***
— Слушай, я тут подумала… — Уже интересно, — парень быстрее пытается дорешать, пока не забыл, потому что она придумала что-то новое, и ласка явно больше не сработает. — Мы же парень и девушка, так? — Ну? — по комнате разносятся шустрые удары мела о доску, а её это раздражает — её не слушают и не уделяют внимание, поэтому она медлит, вежливо давая парню время. Парень знал, на что себя обрекает, пока вязал верёвки под её крики, которые были единственным сопротивлением. Пятый в курсе, какая она бойкая, когда против чего-то — выучил. У него целый месяц кружилась голова и болели синяки от её перепадов настроения. Она лежит с ним уже три битых часа, а молчала за это время только в общей сумме тридцать минут — парень засекал. Парень обрёк себя на это, и хоть это его снаружи раздражало, но ему нравится, что она всегда рядом, а не бегает как метеор по комнатам и из них, когда в неё летит что-то острое. А ещё он за весь день ни разу не ходил за аптечкой, а она не разбивала новую коленку. Это всегда забавляло, вроде двадцать лет человеку, а аккуратности как у новорождённого оленя. Самца оленя в период гона, который орёт как резаный кабан. — Если ты не по мальчикам, может, я могу помочь тебе с твоим недотрахом? У Пятого истерический смешок пробивается, а рука от буквы случайно хвост ведёт. Не, ну это вообще верх неприличия — спрашивать у своего парня, по мальчикам ли он. Он макушкой чувствует, как она улыбается. Ей самой смешно. Однако, она права, он и правда двадцатилетний девственник в этом новом теле, хотя у него уже полгода есть девушка, даже если она сейчас начала отрицать это. — Мне не нужна твоя помощь! — делает яростным свой голос парень, а сзади видно, как у него уши от молчаливого смеха поднимаются. — Ну, как знаешь, — отворачивается она снова на потолок, а голос реально непонимающим и невинным звучит — актриса. — Мы встречаемся. Это не помощь. Это обычный секс по договорённости, — объясняет парень простые истины, поддерживая этот тупой и ясный всем диалог. — Боже, дай мне сил, — тихо под нос добавляет он. — Называй это, как хочешь, — начинает она снова свою игру, к которой вела всё это время. — Нет, пока мы не будем это называть одинаково, я тебя не развяжу, — ставит ультиматум парень, набрасывая маску и переставая играть. — Это шантаж? Парень захныкал в душе. Она явно обиделась на него за пистолет. У неё такая птица говорун просыпается обычно только на эмоциях, в повседневной жизни она хотя бы иногда молчит. Иногда. Такое классное слово. Сразу отдаёт тишиной и спокойствием. Он так скучает по этому. Может, махнуть без неё на Мальдивы? Нет, тогда и он сразу заскучает, а потом от неё ещё и записку получит: «Прости, я решила стать проституткой, ищи меня в публичном доме как самую дорогую шлюху для папиков. Бай, не скучай, малышка». И она знает, единственное, что его реально выбесит это «малышка», потому что всё остальное будет ложью. Он верит в это, но от неё всё равно можно ожидать, что угодно. — Пойми, обида пройдёт, вот тогда и поговорим спокойно, — поворачивается он к ней, рассчитывая на её разум. — Ты сейчас мне так тактично отказал? Не он. Это она сказала, что они, оказывается, не встречаются. Хотя было предложение, было согласие. Может, она решила, что разрешает ему иногда видеться с ней? У парня злости не хватит, а она всё равно пытается его вывести. Как ей сказать, что он уже смирился? — Малыш, я не куплюсь на твои хитроумные тупые планы, которые отдают запахом провокации «на слабо», чтобы ты потом на меня заявила, будто я взял тебя связанную силой. — И как мне доказать, что это не так? — Никак, подожди, скоро ужин. Вместе пойдём. — Меня не хочет мой собственный парень, — прохныкала она. Пятый посмотрел с удивлением и толикой уважения за то, что она его смогла