететь 8 часов и я сонный, - сказал Бекхён, смеясь, затем сворачиваясь в кресле и, насколько это возможно, обвиваясь вокруг Чанёля. Он завернулся в маленький плед, а его голова, казалось, была создана, чтобы лежать между шеей и плечом Ёля. Шею того щекотало дыхание Бекхёна, а шансы того, что Бек напускает на него слюней, были высоки, но Чанёлю было все равно, он откинулся, аккуратно прислоняясь к голове брюнета. А мгновение спустя, когда парень уже начал засыпать, Бек мягко пробормотал "спасибо" тому в шею. Чанёль даже не пытался скрыть легкую улыбку, тихо бормоча "не за что" в ответ. Не уверенный, слышал Бекхён или нет, Ёль прижался нему, чувствуя тепло его тела впервые за долгое время. *** - Вау, это твое? - разинул рот Чанёль, когда вместо отеля они подъехали к дому на пляже. Бек фыркнул, закатил глаза, отправляя такси и подходя к двери. - Нет, не мое. Просто я каким-то волшебным образом достал ключи. Чанёль коротко взглянул на Бекхёна, когда тот открыл большие стеклянные двери и жестом приказал ему принести сумки. - Подерзи мне еще тут. - Ладно, ладно. Да, это мое. Ну, на самом деле моей бабушки, но она никуда не выезжает с Сеула, так что она передала ее моим родителям. А они постоянно путешествуют, поэтому я спросил, могу ли я съездить сюда, и вот мы тут, - объяснил Бекхён. Синие и белые брызги света. Паркетные полы и безупречные мраморные столешницы. Столь же потрясающая мебель. Чанёль с трепетом смотрел на все это. - Закрой рот, а то муха залетит, - хихикнул Бекхён, но Чанёль не обратил внимания, продолжая осматривать комнату. - Я правда ненавижу богачей, - бормочет он, а Бек лишь игнорирует, занося сумки в гостиную. - В любом случае, это наша первая ночь здесь, надо отпраздновать! - Бек, уже поздно. Мы не можем отпраздновать завтра, а сегодня просто отдохнуть? - ноет Чанёль. - Я имел в виду просто посмотреть фильм. Думаю, мои старые мультики еще остались где-нибудь. Чанёль не мог придумать отмазку, или он просто слишком устал. Он соглашается съесть пиццу и выпить чего-нибудь, заваливаясь на просто нереально огромную кровать, а Бекхён тем временем ставит Лило и Стич. Их плечи прижаты друг к другу, прямо как тогда в самолете, а рядом одеяла и подушки. Голова Бекхёна снова на плече Чанёля, и он говорит практически одновременно с фильмом, повторяя по памяти каждую строчку. Если бы Чанёль не так сильно устал, он бы скорее всего начал жаловаться, но он понял, что он обращает больше внимания на Бека, чем на фильм. Иногда Чанёль задумывается о тонкой черте в их отношениях. Он ставит под сомнение последствия, с одной стороны, и думает о возможностях - с другой. Они друзья и Бекхён со всеми немного обидчивый, но есть вещи, дающие Чанёлю надежду, что между ними нечто большее, чем дружба. Они слишком быстро сблизились, а еще Бекхён всегда ждет его у лифта с двумя мокко, зная, что это любит Чанёль. Он думает об этом и задается вопросом - а что, если пересечь эту черту и позволить невысказанным словам всплыть, как пузырь на поверхность воды? Тогда Бекхён вторгнется в его личное пространство, по привычке прижимаясь, так до боли необходимо - этого боится Чанёль. Бекхён - свежий глоток воздуха в этом грязном месте, с его томительными ожиданиями и волнениями, где один неверный шаг может лишить Ёля всего. Страх остаться без Бека удушает, оседая в лодыжках, словно кандалы, когда он приближается к черте, снова и снова. Бекхён шумный, продвинутый, нахальный и обидчивый - все, что так ненавидит Чанёль, но Ёль все равно он нуждается в нем. Бекхён - якорь, удерживающий его на месте, и Чанёль боится, что как только он переступит черту, земля уйдет из-под ног и его унесет. Так что он запирает это в себе; страхи - словно замок с ключом, слишком искореженным и оттого бесполезным. Это не подростковая драма, где три жениха бегают за одной девушкой, или где над героиней издевается злая мачеха. Это реальность - здесь все чуть более горько и немного менее "долго и счастливо". - "Охана значит семья, а семья - это когда никого не бросают. И не забывают", - тянет Бекхён, ярко