Беспощадный

      Как все до этого дошло? Этим вопросом Хибари Кея задается уже порядочно давно. Он лениво развалился за большим столом, подперев ладонью щеку. В помещении душно. То ли жаркая погода и неработающие кондиционеры, то ли внутренне напряжение играли такую роль, да и не важно. Галстук на строгой фиалковой рубашки давно развязан и сложен рядом.       Пальцы нервно перекатывают ручку. По телу вновь и вновь пробегают табуном мурашки, стоит ему только приковать своё внимание к нему.       В кресле напротив сидит паренёк, двадцати двух лет, что-то усердно записывает на белоснежный листок, сводя хмуро брови и кусая нижнюю раскрасневшуюся губу. «Сексуально» —Брюнет усмехнулся, замерев лишь на секунду. Затем вновь и вновь жадно поглощал своими серо-ртутными глазами каждое движение рядом сидящего. «Интересно, какое у него будет выражение лица, если я..» —Мужчина вовремя осекся, почувствовав тугой узел внизу живота от своих фантазий. А паренёк так и сидит, не отвлекаясь от занятий. Уже закусывает острыми зубками вместо губы кончик ручки, сосредоточенно вчитываясь в написанное, теребит воротник белоснежной рубашки на нем и несвязно бормочет.       Шелковистые каштановые пряди с редкой золотинкой развивались по стройным плечам молодого паренька. Хмурый брюнет с двойным удовольствием представил, как перебирает их, нежно гладит и наматывает на пальцы. А их обладатель краснеет и льнет к нему. Стоит только протянуть руку и вот он- весь твой.       Так бы и сорвал с него надоедливый бежевый пиджак, скинув ненужный предмет гардероба небрежно на пол. Завалил тощее подтянутое тело на гладкую поверхность деревянного стола и взял. Жестко, нестерпимо и страстно, упиваясь желанными и приятными стонами жертвы.       На этом моменте Кею передернуло от неприятной тяжести в штанах. Да такой, что молния вот-вот порвётся от его возбуждения. Мужчина сдержанно кашлянул в ладонь, а второй накрыл стояк, стараясь держать спину прямо и не выдавать своего напряжения. Безэмоциональное бледное лицо выдавала лишь капелька пота, стекающая по виску. —А? Хибари-сан? —Паренёк отвлёкся от своего занятия и поднял голову, одаривая собеседника нежным и заинтересованным карим взглядом. «Даже глаза у него красивые и большие» —Вы уже закончили? —Я и не начинал. —Просипел мужчина, указывая на свой пустой лист. Тсунаеши, а именно так звали его собеседника, театрально надул пухлые губы и поправил пальчиком оправу очков на переносице, выказывая своё недовольство. «Так бы и впился в них. Вкусные, сочные. Мои» —Да как же так?! Ну Хибари-сан, я очень вас прошу. —Переменчивость его настроения было сложно отследить. Вроде злился, а уже сейчас строит щенячьи глазки, поддавшись всем телом вперёд и приближаясь непростительно близко к Хибари. —Я очень хочу уже закончить с подготовкой. До этого приема осталось то всего ничего, а у нас ещё ничего не готово.       Те самые пряди волос упали уже на грудь Савады из-за положения его тела. Кея напрягся ещё сильнее и жадно стал вдыхать как можно больше воздуха в лёгкие вместе с приятным и ненавязчивым ароматом выпечки и мёда, что исходил от его босса. А именно десятым боссом Вонголы Тсунаеши и был. Самой крупной мафиозной семьи. Враги трепетали и бежали от страха, когда этот, с виду хрупкий паренёк беспощадно расправлялся с ними, даже не вздрогнув. А альянс, что успел создать Савада был предан ему, как никому прежде. Он мог бы спокойно отправлять своих союзников на смерть и те бы шли, слепо веря солнечному шатену.       Говоря о беспощадности. Он такой. Только со всеми по разному. С Кеей особенно. Если его семье ничего не угрожает, то Тсуна наидобрейший человек. Всегда придёт на помощь, выслушает и даст совет. Но он даже и думать не может, сколько ран нанёс своему хранителю Облака, всего лишь одаривая того улыбкой каждый божий день, так невинно и неосознанно придвигаясь, нарушая личное пространство.       Был бы он так же спокойный и непринужденный, если бы знал, как ведёт хранителя от одно лишь его томного вздоха или задумчивого взгляда? От того, как он мило и по-детски краснеет, когда Кея позволяет себе наглеть и поправляет выбившиеся волоски тому за ушко.       