31-ое

***

— Не шуми, пожалуйста.       Женя нахмурился. Мало того, что дети капризничали и никак не могли уснуть, так ещё и Боря орал на всю квартиру на ломаном китайском. А сегодня 31 декабря вообще-то.       Воробьев устало привалился на диван. С шести утра на ногах: у Саши опять были колики, а Дима не мог заснуть без брата. Муж ситуацию никак не облегчал. Выяснилось, что у Бори подписание какого-то супер важного контракта с китайцами, которое никак нельзя перенести.       Поэтому Женя в одиночестве отбивался от лавины домашних дел и между делом пытался придумать, как бы дожить до Нового года, если есть двое детей и муж, который совсем не хочет помогать.       Мимо пролетел Боря, опять не замечая ничего вокруг. Женя раздраженно вздохнул: чаша терпения заканчивалась, и точно не в пользу мужа. В соседней комнате что-то громыхнуло, и из детской тут же раздались истеричные вопли.       Воробьев молниеносно подскочил и бросился к источнику криков. Открыв дверь, он увидел следующую картину: дети были безнадежно разбужены и недовольно вопили, тряся кроватку.       Этого уже Женя стерпеть не мог. Сколько усилий ему понадобилось, чтобы кое-как успокоить мальчишек. Они сегодня были особенно нервными: даже ветеринарная энциклопедия не помогала. Так тут ещё и Боря упрямо не хотел обращать внимание на то, что ему вообще-то нужна помощь.       Пробормотав что-то ласковое, Воробьев уложил обратно сыновей, на всякий случай проверил подгузники и, не обнаружив никаких следов, вышел из комнаты. И тут же направился в сторону ванной, отмеряя небольшое расстояние тремя нервными шагами.       Когда же он вошёл, то увидел мужа, сидящего на крышке унитаза. Боря был так увлечён переговорами, что не заметил, ни как открылась дверь, ни как вошёл Женя. Он бы и дальше продолжал доказывать китайским партнерам, что именно этот товар лучший, если бы внезапно не пропал телефон.       Ничего не понимая, Боря поднял голову вверх и отыскал пропажу в руках у мужа. — Он вам завтра перезвонит, — и Евгений сбросил трубку.       Взгляд Бориса из растерянного сделался совсем очумелым. — Жень, ты чего?       Небесные глаза угрожающе сузились, превратившись практически в щелки. — Я чего, Борь? А может ты?       Зная нрав супруга, Воробьев не рискнул спорить. Тем более, в этой ситуации он и правда был не прав. — Ладно, извини. Но ты тоже хорош. Зачем телефон надо было отбирать? — А затем, что ты вообще помешался на этих переговорах. Там дети заснуть не могут из-за того, что ты орешь, — Женя потёр переносицу, и его взгляд немного смягчился. — Борь, ну зачем? Зачем ты взял это на себя? Сегодня же Новый год! — Новый, не новый — они вообще его в феврале отмечают, — Борис посерьёзнел. — Как будто сам не знаешь, что нельзя перенести. Мне это задание начальство лично поручило — значит я на хорошем счету. А если так, то там и повышение не за горами. Жень, — он сложил руки вместе, — ну потерпи, пожалуйста, один день. А там, я обещаю, никто до конца выходных не позвонит.       Евгений прикрыл рот рукой, чтобы не засмеяться: ну что за дешевый приём? И ведь всегда работало. Боря со своими жалобными синющими глазами выглядел в точности, как Кот из Шрека. Смотреть на это без смеха было невозможно. Вот и Воробьев не мог себе отказать в этом маленьком удовольствии. — Ладно-ладно. Но только… — Женя даже не успел договорить. Тёплые губы мазнули по щеке, и Боря был таков.       Воробьев улыбнулся: на душе внезапно стало так хорошо. И сразу все проблемы уменьшились до размера мелких бытовых неурядиц. Все будет хорошо. А ворчать на мужа из-за какой-то левой сделки — глупо. Ведь сегодня Новый год. — Жень, я ушёл, — донеслось из коридора.       Воробьев выглянул из ванной. Боря уже стоял в одежде возле выхода. И вдруг неожиданная мысль поразила разум Евгения. — Борь, а ты таблетки выпил?       Тот задумчиво покачал головой. Женя закатил глаза: вот так всегда. Снаружи — серьёзный бизнесмен Борис Воробьев. Но стоит случиться какой-то неприятности, то сразу появляется маленький мальчик Боря, которому нужна помощь. — Держи, чудище.       Боря довольно сощурился. Как будто знал, что вездесущий Женя — наседка всей семьи — не даст пропасть в этом мире и всегда напомнит о чём-то важном. — Твоё чудище.       Горячий поцелуй обжег губы, как бы напоминая, чей он. Женя мысленно усмехнулся. Ревнивец несчастный.       Ему тоже было чем ответить. Прижаться ближе, приоткрыть рот, позволяя языку проникнуть внутрь, запустить пальцы в смоляные волосы — и Борино дыхание начинает походить на хрип. — Если ты так продолжишь, я никуда не уйду, — лисий взгляд в ответ. — А ты этого и добиваешься.       Они мягко отстранились, но все равно продолжили так стоять, обнявшись. Женя замер. Из своего положения он мог слышать, как бьется сердце мужа. Большое и сильное. И Боря тоже сильный. Он справится. Хватит его опекать, как маленького ребёнка. — Все в порядке? — Борис обеспокоено посмотрел на супруга. — Ты что-то молчаливый какой-то. — Задумался просто, — говорить о чём-то сейчас совсем не хотелось. С рождением детей они стали меньше времени уделять друг другу, поэтому такие моменты были особенно важны для него. — Точно? — дотошный Боря все никак не унимался. — Да точно-точно. Иди уже, а то опоздаешь.       