улыбаясь, вытягивая Чанёля из мыслей. Лицо старшего находится в паре сантиметров, и Пак чувствует его дыхание на своих губах. Он борется с желанием опустить взгляд на тонкие розоватые губы, представляя их поцелуй. Вместо этого Чанёль тыкается испачканной в пицце рукой в лицо Беку, слушая недовольное нытье. И все-таки он разительно отличается от тех, в кого раньше влюблялся Чанёль. - У тебя изо рта пахнет пиццей, - дразнит Ёль, отворачиваясь к плоскому экрану. Секунды спустя его сильно толкают в плечо, опрокидывая на пустую коробку из-под пиццы. - Ты только что вытер свои жирные руки об мое лицо! - ноет Бекхён, пиная Чанёля. Пак стонет, спихивая старшего, и садится. - Ну и что? Ты был в моем личном пространстве. Бекхён усмехается, приземляясь рядом с Чанёлем. Пак думает, что старший собирается сосредоточить свое внимание на фильме, но через пару секунд Бек начинает говорить. - А что бы ты сделал, если бы я был таинственным голубым пришельцем? - вдруг спросил он, и Чанёль почти фыркнул, одаривая Бекхёна раздраженным взглядом. - Не знаю, сдал бы тебя властям, - на Чанёля снова посыпался град ударов, и не было сомнений, что к утру появятся синяки - Ты мне не нравишься. Не знаю, почему мы вообще дружим, - наигранно ворчит Бекхён, но что-то странное проскальзывает в его голосе. Чанёль мгновенно это улавливает, а также то, что на губах у Бека неестественно натянута улыбка. Что-то не так, - Что бы ты сделал, если бы со мной было что-то не так? Что бы сделал, если бы я вдруг посинел? Или стал уродом? Чанёль колебался, чувствуя, что игривая интонация исчезла. Было что-то такое в глазах Бекхёна, что Пак понял, что по каким-то причинам его ответ станет решающим. - Это не имеет значения. Ты - Бён Бекхён, и несмотря ни на что я останусь на твоей стороне, даже если все в этом мире отвернутся от тебя. Бекхён смотрел на Чанёля, нежно улыбаясь, прежде чем переключиться на фильм, начиная снова повторять слова за героями. Чанёль хотел спросить о том, что это таилось на дне глаз Бекхёна, в то время, как Пак в них тонул, но решил отложить это на потом. Вместо этого он передвинулся, чтобы Беку было удобнее облокотиться на него, и натянул на них одеяло, вслушиваясь в тихий голос Бекхёна. *** Было раннее утро - 8 гребанных часов - когда Чанёль просыпается от того, что Бекхён буквально душит его подушкой. - Черт, Бекхён, еще слишком рано! - скулит Пак и по-детски зарывается в одеяло, пытаясь уйти от яркого света. Но Бек не слушает ничего и срывает с того одеяло, глядя в сердитые глаза. - Поднимай свою задницу, Пак. Ты не посмеешь разрушить этот отпуск своей тупой привычкой дрыхнуть. Теперь вставай и одевайся! Я забронировал нам столик в кафе через пару кварталов отсюда, чтобы мы позавтракали и начали день. О, и захвати сумку с полотенцами и плавками! - инструктирует Бекхён, готовясь. Ворча и ругаясь, Чанёль собрался. Пак понимает - у Бекхёна худший на свете вкус. Он выходит, одетый в оранжевые шорты, розовые шлепки и фиолетовую футболку. Его копна волос спрятана под неоново-желтой кепкой Snapback, а на носу - зеленые очки. - Ты одевался в темноте? Или, может быть, ты дальтоник?.. - тихо ржет Чанёль, прежде чем получить от Бека удар - на этот раз по ребрам - из-за чего из легких выбивает весь воздух. - Мы туристы. Нам можно причудливо одеваться. - Ты одет уж слишком причудливо, - парирует Чанёль и уворачивается, когда у Бекхёна появляется шанс стукнуть его по голове. Кафе, куда его привел Бекхён, оказалось неплохим. Оно находилось между книжной лавкой и закрытым магазином канцелярских товаров. Они жевали завтрак и пили кофе, а потом Бекхён решил сходить на местный рынок, что находился в паре минут ходьбы от кафе. Чанёль легко согласился, в мышцах чувствовалась легкость, а плохое настроение как будто испарилось. Пока он присматривался к ценам, Бек покупал всякие безделушки и охотно болтал с торговцами. Все шло хорошо, пока Бекхён не заметил салон через дорогу от рынка. Салон пирсинга. - Бён Бекхён, даже не думай об этом, - прошипел Чанёль, когда увидел искру во взгляде старшего. Тот немного