***
Профессор Снейп, ни на мгновение не расстававшийся с образом гигантской летучей мыши шелестел по коридору подолами мантии. Следом покорно волочились наказанные — насупленный Барнаби, то и дело кидающий виноватые взгляды на бойфренда, Этан, упорно делающий вид, что ничего не замечает, и всё ещё дрожащий Бен, стук зубов которого разносился далеко по коридору. Дверь кабинета покорно отворилась перед хозяином, и Снейп замер, пропуская учеников вперёд. Вместе с гостями ворвался сквозняк, и по стенам тревожно запрыгали тени, протягивая к вошедшим длинные полупрозрачные лапы. Взмахом палочки профессор зажег новые свечи, заставив сумеречных тварей отступить. Этан огляделся — за пять лет учёбы, они ещё никогда не были в этом кабинете. Он странно отличался от других помещений — и от класса, и даже от гостиной слизерина. Пыльные баночки аккуратными рядами заполняли многочисленные полки. То тут, то там стояли коробочки, флаконы, мешки и мешочки, корзины, ящики, наполненные ингредиентами для зелий. В дальнем углу расположился старый деревянный стол, покрытый пятнами сомнительного происхождения, выяснять которое совершенно не хотелось. «А здесь приятно пахнет», — отметил про себя Хэтклифф. В их классе всегда перемешивались запахи учеников, подгоревших зелий и моющих средств. Но тут… в кладовой пахло старыми книгами, хорошей кожей (Этан вдруг подумал о квиддиче) и, кажется, сливочным пивом. Размышления прервал голос учителя, непривычно тихий и спокойный. — Содержимое этой бочки, — он положил руку на внушительную кадку, доходившую ему до пояса, — полностью ваше. Я предпочел бы, чтобы вы управились целиком, но, принимая в расчет ваши невероятные способностях, нам пришлось бы сидеть здесь до Рождества. У вас четыре часа. Те, кто собираются отлынивать, могут заранее освобождать завтрашний вечер. Приступайте. Профессор закончил монолог, указал рукой в сторону стола, теперь заставленного множеством мелких скляночек, и устроился в кресле со стопкой домашних заданий. Коппер уверенным движением поднял крышку и поморщился — внутри плавали в собственном соку сотни слизней. — Бл… — когтевранец вовремя вспомнил о присутствии в кабинете преподавателя — Благодарю, Бен. Северус ухмыльнулся.***
Время измерялось в разделанных и выжатых слизнях. Стараясь не думать о том, в чём перепачканы его руки и мантия, Этан высчитывал скорость работы. Быстрее всех справлялся Барнаби — почти шесть слизней за двадцать минут. В другой раз мог бы даже сделать ему комплимент, но размазанные по столу склизкие внутренности несколько уменьшали желание флиртовать. Второе место занимал он сам с достойными четырьмя слизняками. В конце рейтинга волочился гриффиндорец, весь перемазанный слизью. Жертв его работы было даже чуточку жаль. Итого, двенадцать слизней за двадцать минут. Снейп был прав — с полной бочкой сидеть им тут до следующего года. В дверь постучали. — Профессор Снейп? Вы просили меня подойти, насчёт… — Киара заметила, что преподаватель был не один, резко замолчала, и коротко кивнула сокурсникам в знак приветствия. — Я помню, мисс Лобоска. Подождите у моего кабинета. — дождавшись, пока пуффендуйка скроется за дверью, учитель продолжил, — Ваши палочки, господа. — Зачем? — нахмурился Бен. — Затем, что, вернувшись, я не хочу обнаружить здесь дымящиеся руины и три бездыханных тела, мистер Коппер. — Можно было бы просто отпустить нас… — пробубнил под нос гриффиндорец, со злости стиснув слизня. Тот, издав протяжный писк, выскользнул из руки, пролетел через крохотную каморку и приземлился ровно на гору из домашних заданий. По пергаментам поплыли чернильно-слизистые лужи. — Какая досада, кажется, весь ваш курс только что получил «О» за эссе. — Северус покачал головой, и повторил, — ваши палочки. Когда профессор вышел, предусмотрительно заперев дверь, Хэтклифф опустился на пол, стараясь ни к чему не прикасаться грязными руками и устало сказал: — Как будто без палочек вы не сможете создать проблем. — Этан, ты чего? — растерянный Барнаби одарил любимого печальным щенячьим взглядом. — Я здесь из-за вас двоих, забыл? Вместо того, чтобы готовиться к СОВ, заперт в этой кладовке, весь перепачканный мерзкой слизью, наказанный за