Роза цветёт в полнолуние

Надвигающиеся ощущение скорых неприятностей не покидало Пэнси, ещё с самого начала учебного года. И как показывает практика, не зря. После инцидента в большом зале, Розмари словно испарилась. Исчезла как будто её никогда там и не было, конечно же такое развитие событий не совсем устраивало взволнованную профессор Макгонагалл. Перепуганная старушенция крепко вцепилась в слизеринцев, дабы выведать, кто посмел обидеть её драгоценного львёнка. Малфой уже отстрелялся, вместе с Забини и Ноттом, чего нельзя было сказать о самой Пэнси. Минерва решила допрашивать детишек не в своём кабинете, а у директора, с ему присущей дипломатией, кошка надеялась узнать больше подробностей. Радует, что допрашивает Дамблдор, а не декан Слизерина, а то без пыток точно не обошлось бы. Паркинсон чувствовала ответственность за все, что должна будет сказать. Видь в случае допущенной ошибки, профессора поймут что к чему, и тогда это сильно навредит Розмари. Девушка сжала пальцы оставляя на ладони следы от ногтей. Вечно она отдувается за Роузи, наверняка подруга торчит в кабинете Снейпа. И что там между ними происходит, одному Мэрлину известно. — Проходите, мисс Паркинсон, — произнесла Минерва, замечая застывшую в дверях ученицу. За собственными размышлениями Пэнси не заметила как добралась до кабинета директора. Нужно собраться, никаких эмоций на лице, и волнения в голосе. Мы просто обедали, как вдруг загорелась Грейнджер, никто ничего не знает. — Мисс Паркинсон, вы хорошо себя чувствуете? — спросил Альбус, замечая покрасневшую от нервов шею. — Да, директор, со мной все в порядке, — ответила слизеринка усаживаясь в кресло напротив преподавателей. — Что ж, тогда приступим. Расскажите нам Пэнси, о своём сегодняшнем дне, — попросила Макконагал, наблюдая за реакцией студентки. Волшебница затаила дыхание, её тело сильно напряглось. «Рассказать про мое утро? Прекрасно, если они услышат про происшествие с Гринграсс, мы с Роузи первые подозреваемые.» — Я прогулялась во дворе после урока нумерологии, — начала Пэнси, стараясь предать своему голосу спокойствие и абсолютную непринужденность. — Потом мы встретились с Саламандр и пошли на тренировку. — С вами на нумерологии не было вашей подруги? — спросила Минерва, обойдя директорский стол она стала с краю. — Нет, наверное опять проспала, — улыбнувшись декану Гриффиндора, ответила Паркинсон догадываясь, что начинает ходить по лезвию ножа. — Мисс Саламандр, часто попускает занятия, вам известно, с чем это связанно? — Нет, профессор, она старается восстановить свой привычный график, — сказала Пэнси, нервно подергивая головой. «Какого черта, она вообще спрашивает об этом?! Роузи спасла эту лохматую, чего ещё надо?» — Возможно у мисс Саламандр неприятности дома? — спросил директор, глядя сквозь ученицу. — Нет, директор, я не знаю об ничего, — ответила Паркинсон, ощущая как комок подступает к горлу. — Хорошо, Пэнси, продолжайте, — попросила Минерва, напоминая о незаконченном рассказе. «Если утаить информацию о Дафне, они точно заподозрят что-то.» — Мы немного опоздали с Роузи, когда подлетели к полю тренировка уже началась. Мы немного поговорили с Гринграсс, а потом… — Что случилось потом, мисс Паркинсон? — спросила Макконагал подойдя ближе к слизеринке. Пэнси поджала губы, решаясь на единственный вразумительный метод. Девушка громко зарыдала, прикрывая искривлённые от плача губы рукой. Неизвестно откуда появившиеся слёзы стали градом катиться из глаз ученицы. — Мисс Паркинсон, — ошарашено позвал её директор, от чего она сильнее заплакала. — Мы говорили, и она упала с метлы, хотела показать новый трюк для игры, не выдержала и свалилась прямо на моих глазах, — задыхаясь от слез, произнесла Паркинсон. «Розмари по гроб жизни будет должна, за этот концерт одного актера.» — О Мэрлин, — Макконагал с жалостью глядела на плачущую ученицу, протягивая ей свой