Суть лягушачьей шкуры

Моран с силой захлопнул книгу с «Безответными сказками», вскочил, прошелся по гостиной и остановился перед креслом, в котором за книгою о далеких планетах дремал Мориарти. Молчание его было столь красноречиво, что Мориарти поднял на него полусонный взгляд: — Что такое, Моран? Вам не понравились вечные сюжеты? Или вы нашли их чересчур шаблонными? Знаете, немецкие сказки намного хуже: там постоянно кого-то едят. — Немецкие я уже прочел! Но это же не сказки! Это же реальные истории! Я хочу отвлечься от мрачных будней — и что же вижу? Вот, например, «Царевна-лебедь». Вы расследовали дело мисс Свон, у нее украли звезду со лба, помните? Мориарти вяло кивнул: конечно, он помнил. Мисс Свон, с ее журчащими речами и косой, подобной сверкающему месяцу, умела обращаться в лебедя, но для этого ей приходилось снимать звезду со лба. А без этой звезды обратное превращение было невозможно. Ее отвергнутый поклонник украл звезду, и мисс Свон могла бы навсегда остаться лебедем, если бы Мориарти не обошел ломбарды и антикварные лавки, дабы получить ценную вещь обратно. Ну а злодея он вычислил легко: мисс Свон все любили, даже ее садовник не смог бы совершить такое ужасающее преступление. Моран тем временем рвал и метал: — В «Безответных» какая-то бесконечная вереница оборотней всех мастей, но ведь оборотни существуют, почему это называется «сказки»? И все описанные ситуации… Где логика? Люди понимают, что перед ними оборотни, но ведут себя с ним так, словно это обычные люди. А родня? И подумать не могут, что их приготовят на обед, хотя для оборотня это совершенно нормально! — Про Солнцеву сестру читали? — спросил Мориарти. Раз уж его сон был нарушен, оставалось только поддержать беседу. — Тоже напоминает наше дело. Помните, когда я спросил у этого юного барона: «А зачем вы, собственно, вернулись в родовое поместье навестить свою сестру, вы же знали, что она попытается вас съесть?» — он ответил: «Но ведь она моя сестра!» И когда она отгрызала ему руку, он еще не верил, что с ним происходит то, что происходило. Повезло, что полиция вовремя прибыла и он сохранил остальные конечности. Хорошо иметь сестру, которая съест тебя на завтрак, а потом соберет косточки и вырастит розы, не находите? Моран как-то сразу успокоился, гнев его иссяк так же скоро, как иссякает родник, если подвести к нему водопровод. — Так значит, те розы, которые мы видели в саду леди Скейлз… они выросли на костях съеденного ею семейства? — Именно. Потому они и были такие… полные жизни Они еще долго бы обсуждали отличие сказки от реальности, но Моран все же слишком устал за день и удалился ко сну, а Мориарти был и сам не прочь последовать его примеру, как вдруг на пороге гостиной возникла нежданная посетительница, подобная, как это говорится в сказках, солнцу и луне. Дама была ослепительна в буквальном смысле этого слова. Мориарти пришлось прикрыть глаза от блеска, который сопровождал ее появление. Когда наваждение рассеялось, оказалось, что помимо несравненной красоты лика у дамы была и невообразимой красоты небесно-белая шуба, вышитая серебром и жемчугом. — Вы ведь Джеймс Мориарти, профессор-консультант? Прошу меня простить за поздний визит, я только что с поезда. Графиня Василис Вайз, — представилась она с улыбкой нежной и задумчивой. — Вы прибыли в Альбион из Москвы? — зевая, спросил Мориарти. Графиня, разумеется, расстроила его планы отойти ко сну, но не в его привычках было отказывать в помощи попавшим в неприятности. А если она пришла так поздно, стало быть, неприятности у нее были, и немалые. Графиня Вайз удивилась его вопросу: — Верно. Вы догадались из-за имени? — Нет, я догадался из-за своеобразия вашего зимнего наряда. Прежде чем вы изложите дело, могу я вас спросить: легко ли вам живется в человеческом облике? Прекрасные глаза графини расширились от удивления, а затем заискрились от смеха. — Вы просто невероятны… Недаром мне рекомендовали именно вас. Знаете, человеческий облик не так уж и плох, — поразмыслив, заметила она. — Вот только я не планировала так долго в нем оставаться. Я забываю, как прыгать, плавать, вкус болотной тины, вот это все. Но моя шкурка пропала, и я... — Лягушачья? — Да. — Зачем же вы ее снимали? — Я вышла замуж. За человека. И он предпочитает почему-то видеть меня вот такой. Она улыбнулась как-то растерянно. — Это плохо, — заметил Мориарти. — И то, и другое. Будь вы свободной, вам не пришлось бы сейчас ехать столько миль, как и будь вы замужем за тем, кто понимает суть вашей шкуры. — Понимаете, я оставляла шкурку в надежном месте, но так случилось, что мы ездили на бал, а после бала… — она беспомощно развела маленькими изящными руками. — Я так и не нашла нигде мою шкурку, и это меня беспокоит. Слуги все надежны и преданы мне, ключа от сейфа нет ни у кого. Кто ее забрал и для чего? Кроме меня