Потерянные люди: Спаси меня

Понедельник день тяжёлый, особенно если ты поздно лёг спать и рано встал. Зевая и пытаясь не уснуть на ходу, Ли плелась в кабинет. — Привет, — поздоровалась Розэ, уверенно схватив Сухëн за рукав кофты. — Привет, и чего ты такая бодрая? — вскользь посмотрела на блондинку. — Просто. Чан, — обратилась к парню позади Пак, — ты чего плетëшься позади? Обернувшись, Сухëн увидела, слушающего как обычно музыку, Бан Чана. — Привет, — кивнул и стянул наушники на шею Бан Чан, в ответ получил кивок. — А что мне ещё делать? — С нами рядом идти, — хлопнула в ладоши Розэ, улыбаясь. — Как прошли выходные? — поравнялся с девушками Чан. — М-м, обычно, — зевнула до слёз Ли и вздрогнула. — Ва-а. У вас? — У меня также. Ты снова с утра до ночи училась? Внимательный взгляд блондинки прошёлся по усталому лицу одноклассницы. — Почти. Чего это они с утра пораньше возмущаются? Из открытой двери класса доносились громкие недовольные голоса. — Без понятия, — снял с шеи наушники и первым зашёл Бан Чан. Только они переступили порог, прозвенел звонок. В классе произошли изменения. — Успокойтесь, — попросил учитель Пак. — Не шумите, я всë вам расскажу. А сейчас спокойно все те, кто сидел на первых партах пересаживаются на пятый ряд. Чон Ынха пересаживается за первую парту, Ким Ëнхи за вторую, Бан Чан за третью, Момо за четвертую, а остальные двигаются вперёд. — Чего? — возмущенно посмотрела на учителя Йерим. — Кто сидел за вторыми партами пересаживаются за первые, кто сидел за шестыми за пятые. Надеюсь так понятно, — пытался объяснить Пак Чонсу. — Вот чёрт, я же просила не садить меня на первые, — с психу бросила портфель на парту, рывком отодвинула стул, сложив руку на груди, Ким Йерим села. — Пятая, неплохо, — пробубнила Сухëн, отодвигая стул. Дождавшись, когда все займут места учитель заговорил: — Как вы заметили в кабинете изменения. — Как такое не заметить, — хмыкнула Лиа. — Наш кабинет большой, — продолжил Пак Чонсу, — просторный. Верху решили, что шесть парт в ряду слишком… э-э… Детям на последних партах плохо видно и слышно. Посмотрев кабинет, было решено: поставить ещё один ряд. — И новые парты и стулья, — провёл рукой над поверхностью стола Ли Джуëн. — Большой класс, — возмущенно сопела Йерим. — Теперь мало места между рядами. Такая широкая?! — Такая широкая? По классу прокатились смешки. — Кан Тэхён! — взревела Ким, вскакивая с места. — Что? — он не понимающе смотрел Йерим. — Я же ничего такого не сказал. Просто спросил. — Успокойтесь, — положил руку на девичье плечо учитель. Не промах. Молодец! Сухëн подмигнула и оттопырила большой палец Тэхёну, посмотревшего на неё. Пряча улыбку, он отвернулся. Как в пространстве Чонгук смотрел в одну точку, прокручивая в голове момент. Было такое ощущение, что сердце сломает рёбра или вовсе остановиться. Чон смотрел на брата и не мог определить, какие эмоции испытывает Чонин, в то время как у него сжалось сердце и перехватило дыхание. — Я… — Ты мимо проходил, — как ни в чём не бывало сказал Ким. — Когда? — На втором видео твоя спина засветилась, — пожал плечами Чонин. — А-а-х. — Пойдём пока дед не начал ворчать, — поднялся Чонин. До глубокой ночи Чонгук провалился в постели, размышляя, чтобы сделал Чонин, если бы Чон был одним из издевающихся. Но так к ответу не пришёл, а настроение оставалось ниже плинтуса. За окном конец марта, серое небо, так и смотри дождь пойдёт. Лишь когда их глаза встретились, Чонгук понял — он смотрел на Ли Сухëн, только как долго? — Что? — одними губами спросила Сухëн, но Чон отвернулся, не ответив. Вот же… В последнее