платок. — Мисс Паркинсон, вам известно как дела у мисс Гринграсс? — Да, мы заходили к ней, она сильно травмировала спину, и ушибла голову, ничего не помнит, — переодически всхлипывая, Пэнси видела в глазах Миневры понимание, чего нельзя было сказать о Дамблдоре. Лицо директора не показывало никаких эмоций, разве что глаза указывали на тихую усмешку над ученицей, что думала легко провести профессоров. Добросердечная Минерва повелась на девичьи слёзы, Альбус же видел в этом неискренность и попытку скрыть нечто интересное. Дамблдор не сказал о своих подозрениях коллеге, позволяя студентке поверить, что ей удалось обвести всех вокруг пальца. — Что же эта напасть такая, Альбус? — задала риторический вопрос Макконагал, склоняясь над заплаканной слизеринкой. — Потом мы пошли в большой зал, мы говорили о Дафне, как вдруг загорелась Гермиона, — зажмурив глаза Пэнси выдавила из них остаток слез. Если она начнёт сильно плакать по Грейнджер, то преподаватели поймут, что их водят за нос, а пара слезинок вполне уместны. — Должно быть, мисс Паркинсон рассказала нам все, — подитожил Альбус, намекая Миневре, что пора бы отправить её к себе. — Да, дорогая, может быть вас провести? — Нет, профессор все в порядке, я сама, вытирая платком остаток влаги на лице, ответила Пэнси вставая с кресла. — Мисс Паркинсон нет ли, чего-нибудь что вы хотели бы нам рассказать ещё? Возможно это не связанно с сегодняшними событиями, — бросил ей в след Дамблдор, замечая как меняется выражение лица слизеринки. — Нет, директор, — ответила студентка, видя натянутую улыбку Альбус, и недоуменное повернутое лицо Макконагал к мужчине. Конечно у неё было, что рассказать им. Об отношениях Розмари, возможно сразу с двумя профессорами, её тайные походы к бродячему псу, что в свободное время читает газеты о сбежавшем преступнике. Все это больше похоже на вымышленный сюжет, одного из маггловских романов, что они так любили читать с Саламандр. — Тогда не смею больше вас задерживать, — ответил Дамболдор, улыбаясь ученице. Пэнси махнула головой, направляясь к выходу из кабинета директора. — Думаешь, она что-то скрывает? — тихо спросила Минерва, после того как дверь за слизеринкой закрылась. — Определенно. — Мне понаблюдать за ней? — наклонившись к Альбусу, поинтересовалась Макконагал. — В этом нет необходимости, Минерва. Детские игры сами выйдут на поверхность со временем, — чересчур спокойно ответил Дамболдор, все выглядело так будто ему плеврит на то, что творится в его школе. — Предлагаешь сидеть сложа руки, а если дальше будет хуже? Что тогда? Возможно нужно идти по горячим следам, пока не стало слишком поздно? — Вы преувеличиваете, они просто дети, что ещё может произойти, — усмехаясь проговорил директор, пододвигая свободной рукой, пиалу с угощением. — Не хотите лимонной дольки? Покинув наконец кабинет с двумя преподавателями Пэнси смогла облегченно выдохнуть. Как бы ни было, она сделала все что могла, чтобы защитить Розмари. Если она все же попадётся, это не будет вина Паркинсон, причиной станет неосторожность Саламандр. Выходки Роузи становятся все опаснее, за считанные месяцы подруга изменилась до неузнаваемости. Пэнси не может вечно спасать её от всевозможных необдуманных выходок. Сейчас самое время подумать о том, кому забота Паркинсон намного нужнее. Когда она оставила Пончика, девушка пообещала себе найти место, в котором тому будет тепло и безопасно. Хогвартс стал бы отличным для него домом, только собак тут никто не приветствует. Да, и где разместить огромного пса, не в комнате с Саламандр и Гринграсс. От мыслей о собаке, у Пэнси начала болеть голова. Если ничего не сделать, он погибнет от холода. До зимы оставался считанный месяц, коморец винтом гремучей ивы покроет снег, замораживая бедного Пончика. Вот бы нашлось уютное место, здесь комната, где он мог бы спокойно резвится, и куда смогла бы приходить сама Паркинсон. Волшебница