Отвлекающий маневр

      — Я понял! — рявкает Арсений и устало потирает виски.       Он и с первого раза понял, что трубы горят, огнетушителя нет, остается только из окон прыгать, а подыхать никто не хочет — нужно наизнанку вывернуться и наоборот пересказать всю «Войну и мир», но достать информацию.       Его эта кутерьма забавляет: какой-то пацан решил, насмотревшись боевиков, ограбить банк, где-то налажал, но все равно умудрился взять заложников и остаться с ними один на один, а весь отдел носится, как курицы от лисы, попавшей в курятник. Им уже известно, что оружие — «пукалка», как говорит его дочь, опыта у грабителя раз в десять меньше, чем гонора, зато амбиций на все миллиарды, на которые он, собственно, позарился.       — Имя, фамилия, отчество, возраст, скрытую камеру, — чеканит он, плюхнувшись в кресло, и надевает наушники. Ему немного смешно от того, что Станислав — начальник отдела — носится вокруг него, как секретарша, мечтающая заслужить повышение, разве что кофе ему не приносит, впрочем, Арс бы не отказался.       — Антон Андреевич Шастун, двадцать три, закончил экономический, отключил почти все камеры в помещении, но одна уцелела — не заметил, скорее всего. Нам удалось к ней присоединиться, — его помощник что-то вводит, и на экране загорается запись с камер наблюдения.       Качество оставляет желать лучшего, но Арсений видит сидящих на полу в углу помещения заложников — насчитывает пять человек, замечает в углу лежащего охранника, а потом переводит взгляд на главную фигуру всего действия. Антон высокий, это понятно даже с такого ракурса, в маске, как у Зорро, с огромной шевелюрой. Сидит на краю стола, вытянув километровые ноги, и играется с оружием.       — Двадцать три? — переспрашивает Арсений, отметив, что у них всего три года разницы, и поправляет челку. — Подключайте меня, попробую договориться. Предложу, я не знаю, меч из «Звездных воин» — вдруг клюнет.       — Но… У него оружие, заложники, он вырубил охранника…       — А еще маска из старого фильма и худак из Cropp, — перебивает его и устало вздыхает. — Просто делайте, что я прошу, а остальное — моя проблема.       На самом деле за таким гонором он скрывает напряжение — он всегда волнуется перед переговорами, потому что никогда нельзя предсказать, чем все обернется. Человек может быть отъявленным маньяком, а поддаться на банальнейшую провокацию, а какая-нибудь милая дамочка перестреляет всех, и на тебя все это повесят.       Поэтому он в любом случае осторожничает, потому что в приоритете — заложники. В идеале — вытащить людей, сохранить деньги, скрутить преступника. Но так получается далеко не всегда, даже учитывая, что Арсений — профессиональный переговорщик.       Он поправляет наушники, просит сохранять тишину и не отвлекать его, придвигается ближе к столу, хрустит пальцами и кивает — подключайте. Слушает длинные монотонные гудки, наблюдая за экраном, видит, как Антон вздрагивает, когда телефон оживает, садится поудобнее на столе, скрестив щиколотки, и отвечает на звонок.       — Аллоу?       — Добрый день, Антон, — учтиво здоровается Арсений, внимательно следя за объектом. — Меня зовут Арсений.       — Так сразу, — тянет тот, — а как же интрига? А поиграть в анонимов? Мне кажется, так интереснее, а ты сломал всю малину. Никакой любви к ролевым играм, а, Арсений?       Это немного неожиданно, но он и ухом не ведет.       — А ты хочешь поиграть? Что ж, я готов, с моей работой у меня не особо есть время для чего-то такого, так что я очень даже «за», — он перехватывает совершенно сбитый с толку взгляд Стаса, но никак не реагирует — работает как работается. — Выберем конкретную ситуацию или сделаем все просто?       — Ты не кажешься простым человеком, но я рискну. Но для начала, — Антон снова вытягивает ноги и скрещивает их, — я уверен, что ты меня видишь, а я тебя, очевидно, нет. Как-то это неправильно, не находишь? Что на тебе надето?       — Тебе нравятся мужчины в форме? — принимает правила игры Арсений. — Я всегда хожу на работу в рубашках и классическом костюме — стараюсь держать марку.       — Высокий?       — Определенно да.       — Знак зодиака?       — Банальный вопрос — рыбы.       — Понял. Какую позу предпочитаешь?       — Перебарщиваешь, — притормаживает его Арсений. — Сам злился на меня, что я слишком тороплю события, а теперь ты переходишь непосредственно к главному. Давай хотя бы немного потянем интригу. И теперь моя очередь задавать вопросы — зачем тебе это?       — Пять лет хуйни на экономическом и два параллельной заочки — захотелось острых ощущений, чтобы хотя бы немного жизнь разнообразить.       — О направлении заочки расскажешь?       — Обморок одним словом — не живешь, а существуешь. Но все под контролем — я все-таки красный диплом урвал и там, и там. Не совсем тупой.       — Однако, удивлен. Ну да ладно, мы отвлеклись, и ты так и не ответил на мой вопрос.       — Ты забыл, а у меня все под контролем — с таким нужно быть внимательным. Я вообще, в целом, предпочитаю мужчин, а в форме особенно. Я, знаешь, представляю, как ты сейчас сидишь в большом кресле — никаких комплексов, все чистое совпадение, — весь такой важный в костюме и наушниках, нервничаешь, наверняка дышишь чаще… Уверен, ты даже периодически кусаешь губы, угадал? — Арсений хмыкает, потому что в точку.       — Уже фантазируешь о моих губах? Впрочем, не зря — этот вопрос я тщательно проработал.       — Я удостоюсь чести убедиться в этом?       — Если будешь себя хорошо вести и мы договоримся.       Арсений краем глаза видит ошалелые выражения лиц других работников и старается сдержать улыбку — для него главное отвлечь преступника, чтобы у группы захвата было время как можно тише пробраться в помещение и сделать все красиво. Он просто отвлекающий маневр, не больше, а возбуждение нехило так перекрывает канал здравомыслия, так что вариант очень даже неплох.       Он немного выпадает из времени, почти не следит за ним — зато следит за действиями Антона на экране, прислушивается к разговорам начальства с группой захвата и старательно скрывает волнение в голосе, продолжая их недосекс по телефону.       — Кстати, немного нечестно, — в какой-то момент выдает Антон, — я тут в компании преимущественно женщин, так что тебе не о чем переживать, а ты там весь из себя красивый в окружении черт знает кого. Я злюсь и ревную.       — Боишься, что тебя кто-то опередит? Так, может, я девушка честная и до свадьбы ни-ни?       — По голосу ты та самая монашка, которая продала душу дьяволу ради возможности потрахаться со всеми демонами Преисподней.       — Я уже говорил, что в восторге от твоих сравнений?       — Насколько сильно в восторге? — Арсений бросает взгляд на часы — без пятнадцати три, потом — на Стаса.       — На три часа.       — Я могу лучше. Просто представь, что я перелезаю через экран, оказываюсь прямо перед тобой, встаю на колени и расстегиваю ширинку твоих брюк. А потом…       — Так, вроде, ты мой рот хотел проверить, нет?       — А что нам мешает провести две проверки?       — Тоже верно. Ты остановился на моей ширинке.       — О, поверь, на таком я бы не остановился: я бы сначала ласкал твои бедра, потом расстегнул бы рубашку, потому что мне было бы интересно рассмотреть твое тело, пододвинулся бы поближе, а потом…       — Антон? — останавливает его Арсений, увидев по другой камере, что команда захвата уже на нужном этаже. — А если я уже достаточно близко?       Он видит на экране, как меняется выражение лица Антона. Тот отбрасывает телефон, хватается за оружие, но не успевает сделать и шага, потому что стена взрывается — повезло, что все люди находились в одном углу. За дымом мало что удается разглядеть, поэтому Арсений снимает наушники и поворачивается к Станиславу. Тот держит рацию у уха, слегка хмурясь, а потом кивает и расслабляется.       — Взяли.