время тихо — это настораживало Сухëн, заставляя по кругу прогонять и просчитывать всё что только можно. На протяжении выходных в беседе класса шли оживлённые разговоры. Никто не мог успокоиться после увиденного видео на концерте. Один писали, что что-то обязательно последует за видео, другие — что ничего не будет, ведь на видео есть Чхве Лиа, у которой родители не дадут ход делу. Третьи и вовсе предполагали, что за всем этим стоит Сухëн, но в ответ им прилетело: «Считаете ей делать нечего, как топить за Черëн? Совсем головой разучились думать.» Сообщение было от Гонхи, он ещё пару раз писал в том же духе, но поняв, что это бесполезно, послал всех «придурков недалёких» — больше не отвечал. Положив голову на парту, Сухëн закрыла глаза, погружаясь в глубокие раздумья. * * * Стоит отдать должное Розэ, которая силком затащила, отнекивающуюся, Сухëн в столовую. Если бы не блондинка, Ли до конца уроков просидела голодной, лишь потому что лень вставать и топать до столовой. — Кушать надо всегда, — села за стол Розэ. — И побольше, — сел слева Гонхи. — Я сяду с вами? Не донеся палочки с салатом, Сухëн кивнула Бан Чану: — Падай, своим рады. Гонхи стал в красках рассказывать, как прошли его выходные, когда за стол сели ещё трое. — С каждым разом всё больше, — улыбнусь Чеëн, принимаясь за еду. — Чем больше, тем веселее, — согласился Джин. — Много народу — мало кислорода, — огрызнулся Чонгук. На него обратили внимание только друг и Ли Чеëн. Гонхи, забыв о еде, жадно слушал Бан Чана, рассказывающего впечатления, о последнем альбоме, как оказалось, их любимой группы. Розэ рассказывала Сухëн, почему ей нравится играть на гитаре. Сама Ли Сухëн ела и слушала и Пак, и Чана. — Сухëн, — тихо обратилась Чеëн. Дождавшись, когда Ли обратит на её внимание, Ли Чеëн продолжила: — Спасибо, — Сухëн нахмурила брови, — за всё. Правда! Я знаю: ты не признаешься. Но всё равно, спасибо. — За что ты меня благодаришь? — отложив в сторону палочки, Сухëн поставила локти на стол, сцепила руки в замок, положила на него подбородок, наклонив немного голову в бок, изогнула бровь. — За видео… То есть за попытку, — замахала руку Чеëн, в то время как лицо девушки напротив становилось хмурым и серьезным. — Для меня это много значит. — Ли Че Ëн, — медленно и серьезно проговорила Ли Сухëн, — прекращай разыгрывать спектакль. Думаешь мне делать нечего? Я тебе уже говорила — я знать не знаю твою сестру, так что хватит. — Сухëн, ты… Я же не упрекают тебя, — промямлила Чеëн. — Ты не понимаешь? Я тебе человеческим языком сказала… — Сама прекрати! — надоело слушать и наблюдать такую картину Джину. — Тебе сложно принять благодарность?! Чеëн старается… — А я просила? — спокойно перебила Сухëн, смотря в темные глаза Кима. — Нет, это сугубо её инициатива, которая её же и погубит. — Хватит! Сколько можно, Ли Сухëн! — повысил голос Сокджин, но так чтобы другие не могли слышать за другими столами. — Чеëн пытается с тобой подружиться, а ты как себя ведёшь?! Просто признай, что ты за всем стоишь! За столом на секунду повисла тишина, Киму нужно перевести дух, Гонхи и Чан не знали, что сказать, Розэ привыкла не вмешиваться в чужие разборки, Чонгук сильно сжал палочки и поднял взгляд на Ли, которая неожиданно засмеялась, насмешливо смотря на Джина. — Ты такой правильный, Сокджин, — и с издёвкой добавила, — правильный благодаря неправильным. Слово в слово. Его как молнией ударило, хватая ртом воздух, Джин неверующе смотрел на девушку. Без сомнений это была Ли Сухëн, которая уже говорила эту фразу ему. — Дыши, - подхватив поднос, Сухëн удалилась. И ты