дернула цепочку висящую на шее, в надежде прийти к какому-нибудь решению. Ноги сами передвигались заводя её, в очередной длинный коридор. Каменные стены выглядели как всегда, но внутреннее ощущение беспокойства не покидали слизеринку. Паркинсон остановилась зажмурив глаза, она представила идеальное место для бездомного пса. Темную комнату с большой кроватью, распаленным камином и креслом напротив, чтобы в холодные вечера он смог запрыгнуть на него и погреться у огня. Надеясь так отвлечь себя от переменившегося внутреннего самочувствия. Пэнси услышала треск, не придав этому значения она продолжила представлять ещё подробнее как выглядит комнатка. Треск повторился, а затем ещё раз, и ещё. Волшебница приоткрыла глаза, глядя вперёд, все оставалось прежним, пока студентка не решила инстинктивно обернуться к стене. Камни постепенно сдвигались в разные стороны, открывая проход. Пэнси оглянулась по сторонам, чтобы увидеть кого-нибудь, кто подтвердит, что видит тоже самое. Но в коридоре никого не оказалось, испуганно поджав губы, девушка сделала шаг вперёд. Оказавшись внутри, к удивлению Паркинсон комнатка была в точности, похожей на то, что она себе представляла. Как такое вообще возможно? Столько проучиться в Хогвартсе, и даже не от кого не услышать об этом месте. Удивительно, Пэнси прошла в центр комнаты, падая на диванчик, он был таким же как у неё дома. И кто мог подумать, что слизеринке может так повезти сегодня? Правду говорят, что за самой темной ночью наступает рассвет. Вот только Пэнси тогда еще не знала, что все что с ней было до, не являлось вовсе ночью, так светлыми сумерками. Волшебница довольно повертела головой по сторонам, представляя как счастливо Пончик завиляет хвостиком, когда окажется тут. И она тоже сможет навещать его в любое время, только осталась одна нерешенная проблема. Как незаметно провести пса в Хогвартс, и для всех незаметно поселить в школе. Это тема оказалась отличной пищей для размышлений.

***

Розмари устало потёрла руки, замечая на пальцах мозоли. Упорные тренировки давали о себе знать, её техника становилась лучше. Позволяя ей поверить в то, что она способна принести победу своей команде честным путём, но девочка помнила о просьбе декана. Несмотря на подножку Северуса, она все равно хотела исполнить его повеление. Должно быть чрезмерное уважение к профессору, или же дело было в старомодном воспитание дедушки, которое предполагало, что дав обещание — обязательно его исполни. Больше всего в этом поручении пугало понимание, того что Римус догадается о причиной странного поведение гриффиндорцев на игре. Он тут же заберёт блокнот, к которому Саламандр умудрилась привязаться. Или хуже того разочаруется в ней, увидеть, что она не достойна тех, чувств, что он питает к ней. После их весьма тесного применения прошло две недели, они продолжали видеться по ночам. Заход солнца дарил им тепло друг друга, и ту любовь, которой они жаждали, днём же они проходили мимо друг друга, словно чужие люди. Розмари не понимала, что чувствует в такие моменты. С одной стороны ей нравилось эта секретность, интрига и страх, что их тайну могут обличить. Но с другой, они прятались ото всех как преступники, скрывая свои истинные чувства. Роузи хотелось свободно взять за руку Люпина, на виду у всех, не боясь осуждения или излишнего внимания. Пока она его студентка это так и будет оставаться невозможной задачей. Самым непонятным оставалось само отношение Римуса, хочет ли он, чтобы все узнали о них, когда школа закончится для неё? Зачёт ли мужчина быть с ней потом, без всех этих тайн, встреч неодобряемых обществом. И каковы их отношения могут быть, Роузи даже не имела представления об этом. Где они будут жить? Встречаться это одно, а строить длительные отношения более сложная задача. Она становится буквально невыполнимой, когда в жизни не было подходящего примера. Розмари плохо помнила