никто не сможет с ее помощью стать лягушкою! А больше она ни на что не годна! Она так искренне сокрушалась, что Мориарти подумал, что ей действительно лучше живется в истинном обличии. Он в общих чертах уже знал ответ, поскольку прилежно изучал уголовные хроники по рекомендации одного джентльмена. Джентльмен этот был преступником, но Мориарти было неважно, кто давал ему советы, если они логичны и обоснованы. Однако следовало уточнить у графини пару деталей. — Вы вернулись после бала с супругом или одна? — Одна. Супруг уехал чуть раньше, у него была назначена встреча с его поверенным. — Вот как. И вы, конечно, повстречали этого поверенного дома? — Нет, он уже ушел, когда я вернулась. — Когда вы зашли, услышали ли вы какой-нибудь странный запах… из камина, к примеру? Графиня задумалась. — Вот сейчас, когда вы сказали… я припоминаю, что был запах как будто бы что-то сожгли. Я подумала, что супруг снова пытался проучить нерадивого слугу. Есть у него такая привычка: подпаливает им шкуру… несмертельно, раны затем заживают от особой мази. Но позже, когда я спрашивала этого слугу о моей шкурке, он выглядел здоровым. Следов от ожога на руках у него не было. Мне тогда это показалось странным, но вскоре я об этом забыла, потому что волновалась о собственной шкурке. Мориарти криво улыбнулся. — Думаю, вашей шкурки уже нет в живых. Ваш супруг спалил ее дотла в камине, полагая, что тем самым оказывает вам услугу. Вероятно, он считал, что вам эти превращения мешают жить, он мерил вас человеческой мерой. Люди, вообще говоря, плохо воспринимают реальность. Графиня растерянно посмотрела на Мориарти. — Но Иван клялся, что не имеет к этому отношения! Он кристально чистый джентльмен, как это говорят у вас. Нет, я думаю, что шкурку забрал сэр Кащей просто из злобы, но к нему я поехать не могу, ведь тогда моя репутация пострадает. Он сватался ко мне и получил отказ. Собственно, я к вам вот по какому делу: не могли бы вы попросить его вернуть мою шкурку? Слышала, вы с ним играете в покер по средам. С сэром Кащеем Дефлессом Мориарти действительно играл по средам, но не в покер, а в шахматы. И Мориарти прекрасно знал о намерении сэра Кащея жениться на одной из британских принцесс. Василис Вайз, конечно, очень хороша, но она была всего лишь лягушкой, даже не Глубоководной. Зачем бы ему понадобилось лишать ее привычного образа жизни? Нет, истинный виновник был очевиден, но даже такие мудрые и ослепительные во всех отношениях дамы, как графиня, бывают ослеплены банальными страстями. Мориарти любезно уточнил, в какой день и какое время было совершено похищение шкурки. Как он и думал, сэр Кащей в тот день находился на аудиенции Ее Величества по поводу свадебных торжеств. — Не думаю, что сэр Кащей украл вашу шкуру, у него есть свои семь. Это во-первых. Во-вторых, он совершенно не мстителен, и все его мысли сосредоточены на наших логических играх и принцессе Елене, его будущей жене. Ну а в-третьих, пригрозите мужу разводом, и уверен: он повинится пред вами. — Вы уверены, что шкурка сожжена? — глухо спросила графиня Вайз. От ее веселости не осталось и следа. Мориарти кивнул. — И ничего нельзя сделать? Можно же по пеплу восстановить?.. Она прекрасно понимала, что цепляется сейчас даже не за соломинку — за пыль. — Можно сделать, — сказал Мориарти, поразмыслив. — Завтра у нас с сэром Кащеем шахматная партия, и если я выиграю, то попрошу сделать для вас одолжение: сшить новую шкурку. Вы же знаете, это вполне ему по силам, а мне по силам выиграть. Василис Вайз расцвела. — И чем же мне вас отблагодарить? Она хотела вручить ему расшитый серебром кошелек в качестве аванса, но он сказал: — Знаете, тут такое дело. Я слышал, вы вышиваете на коврах сказочные истории. Мой друг любит сказки, но ему попадаются какие-то бытовые про оборотней и людоедов. А он бы хотел что-то волшебное: про жрецов забытых богов, например. Как лошадь продают и не могут продать, или как выдуманные существа дурят людей, ну, что-нибудь в этом духе, отвлечься от реальности. Она кивнула с пониманием. Достала из рукава ковер и принялась вышивать. Работа отняла у нее пять минут. *** — Вот это другое дело, вот это уже то, что нужно! — воскликнул Моран, когда Мориарти вернулся из Шахматного клуба. Ему пришлось употребить все свое красноречие, чтобы убедить сэра Кащея, что новая лягушачья шкурка для графини проживет дольше предыдущей. Сэр Кащей был так впечатлен блеском, с которым Мориарти выиграл у него партию, что все же сдался под грузом обещания: он умел держать слово. — Что, на этот раз настоящие сказки? — Еще бы! Не отрывался от сказочного ковра целый день. Смеялся и рыдал. Знаете, вот эта история про существ, именуемых бесами, на мельнице… И Моран принялся пересказывать сказочные сюжеты, а Мориарти с удовольствием ему внимал. Он тоже устал от суровой реальности.