надулся, но Пак все еще видел в его глазах озорство и любопытство. - Но Ёлли~, - тянет Бекхён, обхватывая его руками и надувая губы. В другой ситуации Чанёль бы, наверное, заметил, насколько близко находятся мягкие губы Бека и как собственное сердце вырывается из груди, но не сейчас. Он не собирался сдаваться. Татуировка в виде бабочки была последней каплей. - Ну, что я говорил? Не зови меня Ёлли, потому что это наихудшая идея. Я не буду делать пирсинг. И вообще, раньше ты говорил, что ты боишься боли и что все эти пирсинг салоны сомнительные! - возражал Чанёль, но это вовсе не беспокоило Бека. Он просунул пальцы в петли на брюках Пака, притягивая того ближе, и посмотрел самым жалостливым щенячьим взглядом. На это Чанёль застонал, а Бекхён заскулил. - Пожалуйста, Ёлли~ Чанёль закрыл глаза - нет-нет-нет, он не собирается... - Гребаная жизнь, - стонет Чанёль, сейчас он в кабинке пирсинг салона, в другой кабинке сидит Бекхён, так что он не мог его увидеть. Всего 20 минут, и Пак выходит с пирсингом губы и слезами на глазах. Спустя несколько минут появляется Бекхён и ухмыляется, видя слезы Ёля. - Aw, мой Ёлли плачет? - воркует он, и Чанёль заметил бы, что Бек сказал "мой", если бы не жгучая боль. - Черт возьми, Бён, это мужественные слезы, усек? - Мужественные... Ну, как скажешь, пирожочек. Чанёль оглядел Бекхёна, в обвинительном жесте вскидывая палец и указывая на старшего - Где твой пирсинг? Самодовольной улыбки на его губах было достаточно, чтобы ответить, и Чанёль почувствовал, как поднимается волна гнева. - Я не делал его... Я просто хотел посмотреть, правда ли ты сделаешь это. Брови Чанёля дернулись, и он закрыл глаза, сжимая пальцы в кулаки, шутливо рыча: - У тебя 30 секунд, чтобы убежать, Бён, и когда я поймаю тебя, ты поплатишься. Мы пойдем в салон и побреем тебе голову. Улыбка Бека дрогнула, и он сделал шаг назад. - Ты не посмеешь. Чанёль улыбнулся слегка поморщившись от боли в губе. - О, еще как посмею. - Только не мои волосы... нет. Пак, нет. Чанёль не сказал больше ни слова, а затем рванул за Беком, который тут же дал деру, издав перед этим короткий хнык. Бекхён, из-за его коротких ног, тут же был пойман, и после долгих криков и воплей, Ёль все же оставил идею с парикмахерской. Вместо этого пара продложала бродить по магазинчикам, прежде чем остановиться на ужин в небольшом местном ресторанчике напротив пляжа, куда хотел сходить Бекхён. К тому времени, как они закончили есть и одели плавки, которые они взяли с собой, солнце начинало садиться. - А помнишь, как ты напился три года назад на новогодней вечеринке? Ты опустил голову в раковину и включил воду, а когда я спросил, что ты делаешь, ответил, что плаваешь, - усмехнулся Бекхён, когда они шагали по берегу. Чанёль застонал, толкая Бека так, чтобы его ступни попали в холодную воду. - Боже, ты себя-то вспомни. Так налакался, что на глазах у всех практически оседлал того стажера, Сехуна! - Эй! Я же говорил не использовать это против меня! - ноет Бекхён, шлепая Чанёля. - Я сделал гребаный пирсинг ради тебя. Я могу использовать против тебя что угодно, - спорил Чанёль, и он был слишком занят, наблюдая, как его ступни проваливаются в песок каждый раз, когда он шагает, поэтому пропустил момент, когда щеки брюнета окрасились нежно-розовым. Почему-то между ними появилась непривычная тишина, и Чанёль обеспокоенно взглянул на Бекхёна. Бек закусил губу - плохая привычка, так он делал, когда думал о чем-либо - и шел, не обращая ни на что внимания, сверля взглядом свои ноги. Чувство вины стало терзать Пака, и он чуть сжал кисть старшего, заставляя того поднять голову. - Эй, прости, если расстроил. Я не имел это в виду... просто. Мне очень жаль. Я не буду поднимать эту тему снова, - извинился Чанёль, одаривая Бекхёна ослепительной извиняющейся улыбкой. Бекхён насупил брови, в его взгляде целая смесь эмоций, и Ёль не может ничего разобрать. Пак подумал, что на этот раз он перегнул палку, и уже хотел снова извиниться, но брюнет вдруг остановился, плюхнулся на песок и потянул Чанёля за собой. - Я не расстроен, глупый. Я