семейную жизнь родителей, они расстались, когда девочке было около пяти лет. Девушка вовсе не понимала, как отец мог уживаться с матерью. Они были такими разными, холодная рациональная мать, и мягкий, чуткий отец. Совсем как Римус, добродушный и спокойный. Возможно проблема в этом, все мужчины рода Саламандр имели подобные черты в характере. Выбирая в себе в партнерши эмоционально холодных, и стервозных женщин. Дедушка продержался в своём браке дольше отца, должно быть потому что бабуля знала рычаги давления на Ньюта. Её смерть принесла неописуемую боль мистеру Саламандру, а также в неком роде принесла облегчение. Он стал свободным, от чувств, дедушка любил Литу, так сильно, что этой любви хватало на них двоих. Волшебник не требовал ответных чувств, от бабушки, ему хватало её присутствия в его жизни. В детстве Роузи не понимала этого, со стороны считая, что их брак крепок и несомненно идеален. И так считала не только она, была ещё одна женщина верившая в это. С ней Ньют познакомился после смерти своей жены, когда отправился по совету своего старого друга, в Америку. Молодая мракоборка Пропентина, сразу же приметила новое лицо в Нью-Йорке. Их маленькая связь, вылившаяся в влюбленность мисс Горенштейн ни к чему не привела. Дедушка не хотел более вступать в брак, продолжая считать, что кроме Литы у него не может быть больше жены. Обозлённая на нерешительность Ньюта, Тина решилась на маленькую уловку, что привела к одному из значительнейших поворотов в её судьбе. Пропентина по возвращению мистера Саламандра в Англию, разыскала контакты его сына, что учился в Америке. Между молодыми людьми завязался роман, какого было удивление старика Ньюта, когда бывшая любовница вошла в его дом невесткой. Тине удалось поразить Ньюта в самое сердце, разрыв с ней не дался ему легко, как казалось тогда волшебнице, он хотел поступить правильно. Считая себя недостойной партией, молодой перспективной волшебницей. Гольштейн была довольна своей выходкой, но не долго. Она перестала видеть в лице сына Саламандра его точную копию, от чего становилось ещё более раздражительной. Брак стал торчать по швам, мимолетное удовольствие от подножки Ньюта быстро улетучилось. Мисс Гольдштейн не была счастлива, мысли о необычном англичанине, что прибыл ненадолго в Америку, не покидали её. Она все ещё любила Ньюта, и несмотря на абсолютное отрицание, Розмари точно знала, что мама любит дедушку до сих пор. Любовь — была той самой сладостной мукой, дарившей одновременно безмерное счастье, и болезненную агонию. — Волнуешься? — спросила Паркинсон вырывая из воспоминаний Розмари. — Я...немного, — растерянно ответила девушка, мысли о несчастливой семейной жизни родственников не покидали её. Она стала всерьез задумываться, а если такова участь ждёт и её? Если настанет день, когда она перестанет испытывать чувства к Люпину, если в глазах Римуса она больше не увидит любви, а лишь холод и равнодушие станет окутывать их отношения. Нет, она слишком далеко заглядывает. Сейчас нужно думать о игре, а не о своей личной жизни. — Все будет хорошо, — произнесла Пэнси, кладя ладонь на плечо подруги. Её ничем не подкреплённый оптимизм был объясним лишь одним знанием, Паркинсон плевать на игру. Видь впервые она пришла на поле не ради золотых кубков для своего факультета, а для одного блондина, что так холодно бросал на неё свои взгляды. Ошибка слизеринки была в том, что она придавала этим взглядам слишком большое значение, дав волю надеждам подкреплённым банальной вежливостью, коей с пелёнок учили Малфоя. — Мне бы твоей уверенности, — сама себе ответила Саламандр, когда Пэнси прошла вперёд выбегая на поле. Волшебница легко запрыгнула на метлу, подлетая к части своей команды. Розмари сделала глубокий вдох пытаясь успокоиться, за трибунами будут не только другие факультеты с директором, но и Римус. Он точно все поймёт! А что если ничего не делать? Просто