Борис наспех влез в ботинки, схватил ключи с тумбочки и вышел из квартиры. Женя закрыл дверь. Прислушавшись, облегченно вздохнул — мальчишки всё-таки заснули. Теперь можно хоть часок провести в тишине. Зайдя на кухню, он направился в сторону холодильника. Сделав себе небольшой перекус — уж больно его измотала вся эта утренняя беготня — Воробьев уселся на стул.       За окном хлопьями валил снег, образуя пушистые кучки на асфальте. И это, казалось бы, обыденное явление создавало такое праздничное настроение, что вдруг наступило осознание — вот он, Новый год.       Ещё один год, наполненный ворохом забот и проблем, подходит к концу. И за всей этой мишурой нет и мгновения, чтобы остановиться и подумать. Лишь в этот, почти что сказочный день, который, будто лифт, застыл между прошлым и будущим, все становится ясно.       Женя улыбнулся: внезапно накатила ностальгия. Вспомнилось, что когда-то в такой же снежный день они и познакомились с Борей. Как были наивными студентами, ждущими, что заветный поезд мечты обязательно придёт. Не пришёл. Сколько пришлось нервов потратить, сколько зубов обломать, чтобы наконец достичь желаемого.       Как они ошибались. Глупо, порой по-детски ошибались. Как обманывали себя. Бессмысленно обманывали. Он ведь тогда сразу влюбился. В волосы. В глаза. В губы. В Борю. Но лишь пять лет самой близкой дружбы открыли глаза на то, кто они на самом деле друг для друга.       Очередной праздник у кого-то на квартире, пара бокалов шампанского и предложение взрывать салют. Они целовались прямо в подъезде. В каком-то грязном пустом подъезде — неважно. Безбашенные.       Обратно они так и не вернулись.       А потом все завертелось с бешеной скоростью. Поиск квартиры. Переезд. Ремонт. Поцелуи на холодном балконе. Предложение среди коробок, матрасов и краски. Подача заявления в ЗАГС. Документы, проверки — и так по кругу. Наконец долгожданный день. Белое, белое, везде белое. Заветные слова, от которых все сжимается внутри. Кольцо, что приятно холодит палец. И понимание — это навсегда. Клятва соединила две души в единое целое.       Женя вздрогнул. Посмотрел на часы. Уже четыре. Он так задумался, что совсем забыл про время. Остывший чай уныло плескался в чашке. Выпив все залпом, Воробьев отнёс посуду в раковину. Ещё раз посмотрел на часы. Вздохнул. Для праздника у них было только детское питание и пара нарезок, которые Боря купил ещё на прошлой неделе.       Они не были привередливыми. Можно было обойтись и этим. Но именно сегодня хотелось чего-то особенного. Чтобы запомнилось. Ведь Новый год не каждый день отмечают.       И Женя решился: такой день впустую потратить нельзя. Через полчаса он уже тащил в квартиру пакеты, доверху наполненные всякой едой. А совсем скоро стол начал наполняться разными блюдами. Воробьев удовлетворительно оглядел плоды своего труда и остался доволен. Теперь это больше походило на праздничный стол.       В детской зашумело. Значит, проснулись. Ещё какое-то время он провёл, занимаясь детьми. А когда закончил, на часах уже показывало восемь. Женя кое-как добрался до дивана. Мозг отказывался принимать какие-то сигналы.       Ничего ведь не случится, если он ненадолго приляжет здесь.       Глаза постепенно закрывались, отключая его от реальности. Напоследок в усталой голове промелькнула мысль: где же Боря? Но и она не задержалась там надолго. Через мгновение Женя уже спал.       Очнулся он неожиданно в тепле и уюте. Приоткрыв глаза, обнаружил на себе пушистый плед, который кто-то заботливо набросил сверху. Ничего не понимая спросонья, он попытался встать. Голова, на удивление, была свежей и отдохнувшей, хотя обычно подобные времяпрепровождения на диване не заканчивались ничем хорошим. В лучшем случае, мигренью.       Все ещё плохо понимая, что происходит, Женя решил заглянуть на кухню. Увиденная картина поразила его: Боря в каком-то полосатом фартуке дорезал салат. Рядом на конфорке кипели кастрюльки, а в духовке томилась утка. — Привет.       Боря обернулся, солнечно улыбнувшись. — Привет. — А что ты делаешь? — Женя ещё не до конца пришёл в себя. Может быть это сон? Может быть он упал с дивана, ударился головой и теперь это сотрясение? Боря должен быть на работе, у него важные переговоры. Так почему же он здесь?       Тот, словно чувствуя состояние мужа, разрешил все вопросы одним ответом. — Ты так крепко спал, что даже не услышал, как я пришёл. Вот и решил тебе помочь. С китайцами я разобрался — все перенёс на следующую неделю. Ну что, будем отмечать?       Необычайное тепло разлилось по всему телу. От осознания. Боря здесь. Он рядом. Любит и всегда поддержит. Это самое главное.       Вечер подошел к концу, и ночь уже вступила в свои права. Пустые тарелки и бокалы свидетельствовали о том, что праздник удался. А на кровати спали два самых счастливых человека на свете, у которых все точно будет хо-ро-шо. Мы-то знаем.