шокировать, на девушку, которая резко сменила тактику на противоположную. Теперь он, оказывается, её собственность, и это он её не хочет. Умно. Гениально. Вывела, блин, ответ из нихуя. Застала врасплох, потому что он этого ну никак не ожидал. Закрываем решение задачи, лучше уже не будет, доказательство доказано, как всегда, через пятую лапку курицы. ЧТД. — Не, ну этот факт вообще с потолка взят, знаешь же. Давай так, я сегодня не хочу, у меня голова болит. Может, вечером? — Как целка жмёшься, — быстро парирует она. Парень развёл руки в возмущении, желая хлопнуть себя по лбу. На самом деле он хотел хлопнуть Вселенную, были бы у него такие возможности. Потому что это, блять, невозможно. И ведь накричишь и будешь сам виноват — обидел. А она только и выжидает этого, как думал парень, но потом снова решил, что ошибся. Может, она и правда согласна. — Да насрать мне на тот пистолет, уже часа три прошло. Я уже, правда, сама хочу. Удивительно. Парень желает подождать ещё, потому что эта девушка никогда не сдаётся. — Ну, значит, ты такая же извращенка, как и я. Только вот на что? На что у тебя такая реакция? М? На то как я решаю? — подходил осторожно парень, боясь на мину наступить. — Нет, раньше ты об этом говорить не начинала. А! Понял. На верёвки на запястьях и шее? Правда, извращенка. — На себя посмотри, — хмыкнула девушка, а парень будто оступился и замер — блефует или нет, играет обиженку или нет? — Как будто хоть раз отрицал, — серьёзно говорит он, потому что скрывать от неё хоть что-то вообще не видит смысла. — А откуда ты знаешь какие у тебя фетиши и извращения? Ты же девственник. Может, ты хочешь, чтобы тебя отсрапонили, как маленькую сучку? — улыбается хитро девушка, вставляя пальчик в кружок связанными руками. — Знаешь, — задумывается она, поднимая брови, — в принципе, я могу это устроить. Мне даже как-то всё равно, кто сверху, единственное, это будет сложно, потому что у меня тоже дырка, ну ничего, придумаем что-нибудь, — и теперь парень понимает, что она не шутит — ей правда всё равно. У неё в крови доминирование и желание схлопотать по щам, и она мечется между ними как чокнутая. Парень подходит к дивану уже спокойно, разглядывая сверху и ища подвох. Она не блефует и парню сжаться от этого хищного взгляда маньячки хочется, но ему нравится этот поворот событий — она думает, что может его выебать, это ли не смешно. — Ты в курсе какая противная иногда бываешь? — вздохнул парень от представления её довольного лица, пока он стоит перед ней раком. Это не он, это её воображение, поэтому это не смущает, а только заводит от её испорченности. Она представляет его голым и не против, чтобы он стоял перед ней на коленях — привычная фантазия врагов Пятого, но она-то его девушка. — Я не говорю, что это плохо, я пойму, — гнёт свою линию девушка, улыбаясь и смотря с огоньками в глазах на него. Вывести его — вот её цель. Пятый знает это. Ведь это значит, что она видит в нём соперника, хотя и проигрывает по всем фронтам — не такая умная, не такая сильная, но такая совершенная, такая упёртая. Пятому нравится она. Парень судорожно выдохнул, молясь пережить этот день, как и прошлые. Он стоял, спрятав руки в карманы, напротив развалившейся девушки, которая ногу на ногу закинула и будто отдыхала на лежаке под солнышком, но просто не могла подняться из-за ошейника на цепочке. Не чувствуя опасность, как всегда, слишком храбрая, знающая, что ей не прилетит ни за какой выкидон. Пользуется его спокойствием и любовью. — И что, ты уже возбудилась от этих мыслей? — Нет, а вот от небольшого удушья — да. Парень закатил глаз, сделав ими круг — Клауса ему в постели вот не хватало. Он наклонился и дёрнул посильнее за цепь, отчего та вылезла из складки дивана. Девушка села на уровень его пресса, откидываясь