пятая попытка

Я полюбил тебя со всеми твоими косяками и странностями. Ты никогда не был открыт для окружающих и вечно казался недовольным, но когда мы вместе лежали на полу ты крепко обнимал меня, укутавшись в мои волосы и тихо сопел, наслаждаясь. Ты мог без остановки говорить о любом человеке, озаряя меня своей искренней улыбкой и смехом. Только теперь ты даришь свою улыбку не мне… Мои руки сжимаются в кулаки, а дыхание становится сбитым от осознания, что я ничего не могу с этим сделать. Ты внимательно смотришь на парня, сидящего рядом со мной, изучая каждый его миллиметр, будто боишься его больше никогда не увидеть. Милая улыбка появляется на твоём лице, а затем весь зал наполняется твоим смехом, который врезается в мое сердце. </i>Твоим искренним смехом</i>. Ты всегда был искренен только со мной… — Я предлагаю начать наш музыкальный вечер с вот этой песни, — мои мысли прерывает рядом сидящий Рустам, который подключил колонку к своему телефону и пытается разогреть людей, которые пришли на сегодняшнее шоу. — Погнали! Люди реагируют криками и через пару секунд по всему залу раздаётся любимая песня кареглазого. Я же продолжаю наблюдать за тобой, пытаясь привлечь твоё внимание хоть на долю секунды, но ты увлечён другим. Увлечён не другим делом, заботами, нет. Ты увлечён другим мужчиной, отчего в груди что-то неприятно ноет и не даёт пошевелиться. Тебе никогда не нравилась эта песня. Но сейчас ты сидишь, кивая головой в такт и ели заметно шевелишь губами, будто всегда являлся слушателем этой группы. Нет, Нурлан. Я знаю тебя настоящего и все что ты сейчас делаешь, лишь привлекаешь к себе внимание. Но, увы, не мое. Я делаю вдох, пытаясь привести своё дыхание в норму, но это получается с трудом. Я перебираю у себя в голове мысли, которые смогут успокоить меня и я прихожу к осознанию, что это всего лишь шоу, где ты должен играть на камеру. И не могу не отметить, что справляешься ты с этим превосходно. Я успокаиваюсь, отвожу свой взгляд от тебя на публику и ловлю себя на мысли, что только что сам дал им повод для разговоров про нас с тобой. Я знаю, что, зайдя сегодня в интернет, я увижу множество видео, где залипаю на тебя около пяти минут, увижу заголовки по типу: «Алексей Щербаков и Нурлан Сабуров — друзья ли они на самом деле?», но я точно знаю, что ты ухмыльнёшься на это все, отбросишь мой телефон подальше и заключишь меня в свои крепкие, тёплые объятия. Тебе всегда было плевать на все. Я снова перевожу свой взгляд, но на этот раз на Тамби, который всячески пытается рассмешить публику, вбрасывая свои шутки во время песни. И тут я понимаю, что слишком долго сижу, не говоря ни слова. — Тамби, я не думаю, что… — Следующий трек вот такой, — перебивает меня Рептилоид, а зал начинает громко аплодировать. На колонке раздаётся песня Виагры и я неосознанно отвечаю ему: — Хорошая песня. Я ловлю твой взгляд. За все это время это твой первый мимолётный взгляд на меня, который выражает недоумение. Ты хмуришь брови и незаметно указываешь на меня пальцем, как бы задавая свой вопрос: «Почему?» Я лишь отрицательно качаю головой, желая пропустить ответ на этот вопрос, и перевожу свой взгляд, на уже вставшего из кресла, Рустама. Потому что я каждый раз прощаю тебя за твои поступки, Нурлан… Эта фраза крутится у меня в голове снова и снова, пока ты не решаешь подыграть черноволосому в его импровизированной сценке. В этот момент во мне все рушится. Все мои мысли улетучиваются и я не слышу ничего, кроме своей же закипающей злости внутри. Руки впиваются в кресло и я прикусываю внутреннюю часть щеки, чтобы сдержаться от драки, которую сам же хочу устроить. Я чувствую как сердце ломает мои ребра. Никто не имеет права подходить к тебе так. Никто не имеет права трогать тебя. Никто. Кроме меня. Рустам нагло хватает тебя за талию, прижимая к себе, а ты даже не против. Ты не против этого, мать твою! Парень, которого я люблю, сейчас нагло танцует с другим, дарит ему свою улыбку и задорный смех. Смотрит ему прямо в глаза с нежностью и теплотой, а я должен молча наблюдать за этим, не подавая виду. Я больше не могу сдерживаться, а все мои попытки успокоится тщетны. Ты замечаешь меня и останавливаешься. Я наблюдаю за тобой, за твоими действиями и за твоим взглядом, который прикован к моим рукам. Костяшки пальцев побелели от той силы, с которой я сжимаю подушку кресла, но я не чувствую боль. Моральная, которая скребёт где-то в грудной клетке, перекрыла всю физическую. Ты отходишь от него, легонько толкая его в грудь, а твой взгляд по прежнему прикован ко мне. Слишком поздно, Нурик. Ты разбил меня окончательно. Вы расходитесь с ним, возвращаясь на свои места, оба довольные и радостные. — Хорошо смотритесь, — шепчу я с болезненной ухмылкой Рустаму и тут же возвращаюсь в прежнее положение, опустив голову и скрестив руки в замок. — Жаль, что я понял это только сейчас. Последнюю фразу я говорю крайне неразборчиво и одновременно с криком: «Мотор!» и, улыбнувшись через силу, поднимаю голову, пытаясь сделать вид, что ничего не произошло.