никогда не расстраиваюсь с тобой. Я просто... немного устал, - пробормотал Бекхён, не отрывая взгляда от линии горизонта. И теперь, когда Бек сказал об этом, Чанёль и правда замечает это - кожа слишком бледная, взгляд потух, а лицо потускнело. Вероятно, это из-за недавней "пробежки" Бекхёна, поэтому Чанёль тут же двигается ближе, позволяя старшему облокотиться на него и отдохнуть. Так же, как и днем раньше, Бекхён тут же обвивается вокруг Чанёля, как будто рефлекторно. Они сидят в тишине, Бек любуется закатом, а Чанёль - Бекхёном. В его волосах прядями разбросаны брызги красного и оранжевого, а морской бриз мягко перебирает локоны. Его бледная кожа точно так же сияет в лучах ярко-желтого заката, и Чанёль думает, что это незаконно. Взгляд цепляется за резкую линию челюсти, а потом перемещается на округлый кончик идеального носа. Слышится тихое дыхание Бека, и глаза тут же опускаются на тонкие розоватые губы, которые так близко. Потрясающе... Глаза Чанёля, кажется, приклеились к старшему, и он влюбляется в него снова и снова. Он влюблен так сильно, и кажется, что Бекхён, дающий ему дыхание, такое же свежее, как морской бриз, может отнять его в считанные секунды. - Эй, Чанёль, а давай... - начал Бекхён, но вдруг осекся, так быстро поворачивая голову, что сам не понял, как расстояние между ними вдруг стало таким ничтожно малым. Их лица оказались всего в нескольких сантиметрах друг от друга, и Чанёль почувствовал мягкое дыхание Бекхёна на своих губах. Шоколадные глаза старшего расширились, прежде чем взгляд скользнул на губы Пака. Ёль сделал точно так же, его сердце бешено заколотилось, когда он увидел красивые губы прямо перед собой. Их носы слегка соприкоснулись, и Чанёль не смог сдержать судорожного вздоха, когда Бекхён придвинулся ближе, не отрывая своего взгляда. Закат покрыл губы Бека соблазнительным глянцем, и Чанёль уже хотел попробовать их на вкус, совершенно забыв о последствиях. Он осторожно провел пальцами по щеке брюнета, наблюдая, как Бекхён довольно вздохнул. Чанёль хотел этого, он хотел так сильно, но внезапный пронзительный смех вдалеке напомнил двоим, что они не одни на пляже, и оба быстро отпрянули друг от друга. Осознание того, что они собирались сделать, обрушилось на них в ту же секунду. Пак вдруг подумал, что эта поездка была не такой уж и хорошей идеей, потому что это сущая пытка - быть один на один с такими соблазнами. Но потом, когда он поднимает осторожный взгляд на Бекхёна и встречается с мягкой улыбкой, он понимает, что это стоит его сердечной боли. Он понимает, что Бён Бекхён стоит всего этого. *** Чанёль проснулся из-за небольшой пульсирующей боли от пирсинга и яркого утреннего солнца, что пробивалось сквозь жалюзи. Рядом с ним крепко спал Бекхён, завернутый в белое одеяло, все еще в своих сказочных снах и Чанёль улыбнулся, видя слюну на подушке. Почему-то они спят в одной постели, хотя были и другие комнаты, но их это не интересовало - они предпочитали засыпать под мультфильмы, свернувшись калачиком рядом с друг другом. Чанёль наблюдал, как мягкое сопение доносится из его приоткрытых губ и как грудь вздымается с каждым небольшим вдохом. Некоторые пряди неаккуратно торчали, освещаемые светом солнца. Он все еще выглядит немного уставшим, но освещаемый солнечным светом Бекхён великолепен. Чанёль решает, что вот такой "солнечный" Бек - лучший. Свет всегда находит Бекхёна, как будто тот его притягивает, и заставляет светиться и сиять, как никто другой. Это заставляет сердце Чанёля гореть. - Удивительно... - прошептал Ёль, нежно убирая пряди с лица брюнета, - Почему ты стал настолько ослепительным, что все, что я вижу - это ты?.. Бекхён прижался к его руке во сне, как если бы он слышал, и Чанёль не мог не улыбнуться. Когда ты стал таким ярким и прекрасным, что все, что мне нужно в этой жизни - ты? *** Их отпуск продолжается, и вот Чанёль собирается прыгнуть с парашютом. Интересно, что, черт возьми, он сделал в прошлой жизни, чтобы заслужить это. Конечно же это была идея гребаного Бён Бекхёна, и это самое страшное, что он мог