по-хозяйски на спинку. Не чувствует опасности, и правильно, парень не сделает ей больно, пока она не попросит. Не станет умолять. Пятый тоже отыграться в праве. — Так она длиннее, — по-актёрски удивляется она, вскидывая брови и расширяя смешно глаза. — Да, ты просто слабая, нужно дёргать посильнее. — Я даже не пыталась. Ну так что, развяжешь меня и займёмся более приятными вещами, чем твоя идиотская теория про перемещение фотона через четвёртое измерение, — улыбается она, сворачивая снова туда, куда ей нужно. — Ты меня так бесишь, когда чего-то хочешь, — скалится парень. — Я полемист. Я вообще всех бешу, — дёргает она затёкшими плечами. — Кто? — кого, точнее. Хотя в этом вопросе нет смысла. Действительно всех и вся. Больше, чем он врагов нажила. Пятый иногда думает, что она просто прячется у него в комнате, как за его спиной. Но о полемистах тоже мало что понимает. Не его это тема. Он и так знает, кого ненавидеть и без этих ярлыков. Знает, кто его бесит и кого он любит. А ещё он знает, что с ней, куда не вступишь, то ебучая ловушка. Он бы выпил с Клаусом, и как ветеран о Вьетнаме после неё мог общаться. — Слушай, может, тебе стоит иногда отвлекаться от изучения математики и физики и почитать Юнга, например? Ни на что не намекаю, но, может, физика всё-таки не твоё, и ты найдёшь себя в соционике? — щурится она явно в более проигрышном состоянии — с ошейником как у собаки и со связанными запястьями, но всё равно руками ведёт по его бедру выше. У него честно глаз дёргается. Хочет — получит. О ней переживал. Это её трахал её парень-дебил, после которого под верёвкой виднеются шрамы. Это она в драки после этого лезла, явно желая сдохнуть. А ей до сих пор адреналина в жизни не хватает. Видите ли, она, оказывается, думала, что начнёт общаться с киллером, и он-то её точно прихлопнет. Занятный поворот получился. Киллер в душе котиком оказался. Параноидальным, но мягким и пушистым. Не выводимым на агрессию. Он в семье Харгривзов родился. А уж после Апокалипсиса, пережитого с ними, терпеть научился (скорее всего все нервы уже растерял по пути, но не важно). — Ты всегда должна остаться правой? — снова выдыхает он устало, смотря на потуги подруги. — Да, — честно отвечает она, только вот хитрость — её второе имя. — И последнее слово должно быть за тобой? — сдаётся парень, наклоняясь и ведя по бёдрам к линии рубашки, под которую сразу забегают руки, в ритм вместе с языком по губам. — Слушай, может я буду сверху? — выдыхает судорожно она, а он готов согласиться на любую авантюру с ней, поэтому опускает руки под бёдра и подхватывает её, сажая её на свои коленки. Пускай ей будет удобно, пускай ей будет комфортно, пускай она делает с ним, что хочет. Она и так мозг и душу терзает каждый день. Тело будет как приятное дополнение к этой жгучей помеси. А она ручками тянется к своему и его паху, гладит через одежду, голову не запрокидывает, но смотрит с вызовом к действию. Парень смотрит — нарадоваться не может. Но ничего не предпринимать не может, поэтому за цепь дёргает, голову опрокидывает и тянется с поцелуем в шею. Расстёгивая пуговички левой рукой. — Будет удобнее, если руки освободишь. — Я не развяжу, ты меня ударишь. Я подожду штиля в твоём настроении. Сам потерплю и тебе советую. Он доходит поцелуями вниз, а рукой до середины блузы. Она не носит лифчики, считает это пустой тратой денег. Похоже, и его времени. Может, она так намекала? Пятый не заметил, грудь он видел уже сто раз, под одеялом своим трогал её тёплое тело рядом и не понимал, чем тут особо можно совратить. Только сейчас оценил. Действительно, пустая трата денег. Такая ненужная деталь, оказывается. И вот он снова удивляется её проницательности. — Как хочешь. Но знаешь, это так классно не иметь возможности творить всякую