***

      — Пять минут — потом у нас смена, так что тут никого не должно быть.       — Понял, спасибо.       Арсений кивает охраннику и подходит к камере. Антон сидит на койке, прислонившись к стене и вытянув ноги. Капюшон на голове, челка смешно топорщится, глаза закрыты, но Арсений уверен — он все слышит. Встает около решетки, слегка оборачивается — охранник отошел — и снова смотрит на Антона.       — Красиво сработано. Бабки где?       — В подставке с рекламами и прочей парашей, — отзывается Антон, спустив ноги с койки и сев на край, обхватив руками угол. — Она полая, я заметил еще недели две назад, когда пришел в третий раз все посмотреть. А еще это слепая зона — я успел закинуть, когда была суматоха с самого начала, никто не заметил. А ты, кстати, наконец-то начал понимать мои скрытые вопросы.       — Мы же обсуждали: все начинается с первого игрового вопроса. Суть — в первых буквах. У тебя были «ч», «в» и «з» — «что вы знаете», как договаривались.       Антон довольно ухмыляется и чешет подбородок.       — Только ты своим «банально» меня сбил — вдруг ты про анал, и мне моей жопе жопа.       Арсений смеется, прикрыв глаза, и поправляет челку.       — Зато с твоим правилом зоопарка все понятно: заложники, охрана, оружие.       — Ну ты же все понял — пять заложников тут, два вне зала, охрану вырубил, с оружием все в порядке. И, кстати, спасибо, что предупредил — я думал, вы дольше лезть будете, меня бы застали врасплох, а так я в дыму успел еще пару пачек припрятать за плафон лампы и в горшок с цветами.       — Думаешь, не найдут?       — Там все равно мелочь — пара лямов от силы. Но все равно попробуй посмотреть, вдруг они в глаза долбятся. Ты ведь сегодня едешь?       — Через полчаса. Их упырь лысый ходит, как напыщенный индюк, словно это он все провернул, и даже не догадывается, что его нагнули.       — Просто успей исчезнуть до того, как они прочекают, что часть бабок все-таки пропала.       — Все под контролем, — он слышит шаги за спиной, отступает от решетки и убирает руки в карманы. — Пожалуй, я ливаю тусить — такой успех, сам понимаешь, — Арсений подмигивает ему, перехватывает хитрый взгляд зеленых глаз, разворачивается на каблуках и поднимается по лестнице.       Сработались все-таки. Жаль только, что секс у них пока только на словах, но, кто знает, — может, после этого дела что-нибудь и изменится.