Праздничное настроение трудоголика хрупко, как ёлочные игрушки

Кондо выглядел лучше всех. И немудрено: ему в конце года не ставили дополнительные ночные смены, как это случилось с Сого, и не нужно было сдавать три огромных отчета по миллиону страниц каждый, как Хиджикате. Кондо мог себе позволить иметь праздничное настроение. А в мозгу Хиджикаты свербела неприятная мысль, что он забыл что-то указать в третьем отчете, страница сто два. Но что? — Мой босс сказал: лучший подарок для подчиненных — выходной, но мы не можем себе этого позволить, потому что тогда наши продажи упадут, — жизнерадостно улыбаясь, говорил Кондо. — Поэтому наш скромный корпоратив состоится после рабочего дня. Я уже приобрёл для босса кое-что. А у вас как дела? — У нас на смене будет ночной корпоратив, и я уже придумал, что подарю начальнице, — Сого показал исключительно красивую коробочку с секретом. — Открой и получи в лицо перец? — хмуро осведомился Хиджиката. — Как вы догадались? Но нет, не перец. Майонез. Она очень любит майонез, совсем как вы! Везде мне попадаются начальники — майонезные маньяки и бешеные трудоголики, всё как в Шинсенгуми, как будто и не уходил никуда. А вы-то, Хиджиката-сан, вы своему… боссу придумали достойный подарок? Новая вертолетная площадка? Дизайнерские запонки? Хиджиката попытался изобразить улыбку, но не смог. Он вспомнил, что нужно было поправить в отчете. Придется плестись на ночь глядя в офис. Или пораньше встать? — Мой босс отменил корпоратив, не хочет отвлекаться от работы. Он такой же бешеный трудоголик, как и я. Но я ничего и не планировал ему дарить. Ни на Рождество, ни вообще. Мы не в таких отношениях, чтобы… Чего вы так уставились? Друзья смотрели с укором. А Сого еще и растянул губы в дурацкой ухмылочке: — Как же так, Хиджиката-сан? В корпорациях типа «Ятэ-Хик» принято поздравлять начальство, а если вы этого не сделаете, то нарушите корпоративную этику. — Что ты вообще можешь знать о корпоративной этике? — Знаю всё, а то, что игнорирую, это другой вопрос. Хиджиката устало махнул рукой. Ему не хотелось спорить, да и вообще ничего уже не хотелось. Работа действительно оказалась адской, как Такасуги его и предупреждал. Он даже пару раз хотел уволиться, просто это ничего бы не решило. Кондо сочувственно похлопал его по плечу. — Сого прав, Тоши. Ты можешь ни с кем не поддерживать отношения, но ты обязан сделать хоть какой-нибудь подарок боссу. Это важный знак внимания, он показывает, что ваши рабочие отношения вышли на другой уровень… — Я работаю там всего ничего, какие еще отношения? — Ты работаешь там полгода. Смотри хоть иногда на календарь. — Я все это время только и делал, что разгребал их завалы, спину не разгибал, голову не поднимал. Мы много работаем, так что нам с боссом не до налаживания отношений. Но Кондо совсем не слышал. — Он же курильщик? Подари ему табак, это сойдет для начала. *** Всю ночь Хиджиката думал о двух вещах: что еще поменять в отчете и где купить табак с утра пораньше. Разумеется, он проспал, но все равно успел и в лавку заскочить (и схватить там первое, что попалось под руку) и внести исправления до того, как Такасуги попросил занести ему последний отчет. В дверях Хиджиката столкнулся с Матако — свидетельницей его опоздания. Она, наверняка, доложила об этом: у нее был такой торжествующий вид, будто бы она лично лишила его премии. Прекрасное завершение года, ничего не скажешь. Сейчас он получит очередной разъёб от начальства, и настроения на работу не будет совсем. Но он ничего не получил. Такасуги просто забрал у него отчет, кинул поверх огромной пачки таких же и уткнулся в свои бумаги. Хиджиката выждал пять минут для приличия: его же еще не отпустили. На заре своей карьеры в «Ятэ-Хик» он пару раз покидал кабинет начальства без разрешения, и получил за это разнос. Нет уж. Сегодня и без того хреновое Рождество. Хотя, не так уж всё и плохо. Такасуги сегодня был без пиджака и галстука, у его рубашки