оказался под ударом. * * * — Алло. — Сухëн? — Она, — проверив кабинки в туалете, Ли прислонилась спиной к бледно-серой стене. — Наконец-то я до тебя дозвонилась! Как ты? Как обстоят дела? — Всё хорошо, дела, — запнулась, закусив губу, — без изменений. — Ох, — в трубке телефона послышались вздохи. — Мы скоро увидимся. — Я рада. — Потерпи ещё немного, всё будет хорошо. — Раз ты так говоришь — я тебе поверю, — улыбка коснулась губ девушки. * * * Место где можно побыть наедине — это крыша. Отличное место отдохнуть и раздумий, потому что несмотря на популярность крыши, большинство любит проводить время на стадионе или на поле, в медпункте, в кабинете. Вот и сейчас, крутя в руке бутылку с водой, Ыну пустым взглядом буравил бетонный пол. В голове прокручивалась, случившаяся на выходных, ссора. — Да ты бесить начинаешь! — кричала Йерим, толкая парня в грудь. — Успокойся. Хватит. Прекрати, — пытался схватить за руку Ким Ча Ыну. — Чёрт! Как ты достал меня! — со всей силы пихнула Йерим. — Ты такой тупой и жалкий! — Что ты говоришь? — обессилено опустил руку Ыну. — А то! Я обратила на тебя внимание, лишь потому что хотела обойти, унизить Пак! — злобная улыбка и ненависть во взгляде. — Кто же мог знать, что она быстро тебя забудет, а?! Ты ей перестал нравиться! У неё интерес к тебе пропал! Ча Ыну, ты ничтожен. Ничего не помогает, ни задержка дыхания, ни музыку, ни мысль, что у Йерим наступили тяжёлые времена, проблемы из-за видео. Ничего не помогает. И как назло утром попалась, улыбающаяся и пышущая жизнью, Розэ, которая его заметила и даже поздоровалась. А в голове поселилась проклятая мысль: «Может Йерим права?» * * * Створки лифта разъехались, выпуская женщину. Уверенной походкой, стуча каблуками о пол больницы, она остановила по пути молоденькую медсестру: — Извините, доктор Чжан у себя? — Да, доктор Чжан сегодня на дежурстве, — ответила девушка спустя время. — Но время приëма давно закончилось… Договорить она не смогла: женщина поблагодарила и ушла. Скользнув взглядом по табличке, уловив лишь «Хирург-… . Чжан Исин», женщина постучала и вошла в кабинет. За столом сидел темноволосый мужчина в голубой хирургической одежде, поверх белый халат. Через линзы круглых очков смотрели с удивлением на вошедшую карие добрые глаза. — О, — вскочил с места Чжан Исин, — что-то случилось? — Здравствуй, Исин, — женщина протянула руку. — Здравствуй, — в ответ доктор протянул руку. — Садись, — указал на стул напротив. — Успокойся, ничего не случилось. — Это хорошо, — сам себе кивнул Исин. — Тогда что тебя привело ко мне? Что-то болит у тебя или у… — Всё хорошо, — улыбнулась женщина. — Мне нужны записи, справки. Ты лучше в этом разбираешься. — Какие именно? — не совсем понял Чжан, встряхнув головой. — Все записи есть в карточке больного, можно и её использовать. — Я это знаю, но есть небольшая проблема, — женщина достала из сумочки карточку. Пододвинув предмет к Чжану, который наклонился вперёд, смотря на карточку, женщина указала: — Проблема заключается в этом, — изумрудного оттенка с чёрно-белыми узорами ноготь постучал по обложке, попадая на графу с фамилией и именем. — В своё время здесь не была сделана запись — Я понял, — убрав карточку в шкаф в столе и порывшись, Чжан Исин достал точь-в-точь такую же карточку, пододвинул к знакомой и убрал руки в карманы халата, — и всё уже сделал. — Спасибо, — предмет был убрал в сумочку. — Кстати, как там моя… — К сожалению, без изменений. — Главное, чтобы хуже не стало, — через силу улыбнулась женщина. — Можешь не переживать: хуже уже ей точно не станет. — Спасибо, Исин.