хрень. — Не знаю, никогда таким не занимался, — сквозь поцелуй на груди произносит он с выдохом на сосок, после облизывая. Девушка стонет, роняя лоб на спинку дивана. Он чувствует дрожь в руках и улыбается, снова дёргая цепочку, заставляя выпрямиться. — Так себе из тебя учитель. Руки дрожат, себя не контролируешь. Может, я попробую? — вскидывает парень взгляд на девушку, посылающую бёдрами вперёд, трясь о выпирающие штаны. Он расстёгивает полностью её рубашку и дёргает её вниз по спине, открывая плечи. Теперь она и руки поднять не может, потому что ткань тянет за локти назад. Пятый перекладывает её руки на свой пах, а сам поддевает резинку её, будь она неладна, стрингов, ведя нежно пальцами по ложбинке внутрь. — Ты соврала. Не так уж ты и возбуждена, — он чувствует небольшую влагу, поэтому пытается удовлетворить её взгляд как и свой, расстёгивая уже свою сорочку правой рукой — неумело, но как может. Раз представляла голого — получай. Ей бы помочь ему, но она на бёдрах приподнимается, когда чувствует ладонь внизу и скользящий палец внутрь. — Ну и куда ты побежала? Сама же хотела, — он отрывает руку от пуговиц и сжимает талию, насаживая ещё сильнее. — Дебил, я же не осознанно. Было бы время, я бы и подрочила подольше, и растянулась, но как ты знаешь, я была занята. — Выбешивая меня? — Я же говорю, что ты знаешь. Зачем говорить очевидное? — Тогда сама расстёгивай. Я занят тем, чтобы ты не сбежала. Рефлекторно. — Руки не поднимаются из-за рубашки. — Постарайся. Я что, как с маленькой должен всё делать? Ты сверху. Твой мальчик тебе помогает. И ты ему помоги. Я же не прошу себя трахать. — Я предлагала. — А я отказался. — Я тоже не просила. — Оу, раз так, — парень быстро отпустил её, вынимая влажную руку, а девушка простонала, тянясь бёдрами за наслаждением. — Так нечестно. Ты уже начал. — Как начал, так спокойно и могу прекратить. Мне шестьдесят. Ты думаешь, я не могу это контролировать? — Мне двадцать, и я не могу, — она развратно тёрлась о край бедра, хныча. — Но я так понял, ты не хочешь. Я же не насильник. Я приличный джентльмен, пора это уже запомнить. Я не обделён вниманием. У меня нет недотраха. Я мыслю головой. И я очень злюсь, когда ты говоришь, что из нас двоих это нужно только мне. — Прости, я просто… — Стерва, — помог парень. — Да, я хочу, чтобы мы занялись сексом. Пожалуйста. — Без пожалуйста. Всегда за. Руки сразу скользнули обратно, одной залезая в трусы, а вторую кладя на бедро, приспуская резинку, которая больно врезалась в кожу девушке, натягиваясь. Но она не заметила этого из-за того, что парень вошёл сразу на два пальца, толкаясь грубо внутрь и разводя их. Девушка, тянувшая дрожавшие руки к пуговицам рубашки, резко согнулась, падая телом и кусая его за плечо. Парень вскрикивает от неожиданности и рефлекторно, пытаясь убрать лицо, шлёпает по нему. — Эй, ты чё творишь? — Я не ожидал, что ты укусишь. Мне вообще-то больно. Знаешь, что челюстями можно сломать ключицу? — Ты такой параноик! Я иногда боюсь твоих рефлексов. — Ну, прости, ударь меня в ответ. — Нет, — резко ответила девушка, — я не обижаюсь, ты же неумелый, всякое может произойти. Но, что важнее, мне понравилось, — парень вздыхает, улыбаясь и сжимая снова бедро под рукой, а тремя пальцами извинясь за свои действия внутри неё. — Даже если попросишь, я не буду больше бить тебя по лицу, — сразу говорит парень, предчувствуя, что ей взбрело в голову. — Ты такой скучный. Она упирается лбом в его шею, выдыхая, ведя носом по сонной артерии, всё-таки кое-как расстёгивая одной рукой пуговицы — видимо, собралась с мыслями и быстро пришла в себя от отрезвляющей пощёчины. Но руки дрожат, и она плохо справляется с этой задачей, зато с поглаживанием паха парня, вызывая у него вздох, выходит лучше. Она пытается вернуть