Когда это все началось? Наверное ещё в старшей школе. Правда, тогда бывший дк напрочь отметал все наваждения в сторону босса. Тогда он считал, что это ненормально, смотреть таким влюблённым взглядом на обычное травоядное, что тряслось лишь от одного хищного оскала. Но сейчас Тсунаеши не такой. Хоть мягкий и податливый характер никуда не делся, но он научился быть сильным, стал хищником, подобным Хибари. —Хибари-сан, уже поздно. Давайте завтра продолжим? —Тсуна устало потянулся и проурчал, поднимая руки вверх и откидываясь на спинку мягкого кресла. Рубашка слегка задралась и если приглядеться, то можно увидеть полоску оголенной кожи торса. Плоский рельефный живот и.. —До завтра, Зверёк. —Раненным зверем Облако подскочил с места, не желая больше упиваться фантазиями о его боссе. Ещё бы чуть-чуть и он бы точно сорвался, точно бы завалил его и поимел.       Жаль, что уже за закрытой дверью он не смог увидеть обеспокоенный и влюблённый взгляд Тсунаеши, который так и сверлил место, где пару секунд назад ещё виднелся силуэт ушедшего. Жаль, что он не мог повернуть время вспять и сделать правильный выбор.

***

—Кея, ты дома? —От этого голоса Хибари брезгливо передернуло. Он промолчал, но уже через минуту в гостиной его квартиры показалось блондинистое нечто. —И что молчишь, м? Мог бы встретить.. —Хм. —Брюнет так и не удосужился одарить собеседника хотя бы парой слов. Просто встал, поправляя домашнюю футболку, беря с стеклянного столика начатую книгу и удаляясь в спальню. Подальше от своей ошибки.       С кухни час, как доносились звуки возни. Доносился запах пригоревшей пищи и тихие итальянские маты. Его любовник и сожитель- Дино Каваллоне, так и остался таким же растяпой. Мужчине почти тридцать, а он такой же неудачник, коим и был. Да, при своих травоядных подчинённых он крутой и классный. Но без них то полный ноль.       А вот Тсунаеши... Он даже нежный и беззащитный все равно выглядел куда величественней и благородней, чем этот бестолковый конь. Каваллоне никогда и рядом не стоял с ним. Никогда Кея не смотрел на свою пассию хоть с долей того трепета и нежности, как на своего босса. Даже в постели он всегда был сверху, чтобы закрыть глаза и прокручивать в голове воспоминая, впитанные за день. Изящное и стройное тело, каждый изгиб и впадинки. Его ключицы и бархатную молочную кожу. Звонкий ласковый голос и глаза, в коих утонуть легче лёгкого. Хоть у Савады и выработалась привычка так официально обращаться к своему хранителю, но тот бы душу от дал, чтобы хоть раз услышать своё имя -«Кея» в омутах экстаза с желанных уст любимого. —Кея! —Нет, это явно не тот голос, о котором он мечтал. Дино проник в темную комнату. В ней было всегда прохладно. Хибари не мог спать без свежести.       Сел осторожно на край постели. Под тяжестью тела кровать скрипнула и брюнет только сейчас заметил бугорок в своих штанах -очередная реакция на милого Тсуну. —Чего тебе? —На лбу образовалась испарина и когда-то холодный низкий голос казался дрогнувшим. Возбуждение любовника не обошло и внимательных карих глаз Каваллоне. Он игриво улыбнулся и пододвинулся поближе к облаку. —Я хотел тебя на ужин позвать, но.. Можно и потом пойти. —Мужчина внаглую стащил с себя болотного цвета футболку и пристроился на бёдрах лежачего, поёрзав. —Чт.. —Договорить не дали, заткнув наглым поцелуем. Да и ладно, все равно напряжение нужно снять. Мысли опять возвращались в прошлое. Когда Кея, как трус сбежал от мальчишки. Когда хотел поцеловать, но оттолкнул. Когда не увидел слез и сожалений Тсунаеши. Брюнет хотел все исправить, поговорить и поведать своему непутевому боссу о чувствах, но сначала гордость не позволяла, потом страх появился, а затем этот Конь со своим признанием и как-то все не в то русло закрутилось. А уж когда их застукал ничего не ожидающий Савада за не самыми приличными занятиями- было так досадно и горько, что пришлось засунуть свои чувства куда подальше. Идиот.       Хриплые стоны этого животного сбивают с толку и сгоняют возбуждение. Кея из последних сил пытается держать невозмутимое выражение лица, хорошо хоть, что тот все делает сам и от мужчины требуется только покорно лежать и изображать блаженство. Но он в первую очередь ненавидит себя. Представляет милого босса с листком бумаги, его чёрные тонкие очки, висящие на носу и солнечных зайчиков, что бесстыдно прыгали по его лицу и волосам. Минута, две, час -время пожирает его изнутри, тянется и не хочет идти вперёд. И даже после, когда разгоряченный итальянец побежит в душ, облако лишь прикроет устало глаза и отвернётся на другой бок. Возможно, от него отстанут если он сделает вид, что уснул.