не были застегнуты аж две пуговицы, и вид его ключиц несколько примирял с суровой действительностью хотя бы на пять минут. Смотреть на него было всегда интересно, а вот с контактом было сложнее. Такасуги поднял на него недоуменный взгляд. — Почему вы до сих пор здесь, Хиджиката-сан? — Я сегодня опоздал. — Я тоже. И что теперь, работать не будем? На языке вертелся важный вопрос: «Вы лишите меня премии за опоздание?», но Хиджиката его не задал. — Вы меня не отпустили. Я подумал, может быть, я вам ещё нужен. Взгляд его всё ещё был прикован к тому, что открывала расстегнутая рубашка. И Такасуги, кажется, наконец это заметил. — Вы нужны мне на своем рабочем месте, — холодно проговорил он. — Возвращайтесь туда. И зачем-то принялся застегивать пуговицы так усердно, что одна из них оторвалась и улетела на пол. Хиджиката подобрал и аккуратно положил сверху на свой отчет. А потом вернулся к работе. *** Про подарок на Рождество для босса Хиджиката вспомнил только вечером. И не был уверен, что ему вообще сегодня стоит снова показываться на глаза начальству. Такасуги даже не вернул ему отчеты для исправлений, хотя он точно знал, что следовало бы. Либо он до них не добрался, чего просто не могло быть, либо он… Странно. Такасуги сегодня не вызывал его к себе по несколько раз в день, а раньше всегда вызывал. И не дергал по пустякам, не просил принести кофе, вообще ничего. Словно забыл о его существовании. Было удивительно непривычно работать в спокойном режиме. Да и на душе было неспокойно. После вчерашних слов Сого он осознал, что ему здесь нравится общая нервозность обстановки, как напоминание о… Нет, он не может взять и уйти. Теперь другого выхода нет, придется вручить подарок. Возможно, это поможет собрать осколки разрушенных отношений. А если и нет, то он хотя бы попытается. *** Хиджиката решительно постучался и, не дожидаясь ответа, зашел. Такасуги выглядел точно так же, как и утром, разве что более усталым. Он поднял голову от кипы бумаг. — Что такое, Хиджиката-сан? Хиджиката засунул руку в карман и вдруг с ужасом обнаружил, что купленный утром табак остался в сумке, а единственное, что он может сейчас выложить на стол, это его последняя пачка сигарет. И всё. — Ну в общем, гм… это вам, босс, — сказал Хиджиката и положил сигареты на стол. — Поздравляю с Рождеством. Такасуги недоуменно смотрел то на новую, пусть и несколько помятую пачку, то на Хиджикату. «Сейчас он скажет: но я не курю сигареты или что-то ещё в этом духе». Такасуги взял пачку и выбил сигарету. А Хиджиката подумал, что себе-то сигарет он не купил. Но это ничего. Главное наладить отношения с начальником, а сигареты — это дело наживное. — Спа-а-сибо, — медленно проговорил Такасуги. — Можете сегодня уйти пораньше. Или завтра не приходить — другого подарка для вас у меня нет. Поздравляю с Рождеством. — Мне и не нужен подарок, — быстро сказал Хиджиката. — И потом… работы еще много. Я бы хотел и в праздники выйти. Если это возможно. Такасуги слегка улыбнулся. — Незачем так волноваться из-за единственного опоздания. Никто не собирается лишать вас премии. Хиджиката открыл рот, чтобы возразить, но благоразумно закрыл. И без того ситуация выходила чрезмерно неловкой. И Такасуги похоже вознамерился усилить ощущение неловкости своим следующим вопросом: — Вы опоздали из-за того, что всю ночь думали, что подарить мне на Рождество? Это так мило с вашей стороны… Хиджиката не видел себя в зеркале, но ощутил прилив крови к лицу. — Я всю ночь думал об отчете! — А, вот оно что. Ну, раз уж вы остаетесь… — Такасуги выдернул из бумаг один из пухлых годовых отчетов. — Надеюсь, несуразные ошибки вы совершили из-за усталости, а не специально, чтобы, скажем, проверить мою бдительность? У вас два часа на исправление. — Да, босс. Переделаю в срок. На последний вопрос Хиджиката благоразумно отвечать не стал. Покидал он кабинет босса в прекрасном расположении духа. Праздничное настроение наконец-то его настигло.