себе звание доминанта (парень не сражается). Она зализывает укус, иногда целуя со стоном. Её щека горит, а она и рада чувствовать хоть что-то снова. Потому что и правда всегда нарывается для этого. «Он сказал, что не будет больше бить по лицу. Может, выгорит с чем-нибудь другим? Он сделает, если я попрошу?» — Ты и так уже связана. Куда веселее? Здесь шоу талантов что ли? — Даже если и так, я ни один пока не заметила. — Скажи честно, ты меня пытаешься вывести? — краем глаза он смотрит на её голое плечо и шевеление губ, как выглядывает её грудь из-под руки и решает возобновить медленный темп пальцев — подразнить и помешать хоть немного. — Честно отвечаю, что да. — А можно просто прямым текстом сказать, что тебе хочется? — Ну, тогда не будет такого удовлетворения. — Мне всё перепробовать? — парень разводит пальцы, а девушка стонет ему в грудь, надавливая ладонью слишком сильно на член. — Хорошо, начнём с жопы, — улыбается он с реакции, не спеша проходясь по мягким стенкам внутри, сбавляя темп ещё больше, но надавливая сильнее. — Она не растянута. И я не запаслась лубрикантом, — жмётся она уже не так бойко, через раз томно выдыхая, когда рука с бедра, сжимая талию, переходит на сосок, сжимая его с силой. — Значит, эта извращенка уже пробовала? — он откидывает её на руку, потому что толку от её тушки на плече мало, поэтому он сам берёт инициативу, возвращаясь к её шее. А девушка чувствует, что от изменения положения, насаживается на длинные жилистые пальцы глубже. — Да, — выдыхает она вместе со стоном то ли на вопрос, то ли на действия парня. — Так, может, просто скажешь, чтобы я не гадал? — Знаешь, — начинает снова отдалённо бредни городить девушка даже в этом положении, пока парень переходит снова губами на грудь, — есть исследование, которое говорит о том, что от котов можно заразиться Toxoplasma gondii*, — он подхватывает бёдра, поднимая её. — Ты в курсе, что это паразит, влияющий на нервную систему? — он отрывисто выдыхает в её шею согласие, и кладёт на диван, пока девушка в бреду свой пруд из воды разводит. — Я встречаюсь с тобой, соответственно, склона к риску, откровенна, ведь признаюсь тебе, что мне нравится боль. А это симптомы заражения. — У тебя никогда не было кота. Ты их ненавидишь, — тянет её парень трусы по ногам. — Вот именно. Значит, я, правда, люблю тебя. Это слишком странно и немного напоминает шизофрению, — парень снимает свою не до конца расстёгнутую рубашку через голову, бросая на спинку дивана, вставая коленом между её бёдер. — Если ты не хочешь со мной расстаться, то не вижу смысла этого разговора, — ведёт он рукой по внутренней части бедра, поднимая и отрывисто и невесомо целуя в коленку, не отводя взгляда от девушки. Будто и не заметил он этот поцелуй, потому что это тоже на уровне подсознания. — Я признаюсь тебе в любви, можешь хотя бы сейчас помолчать? — парень наклоняется к ней, целуя снова в шею и приседая на ноге, стопой ощущая холодный пол. — Это то, что я хочу сказать тебе каждую грёбанную минуту, — устало поднимает взгляд ловля им её глаза и, продолжая смотреть в них, плавно входит. — Что любишь, — она прерывается на полуслове пропуская вздох, а он отпечатывает у себя в памяти её иступлённое лицо (хотя бы в этот момент притихла), — меня? — Нет, чтобы ты чуть-чуть помолчала, — парень выходит полностью и тянет уголок губ в улыбке, видя обиженное, нахмуренное лицо. Она озадачена фразой или потерей ощущения наполненности? Не только она любит дразнить. А он по бедру ногтями ведёт, царапая и сжимая до красных следов. Рукой на диване находит цепь и наматывает её на костяшки, заставляя воздух ловить ртом. Зубами прикусывая кожу на груди вокруг ореола. Этого она хотела и просила? — То есть ты не любишь меня? — парень слишком поздно пытается её