***

—Кея, вы с Тсунаеши-куном такие молодцы! Тут так красиво! Я прям поражаюсь, как у него получилось тебя уговорить заниматься чем-то подобным! —Это все были восторженные вопли Дино. Сегодня день приёма, очень важного для Десятого босса Вонголы. Здесь собрался весь его немаленький альянс, все его друзья и Хранители. Конечно, многие ожидают, что на этом приеме Тсунаеши объявит свою пассию или сообщит о наследнике. Но сам же Савада все это затеял лишь для того, чтобы оказать благодарность и честь каждому пришедшему. Вернуть хотя бы крошечную часть за то, что люди идут за ним и верят в него.       Хибари же вызвался помогать лишь по двум причинам. Первая: он не смог отказать любимому зверьку, вторая: хороший повод почаще оказываться наедине и бесстыдно разглядывать вышеупомянутого.       А ведь и правда, постарались они на славу. Арендовали просторный особняк с нереально большим залом, где смогли бы уместиться гости. Но зная количество пришедших, чтобы не толпиться и не смущаться в этом прекрасном помещении- есть роскошный второй этаж. Старинные мотивы, как в замке на балу.       Пышные декорации, красно-золотой декор, массивная лестница ведущая на второй этаж, где полукругом выстроен балкончик, с которого видно все нижнее помещение. Бархат, несмолкаемые звуки беседы и звон хрустальной посуды.       По всему периметру накрыты банкетные столы и рядом с каждым стоял персонал в красивых чёрных смокингах. Официанты подходили и обслуживали гостя по любому вопросу. Ещё несколько, вновь и вновь подносили новые партии элитного алкоголя и роскошных закусок.       Но весь этот шум не смог перебить размерного и приятного пения красивой девушки-итальянки под аккорды пианино. Она стояла в самом центре, размахивая под слова и такт мелодии, руками в белых сетчатых перчатках, а сама была одета в блестящее нежно-розовое платье. Высокая и рыжеволосая, с белой брошью на груди.       Только вот, мир замер и рухнул из под ног совсем попозже. Хранитель так и застыл, забывая как набирать кислород в лёгкие, когда заметил на лестнице до боли знакомую фигуру, окружённую его преданными товарищами. Статным высоким брюнетом Такеши и чуть пониже пепельноволосым красавчиком Хаято.       Невысокого роста, в роскошном белом смокинге, который украшала красная роза вшитая в кармашек. Рукава ушиты золотыми узорами и сквозь пиджак виднеется чёрная рубашка, что не застегнута на последние пуговицы. Можно подойти и разглядеть прекрасную лебединую шею, выпирающие ключицы и ямочку посередине. Волосы вальяжно раскинуты по спине и плечам. Они струятся и переливаются под яркое освещение навесных люстр. Лицо обрамляет естественный румянец, легкая улыбка розовых манящих губ и глаза цвета топленой карамели.       Кея забыл обо всем в этот момент. Забыл как его зовут, кто он такой и как жил до сей секунды. Забыл об надоедливом коне, что зудел где-то под боком и продолжал восхищаться всем и каждым. Забыл, что кто-то существует кроме них двоих.       Уши заложило. Он ничего не слышал. Ноги предательски не хотели слушать хозяина, а взгляд так и не смог отпустить ангела, что спустился к нему с небес.       Савада Тсунаеши- беспощадный. Он не жалеет врагов, что причиняют вред его семье и близким. Он не моргнёт и не дёрнется, когда самолично будет исполнять смертный приговор.       