***

— Даже не вздумай подходить ко мне сейчас, будто ничего и не происходило пару часов назад, — грубо фыркнул я, увидев как Сабуров направляется в мою сторону. Почти вся команда разъехалась по домам и я пытался незамедлительно покинуть это место вслед за ними, лишь бы не пересекаться с кареглазым, а тем более не заводить с ним никакого разговора. — Ты о чем, Леш? — он продолжал двигаться в мою сторону, но уже прибавив шаг, заметив мои попытки быстро сложить вещи в сумку. Повисла тишина. Через пару секунд холодная мужская ладонь сжимает мое плечо, с трепетом проводит по нему большим пальцем и я замираю. Дышать становится тяжелее и я делаю резкий вдох, пытаясь отключить все свои эмоции. Я не хотел прощать его. Не в этот раз. Я ощущаю тёплое, сбитое дыхание у своего уха, а затем едва ощутимый поцелуй в висок, который выбивает меня из колеи. — Я чувствую как бьется твоё сердце, шепчет Сабуров и, обвив мой торс своей рукой, поворачивает меня лицом к нему. — Ты вздумал ревновать меня к Рустаму? Он продолжает играть со мной, проводя своим указательным пальцем по моей руке, поднимаясь к лицу. Его движение застывает около моих губ и я задерживаю дыхание. Соберись, Щербаков. Он играет с тобой, а ты снова ведёшься, как глупый школьник. — Тебе показалось, — грубо отвечаю я и разворачиваюсь, чтобы продолжить собирать свои вещи. Но разве могу я здраво мыслить, когда внутри все пылает огнём от его прикосновений? — Вы устроили с Рептилоидом неплохое шоу, стоит заметить. Молодцы. — Я никогда тебе не говорил этого? — Сабуров вальяжно садиться на маленький диванчик, где лежит моя сумка и, увидев мой недоумённый взгляд, продолжает, — Ты никогда не умел скрывать от меня свои эмоции. Я фыркаю и тянусь к сумке, чтобы поскорее уйти отсюда и не видеть до боли любимые предательские глаза. Грубым, резким движением Нурлан перехватывает мою руку и тянет вниз. Теперь он нависает над до мной, пока его тело едва соприкасается с моим. — Послушай сюда, — его голос становится грубее, но все таким же тихим. — Ты прекрасно знаешь о том, что мне впервые в жизни захотелось принадлежать хоть кому-то, когда я встретил тебя. Я хмурю брови и делаю резкое движение вперёд, чтобы выбраться, но он легким движением руки заставляет вернуться меня в исходное положение. — Я не закончил, — голос Нурлана становится громче. — Я никогда не буду любить тебя больше, чем сейчас. Потому что больше уже некуда. — Он тяжело вздыхает и закрывает глаза. — Через что бы нам с тобой не пришлось пройти, помни о том, что пока я повторяю эту фразу, стоя перед тобой, никто и ничто не сможет изменить ее смысл. Сердце сжимается, а внутри приятно покалывает. Его слова врезаются как острый нож в душу и я снова ловлю себя на мысли, что прощаю его. Сабуров открывает глаза и с трепетом вглядывается в мое лицо. Не дожидаясь ответа, он обхватывает лицо своими грубыми ладонями и прикасается к моим губам, замирая на долю секунды. Мои губы расползаются в улыбке и я, как влюблённый мальчишка, продолжаю глядеть на черноволосого, который с ухмылкой глядит на меня. — И все-таки я понял, почему тебе так понравилась песня Виагры, — произносит Нурик и, скинув мою сумку на пол, садится рядом, заключая меня в крепкие объятия.