i don't want to march here anymore

Однообразие было безграничным. Казалось, что он останется в этих сумерках навсегда, застыв во времени и воздухе, пока он продвигается вперед. Все было так же. Легкий дождь падал с серого неба наверху, холодные капли делали его кожу онемевшей. Он не знал, как долго он шел, но Тайлер заметил сквозь дымку, что был здесь раньше. Может быть, они все ходили по кругу, ожидая, что что-нибудь сломает его и его ноги упадут. Неужели зыбкая земля, наконец, ускользнет из-под его ног, предав его забвению? Темная часть его разума втайне надеялась на это, а остальное оставалось в бессмысленном немигающем тумане. Он вспомнил пляжи. Фрагментарные воспоминания из давней давности (или, может быть, из другой жизни) мелькали в его мысленном взоре на долю секунды, прежде чем раствориться в ничто. Он попытался удержать изображения, попытался протянуть руку и схватить их, но они провалились через его руки, как песок, по которому он шел. Неустойчивый. Он прерывисто вздохнул. Его ноги болят. Его ноги угрожали прожечь подошву обуви. И все же, он продолжал идти, несмотря на крошечный кусочек здравомыслия, за который он все еще цеплялся, сохраненный и тихо спрятанный в самом дальнем углу своего разума. Капля дождя мягко коснулась кожи чуть ниже левого глаза Тайлера. Это было последнее, что он чувствовал там, пока онемение не взяло верх, и он не потерял часть себя. Он шел к морю, где потерял бы себя. И если каким-то чудом он цеплялся за буй*, его пальцы соскальзывали, парализованные, бесчувственные, как и все остальные. Слеза предала его и упала с его глаза. Он даже не подозревал, что она была там, пока она не стала медленно спускаться по его щеке, изгибалась к его подбородку и, наконец, не падала на землю под ним. Он не хотел плакать. Он не хотел ничего чувствовать, и все же это предательское чувство отчаяния проникло в его кости и полностью поглотило его. Почему? Почему сейчас? Все почти закончилось, почему он не мог просто сдаться? Костяшки пальцев Тайлера побелели, когда он сжал кулаки, сила, которую он не чувствовал минуту назад, овладела его телом. Казалось, последняя попытка. Он пожелал, чтобы она ушла и осталась в то же время. Он не знал, что происходит. Еще одна слеза упала, затуманив его зрение. Было тепло, и казалось, что что-то приближается к надежде, которая, как он полагал, ушла несколько дней (а может, недель) назад. Почему сейчас? Резко вздохнув, Тайлер резко повернул голову вправо, наконец отвлекая взгляд от коротких серо-каштановых волос молчаливого человека перед ним. И, к его удивлению, он был встречен парой теплых карих глаз, встречавших его прямо. Он сделал еще один прерывистый вдох, воздух, несмотря на его усилия, не смог попасть в легкие. Цвета, подобных глазам другого человека, не существовало. Не должно существовать на данном этапе их пути. К настоящему времени все должно было принять серый оттенок, цвета не должны были приносить радость, и долгий день должен был подходить к концу. Но Тайлер почувствовал, что остановился на своем пути, двигаясь от линии по твердой земле. Он смотрел в карие глаза больше, больше, больше. Джош. Та маленькая часть его разума, которая, несомненно, все еще принадлежала ему, дала ему имя, которому принадлежали глаза. Джош нашел его. Каким-то образом. Снова слезы навернулись на глаза Тайлера, когда он неуверенно шагнул вперед, впервые за долгое время двигая руками, которые лежали смирно по бокам все время. Он был таким холодным. Он не осознавал, насколько ему было холодно. Он больше не хотел замерзать. Теперь он знал, что отчаянно хотел покинуть это место. Джош был здесь, и Тайлер на секунду забеспокоился, что он просто представил его, приближающегося к безумию. Итак, он поднял руки до конца, шагнув вперед и нежно обхватил лицо другого. Он был настоящим. Если только его разум не сыграл с ним невозможную шутку, это было правдой. - Тайлер, - выдохнул Джош. Он чувствовал, как часть себя возвращается. Он мог двигать лицом, чувствовать свою кожу впервые с тех пор, как дождь делал его кожу онемевшей, и мог двигать потрескавшимися губами. Воздух начал достигать его легких. - Как... как ты... - начал Тайлер голосом чуть выше шепота, когда его голосовые связки с трудом работали. Он не разговаривал уже несколько недель. - Это не имеет значения, - просто сказал Джош. Тайлер заметил толстую рану, которая шла от основания черепа ко лбу. Кровь больше не шла, но была ярко-красной. - Джош, - неуверенно сказал Тайлер, его левая рука осторожно оторвалась от лица и двинулась вверх, проводя пальцами прямо под раной. - Джош. - Все нормально. Я в порядке. Тайлеру удалось оторвать взгляд от Джоша, нервно оглядываясь на линию. Она почти полностью исчезла из поля его зрения, а пространство, которое она занимала раньше, исчезло еще раньше. Он никогда не сможет вернуться, и пути назад и не было. - Как мы… - начал Тайлер, лихорадочно оглядываясь в поисках каких-либо признаков знакомства. Джош покачал головой. - Я не знаю. Но мы должны убираться отсюда. В настоящее время. Пойманный удивлением, увидев, что его лучший друг Тайлер снова почти забыл о Наблюдателях. Они вернутся в любой момент. Тайлер вздохнул. Он и Джош крепко, непоколебимо взяли друг друга за руки и побежали прочь от моря. Спустя несколько часов зыбкий песок превратился в твердую землю, моря совершенно не было видно. И только когда они перестали слышать свист наблюдателей издалека, они замедлили шаг и рухнули под большим дубом. Джинсы Тайлера были разорваны на коленях, кожа обнажилась и кровоточила. Он и Джош изо всех сил пытались отдышаться, все еще сцепив руки вместе, и закрыв глаза. Они так устали. Когда они, наконец, снова открыли глаза и когда их сердцебиение вернулось к чему-то, что казалось нормальным, Тайлер открыл глаза, глядя в те же теплые карие глаза, которые уводили его из этого жалкого места, и понял, что теперь они соответствуют своему окружению. Хотя солнце садилось и темнело, все оттенки были видны, не тронутые оттенками серого. И что-то в этом заставило его отказаться от всех рациональных мыслей и упасть в объятия Джоша. Он так долго хотел сделать это, но это было намного реальнее, чем он думал. Джош немедленно вернулся в объятие, прижимая Тайлера к себе сильными руками и растирая успокаивающие круги на его спине, в то время как слезы безрассудно текли по лицу Тайлера. Свободной рукой Джош обхватил лицо Тайлера, точно так же, как Тайлер сделал несколько часов назад. - Я думал, что я ушел**, - сказал Тайлер. - Я думал, ты ушел, - повторил Джош. Ни один из них не ушел. Тайлер вцепился руками в ткань рубашки Джоша, прижимая его так крепко, как только мог. И они оставались в таком положении надолго. Через некоторое время они слишком устали, чтобы не спать, и Джош переместил их так, чтобы они легли под дерево, рука Джоша обняла тело Тайлера, а лица стали лежать близко друг к другу. Тайлер заснул первым. Джош провел рукой по волосам, нежно проводя в них пальцами. И прежде, чем он сам заснул, он нежно поцеловал Тайлера в лоб.

Ни один из них не ушел, и они начнут новый день.