удумать. - Бекхён, - скулит Чанёль, подходя к брюнету, - Почему именно прыжки с парашютом? Почему мы не можем заняться чем-нибудь нормальным, ну или хотя бы чем-нибудь, что не будет угрожать нашей жизни. Бекхён тихо вздохнул, встречаясь взглядом с Чанёлем, и эмоции в его глазах поразили Пака. В последнее время такой взгляд возникает все чаще, когда Бек смотрит на него, и Ёлю из-за этого непросто. - Я боюсь высоты. Чанёль скептически смотрит на него. - Я знаю, Бён Бекхён. Я знаю тебя уже пять лет, и за это время ты ни разу не сходил со мной на крышу нашего офиса. Я знаю, что ты боишься высоты, поэтому и не понимаю, зачем ты выбрал прыжки с парашютом. Это так противоречиво и вовсе не похоже на тебя. - У тебя есть фобии, Чанёль? - вдруг спрашивает Бекхён. - Конечно. У всех есть. - Ну и как я смогу преодолеть свой страх, если не столкнусь с ним? Чанёль колебался, потому что сейчас перед ним другой Бекхён. Он тихо вздыхает, и Бек подходит ближе, поднимая глаза на младшего. - Бек, серьезно - зачем? Бекхён молчал некоторое время, смотря Чанёлю в глаза, и тот мог видеть неуверенность во взгляде брюнета. - Ч-Чанёль... Мне нужно кое-что тебе с-сказать, - на выдохе произнес Бек, в голосе чувствовался страх. - Давай. Ты же знаешь, что можешь рассказывать мне все, Бекхён, - тихо пробормотал Пак, улыбаясь. Что бы это ни было, это должно было быть важным, потому что Чанёль никогда не видел такого испуганного Бёна за все 5 лет, что они знакомы. Ёль видит, как того трясет, а глаза наполняются слезами, и Пак начинает беспокоиться, потому что он никогда не видел Бекхёна... таким. Он сжал его плечи в обнадеживающем жесте. - Чанёль, я... - Ну, добрый вечер, мои пташки! - раздался внезапный голос, и оба отскочили друг от друга, понимая, насколько близко они находились. - Здравствуйте, - они поклонились, когда к ним подошла женщина. Она была бледной, небольшого роста и у нее был просто ужасный акцент. На ней была точно такая же экипировка, и она улыбнулась, как только подошла. - Меня зовут Коко, и я ваш инструктор на сегодня! Вы оба уже послушали как все делается, подготовлены и все такое, так что пора, - просияла она, а Чанёль побледнел и повернулся к Бекхёну. - Боже, пожалуйста, Бек, не заставляй меня делать это, - скулил Чанёль, а Бекхён лишь смеялся, качая головой. - Слишком поздно. Ты уже согласился. Мы прыгнем. Мы уже заплатили и прошли обучение. Мы сделаем это - Бек~! Вдруг раздался визгливый смех, когда Коко увидела их спор. - Я вижу, кто-то струсил. Чанёль покраснел, отводя взгляд, а Бекхён хихикнул. - Да, он немного... - Нет, - не дал договорить ему Чанёль, пихая его руку. - Ну, в таком случае, начинаем? - спросила Коко, и Чанёль неохотно последовал за женщиной. Спустя несколько минут они сели в небольшой самолет, прежде чем он взлетел. - Я ненавижу тебя прямо сейчас, - прошипел Чанёль, наблюдая, как земля внизу становилась все меньше и меньше. - Господи, заткните этого большого ребенка. Ты и сам прекрасно знаешь, что любишь меня, - фыркнул Бек, и Пак возразил бы что-нибудь, но кривая улыбка на губах Бекхёна говорила, что тот тоже нервничает. Чанёль просто не понимал этого - если старший так боялся высоты, то зачем он решил прыгнуть с парашютом? - О-ла-ла, вы такая милая парочка, - пропела Коко с широкой улыбкой на губах, а щеки парней окрасил яркий румянец. - Э-Это не... Мы л-лучшие друзья, - смущаясь уточнил Бекхён, а Коко лишь пожала плечами. - Все влюбленные - лучшие друзья. Откуда-то же надо начинать. - А-Ага, - Бехкён заикался, Чанёль так же был взволнован. - Так, мы приближаемся к месту прыжка. Вы готовы? - спросила Коко, вставая с места, а Чанёль почувствовал как сердце ухнуло куда-то вниз от этих слов. - Господи, спаси меня, - заскулил он, когда Коко рассмеялась, во второй раз проверяя экипировку. Люк открылся, порыв ветра ударил им в лицо, а страх Чанёля стал еще сильнее. - Божечки, я сказал маме, что люблю ее, перед поездкой? Думаю, надо было сказать. Я такой плохой сын. Господи, даже облаков не видно, и я... - бродил Чанёль, пока вдруг не почувствовал, как тонкие