***
На следующий день Леорио улетает. Ему предстоит провести в космосе в два раза больше времени, чем он знаком с Курапикой. Целый год. Но все сомнения, переживания и напряжение укрощаются лёгким поцелуем в уголок губ и обещанием ждать и дождаться («Только потому, что ты как будто создан для того, чтобы меня обнимать»).***
Дни постепенно сливаются воедино. На борту никто не болеет, исследования идут по расписанию, отчеты отсылаются по графику, тренировки проходят успешно. Несмотря на то, что времени не особо много, Леорио постоянно в мыслях возвращается к своему «подростку», как прозвали Курапику члены команды — тот в своих неизменных черных джинсах, с кучей пирсинга, кольцами и цепями и правда чем-то похож на подростка. Как он там? Нормально ли он ест? Не заболел ли опять? Он мог звонить Курапике каждый день, но этого не хватало так же, как и видеозвонка раз в неделю. Чаще всего они смотрели друг на друга целую вечность, представляли, как окажутся рядом. Леорио улыбался при мысли о том, как Курапика уткнется острым носом ему в грудь, а последний в это время рассказывал, что заказал по скидке черную краску для волос, так что они будут теперь парой готов.***
На 107-й день Курапика не берёт трубку, и Леорио начинает волноваться. Это была их договоренность: как бы ни был занят Курапика, они перекидываются хотя бы парой слов вечером, перед сном, рассказывают, как прошел день, желают друг другу доброй ночи. Ответа нет и на следующий день. Леорио начинает закипать. Когда и через день ему никто не отвечает, Леорио откровенно зол и немного в панике — он старается заниматься медитацией, но она мало помогает. Поэтому мужчина звонит своему коллеге с Земли, просит проведать Курапику, не сильно докучая, просто убедиться, что он не заболел, не попал в больницу. Еще целый день Леорио никто не отвечает и не звонит. Члены команды в растерянности и смятении, а сам мужчина делает вид, что все нормально, но не может спать, предчувствуя плохие новости.***
На 111-й день в космосе Леорио звонит какой-то незнакомый человек с Земли и начинает разговор издалека. Он говорит что-то о том, как важно не сдерживать эмоции, но при этом не забывать о своей цели, о том, что жизнь не заканчивается, остаются обязанности перед собой и другими людьми, перед целым миром, о том, что он, этот человек — психолог и будет рад в любое время выслушать его и дать совет, о том, что Леорио не один, с ним вся его команда… Этот врач еще много чего говорил, но как только он представился, для Леорио все стало ясно. Он прекрасно помнил, как во время его первого полёта у одного из членов команды умерла мать. Скрывать эту новость было бы неправильно, поэтому команда и специалист с Земли долго разговаривали с этим человеком, поддерживали его и помогали с его обязанностями, пока он не пережил утрату. Все мгновенно стало ясно. У Леорио нет семьи. У него очень много друзей, бывших одногруппников и одноклассников, с которыми он поддерживает связь, но близких людей у него нет. Кроме… На 111-й день в космосе Леорио почти погибает, потому что Курапика умер. Утечка газа в соседней квартире, смерть настигла его во сне.***
Леорио полдня проводит наедине с собой, пытаясь в ускоренном темпе прожить все то горе, что текло теперь в нём вместо крови. Это работает не так, и мужчина прекрасно это понимает. Но уже вечером он приводит себя в форму хотя бы внешне и идет выполнять свои обязанности: делать замеры, отправлять отчёты — все, что угодно, лишь бы отвлечься, отвернуться, улететь, убежать от той черной дыры, что стремится поглотить его с головой. Все это будто чей-то душащий и долгий страшный сон. Они с Курапикой знали друг друга всего-ничего, но кажется, что прошла целая вечность и на свете для Леорио никогда не было человека роднее, чем он. Мужчина каждый вечер успевает испытать весь спектр отрицательных эмоций и чувств, вплоть до вины за то, что он улетел, оставив Курапику наедине с его вечным насморком. Совсем одного в их темной квартире с сомнительными соседями. Вина переходит в злость, та в агрессию, которая быстро сменяется слезами и дикой тоской, а потом Леорио падает на кровать в абсолютном изнеможении и забывается неспокойным сном. Затем он просыпается, занимается своими делами по расписанию, продолжает исправно выполнять тренировки, а в свободное время сводит себя с ума от избытка мечущихся эмоций.***
Тяжелее, чем находиться в космосе 234 дня после известия о смерти любимого человека, может быть только возвращение на Землю после того, как эти 234 дня пройдут. Здесь, на Земле, Леорио чувствует себя лишним, абсолютно ненужным. Кажется, его никто не может понять: друзья предлагают найти пару на ночь, чтобы он забылся, коллеги советуют ему съездить на отдых, развеяться. Мужчина кивает и отводит взгляд, потягивает свое пиво и ждёт окончания вечера, чтобы вернуться на их место — в парк под ночное небо. А там… Леорио рассказывает Курапике, что произошло за день, пытается шутить и строить планы на будущее, высказывает сомнения по поводу того, стоит ли ему предложить свою кандидатуру на еще один полёт. В книгах и фильмах это легкое сумасшествие — разговоры вслух с умершим человеком — вроде помогало. Герои чувствовали присутствие любимых рядом, продолжали разговор, постепенно смиряясь с утратой. Леорио же не ощущает никого вокруг — пусто. Только бабка, проходящая мимо, ускорила шаг. В один момент мужчина замолкает и смотрит на небо. Нет больше смысла говорить, потому что это совсем уже помешательство. Курапика не слышит его и никогда больше не услышит, он умер, а… Звезды мерцают, укутанные в одеяла пепельных облаков. Они будто подмигивают Леорио, а полумесяц ухмыляется, намекает на что-то. И тут Леорио понимает. По-настоящему понимает, сердцем чувствует, где находится сейчас Курапика, где он, Леорио, действительно сможет ощутить его присутствие. Пускай, всё это не имело никакого смысла, но если Курапика верил в то, что после смерти он окажется среди звёзд, то Леорио тоже верит — а значит, так оно и есть. Леорио счастливо улыбается самому себе, не спеша поднимается с прохладной земли, отряхивается и идёт в ту самую темную квартиру с сомнительными соседями. Завтра он подпишет документы на еще один, третий по счёту, полёт в космос. Ближе к нему.