Беспощадный к себе и своему телу. Хибари ни раз видел и был свидетелем того, как много этот парень вкладывается в тренировки. Он мог до потери сознания совершенствовать своё тело. Не замечал ран, ушибов, переломов. Шёл напролом к своей цели. А в бою мог без раздумий подставить своё тело под пулю, под нож- не важно, если это спасёт чью-то невинную и родную жизнь.       Но больше всего этот человек беспощаден к своему хранителю облака. Сводит с ума одним лишь взглядом, одним лишь присутствием. Ранит сильнее любого оружия, когда грустит или расстраивается. Забирает сердце одним лишь звонким смехом. Его движения, манеры общения, робкий взгляд исподлобья- все это засело в голове мужчины ещё тогда, со школьных лет.       Он отдал свою жизнь на распоряжение хрупкому шатену. А он не щадил. Заставлял задыхаться бедного от одного лишь прикосновения тёплой нежной кожи или прекрасного запаха выпечки и мёда. В такие моменты, когда незадачливый босс засыпал на плече облака после тяжелого рабочего дня- Хибари плевал на все. Что у него затекло все тело, пока он сидел заполнял бумаги, а теперь служит подставкой-подушкой, плевал на звонки от Дино, что ждал его верной женой дома. Он просто ломал в руке телефон, не замечая стёкл впивающихся в кожу. Все останавливалось ровно на том месте, где сейчас дремлет его любовь и он завядает редким цветком рядом с ним.       Беспощадный Тсунаеши сломал неприступного и бесчувственного хищника внутри. Посадил его на цепь. Заставлял скулить и содрогаться каждую ночь в печали и отчаянии. Только он мог одним взмахом руки вызвать желание упасть на колени гордое облако и молить, молить о пощаде и любви.       Молодая и бесстрашная кровь кипит по венам, краски путаются и теряются в сознании. Он не помнит, как за руку отводит Небо, которое так было занято общением с боссами других семей. Подальше от всей суматохи и толпы травоядных. Он помнит только тот ночной балкончик, усаженный цветами, где самым прекрасным был Савада. Он помнит звездное небо и луну в карих глазах. Помнит долгожданные сначала неуверенные и робкие поцелуи. Вкус сладких губ, что сейчас желали его и отвечали на каждый порыв. А затем странный танец языков и прижатое к ограде тело.       Где-то фоном ещё слышен голос той певицы, скрип сверчков в саду и шумные вздохи зверька. Он касается ладонью его щеки. Она горит: от смущения, вожделения. Юношеское тело трепещет под умелыми руками, а стоны льются, как прохладная река, заставляя все тело покрываться приятными мурашками. Слова в их сказке ничего не стоили. Они передали все то, что копилось в них долгие годы: прикосновениями, ласками и громкими поцелуями.       Никто не целовал его так хорошо и желанно, как босс. Ни от кого он так не терял трезвый и холодный разум, как от него. Бабочки рвались наружу, грозясь вместе с непослушным разбушевавшимся сердцем сломать рёбра.       Сейчас, когда Тсунаеши отдался своему покорному хищнику в цепкие объятия. Когда скрепил незримый союз губами- Хибари знал, что никуда не уйдёт. Не покинет своего хозяина и не позволит пасть хоть крохотной слезинке с его прекрасных глаз. Он знал, что выпустит тяжело дышащего растрепанного юношу из кольца рук на талии, лишь для того, чтобы опьяненным и окрылённым наконец-то раскрывшейся любовью, спуститься к людям, найти в толпе блодинистую макушку и прошипеть, пока тот ничего не понимает на самое ухо: —Чтобы я тебя больше не видел в своём доме, травоядное. Все кончено.