пальчики тесно переплетаются с его собственными. Он огляделся и увидел Бекхёна, тот практически дрожал, глаза наполнились слезами, а рука так сильно сжимала кисть Пака, словно от этого зависела его жизнь. Отойдя от шока, Чанёль в ответ плотно сжал пальцы, подходя ближе. - Эй, - успокаивающе пробормотал он. Забавно - ты становишься таким бесстрашным, когда видишь страх любимого. Бекхён медленно поднял взгляд на Чанёля, и выражение его лица было таким испуганным, что Чанёлю захотелось стереть страх с его лица поцелуем. Но вместо этого он лишь мягко улыбнулся, большим пальцем поглаживая костяшки пальцев Бека. Сейчас желание его защищать стало сильнее, чем когда-либо, - Все будет хорошо. Мы будем вместе до самой земли. Я рядом. Бекхён соединил их лбы, закрыв глаза и судорожно вздыхая. Чанёль чувствовал, как забилось его сердце, когда он посмотрел на Бека - освещенный солнцем, тот захватывал дух. - Ты рядом, - на выдохе произнес Бекхён, слегка приоткрывая глаза и смотря на Чанёля. - Я здесь, Бек, - Пак кивнул и улыбнулся. Коко на это закатила глаза. - Конечно же, "лучшие друзья". В любом случае, если вы еще хотите прыгнуть, вы должны сделать это сейчас. Я буду с вами на случай чрезвычайной ситуации. Бек неуверенно кивнул и повернулся к Чанёлю: - Ёль?.. - Я готов, если ты готов, - пробормотал Чанёль, крепче сжимая кисть, и они оба повернулись, смотря вниз. Они не считали вслух, но, видимо они были связаны мысленно, потому что в следующую секунду они одновременно шагнули вперед. Это было захватывающе, страшно, мощно, но в то же время прекрасно. Та невесомость, в которую они упали, невозможно описать словами. Должно быть это и была свобода. Парни едва помнили себя от шока, потому что они действительно прыгнули. Был момент, когда Чанёль в воздухе посмотрел на Бекхёна и тут же понял, что он с удовольствием однажды отдаст свою жизнь за него. Когда они смотрели друг другу в глаза, Чанёль думал лишь о том, как он любит этого человека, что сделал его мир лучше. Все, о чем он думал, - лишь о том, что это не простая симпатия, и как сильно он любит его. Как только их колени коснулись земли, оба взорвались смехом, и тут же сжали друг друга в таких нужных сейчас объятиях, игнорируя мешающие раскрытые парашюты. А потом вдруг это случилось. Чанёль не совсем уверен, кто начал первый, но вскоре эти мягкие розоватые губы, о которых он грезит вот уже несколько лет, мягко прикоснулись к его собственным губам. Кажется, он умер еще где-то в воздухе, его подбрасывает и захватывает дух. Тело движется на автомате, и как только губы Бекхёна прижимаются сильнее, Чанёль обхватывает его талию, прижимая ближе к себе. - Чанёль, - вздыхает Бекхён, отстраняясь, чтобы сделать вдох, и румянец на его щеках заставляет Пака затянуть его в новый поцелуй. Громкий смех отвлекает их, и парни видят ухмыляющуюся Коко и несколько других работников, улыбающихся им. - Конечно... "лучшие друзья". Чанёль краснеет, понимая, что они должны пересмотреть их "дружбу". И смотря на Бекхёна он понимает, что он не единственный, кто подумал об этом. *** - Поверить не могу, мы... Мы прыгнули с этого чертового самолета! - закричал Бекхён, как только они вернулись на виллу. Он плюхнулся на кровать лицом вниз, а Чанёль засмеялся, прежде чем подойти. - Я знаю... Это сумасшествие. Я уже даже не помню всего... - вздохнул Пак, они оба все еще были в послешоковом состоянии. Тут Чанёль осторожно заговорил: - Бекхён... Сегодня, ч-что ты хотел мне сказать в самолете? - мягко пробормотал он, на что Бекхён медленно повернулся и посмотрел на Пака. Страх и уныние снова вернулись, он колебался. Бекхён приблизился, пальцами проводя по скуле Чанёля, и неожиданно слезы заструились по его щекам. Пак запаниковал, садясь ближе и переплетая их пальцы. Бекхён никогда не плакал ни перед кем, потому что он вообще редко плакал, и должно быть это очень серьезно. Это впервые, когда он видел его таким уязвимым, и это пугало. - Эй, эй, не плачь. Я рядом, Бекхён. Что не так? - произнес Чанёль, смахивая слезы с щек Бека. - Я... Чанёль, я хотел сказал тебе, но я..