заткнуть, входя полностью, проезжаясь головкой по клитору, поэтому она успевает закончить свой дебильный вопрос, который бесит слишком сильно, чтобы не начать двигаться в ней быстро, вдалбивая, заставляя смазку стекать на диван, и не потянуть руку вниз, поглаживая комочек нервов вразрез с ритмом внутри неё. — А моего терпения недостаточно, чтобы ты об этом не спрашивала? Я бы не целовал и не обнимал того, кого не люблю. Не позволял бы с собой так общаться, — хрипит парень, сбивая дыхание. Обвинение в том, что он чему-то не отдаётся на сто процентов — слишком острое, чтобы остаться без внимания. — Ты действительно командир. Полемист и командир не подходят друг другу. — Ты правда так считаешь? — он влажно мажет рукой по внешней стороне бедра, вжимая его в неё, проверяя, видимо, растяжку — так себе, у него лучше, — она шипит и приподнимает вторую ногу и бёдра, становясь пальчиками ступни на его коленку. — Да. Но это значит, что мы должны приложить чуть больше усилий, — а парень и так прикладывает всё своё терпение и понимание, которое имеет, сильнее впиваясь пальцами и ногтями в мягкую ногу. — И что? Ты помолчишь? — не верит он своему счастью. — Не обещаю. Я хочу, чтобы ты заставил меня это сделать, — наконец-то, она говорит прямо, хоть что-то хорошее он вытрахал из неё сегодня. — Сразу бы так. А то мало ли ты ещё обидишься на это, — он закидывает её ноги на плечи и скользит, проходясь по груди и сильно сжимая сосок между делом, рукой к горлу. — Это будет потом. А сейчас у меня нет сил, чтобы прекратить это и уйти, — улыбается она, когда ладонь сжимается и её целуют в губы. Теперь он чувствует низом живота её связанные запястья, как они елозят под ним, доставляя пальчиками себе удовольствие — его девушка слишком самостоятельная иногда, это радует Пятого. Только вот это всё равно не гарант того, что её можно оставить одну в людном месте. — Ну и отлично, кажется, я нашёл выход из этой ситуации. Только вот у меня не хватит сил и времени трахать тебя постоянно, чтобы ты молчала и не сбегала, — он ускоряется, чувствуя, как тело под ним дрожит и прогибается, когда он отпускает девушку, давая ей вздохнуть. — Я знаю, — улыбается она, смотря в глаза над ней. — Но я обещаю, что всегда буду оставлять подсказки, где меня искать, если ты потеряешь. И предупреждать заранее. — Поклянись, — Пятый убирает волосы с её лица, ведя большим пальцем по скуле, отчего она прикрывает глаз. Он чувствует её дыхание на своих губах. — Клянусь. А ты обещай, что всегда будешь искать, — поглаживает она его бедро, собирая пот. Она чувствует, как он чуточку увеличивается в ней и выходит, пачкая живот и руки. — Обещаю.***
— Слушай, — начинает парень, забираясь к девушке на кровати под одеяло, обнимая её, — я не девственник. Только это тело. — И почему ты молчал? — мычит она, утыкаясь в грудь носом и чувствуя, что так не сможет лежать долго, потому что слишком жарко и дышать нечем, но очень хочется хотя бы пока разговор не закончен. — Проверял, захочешь ли ты девственника, — улыбнулся он, замечая движение её ресниц и дыхание на ключице. — Шутка, не хотел торопить события, а потом и забыл как-то. — Ты врун, это хуже, — наигрывает она, давно зная, что он так просто заботился о ней. — Опять вещи пойдёшь собирать? — он проводит ладонью по волосам и шее, массируя. — Утром, — девушка толкает его за плечо и переворачивает к себе спиной, чтобы свободно обнять под живот и спрятаться от монстров за плечом. — Предупреждаешь? — он переплетает пальцы и ноги — всё, что ему досталось от девушки позади, которая по-собственнически держала парня. — Как всегда, чтобы ты не дал мне уйти. — Вот говоришь же прямо, когда хочешь, — он спокойно закрывает глаза, держа её руку в своей, чтобы не сбежала. Она всё равно спит дольше, чем он.