Найти,чтобы потерять

Иногда Мерлин думал, что лучше было бы, если б он никогда не находил отца, что именно он навлек на Балинора беду. Может, если бы не надо было усмирить Великого Дракона, которого какой-то идиот выпустил из подземелья Камелота, его отец прожил бы еще много лет в своей пещере. В первые недели после его смерти молодой маг ненавидел себя за то, что не смог помочь, Килгару за то, что напал на Камелот, а больше всего – Утера Пендрагона и его запрет на магию. Знал бы этот старый тиран, что именно магия столько раз спасала его королевство и семью. Если бы он только мог помочь отцу, вылечить его рану. Но его судьба… О, как же ему надоели вечные наставления о судьбе и долге, и тем более – об обязанности защищать Артура, чья королевская задница так и искала приключений, из которых его надо было вытаскивать. Иногда хотелось раскрыть всю правду и сбежать, оставить гореть синим пламенем это королевство и будущий Альбион. Но годы разговоров с Килгарой на тему долга брали свое: спасать Утера, Артура, Камелот и всех вокруг стало уже почти рефлексом, инстинктом, сильнее самосохранения. Мерлин не мог вернуть отца, но Гаюс как-то раз сказал, что он будет всегда рядом. И молодой колдун иногда чувствовал присутствие Балинора, будто он стоял рядом, его поддержку. Теплая рука легла на плече, и он услышал в своей голове обеспокоенное «Эмрис?» - Ты напугал меня, Мордред, - укоризненно начал слуга короля. - А ты меня, - уже вслух ответил друид, опускаясь на холодную ступеньку рядом с парнем. – Что с тобой, Эмрис? - Отец. Я часто вспоминаю его, - прошептал Мерлин, устало опустив голову. – Я не смог помочь ему и он умер. - Каким он был? - Чудесным. Очень сильным и умным. А еще – человеком чести и слова. Он спас мне жизнь, закрыл собой и принял на себя удар, который предназначался мне. А я не смог вылечить его. - Знаешь, он не хотел бы, чтобы тебя казнили за колдовство. Ты унаследовал дар магии от него? – друид пытливо смотрел в невозможные синие глаза молодого мага, в надежде поймать малейший отблеск перемены настроения к лучшему. Так хотелось, чтобы этих пухлых губ коснулась искренняя улыбка, которая невероятно Мерлину шла. - Даже больше, - криво ухмыльнулся Эмрис. – После его смерти я стал последним Повелителем Драконов. Бесценный дар, еще до Большой Чистки он был редкостью, да вот только лучше бы отец был жив. Так несправедливо – я нашел его, чтобы снова потерять. Маг замолчал и уставился на звездное небо. Тоска на сердце давила с такой силой, что хотелось бежать, но что-то держало его здесь. Почему он так легко раскрылся друидскому мальчишке, которому не доверяет? Или уже наоборот?.. Он не уследил, как что-то в его жизни изменилось, не было больше ярости и настороженности по отношению к Мордреду. Казалось, что юноша искренне жаждет поддержки и понимания и готов сам поддержать того, кто станет ему другом в любой ситуации. От Артура трудно было дождаться такого, разве что в моменты почти смертельной опасности. - Эмрис, - тихо позвал мага его молодой рыцарь. Чаще всего именно он называл его так, и в этом было что-то интимное. – Знаешь, я ведь тоже потерял отца. Мерлин кивнул, вспоминая тот день, когда он спас маленького раненого мальчика. Его отца казнили на следующий день, обвинив в колдовстве. Сколько тогда было Мордреду? Восемь лет? Десять? Моргана прятала в своих покоях беглеца, которого искала стража по всему Камелоту, Утер хотел во что бы то ни стало поймать «опасного друида», а мальчишка только что потерял отца, который был мирным человеком. Паранойя лицемерного короля Утера зашла тогда слишком далеко. Наверное, Балинора тоже бы казнили после того, как опасность миновала бы Камелот, одержимость Пендрагона-старшего идеей истребить магов, искоренить магию из королевства не могла бы позволить ему просто отпустить последнего Повелителя Драконов. - Я плохо помню его, - тихо продолжил Мордред. Его голос будто сломался, в нем было столько горечи, что не хотелось верить, что это говорит еще мальчишка. – Но день, когда его поймали, остался в моей памяти навсегда. Иногда я просыпался ночью в немом страхе, думая, что стражники Утера меня найдут. Я хотел бы помочь отцу, но не мог. Он велел мне спасаться, хотел, чтобы я выжил. Я благодарен ему за это. В один миг Мерлину показалось, что в уголках по-детски наивных глаз друида застыли слезы, и он плавно протянул руку и вытер их. Рыцарь вздрогнул от неожиданного прикосновения. Тонкие пальцы ласково стерли следы печали с его глаз, на сердце стало тепло. - Он бы гордился тобой, - уверенно сказал маг. – Когда мой отец умирал, он сказал, что гордится мной. Я был счастлив это услышать. Я почти не знал его, мы были знакомы несколько дней, но я больше всего на свете хотел бы провести еще несколько дней с отцом. После его смерти Гаюс сказал мне, что он всегда рядом, и я иногда чувствую это. Наши умершие родственники всегда с нами. Они не могут нас бросить потому, что мы нуждаемся в их поддержке. Мордред улыбнулся. Изящные пальцы Мерлина все еще гладили его по щеке, ему было так уютно, вернулось давно забытое ощущение дома. Друид потянулся и осторожно поцеловал мага в губы, легко едва касаясь. Прошло несколько мгновений перед тем, как Мерлин подался ему навстречу. - Спасибо, Эмрис, - прошептал рыцарь, отрываясь от таких сладких губ. И маг решил, что лучшим ответом будет еще один поцелуй. Двое сидели на лестнице в королевском дворце в самом сердце Камелота и смотрели на звезды. Тоска по утерянном покинула их, ведь они нашли друг друга и не собирались терять.