я я не знаю, как. Я собирался, н-но я... я так боюсь... А потом мы поцеловались, и теперь я должен сказать тебе, потому что если я н-не... - он захлебнулся рыданиями, вцепившись пальцами в рубашку Чанёля. - Бекхён... - прошептал Пак, волнение отразилось на его лице, и он обхватил лицо старшего и прислонился к его лбу. Бекхён сжал челюсти, не позволяя себе всхлипывать - Причиной этого внезапного отпуска, и вообще всего этого является то, что я болен, Чанёль. Цвета вокруг теряют краски, и Пак в ступоре глядит на Бекхёна, чьи рыдания становятся лишь громче, когда он замечает, как Чанёль смотрит на него. - Бо... лен? - небольшой кивок, и слезы уже текут и у Чанёля. - Я узнал об этом неделю назад, и именно поэтому в правлении мне позволили взять отпуск. Прости, что и тебя приплел, н-но я... я не... Я хотел провести это время с тобой. - Н-Насколько это серьезно? А лечение? - задыхался Чанёль, взглядом умоляя Бекхёна сказать, что все это шутка. - Чанёль, я лю-люблю тебя. Я люблю тебя с первого года нашего знакомства, - рыдает Бек, но Чанёль плачет сильнее, прижимая к себе старшего. - Я спросил про лечение, Бекхён, - отчаянно прорыдал Пак, и правда - он должен был предвидеть такой поворот событий. Были знаки, и он должен был... Но он ничего не сделал, и он поражен - Чанёль нуждается в Бекхёне. Бекхён - это его свет и его воздух, без него Чанёль зачахнет. - Я люблю тебя, Чанёль. Люблю тебя. Я всегда любил тебя. - Бекхён, мне н-нужен твой ответ. Я спросил тебя о лечении! Бек, я не могу... не могу потерять тебя. Я люблю тебя, я так долго любил тебя. Мне нужно... я не могу. Пожалуйста, не надо. Как Чанёль никогда не видел Бекхёна уязвимым, так же и Бек никогда не видел Пака настолько сломленным. Единственное, что он может делать - прижиматься к губам, так нуждающимся в поцелуе, но Чанёль не может ответить. Сначала он должен узнать. От этого зависит его рассудок. - Бекхён, скажи мне. Мне нужно знать. Голос Чанёля никогда не был такми тихим, и Бекхён отстраняется, кивая. - Есть лечение. Облучение и лекарства, но это надолго оставит меня в больнице, и шансы выздороветь 50/50. - Почему? Тогда почему ты не стал лечится? - зашипел Чанёль, беря лицо Бека в ладони и оставляя легкие поцелуи у него на губах. - Я боюсь. Боюсь пройти через это. Боюсь, что меня могут не вылечить. Я боюсь. Боюсь принимать все это. Много людей узнают о своей болезни лишь перед смертью, и я хочу продолжать жить до своего последнего вдоха. Чанёль понимал, потому что он знает Бекхёна. Это имеет смысл, потому что он всегда был жизнерадостным. Пак ничего не сказал, лишь поцеловал его, вкладывая в поцелуй всю свою любовь и сожаление. Бекхён тут же ответил ему, запуская пальцы в пряди волос, притягивая Чанёля ближе. Через несколько секунд Бекхён оказался лежащим на спине, а Чанёль вдавливал его в матрас своими поцелуями. - Чанёль, - застонал Бек, когда Пак начал прикусывать его нижнюю губу. Тихие стоны брюнета только сильнее раззадоривали Чанёля, и он стал целовать эти губы с привкусом слез с еще большим напором, ладонями оглаживая бедра. Бекхён застонал в поцелуй, выгибаясь и вскидывая бедра, трясь ими о пах Чанёля, который на это лишь издал стон, прикусывая нижнюю губу Бека и просовывая язык в его рот. То, как они обвивают друг друга - это как будто их вторая натура. Их руки скользили вдоль тел друг друга, в порыве стягивая и разрывая одежду, чтобы чувствовать друг друга. Так долго сдерживаемые чувства Чанёля взорвались, как только он увидел Бекхёна, что растянулся под ним, покрасневший и со сбитым дыханием. Взгляд Пака зацепился за что-то блестящее в пупке Бекхёна, и он понял, что это пирсинг. Это послало волну жара по телу Чанёля, и он опустил голову, коротко всасывая сережку, слыша дрожащий стон Бекхёна, прежде чем отстраниться. Чанёль глубоко вдохнул, выдыхая в волосы Бека, и коротко целуя его макушку. - Я люблю тебя, Бекхён. Бек впутал пальцы в локоны Ёля и потянул вниз, задыхаясь в его губы, пока тот не был полностью прижат к его телу, кожа к коже. - Чанёль, я тоже люблю тебя. Я-ах! Ты нужен