сыграть в игру, не применяя никаких магических воздействий, Снейп за это точно по головке не погладит. Сейчас нужно сделать выбор, остаться такой девушкой какой её видит Люпин, или же попытаться взять себя в руки и продолжить игру с деканом. Он манипулирует ей, почему бы не сделать тоже самое с ним. Если принять правила игры, появится шанс выиграть. Обставить профессора Снейпа, звучит очень даже заманчиво. Только возможна вероятность того, что обставят её. Нет! Роузи не даст играть с собой как куклой, это она играет, а не ею. Северус может и умнее, сильнее и намного опытнее неё. Есть то в чем, он прокололся в их последнюю встречу. Мужчина говорил, что кроме него Розмари не поймёт никто. Отсюда следует вывод, что он желает быть единственным мужчиной в жизни Саламандр. Подобного характера мысли возникают у мужчин лишь в единственном случае, когда они бездумно влюблены. Выходит, маленькая волшебница смогла влюбить в себя сразу двух профессоров, абсолютно противоположных друг другу. Чувства Северуса были довольно темными, одержимыми, не подразумевающими ту любовь о которой читала в книгах студентка. Римус же имел другой темперамент, и проявление его любви, казалось очень зажатым и в то же время по-настоящему искренним. Лунатик не имел особой уверенности в себе, но ту любовь о которой он говорил, и старался показать насколько мог, заслуживало отдельного места в сердце девушки. Взглянув ещё раз на собравшуюся команду, слизеринка крепко сжала свою метлу. Сразу же на неё запрыгнув, она помчалась на поле. Студентка скрыла подступающее волнение на своём лице, натянутой улыбкой. Но испуганных глаз нечем нельзя было скрыть, они то и дело, что бегали по сидящим волшебникам за трибунами. Декан Слизеринского факультета сидел по середине, между директором и профессором Макгонагалл. Он сразу бросил ей в глаза, своим слегка чудаковатым головным убором. Глаза Снейпа впились в лицо ученицы, темные зрачки будто проникали в самую душу, словно он чуял обо всем волнении, потайных мыслях и желаниях Розмари. Девушка первая отвела взгляд, ей жутко хотелось увидеть Римуса, но нельзя. Если начнёт сейчас искать взглядом профессора Люпина, будет слишком заметно и понятно для Снейпа. Прозвучал свисток. Игра началась, бладжер выпускают из удерживающего сундука, вместе с быстрым снитчем. Поттер замечает пролетающий золотой микро шар, гриффиндорец тут же пролетает за ним, случайно задевая Паркинсон. Парень снижается и протягивает руку, но снитч съедается с намеченного курса, пролетая выше, двигаясь в сторону колец. Розмари понимала, что самое время вмешаться, иначе игра закончится, так и не успев начаться. Студентка уворачивается от летящего на неё бладжера, и пролетает снизу, перехватываясь летящий мяч. Ей удаётся обойти летящих на неё близнецов Уизли, поднимаясь выше. Запущенный ею мяч летит прямиком в кольцо Гриффиндора, Джордан не упускает возможности прокомментировать это. Но Саламандр не слышит его, она перевела внимание на свой гол, теперь самое время отстраниться и начать творить волшебство. Выводить Поттера из игры первым будет слишком заметно, стоит начать с близнецов пока они не принялись играть более агрессивно. Фред словно услышал её мысли, и снизил свою метлу к ней, парень не давал возможности достать палочку из внутреннего кармана формы. Уизли мчался за ней, слизеринка не совсем понимала для чего тот её преследует. — Саламандр, постой у тебя же там... — Даже не мечтай, Уизли. Я не поведусь на твои глупые шутки, — зло ответила ученица, оборачиваясь на гриффиндорца. Она наспех просовывает пальцы во внутреннюю часть спортивной формы. Скрюченная палочка легко подставляется в ладонь, готовясь произнести заклятье в действие. Розмари переворачивает палочку в противоположную от себя сторону прикладывая её к метле. Она не хотела, чтобы Фред заметил, хорошо что они оба снизились, и отлетели подальше от остальных.