то, чего не совершал. — Ничего этого не было, если бы твой приятель не лез к тем, кому до него нет дела, — обвинения что-то задели в глубине души слизеринца, — прости меня, я хотел, как лучше. — А получилось как всегда, — не мог промолчать Коппер. — Ты всё ещё не понял, когда надо заткнуться? — огрызнулся Барнаби, ведь Бен снова вмешался в очередную попытку наладить отношения с Этаном. — Не указывай, что мне делать. — Не указывай мне, кому мне не указывать! Раздался звон разбитого стекла. По полу потекла тёмно-серая лужица. — Я же говорил, — закатил глаза когтевранец. — Это не я! — топнул ногой блондин. — Оно само, ага. — Эй, эй, парни, остыньте, — Барнаби как мог сглаживал углы, — Мы сейчас всё поправим. Снейп ничего не узнает. Возьмём банку, перельём откуда-нибудь. Только узнаем, что тут было. Выглядит как лакрица. Ли вытер руки о подол мантии, макнул палец в лужу и облизнул. — Это… не лакрица, — последнее, что он сказал, перед тем, как закрыть глаза и рухнуть без сознания. Хэтклифф рванулся к любимому. Пальцы блуждали по его мускулистой шее, старательно нащупывая пульс. Почувствовав удары под кончиками пальцев, он выдохнул, и тихонько потряс партнёра за плечи. Тот не отозвался. Обмякшее тело легло на холодный пол. — И что нам теперь делать? Снейп нас убьет. Одно тело уже есть, а когда он вернётся — будет три. Точно до самого выпуска наказаны будем, если вообще из школы не вылетим, — Бен, ещё более бледный, чем обычно, осел на пол, обхватив колени. Ещё немного — и он бы заплакал. — Бен, правда, помолчи, а? — так лихорадочно Этан не соображал даже на экзаменах. В воздухе повисла мёртвая тишина, нарушаемая лишь равномерным глубоким дыханием Барнаби. После целого дня перепалок, он наконец выглядел таким спокойным и умиротворённым, как во сне. «Как во сне…» — Я, кажется, понял, что там было. Напиток живой смерти. Коппер поднял голову и молча уставился на когтевранца. — Это же уровень ЖАБА. — Бен уже мысленно паковал вещи, — Пожалуйста, скажи, что у него есть противоядие. Хэтклифф задумался, а затем пожал худыми плечами. Он хоть и любил читать учебники наперёд, но до «Расширенного курса зельеварения» было ещё далеко. — Значит, остаётся только ждать Снейпа. Что ж, я был рад, что у меня были такие друзья, и эти пять лет я запомню на всю жизнь… Этан его не слушал. Отяжелевшая голова любимого лежала на его коленях, и пальцы ласково перебирали каштановые пряди. Широкая грудь вздымалась и опадала в убаюкивающем ритме. Этан вдруг понял, как давно они не проводили время вдвоём, наслаждаясь спокойствием и присутствием друг друга. Он вспомнил о первом робком касании рук, первом поцелуе, о часах, проведённых в маленькой комнатке наверху башни, когда Барн также лежал на его ногах, и болтал обо всём на свете — о новых существах, любимом сливочном пиве, сказках, которые читала ему на ночь мама… особенно он любил одну — про принцессу, уснувшую крепким сном после укола веретена. Вспомнил, как целовал его в обветренные губы, и у поцелуев был привкус сливочного пива. Коппер, конечно, та ещё истеричка, но вдруг их правда исключат? Что с ними будет дальше? — Бен… — А? — блондин вытер рукавом мокрую щеку. — Рябиновый отвар. — Что? — Рябиновый отвар! Это же так просто, вот я дурак, — когтевранец нервно хохотнул, вскочил на ноги, и ринулся к полкам в поисках заветного флакончика. Если здесь была «живая смерть», то такая ерунда как рябиновый отвар точно должна найтись. Он перебирал склянки, попутно объясняя, в чём дело недоумевающему Копперу и самому себе. — Старая сказка о спящей принцессе и королеве Сомноленс, которая отравила падчерицу жидкой смертью. Принц спас её с помощью отвара. — Нашёл! — недавняя истерика сменилась торжествующей улыбкой. Гриффиндорец передал сокурснику небольшой флакон с вязкой оранжевой жидкостью. — У магглов тоже есть эта сказка. Дрожащими руками Этан вытащил пробку, и влил несколько капель в приоткрытый рот пострадавшего друга. Ничего не произошло. — Насколько я помню, в сказке был другой конец, — хмыкнул Бен. Хэтклифф изрядно смутился, однако, следуя сюжету, смазал губы зельем и поцеловал Барнаби. — Я даже знать не хочу, что здесь происходит, — раздался голос профессора Снейпа.