мне. Бекхён протяжно заскулил, когда Ёль стал целовать его, двигая языком туда-обратно, и начал тереться своим пахом, покачивая бедрами. - Чанёль! - вздохнул он, откидывая голову на подушки, руками цепляя бедра Пака, сильно и резко дергая их на себя, - О, Чанёль, пожалуйста-ах! Чанёль ускорил движения, настолько, что едва мог говорить. - Б-Бекхён.. Я так хочу тебя. М-можно мне?.. - О, да, - простонал Бек, задыхаясь в губы Пака, - Возьми меня, Чанёль. Возьми меня всего. После быстрой растяжки Чанёль вошел в Бекхёна, выжидая, когда боль уйдет и можно будет двигаться. Когда боль утихла, Бекхён сжал пальцы на ногах, скрещивая лодыжки у Чанёля за спиной, и потянулся к тому за голодным поцелуем. - Двигайся, Чанёль. Двигайся для меня. Пак так и сделал. Все начиналось с мягких медленных толчков, во время которых Бекхён пытался подавить свое тихое хныканье. Чувство тесного жара вокруг члена окутало Чанёля, все воруг казалось нереальным. - Быстрее, - умолял Бекхён, держа лицо Пака в своих ладонях и скользя языком между его губами, - Чанёль, Чанёль! Ах! Пак не мог не начать быстрее двигаться, чувствуя комок тепла внизу живота, когда язык у него во рту стал двигаться в одном ритме с его бедрами. - Чанёль! Ах! Здесь, здесь! Еще! - застонал Бекхён, запрокидывая голову от удовольствия, когда Чанёль попал по простате. Пак застонал, переплетая их пальцы по бокам от головы Бека, и ускорился, сильнее двигая бедрами и слыша звон в ушах. Он был близко к оргазму, и, судя по тому, как Бекхён повторял его имя, он тоже был близок. - Обещай мне, Бе-ах! Бекхён... ах! Пообещай мне, что попытаешься со мной, - Чанёль задыхался, покрывая мягкими поцелуями шею старшего. Бекхёну не нужно было спрашивать, чтобы понять, что Чанёль говорит о лечении, но он не спешил отвечать, выстанывая его имя. - Бекхён, - рычит Чанёль, слезы катятся по его щекам, и он начинает двигаться в мучительно медленном темпе, - Обещай мне. Мне нужно... пообещай мне. Я люблю тебя, чертовски сильно люблю, и я буду с тобой. Ты должен просто пообещать мне. Чанёль останавливается, и Бекхён хнычет, ища глазами взгляд Пака. Ёля опьяняет вид раскрасневшегося и вспотевшего Бека, и он ждет его ответа. - Я... Я обещаю... просто... пожалуйста. Ёлли, ты нужен мне, - вздохнул Бекхён и прикоснулся губами к губам, вскидывая бедра. И Чанёль толкнулся, набирая темп, шепча слова любви в поцелуй. Вскоре после этого они кончили, с цветными пятнами перед глазами и именами друг друга на губах. Задыхаясь, Чанёль вышел из тела, позволяя Бекхёну свернуться на своей груди. - Я люблю тебя, - шепчет Бекхён, мягко целуя кожу Чанёля. Все, о чем Чанёль мечтает сейчас - чтобы время остановилось, хотя бы на день, но оно никого не ждет. Не ждет ни его, ни Бекхёна, для которого каждая секунда теперь значит немного больше, чем для остальных. - Я тоже люблю тебя. *** Они стоят бок о бок, рассматривая рельефные черные буквы, и Чанёль чувствует, как его руку сжимают так же, как и тогда перед прыжком. Он видит тревогу на лице Бекёна, и наклоняется, мягко целуя Бека и улыбаясь. - Все будет хорошо. Мы все выдержим, так же, как и прыжок с парашютом. Я рядом. Бекхён улыбается, тревога исчезает, и он встает на носочки, возвращая поцелуй. - Ты рядом. Они входят вместе и отправляются в регистратуру, где их встречает медсестра, улыбаясь. - Чем могу помочь? - Здравствуйте. Мы здесь, чтобы начать лечение Бён Бекхёна, - Чанёль улыбается, сжимая руку Бека. - Ага, - произносит она после пары минут щелканья мышкой, - У нас все готово. Проходите в 203 кабинет, вас примет врач. Они бросают "спасибо", прежде чем пройти по коридору, останавливаясь напротив двери. Бекхён вздыхает, глядя на номер, переводя взгляд на Чанёля. - Я люблю тебя, Пак Чанёль. Чанёль улыбается и наклоняется, целуя нос Бека. - Я тоже люблю тебя, Бён Бекхён. Бекхён улыбается так ярко, что Чанёль верит - они выдержат все. И Бекхён чувствует то же самое. Порой силы, чтобы пройти самые страшные испытания в жизни, нам дают те, от кого мы меньше всего этого ожидаем. ____________________ * Amigo - друг, приятель